Православное Рождество празднуется 7 января по новому стилю. Сретенье — 15 февраля. Казалось бы, программу «Тема» (ОРТ), показанную в минувшую субботу и посвященную религиозным праздникам, логично было приурочить именно к Сретенью. Однако участники передачи рассуждали о Рождестве, дети пели рождественские стихиры, а бегущая строка сообщала: «съемка от 7 января». О закулисной причине всех этих странностей рассказывает протоиерей Михаил АРДОВ (Российская Православная Автономная Церковь).
Как известно, в императорской России существовала подведомственная Святейшему Синоду духовная цензура, через которую в те времена проходила вся богословская и церковная литература. Не так давно я убедился, что нечто подобное существует в наши дни на ОРТ. Мне позвонили из Останкина и предложили принять участие в популярной передаче «Тема», посвященной Рождеству Христову. Через несколько дней состоялась запись. В просторной студии было довольно много людей, и среди них какие-то ряженые, ансамбль звонарей со своими колоколами, детский хор из воскресной школы…
Съемка шла медленно и трудно: то и дело работа прерывалась, целые эпизоды приходилось записывать заново. Жалко было детей — в студии жара, духота. И длилось все это часа три. А еще через несколько дней мне опять позвонили с телевидения и сообщили, что передача в эфир не выйдет по той причине, что в ней принял участие я — православный священник, не состоящий в клире Московской патриархии. (Выражаясь языком юридическим, я принадлежу к другому «православному религиозному объединению».) В Останкине работает довольно много моих доброжелателей, и мне не составило труда узнать, что запрет исходил непосредственно из Чистого переулка, т. е. из того самого места, где располагается нынешний Священный Синод, возглавляемый патриархом Алексием II. Передачу пришлось «пробивать»; в эфир она вышла с месячным опозданием, когда православные готовились уже к Сретенью.
Эта история навела меня на грустные размышления. В статье 14 российской Конституции говорится: «Религиозные объединения отделены от государства и равны перед законом». Здесь декларируются два принципа: во-первых — обособление религиозных объединений от бюрократии, а во-вторых — равноправие. В моем случае оба эти принципа были нарушены самым бесцеремонным образом.
И как тут не вспомнить Джорджа Оруэлла и его «Скотный двор»? Там ведь тоже была «конституция», были свои законы, и назывались они «заповеди скотизма». Седьмая заповедь гласила: «Все животные равны». Но захватившие власть свиньи ее переделали, и в конце концов это читалось так: «Все животные равны. Но некоторые животные более равны, чем другие».
Если бы наши чиновники и законодатели были бы столь же последовательны и откровенны, как оруэлловские свиньи, им бы следовало внести поправку в 14-ю статью российской Конституции, сформулировать ее иначе: «Все религиозные объединения равны перед законом. Но некоторые религиозные объединения более равны, чем другие». И еще: «Религиозные объединения отделены от государства. Но некоторые религиозные объединения менее отделены, чем другие».
