Вчера в Москве начался новый раунд переговоров между Россией и алмазной корпорацией De Beers о заключении нового торгового соглашения по продаже российских алмазов. О перспективах сотрудничества рассказал в интервью корреспонденту «Известий» Марии Игнатовой вице-президент российской алмазодобывающей компании «АЛРОСА» Семен Зельберг.
— Как вы оцениваете эти перспективы?
— Мы с De Beers партнеры и одновременно конкуренты на алмазном рынке. De Beers добывает примерно 50 процентов всех алмазов в мире, мы — четверть. Поэтому как будет организован этот рынок зависит и от De Beers, и от нас. В этой ситуации торговое соглашение с De Beers имеет существенное значение для всего алмазного мира. Я считаю, что соглашение должно быть продолжено, но несколько видоизменены его условия. Мы торгуем алмазами из России с помощью De Beers, но нам нужны более четкие понятия о ценовой политике. В новом соглашении еще раз могут быть уточнены объемы алмазов, которые будут продаваться на экспорт. Работа идет достаточно успешно.
— В рамках действующего договора с De Beers Россия имеет право продавать часть своих алмазов на внешнем рынке самостоятельно. Предполагается, что будет увеличена эта квота?
— Мы все время продаем алмазы самостоятельно. Другое дело, идет ли торговля в пределах соглашения или помимо него. Здесь мы приверженцы одноканальной системы торговли. Она позволяет держать цены на надлежащем уровне. Если все будут продавать куда захотят, то повторится ситуация середины 90-х годов: некоторые участники рынка выбрасывали алмазы помимо De Beers и это существенно снизило их цену. Чем больше свободы на рынке, тем хуже цены для производителей. Но определенная свобода рынка должна быть и, конечно, часть алмазов нужно продавать на свободном рынке, что мы и делаем внутри России.
— Однако существует мнение, что России, производящей столько алмазов, совсем не нужен такой посредник, как De Beers.
— De Beers не посредник, он покупатель. Можно вообще выйти из соглашения. Но вместе мы добываем 75 процентов алмазов всего мира и фактически управляем рынком. Об этом говорят те, кто хочет расшатать этот рынок.
— Какие инвестиции «АЛРОСА» собирается делать в ближайшее время?
— В пятилетнем плане у нас напряженная инвестиционная программа. В этом году объем капитальных вложений составит 12,4 миллиарда рублей — это более чем 400 миллионов долларов. Инвестиции направлены прежде всего в развитие нашей сырьевой базы и строительство предприятий, которые позволят увеличить производство алмазов. В рамках программы — строительство горно-обогатительного комбината, подземных рудников «Мир», «Интернациональный», «Айхал». В этой пятилетке мы приступим к строительству очень крупного подземного рудника «Удачный». Также в составе программы — объекты диверсификации нашей деятельности: добыча газа, производство нефтепродуктов и электроэнергии. Есть у нас и различные социальные обязательства.
— Это будут собственные средства или заемные?
— 9 миллиардов рублей — это собственные средства компании. Есть привлеченные средства — долгосрочные кредиты разного рода банков. Подавляющее число договоров уже заключено. Мы кредитуемся из разных направлений деятельности: кредиты под гарантии Эксимбанка США, крупных российских и ряда зарубежных банков. Сейчас подписан крупный инвестиционный кредит с Собинбанком на 1 миллиард 700 миллионов рублей. Только что мы получили лицензию от Центробанка России на 15 миллионов долларов для привлечения дополнительных кредитов под гарантии Эксимбанка.
— Недавно «АЛРОСА» создала собственное гранильное производство, в то же время такие производители, как De Beers, сознательно уходят от огранки алмазов. Зачем вам это нужно?
— De Beers реально управляет в мире всем производством бриллиантов. Мы создали свое ограночное производство (в 2000 году производство бриллиантов составило 89 миллионов долларов. — М.И.) прежде всего для того, чтобы еще раз сверить стоимость алмазов, которые мы продаем, через цены на бриллианты. Продавая бриллианты на экспорт, мы можем привлекать дополнительные кредиты — это экспортные потоки. Нам нужны бриллианты для формирования своей тактики и стратегии для будущего бренда, связанного с «АЛРОСА». Мы не говорим о том, что все добытые алмазы будут превращены в бриллианты. Из алмазов на 1 миллиард 650 миллионов долларов, которые мы добудем в этом году, только 100 миллионов будет превращены в бриллианты.
— Многие производители бриллиантов недовольны тем, что «АЛРОСА» заключила договор о сотрудничестве со смоленским «Кристаллом». Они говорят, что лучшее сырье будет доставаться не им. Как вы относитесь к такой ситуации?
