Насколько известно, «легенда о двух Павловых» получила распространение в начале 90-х годов прошлого века. Памятуя о том, что Яков Федотович Павлов на заключительном этапе войны сражался на территории Польши (подчеркнуто мною. — А.К.), что оттуда он и демобилизовался, обратимся непосредственно к выступлению архимандрита Кирилла в газете «Русь державная» N 7−9 (19) за 1995 год. Знаменитый старец рассказывал:
«…После освобождения Сталинграда нашу часть оставили нести караульную службу в городе. Здесь не было ни одного целого дома. Был апрель, пригревало уже солнце. Однажды среди развалин я поднял из мусора книгу. Стал читать ее и почувствовал что-то такое родное, милое для души. Это было Евангелие. Я нашел для себя такое сокровище, такое утешение…
Я шел с Евангелием и не боялся. Никогда. Такое было воодушевление! Просто Господь был со мною рядом, и я ничего не боялся. Дошел до Австрии (подчеркнуто мною. — А.К.). Господь помогал и утешал. А после войны привел меня в семинарию. Возникло желание поучиться чему-то духовному…
В 1946 году из Венгрии меня демобилизовали. Приехал в Москву, в Елоховском соборе спрашиваю: нет ли у нас какого-нибудь духовного заведения? „Есть, — говорят, — духовную семинарию открыли в Новодевичьем монастыре“. Поехал туда прямо в военном обмундировании. Помню, проректор отец Сергий Савинских радушно встретил меня и дал программу испытаний…»
Полагаю, только благодаря отмечавшемуся тогда 50-летнему юбилею Великой Победы согласился архимандрит Кирилл на выступление в печати с рассказом о своей фронтовой судьбе (ведь монахи, как известно, приняв постриг, начинают совершенно новую жизнь, даже новое имя принимают, а о прежней мирской жизни и не вспоминают). Но тут был особый случай, и о. Кирилл, надо думать, совершенно сознательно отступил от правила, посвятив читателей в свое боевое прошлое, приведя их к истоку своего духовного пути.
Ну и какие же еще «опровержения» должен делать о. Кирилл?..
Буквально на днях у меня была встреча с известным русским писателем. Оказалось, он исповедовался у о. Кирилла, а затем еще и беседовал с ним. И хотя, по признанию моего гостя, разговор у него со старцем о Сталинграде не заходил, этот человек выразил твердое убеждение, что о. Кирилл… и есть защитник «Дома Павлова». Так я лишний раз убедился в живучести легенды: однажды возникшую, ее уже не так просто «развенчать».
