Вероятно, не все знают, что в день рождения нашего города отмечается и День памяти моряков. Первое событие несколько заслоняет второе, хотя между ними существует естественная и органическая связь, ибо наш город является колыбелью российского флота, крупнейшим центром судостроения и подготовки кадров.
В мае 1905 года состоялось Цусимское сражение, в котором погибли тысячи наших моряков. Известие об этом потрясло всю Россию. В память об этой трагедии в центре Петербурга, у места впадения Ново-Адмиралтейского канала в Неву, на народные средства был воздвигнут и открыт в 1911 году удивительный по красоте храм Христа Спасителя («Спас-на-Водах»).
Со временем он стал памятником всем погибшим российским морякам, «символической братской могилой по морям разбросанных, без могилы, без Креста». Установилась и традиция ежегодных Цусимских панихид.
Мы ранее достаточно подробно рассказывали об этом, как и о том, что в 1932 году храм был уничтожен, взорван и разрушен. Но трудно уничтожить память. 27 мая 1990 года на месте бывшего храма состоялось первое собрание энтузиастов, решивших возродить уникальный памятник истории и культуры. Началась подготовка к строительству, сбор материалов и реликвий, разработка проектов. Ровно через год была восстановлена традиция Цусимских панихид.
В воскресенье на строительной площадке комплекса будет проведен очередной День памяти моряков — отслужены панихида по павшим в волнах защитникам Отечества и молебен об успешном продолжении строительных работ.
Как всегда, к этому дню в Петербург прилетает из Франции о. Николай СОЛДАТЕНКОВ, священник православной церкви в городе Семюр-эн-Оксуа в Бургундии, «француз с русским сердцем», почетный член правления Фонда восстановления храма. Николай Васильевич — потомок знаменитого купеческого рода Солдатенковых, давших России известных меценатов, политиков и общественных деятелей, которые принимали самое деятельное участие в строительстве «Спаса-на-Водах», а кроме того — он совершенно бескорыстный, очень добрый и милый человек.
С ним в очередной раз встретился наш обозреватель Игорь ЛИСОЧКИН: — Вы регулярно прилетаете в Петербург. Восстановление «Спаса-наВодах» для вас дело и очень важное и душевное. Но не кажется ли вам, что работы идут медленно?
— Желание увидеть святыню моряков восстановленной как можно быстрее вполне естественно. Но давайте не будем забывать, что Санкт-Петербургский комитет восстановления «Спаса-на-Водах» является единственной общественной организацией, которая занимается капитальным строительством. А это дело многотрудное, требующее не только изыскательских работ и проектов, но и различных согласований, утверждений.
К счастью, в этом смысле многое преодолено. Три года назад на площадке была заложена часовня, воздвигнут крест. Я положил тогда, по традиции, в углубление закладной доски Георгиевский крест с бантом. Работы идут, и главное, что святое для всех нас дело продвигается вперед.
— Вы известны, как человек, который спасает различные документы и раритеты русской истории, передает их в наши музеи…
— В свое время меня потрясла гибель уникальных альбомов, писем, хранившихся в эмигрантских семьях. И с тех пор я стараюсь делать все возможное, что в моих скромных силах.
Сейчас я приехал и с некоторыми полномочиями, связанными с французскими документами. Дело в том, что у нас в Семюр-эн-Оксуа есть музей маркизы дю Шатле, мыслительницы, переводившей, в частности, работы Ньютона на французский язык, очень близкой Вольтеру. Между ними существовала большая переписка.
Волею исторических судеб эти письма оказались в Национальной российской библиотеке в Петербурге. Пока опубликовано только одно из них. Понятно, что библиотека является собственником писем. Но я полагаю, что мы сможем осуществить совместный проект, благодаря которому эти документы будут опубликованы и введены в научный оборот.
Занимаясь историей маркизы дю Шатле, я невольно вспомнил о другой замечательной женщине — княгине Дашковой, которая тоже имеет непосредственное отношение к описываемым событиям. И об этих двух женщинах я выступал с докладом в ассоциации «Париж — Санкт-Петербург» и перед другими аудиториями.
Исторически Россию и Францию связывает очень многое…
— Русская эмиграция во Франции продолжает ассимилироваться?
— Да. В некоторых семьях уже потерян язык. Хотя остается и немало людей, которые стремятся сохранить и язык, и культуру. Мои внуки, например, входят в организацию «Витязи», в летних лагерях изучают Россию, ее историю, православие.
Сам я пришел к выводу о необходимости принятия второго гражданства — российского. Я родился во Франции. Благодарен этой стране, которая приняла моих родителей, дала мне возможность получить образование, достойную профессию. Но — остаюсь русским. Мои документы уже три месяца находятся в Москве. Говорят, что для принятия гражданства требуется год. Однако мое решение — окончательное.
