День, которого ждали более века, пришел. 13 января нового тысячелетия на одном из малых римских холмов, отроге Яникула, собрались празднично настроенные люди. Все присутствовавшие ощущали исторический смысл события — закладки православного храма в столице католицизма.
Россия давно мечтала иметь свой религиозный очаг на берегах Тибра. В далеком 1803 году Александр I подписал указ об учреждении? греко-российской церкви? при дипломатической миссии в Риме. Коллегия иностранных дел утвердила и штат — с одним священником и двумя? церковниками? (то есть псаломщиками). Священному Синоду было поручено к весне 1804 г. ?приготовить церковь со всею к оною потребностью?. Первоначально предполагалось ее освятить во имя святых первоверховных апостолов Петра и Павла — вероятно, в знак признания Рима как владетеля мощей апостолов и как кафедры св. Петра, а может быть, и с тем, чтобы напомнить католическому миру, считавшему тогда православных? схизматиками?, об апостольской преемственности русской Церкви.
Однако проект, проработанный в самых верхах, рухнул: в тот момент Папское государство под нажимом Наполеона выдало ему одного француза-монархиста, принявшего российское подданство и перешедшего на дипломатическую службу к царю. Возмущенное правительство Российской империи отозвало всех своих представителей из Рима, отношения с Ватиканом были разорваны.
Но и после окончания наполеоновских войн и возобновления дипломатических отношений церковное дело, несмотря на подписанный указ, шло вяло. Лишь в 1836 г., уже при Николае I, открылась небольшая домовая церковь, располагавшаяся в наемных помещениях, которые подыскивали российские дипломаты. В ту эпоху другой возможности и не было, ибо по законам Папского государства строительство? схизматических? храмов на его территории категорически возбранялось. Однако Россия своей мечты не оставляла.
В 1870 г. Рим вошел в состав объединенного итальянского королевства, гарантировавшего свободу вероисповедания. На берегах Тибра стали появляться храмы протестантских и иных конфессий. Решили возвести свой храм и члены русской колонии в Риме.
Начало было положено вдовой надворного советника, Елизаветой Ковальской, которая в 1880 г. обратилась в Священный Синод с просьбой разрешить соорудить за ее счет храм на кладбище Верано, дабы? почтить память супруга, служившего в Риме?. Церковные власти решили навести справки о ней в Риме. Русский посол, барон Икскуль, на запрос осторожного Синода ответил так: ?Храм во всемирном центре римско-католической веры должен соответствовать высокому значению православия и, по крайней мере, не уступать в размерах и изящности некатолическим храмам, которые с 1870 года строятся в Италии… средства Ковальской не достаточны…? В результате вдова разрешения не получила.
Почему же российский посол оказался таким строгим к благочестивому намерению Ковальской? Ответ прост: барон Икскуль был лютеранином, и идея строить православный храм была ему не сердцу.
В конце позапрошлого века, при новом после А. Нелидове, русские дипломаты снова заявили о? потребности иметь православный храм, отвечающий достоинству православия и величию отечества?. В 1898 г. начался сбор средств, официально разрешенный Николаем II, внесшим и свою царскую лепту в 10 тысяч рублей. Для сбора средств архимандрит Климент, тогдашний настоятель домовой посольской церкви, выезжал даже в Москву, где ему удалось получить пожертвования от великих князей Сергея Александровича и Михаила Николаевича, от московских фабрикантов и сибирских золотопромышленников. Русский житель Рима граф Бобринский обещал подарить для строительства храма свой роскошный сад в центре города.
Однако новый настоятель, архимандрит Владимир (Путята) стал вести иную линию: поставил под сомнение ценность участка Бобринского и предложил искать другое место, отверг первоначальную кандидатуру архитектора М.Т.Преображенского, строителя русской церкви во Флоренции, и стал продвигать своего кандидата, архитектора Н.Ягна. Споры разделили участников церковного строительства, но дело все-таки продолжалось: в 1906 г. был образован строительный комитет, куда вошли российские дипломаты в Италии, члены русской колонии и архимандрит Владимир. Но вскоре настоятеля посольской церкви отозвали в Россию, и дело опять увяло.
Возобновил его архимандрит Дионисий (Валединский). Он исхлопотал в 1913 г. высочайшее разрешение на сбор пожертвований по всей России. Летом 1914 г. Госбанк открыл для римской церкви особый счет в санкт-петербургской конторе. Ее строительный комитет составил обращение к православным России с патетическими словами: ?Престол Божий поставлен в наемной квартире?.
В 1915 г. сформировался новый состав строительного комитета, возглавленный другим русским римлянином, князем С.С.Абамелек-Лазаревым. Князь навязал комитету уже третьего по счету архитектора — Винченцо Моральди. При его содействии комитет приобрел на имя российского посольства участок на набережной Тибра, близ Понте Маргерита. Тогда же, в 1915 г., русский клир в присутствии дипломатического корпуса торжественно заложил первый камень нового храма. Казалось, все движется к осуществлению давней мечты…
Теперь же по месту, где должны были выситься купола и восьмиконечные кресты, мчатся машины. Посольство, строившее храм, из российского превратилось в советское и продало церковный земельный участок с уже выведенным фундаментом. Участок этот затем отошел к городским властям, проложившим тут автотрассу (русские римляне все же не остались без богослужений: княжна Мария Чернышева подарила общине свое палаццо на виа Палестро, где богослужения до сих пор и идут).
Но вот десять лет назад советское посольство снова стало российским, и старая мечта воскресла.
Для храма ныне выбран участок на территории посольства — великолепной вилле Абамелек. Несколько лет шла подготовка ответственного проекта — ведь речь идет об историческом центре Вечного города. Теперь же первый камень заложен — вместе с реальной перспективой увидеть через несколько лет то, о чем русские люди хлопотали более столетия.
Закладку совершили совместно епископ Иннокентий и министр иностранных дел Игорь Иванов. Епископ, экзарх московского Патриарха в Западной Европе, зачитал обращение от Патриарха: ?Надеюсь, что православный храм станет центром духовной жизни для всех, ищущих Бога и правды Его. Как в Святой Земле наши православные храмы являются духовными маяками для живущих или временно пребывающих там наших соотечественников, так, верю, и сей храм станет тем местом, где найдет слова утешения и поддержки всякий оказавшийся в Риме православный человек?.
Всех собравшихся интересовало посвящение храма — как выяснилось, он будет назван во имя св. великомученицы Екатерины. Министр в своей речи разъяснил и смысл посвящения. Св. Екатерина — одна из самых почитаемых в России угодниц, небесная покровительница двух российских императриц. Почитание великомученицы имело и государственный характер: более трех веков назад Петр I учредил в ее честь орден, оставшийся в истории России единственной женской государственной наградой. ?Екатерина Александрийская получила блестящее образование и отличалась редкой красотой и умом, — сказал министр, — и неслучайно считается покровительницей философов и адвокатов — представителей профессий, наиболее близких к дипломатической: ведь любой дипломат в душе неизбежно философ, а в повседневной жизни — адвокат, защищающий интересы своей родины?.
Рим — Флоренция
