После успешной канонизации (причисления к лику святых) императора Николая II, в СМИ Русской православной церкви (РПЦ) появились сообщения о том, что определенные, скажем так, архиправославные круги начинают широкую кампанию за реабилитацию? обесславленного и коварно убитого? еще одного российского императора — Павла I (1754−1801). Речь идет об его канонизации как невинно убиенного мученика, потерпевшего от рук западных масонов, врагов России и Православия. Предлагаем читателю немного ближе присмотреться к сыну императора Петра III (также убиенного) и императрицы Екатерины II Великой, — на общем фоне православно-католических отношений того времени.
У российского общества всегда были сложные и неоднозначные отношения с Католической церковью — эпохи полного неприятия? инакославных? иногда сменялись короткими периодами нормальных межцерковных отношений; враждебные настроения широких православных масс всегда сосуществовали с лояльностью высших слоев общества. Так, под давлением царя Петра I, Синод (высший правящий орган Московской церкви под председательством Обер-прокурора) признал благодатными таинства Католической церкви. Или вспомним? моду? на католицизм среди просвещенных дворян ХIХ века и тот жесткий приговор, который вынес православию в своих? Философских письмах? Чаадаев: ?Мы напились из замутненного источника?, избрав в Х столетии православие.
Во время Великой Французской революции императрица Екатерина II гостеприимно приняла в страну, в Санкт-Петербург, к царскому двору многочисленных беженцев из Франции. И не только знатных роялистов, но и католическое духовенство, представителей монашеских орденов, включая членов ордена Иисуса (иезуитов), к тому времени официально закрытого Римской кафедрой (1770 год).
После разделов Речи Посполитой и окончательного уничтожения польской государственности российский царский двор и светское общество? обласкали? многочисленную польскую знать и никогда не требовали от нее перехода в православие; в составе правящей элиты империи всегда было много знатных поляков, — несмотря на все Польские восстания. При дворе существовала? латинская? (католическая) партия, куда входили такие вельможи, как Потоцкий, Чарторыйский и прочие. Тогда же, после присоединения западных губерний к России, были урегулированы отношения с Римской кафедрой, которая согласилась, в частности, на то, чтобы российский трон имел определенное влияние на выбор кандидатуры католического примаса Российской империи.
Одно династическое правило, впрочем, соблюдалось царями Романовыми весьма строго. Речь идет о запрете браков членов царской семьи с католическими принцами и принцессами. Начиная с царя Петра I, все российские императоры женились на протестантках, главным образом на немецких княжнах (если не считать простолюдинку Екатерину, жену Петра I). Но не на католичках. Был даже такой случай — Великий князь Константин Павлович отказался от российского трона, чтобы вступить в брак с прекрасной знатной полячкой-католичкой. Кульминацией хороших отношений российского трона и Католической церкви стало короткое царствование Павла I (1796−1801 годы), который — если бы его не остановили — мог, кажется, обратить в католицизм если не народ, то, по крайней мере, весь санкт-петербургский двор.
Павел Петрович Романов — единственный законный сын императрицы Екатерины II (считается, что был и незаконный — граф Салтыков). Павел всегда был сыном нелюбимым и даже нетерпимым. К государственным делам или хотя бы к участию в придворной жизни Екатерина II сына не допускала — считала, что он ее компрометирует. Большую часть своей жизни преемник трона провел в? ссылке? — в Гатчине, где неутомимо занимался муштрой небольшого военного отряда. Знаменательно, что, странствуя по Европе, Великий князь Павел посетил Рим и встречался там с Римским папой, разговор с которым произвел на него большое впечатление. Особой милостью будущего императора пользовался также католический примас России архиепископ Сестренцевич.
Екатерина II умерла в 1796 году, когда ее сыну было уже 42. На российский престол Павел вступил, по словам историка Платонова, ?изломанным и больным, раздраженным и озлобленным человеком?. Увлечение императора мистикой, рыцарскими романами и исторической западной стариной усилилось, кроме прочего, благодаря замкнутому образу жизни. Это в определенной степени объясняет его дальнейшую церковную политику, беспрецедентную в истории российского трона.
