В Ново-Нямецком Свято-Вознесенском монастыре в с. Кицканы в конце апреля случился бунт. Его причиной явилось назначение решением Священного Синода РПЦ (от 3 апреля сего года) на должность ректора Кицканской (Кишиневской) духовной семинарии епископа Тираспольского и Дубоссарского Юстиниана. Назначению предшествовал уход с этой должности (по его просьбе) митрополита Кишиневского и всея Молдовы Владимира. Теперь епископ Юстиниан, не складывая с себя имеющихся полномочий, будет ректором семинарии.
Однако начал служение на новой должности владыка 26 апреля с того, что вынужден был прибегнуть к помощи тираспольских властей и выделенного ими специального батальона «Днестр», так как братия монастыря всячески препятствовала епископу выполнять свои прямые обязанности.
Ответом на это была бурная реакция молдавской общественности и официального Кишинева. В данном случае религиозный сюжет был намеренно привязан к политическому, так как, по мнению официальных властей Республики Молдавия, он напрямую связан с урегулированием приднестровского конфликта.
Молдавская пресса вместе с «активистами» взбунтовавшегося Ново-Нямецкого мужского монастыря расценила решение Священного Синода РПЦ как политическую акцию, в результате которой самая большая теологическая школа в Республике Молдова передается под контроль «тираспольских сепаратистских властей». Против решения Московской патриархии особенно рьяно (видимо, памятуя славные и бурные 90-е годы уже прошедшего века, сопровождавшиеся митингами с участием творческой интеллигенции) выступил иеродьякон Савватий, в прошлом молдавский поэт Стефан Баштовой.
Идейным вдохновителем бунта, как сообщает наш источник в Кишиневе, стал епископ Доримедонт, а также наместник обители, его родной брат архимандрит Паисий. И монастырская братия предпринимала все шаги для того, чтобы «не пущать» епископа Юстиниана даже на порог — и, кроме того, по словам владыки, ему начали грозить, что в монастыре могут начаться беспорядки. Он опасался сильных волнений, в которые могли быть вовлечены люди случайные или посторонние, и именно потому обратился к властям Тирасполя с просьбой провести на территории монастыря проверку паспортного режима. Такая проверка была проведена вечером 26 апреля, ее обеспечением и занимался спецбатальон «Днестр». По словам владыки, она длилась всего два часа, а не два дня, как потом утверждали официальные лидеры Молдовы, и прошла без эксцессов.
Любопытно, что, по мнению некоторых православных священнослужителей, которые просили обозревателя «НГ» не называть своего имени, бунт в монастыре случился бы в любом случае. Насельники монастыря были заранее настроены положительно только на одну кандидатуру, а именно первого проректора семинарии епископа Единецкого и Бричанского Доримедонта (Чекана).
Наблюдатели отмечают, что епископ Юстиниан не видит в своих действиях ничего противозаконного, ибо ссылается на одно из правил Антиохийского Собора, где об упорствующих в своем непослушании говорится самым решительным образом: мятежник, возмущающий Церковь, «да будет укрощаем внешнею властию».
Однако «внешняя власть» в Молдавии в лице ее нынешнего президента Владимира Воронина осудила нетрадиционные методы епископа Юстиниана, к которым тот вынужден был прибегнуть. Президент РМ направил письма Святейшему Патриарху Московскому и всея Руси Алексию II и лидеру непризнанной Приднестровской Молдавской Республики (ПМР) Игорю Смирнову. По мнению президента Молдавии, в результате решения Синода «произошло переподчинение Кицканского монастыря, на базе которого действует данная семинария» (с чем епископ Юстиниан категорически не согласен). В письме Алексию II Воронин оценил случившиеся как «опасные акции приднестровского руководства», которые означают, по его мнению, не только «грубое вмешательство мирских властей в дела Святой Церкви», но и свидетельствуют «о продолжающемся стремлении тираспольской администрации чинить всяческие препятствия переговорному процессу по мирному и окончательному урегулированию приднестровского конфликта».
Такая же озабоченность (по поводу нежелательных осложнений в переговорном процессе) высказана президентом РМ и в письме к президенту ПМР Игорю Смирнову. Однако, по мнению епископа Юстиниана, высказанного им обозревателю «НГ», президент Молдавии сам стал жертвой весьма односторонней информации, исходящей от «бунтовщиков», и у него не нашлось времени встретиться с ним или митрополитом Кишиневским и всея Молдовы Владимиром, чтобы выслушать их аргументы. В данной трактовке ситуации со стороны руководства РМ, как можно заметить, нет никакой оценки вполне политических действий монахов, которые расценили назначение Юстиниана ректором семинарии как попытку «геноцида Церкви».
Скорее всего монашеский бунт был вызван слухами о предстоящей «революции» в стенах семинарии. Ведь с приходом на руководящую должность нового человека будет введено преподавание на русском и украинском языках, а не только на румынском, как было до сих пор. Сам епископ Юстиниан считает, что в Приднестровье (где, напомним, по Конституции действуют три государственных языка — молдавский, русский и украинский, а украинская община весьма многочисленна) отсутствие духовного образования для проживающих здесь народов означает большую потерю для Православной Церкви в Молдавии.
По словам епископа Юстиниана, уже более четырех лет преподавание в Кишиневской семинарии ведется только на румынском языке, а учебная программа не утверждается соответствующей структурой Московского Патриархата. К тому же, как считает владыка, отсутствие уже в течение 10 лет государственной регистрации семинарии и, следовательно, отсутствие должной ее аккредитации по месту своего нахождения, противоречит общепринятым в мировой практике нормам во взаимоотношениях между государством и Церковью, что в итоге существенно подрывает авторитет православия. Все эти причины, безусловно, не способствуют нормальной ситуации внутри монастыря и семинарии и по сути своей мало связаны с мотивами политическими.
Тем не менее в молдавской прессе пишут о том, что митрополит Владимир «продает Смирнову Церковь» (или даже обобщенно — «Русские покупают наши монастыри»), а по слухам, стартовая цена этого «аукциона» — 100 тысяч долларов. Однако назначение епископа Юстиниана можно расценить и по-другому: как шаг к прекращению многолетней политизации духовных центров РПЦ в ближнем зарубежье. Оппоненты епископа постоянно обращаются не к религиозным, а именно к политическим аргументам (о признании или непризнании Приднестровья) и методам (хотя и без спецназа) давления на Русскую Православную Церковь, пытаясь через молдавские властные структуры «отменить» ее же решения. Многочисленные интервью монастырской братии подвигли митрополита Кишиневского и Молдавского Владимира запретить монахам проводить пресс-конференцию «в ответ» на пресс-конференцию митрополита Юстиниана в Тирасполе.
За конфликтом пристально следит миссия ОБСЕ в Кишиневе. Она также увязывает его с перспективой урегулирования приднестровского конфликта, расценивая назначение епископа Юстиниана почему-то как «фактический перевод монастыря в подчинение приднестровского епископства» (нетрудно заметить в этом тезисе почти дословное совпадение позиций ОБСЕ и президента Молдавии). Бунт в монастыре вызвал массу политических комментариев в Республике Молдова: от необходимости скорейшего вывода российских войск до причисления РПЦ к «оккупационной структуре» России (наряду с армией и коммунистами).
Словом, коллизия выявила немало проблем и внутри Русской Православной Церкви, имеющих прямое отношение к ее духовному суверенитету. Трудно соблюдать подобный суверенитет, когда ее втягивают в политические страсти и рассматривают прежде всего как «партнера» по обе стороны баррикад.