— Смоленский «Кристалл» остался самым крупным отечественным производителем. Раньше таких «Кристаллов» было много. Мы заключили с ним долгосрочное соглашение и всячески поддерживаем это предприятие, потому что у нас на глазах разорился московский «Кристалл». Фактически не существует барнаульский «Кристалл». В очень плачевном состоянии находятся аналогичные «Кристаллы» в Белоруссии, на Украине и в Армении. Наше сотрудничество не носит альтруистский характер, но оно входит в комплекс мер, который позволяет нам поддерживать это предприятие. Никакого особого вреда от нашего сотрудничества другим участникам рынка, безусловно, нет. Ведь смоленский «Кристалл» до сих пор является государственным производителем. Главное — мы им не продаем алмазы дешевле, чем другим. Кроме того, существует общепринятый порядок, которым пользуется и De Beers, — с 1999 года мы активно переходим на торговлю с помощью лотов. Продаем набор определенных алмазов — так называемый пакет камней. Каждый может купить этот лот. Конечно, гранильные предприятия России имеют свои особенности. Каждое специализируется на определенном качестве камней, но в среднем все равно политика по отношению к ним одинаковая.
— В последнее время компания стала заниматься так называемым непрофильным бизнесом — строительством НПЗ, гидроэлектростанций и трубопроводов. Зачем вам это нужно?
— Мы давно объявили о политике диверсификации своей деятельности. Да, мы крупное предприятие в области добычи алмазов, но, с другой стороны, как горная компания можем специализироваться в любом виде горного производства. Кроме того, диверсификационные проекты, связанные с нефтью и газом, позволят нам получать более дешевые энергоносители. Нефтеперерабатывающий завод в Мирном будет обеспечивать нас дизельным топливом, которого ежегодно мы завозим более 200 тысяч тонн. Схема завоза очень сложная и зависит от капризов погоды. Тепло, произведенное на основе газа, будет дешевле, чем на основе электроэнергии. Значит, и добыча алмазов будет дешевле. Через какое-то время мы начнем заниматься ювелирными изделиями. Нефть и газ Якутии еще не участвуют активно в становлении бизнеса в России. Освоив месторождения в Западной Сибири, сегодня все больше внимания обращают на Восточную Сибирь, в частности на Якутию. Этим в том числе и объясняется наше участие в «Саханефтегазе».
— В таком случае не планируете ли вы увеличить долю в подобных нефтедобывающих предприятиях?
— Пока мы определились с «Саханефтегазом». Но не исключено и это. — Сейчас у «АЛРОСА» только один зарубежный проект — в Анголе. Не собираетесь ли вы расширить свое участие в таких проектах?
— В Анголу мы пошли по ряду причин. Одна из них: показать миру, что российская технология добычи алмазов — это направление, с которым надо считаться. Поскольку мы выиграли там тендер на освоение месторождения «Катока» у De Beers, мы склонны считать, что наша технология понравилась ангольцам. Вторая причина связана с тем, что в Африке добычей алмазов занимается в основном De Beers — наш партнер и конкурент. Так как мы выиграли тендер в Анголе, почему бы и в других странах не стать полноправным участником развития своего бизнеса. Среди таких стран — Намибия и Ботсвана. Мы приглядываемся к тому, чтобы развиваться и там.
— Многие западные компании тратят большие средства на рекламу своего товара и продвижение торговой марки на рынке. Есть ли у вас подобные программы и какой объем средств ежегодно компания тратит на рекламу?
— К решению таких вопросов, как продвижение торговой марки и сам по себе имидж «АЛРОСА», мы только прикоснулись. Раньше времени не было — занимались становлением предприятия. Сейчас мы понемногу начали работать в этом направлении — в частности через проект «Алмазный двор». В прошлом году на рекламу по всем видам деятельности было потрачено 25−30 миллионов рублей. На 2001 год запланировано 40 миллионов рублей.
— На Западе к алмазам и бриллиантам уже сложилось потребительское отношение. В России к этим камням относятся совсем иначе. Как вы оцениваете такую ситуацию и много ли людей в России может позволить себе приобрести этот дорогой товар?
— Создание ореола вокруг бриллианта, до которого нельзя добраться, — это неправильно. Я как раз не совсем удовлетворен, как в России развивается реклама бриллиантов и как относятся к бриллианту покупатели. К бриллианту должны относиться с потребительской точки зрения. Я считаю, что каждая пара, которая венчается, должна обмениваться не просто золотыми кольцами — в колечке обязательно должен быть небольшой бриллиантик. Моя рекомендация к церкви: серьезно поднять этот вопрос. У нас нет культуры приобретения бриллиантов. Сегодня в среднем россиянин не так богат, но в пределах 2−3 тысяч рублей ювелирное украшение с бриллиантом приобрести вполне реально. И здесь ювелирные фирмы могли бы организовать неплохой бизнес. Еще бы и помощь церкви.
— На ваш взгляд, как будет складываться спрос на бриллианты в ближайшее время?
— По сравнению с 1999—2000 годами, когда были получены рекордные цифры из-за празднования миллениума, произойдет некоторый спад, но спрос стабилизируется на высоком уровне. Потребление связано с тем, как развивается экономика развитых стран. Поэтому хотелось бы пожелать, чтобы разговоры про очередной кризис в Америке остались разговорами. Я считаю, что его не будет. Это разного рода политическая борьба, и не более того. Поэтому никаких сверхоснований на очередной кризис на ближайшие пять лет я не вижу.