Вступив на престол во времена, когда в Европе бушевали наполеоновские войны, Павел I немедленно показал себя? защитником тронов и алтарей?. (Как известно, тогда в Европе в защите нуждались преимущественно католические алтари). Декларация программы действий была подкреплена особым способом. Санкт-петербургский монетный двор выпустил специальную партию серебряных рублей, украшенных не совсем, скажем так, православным крестом и надписью (?реверс?): ?Не нам, не нам, а имени Твоему? — девизом известного католического монашеского ордена Тамплиеров, основанного еще во время крестовых походов (1119 год), когда ни России, ни Московии еще не существовало на карте мира. Павел I также пригласил Римского папу Пия VI приехать с визитом в Россию. (Короткого царствования императора не хватило для реализации этого плана).
Среди разнообразных иммигрантов времен революции в Санкт-Петербурге оказались также мальтийские рыцари — члены католического монашеского ордена Св. Иоанна Иерусалимского, резиденция которого находилась тогда на острове Мальта (Средиземное море). К тому времени мальтийские рыцари были изгнаны из революционной Франции, а остров Мальта со временем захватил Наполеон. Вскоре после коронации Павла I, члены ордена — мальтийские рыцари официально попросили у императора приюта и предложили ему союз для борьбы против общего врага — Наполеона.
Приют мальтийским рыцарям-монахам был благородно предоставлен — император подписал Конвенцию об учреждении в России католического ордена Иоанна Иерусалимского. В Конвенции провозглашалось, в частности, что царь? Подтверждает и ратифицирует за себя и своих преемников на все времена, на всем пространстве и торжественным образом, образование упомянутого ордена в своих владениях?. Большому Волынскому приорству Мальтийского ордена царская казна предоставила годовой доход в 300 тысяч золотых, ?свободных навсегда? от каких-либо налогов.
За свои благодеяния император Павел получил от ордена титул? Протектора религии мальтийских рыцарей? и подарки — крест славного магистра ордена Ла-Валетта и часть мощей Св. Иоанна Иерусалимского. Ордена мальтийского креста получили также приближенные к императору придворные. А в дальнейшем уже сам император награждал своих подданных отличиями Мальтийского ордена. Их получили, в частности, такие высокие сановники, как князья Безбородько и Куракин.
Это была только прелюдия. Дальше случилось нечто почти трансцендентное в истории двух церквей — католической и православной, а также в истории российского трона. Римский папа Пий VII санкционировал (из политических соображений), а Российский православный император Павел I принял предложение стать… во главе католического ордена, быть гроссмейстером (руководителем) Мальтийского ордена.
Церемония передачи ордена под управление Павла I носила романтический, чтобы не сказать — театральный, характер, то есть полностью отвечала вкусам российского императора. В один прекрасный день к воротам Гатчинского дворца подъехала покрытая пылью карета с гербом Мальтийского ордена, которую сопровождали измученные? далекой? дорогой всадники- рыцари (Все действующие лица спектакля к тому времени уже давно жили в Петербурге и были представлены ко двору). ?Кто живет в этом замке??, — спросили из кареты. ?Его величество Павел, самодержец всея Руси и защитник Мальтийского ордена!?, — был ответ стражи. Дальше? бродячие? рыцари куртуазно попросили приютa, были представлены императору и смиренно признали его своим Великим магистром. Все происходило в стиле рыцарских романов. Кстати, узнав об этих событиях, Наполеон сказал с презрением: ?Российский Донкихот!?.
Торжественная и пышная церемония коронации нового гроссмейстера католического ордена прошла в Тронном зале Зимнего дворца, где собрались Сенат, Синод, множество светских и духовных придворных. Императору вручили мальтийскую гроссмейстерскую корону, жезл, орденскую печать и рыцарский меч. К длинному списку титулов российских императоров был добавлен, в соответствии с специальным царским указом, еще один — титул Великого магистра Мальтийского ордена. Стреляли пушки, шли парадом войска, вечером сверкал праздничный фейерверк. (Если перевести на современный язык, то, в общем, хорошее вышло экуменическое католически-православное мероприятие. Тем более, что со стороны Синода и православного духовенства не было слышно ни одного голоса протеста.)
