Есть в подмосковной Истре уникальное место — Воскресенский монастырь, который называют Новым Иерусалимом. Он задуман как подобие святых палестинских земель: здесь есть свой Елеонский холм, Гефсиманский сад, Мамврийский дуб, бывшая Зиновьева пустошь стала деревней Капернаум, а храм Гроба Господня является одной из наиболее точных копий аналогичного храма в Иерусалиме. Монастырь в Истре — подлинный кусочек библейской истории, тщательно воссозданный и бережно перенесенный на русскую почву. За три века своего существования эта необычная идея принялась, как принимается редкое растение, пустила корни, пошла в рост…
Сегодня характерный говорок местных жителей щедро пересыпан палестинской топономикой: «Дачи на Фаворах», «Картошка на Хевроне». Горожане ходят за родниковой водой к одному из притоков Истры, расположенному за монастырской стеной и именуемому Иорданом. С удовольствием гуляют в Гефсиманском саду с русскими березами. Многочисленные туристы и паломники по языческой традиции вяжут на них тряпицы, ленточки и кусочки ткани, да так густо, что на деревьях не видно листьев.
Монастырь является не только главной достопримечательностью города, предметом гордости его жителей, но и источником особой ауры, которую словно бы излучают старые русские монастыри. Говорят, что здесь и молнии бьют реже, и погода солнечнее, и ветра стихают. В этом, кстати, я убедилась, когда выехала из залитой дождями столицы, а через пару часов неожиданно окунулась в летнюю благодать и цветущее разнотравье мира, в центре которого безмятежно покоилась старинная обитель.
Сегодня в Истре, как и у нас на Урале, идет возрождение монастырской жизни. К сожалению, мне не удалось поговорить об этом с самими монахами, потому что устав не позволяет им отвечать на вопросы журналиста без благословения настоятеля отца Никиты, а настоятель находился в отъезде. Поэтому на мои вопросы ответил представитель паломнической службы монастыря Е.В. Коршунов.
— Евгений Васильевич, расскажите, как возник этот удивительный монастырь?
— Он был построен великим церковным реформатором и монастырским строителем патриархом Никоном. Это одна из самых ярких личностей в российской истории, не оцененная до конца отечественными исследователями. Англичанин Палмер написал о Никоне шеститомный труд «Патриарх и царь». В жизни Никона было немало драматических моментов. Известно, что в детстве он много терпел от злой мачехи, бежал в монастырь, где самостоятельно изучал книжную премудрость, потом вернулся в мир. Женившись, он вскоре похоронил троих детей, уговорил жену постричься, и сам ушел на Белое море, где в одном из скитов принял монашество под именем Никона.
Он возвысил церковную власть до уровня светской, был обласкан царем Алексеем Михайловичем, познал сладость побед и горечь гонений, построил три великих монастыря, в которые были собраны настоящие книжные сокровища. Только с периода 1654 по 1662 год Никон собрал 498 ценнейших рукописей: древние славянские переводы церковных книг, византийские хроники и грамматики, оригиналы произведений Гомера, Эсхила, Плутарха, Демосфена. В строительстве Новоиерусалимского монастыря исследователи видят стремление Никона возвысить Москву до уровня «третьего Рима». Но при этом, подобно Петру 1, он был жестким, а порой и жестоким, нетерпимым к инакомыслию иерархом. Старообрядческий автор писал, что Никон «…простых крестьян тяжкими труды умучил, созидаючи горкой свой Иерусалим…»
— Чем отличается Новоиерусалимский монастырь от других?
— Он был не только внешне создан по образу и подобию святых земель, но и по сути к ним приближался. Во всех церковных службах присутствует элемент уникальности, поскольку местные священнослужители следуют чину, принятому в иерусалимском храме Гроба Господня. Это празднование великой пятницы и великой субботы, вынесение плащаницы и т. д.
Среди монахов Воскресенского монастыря было немало выдающихся личностей — мыслителей, религиозных теоретиков, библиофилов и даже поэтов. Это монах Амфилохий, описавший обширную библиотеку монастыря, историк архимандрит Леонид, основоположники новоиерусалимской поэтической школы архимандриты Герман и Никанор (конечно, речь о священных стихах). Предполагают, что именно по заказу Воскресенского монастыря создал свой знаменитый Воскресенский канон крупнейший теоретик музыки и композитор того времени Николай Дилецкий. С музыкальной школой Нового Иерусалима связывают и появление первых в России певчих рукописей с линейными нотами, которые пришли на смену старой крюковой системе.
— Так кто же такой монах — отшельник, мыслитель, историк?
— В монашестве каждый благословляется на свой путь.
— А разве он не един для всех тех, кто предпочел мирским радостям монастырский образ жизни?
— Конечно, нет, и это закреплено в уставах монастырей. Они бывают общежительные и не общежительные. Воскресенский монастырь всегда принадлежал ко второму типу, и коммунального равенства здесь не предусмотрено самим уставом. Полное его название — Воскресенский мужской, необщежительный, первого класса, ставропегиальный монастырь. Ставропегиальный — то есть подчиняющийся не местному епархиальному управлению, а непосредственно патриархии. Поэтому настоятель Воскресенского монастыря отец Никита одновременно является наместником патриарха.
— Можно сказать, что это монастырь для интеллектуалов?
— Я не могу говорить за его высокопреподобие, но изначально монастырским укладом предусматривалось создание таких высоких традиций, как летописание, просветительство, издательская деятельность, поскольку сюда была перенесена типография с Иверского монастыря. Здесь же располагался музей патриарха Никона, что тоже совершенно необычно для церковной обители.
— Но главное дело монашества все-таки — молитва?
— Безусловно. Она и по времени занимает первое место среди всех занятий и обязанностей. Монах должен молиться, и не столько для себя, сколько за всех людей. Вообще монашество на Руси всегда означало благодать. Считалось, что если человек ушел в монахи, то всем его родственникам вплоть до седьмого колена прощались грехи.
— Монахи славились и своим умением вести хозяйство…
— Совершенно верно. Когда в 1764 году все монастырские крестьяне были переданы в ведение коллегии экономии, Воскресенский монастырь потерял свои огромные владения в 26 у.е.здах десяти губерний России. Из дореформенных 22 000 десятин земли монастырю оставили 30, указами Синода регламентировалась вся хозяйственная деятельность. И тем не менее монастырские власти изыскивают другие возможности эффективного хозяйствования: сдают в аренду монастырское подворье в Москве, часть доходов помещают в банк под проценты, разворачивают активную пропаганду своей истории и продают брошюры с описанием «русских палестин», литографии, привлекают больше богомольцев и паломников, увеличивая тем самым церковные сборы.
История русских монастырей — уникальная сокровищница, сочетающая опыт хозяйствования с опытом духовной жизни. Сейчас этот опыт возрождается, а значит, наш прежний традиционный способ познания мира обогатится новой практикой. Конечно, если позволительно назвать новой практику, которую использовали наши предки…