Интерес императора к делам Мальтийского ордена было искренним и устойчивым. Он энергично занимался обустройством ордена в столице, сооружением замков и католических храмов; приблизил к себе многих мальтийских рыцарей. В России начала формироваться сеть многочисленных командорств (отделений) Мальтийского ордена. Царская карета была украшена мальтийскими восьмиконечными крестами.
В Европе, которую тогда трудно было чем-либо удивить, распространились странные слухи. Рассказывали, что Российский император будто бы готовится к еще более высокому званию, имеет еще более амбиционные планы. А именно — собирается силой русского влияния (дипломатия плюс оружие) устранить с Римской кафедры папу Пия VII, занять его место под именем папы Павла VI и, таким образом, объединить мировое христианство! (Интересно, какая судьба ожидала бы в этом случае многочисленную семью императора Павла I — его жену императрицу Марию Федоровну и девятерых детей?).
Были и другие слухи. Осведомленные в европейской политике люди с уверенностью утверждали, что вся пьеса с гроссмейстерством Российского императора была выдумана и тонко поставлена на европейской сцене несравненным гроссмейстером интриги Талейраном-Перигором, министром иностранных дел Наполеона, бывшим католическим епископом. Зачем? Ведь Талейран никогда не признавал искусства ради искусства. Оказывается, ради того, чтобы развалить антинаполеоновскую коалицию, что и было достигнуто союзом России с Мальтийским орденом.
При дворе Павла I в фаворе были не только мальтийские монахи. Большое влияние имел, например, иезуит отец Гавриил Грубер, чрезвычайно ученый, талантливый и умный человек. Он сумел стать близким советником императора во многих вопросах (от политических до способов приготовления шоколада), входил к нему без церемоний и добился того, что в 1801 году в России был восстановлен орден Иисуса, генералом которого он и стал. Добавим еще, что в Западной Европе этот орден был восстановлен только в 1814 году.
200 лет назад (в 1801 году) император Павел I скоропостижно скончался? от апоплексического удара… в висок?, как острили в столице. Императора убили придворные заговорщики, недовольные его внутренней и внешней политикой, сторонники Великого князя Александра Павловича. Это было предпоследнее династическое убийство в истории семьи Романовых. До Павла I вокруг российского трона погибли: Великий князь Алексей, сын Петра I; император Иван VI, праправнук царя Ивана V; император Петр III, внук Петра I; княжна Тараканова, которая называла себя дочерью императрицы Елизаветы I. Убийство Павла I завершило этот танец смерти. (Последнюю точку, однако, поставили большевики, расстреляв императора Николая II.)
Вступление на трон сына Павла I императора Александра I покончило как с царскими мальтийскими играми, так и с опекой иезуитов. С первого дня царствования Александр I отказался от мальтийско-католических регалий и званий, а в 1817 году Мальтийский орден был объявлен? несуществующим в границах Российской империи?. В 1820 году было также ликвидировано российское отделение ордена Иисуса; всех его членов выслали за пределы империи.
Интересно, знают ли о католических вкусах императора Павла I те современные московские защитники православия, которые начинают кампанию за канонизацию императора Павла? Знакомясь с их доказательствами в пользу канонизации, начинаешь верить, что за кулисами Российской церкви орудует? Пятая колонна?, целью которой является компрометация РПЦ. Так как Павел I — не единственная, несколько странная, мягко говоря, кандидатура в православные святые. Газета? День? уже упоминала о Николае II и о Григории Распутине. Начинает? раскручиваться? реабилитация никого иного, как Ивана Грозного, с его опричниной, многими женами, убийством собственного сына, богохульством и патологической кровавой жестокостью.
История ?католика? Павла I — это маскарадный эпизод российской истории, имеющей мало общего с церковной жизнью, к пониманию между двумя церквами и не оказавший особого влияния на отношение российского общества (за пределами двора) к католикам. Эту? рыцарскую? историю мы рассказали только для того, чтобы показать полную абсурдность некоторых современных православных движений. Более чем очевидно, что они направлены исключительно на то, чтобы поддерживать среди своей паствы опасный огонь фанатизма. Где вы, интеллектуалы РПЦ?
