Общей установкой для верующего и неверующего в настоящее время должна быть вера в человека: вера в то, что человек имеет такое значение, такие глубины носит в себе, что — какой бы он ни был — он достоин предельного внимания, предельного уважения и веры в него. Это очень важный момент. Тема о человеке — общая и для верующего, и для неверующего. Вопрос о Боге может быть спорным; вопрос о политическом устройстве государства может быть предметом пререканий, а вопрос о человеке стоит перед каждым из нас — в лице как самых близких, так и дальних, в лице друзей и врагов… И первое, чем надо заняться, это устроение собственного внутреннего мира: надо настроить себя так, что, когда я оказываюсь перед лицом чуждого мне человека, я не чуждость его замечаю, а обращаю внимание на то, что он человек, что для меня, верующего, в нем — вся глубина человечества, каким я вижу его во Христе, что он — образ Божий, икона, — может быть, затоптанная, изуродованная, но все равно святая, и я должен ставить перед собою вопрос: что же в этом человеке остается святого, прекрасного? где в нем правда есть?.. Эта правда может выражаться нежелательным для меня образом, потому что человек свою правду выражает в своих убеждениях, предрассудках, правильных и неправильных поступках, но правда в каждом человеке есть — в том смысле, что каждый человек хочет так жить, чтобы это было по правде.
И так же должен был бы глядеть на верующего и неверующий. Пусть верующий ему чужд, пусть он не может понять, каким образом современный культурный или сколько-нибудь цивилизованный человек может верить в Бога, каким образом на грани двадцать первого века люди верят в Божество Иисуса Христа, — но и неверующий может перед собой поставить вопрос: прав ли я во всем? могу ли я просто отвергнуть опыт миллионов людей?.. Если так посмотреть, то многое можно увидеть. В этом я убедился за довольно-таки длинную теперь жизнь, особенно, может быть, во время войны: в каждом человеке есть какая-то сердцевина, которая заслуживает полного, благоговейного внимания.
Если поставить себе вопрос, что неверующий может воспринять от верующих (или должен бы быть в состоянии воспринять от них, если они достойны своего звания), я бы сказал, что первое — это нравственные устои. В России очень глубоко поколебалась нравственность, нравственные устои. Нельзя жить страхом, нельзя жить расчетливостью, нельзя жить жадностью, нельзя жить мстительностью — таких чувств можно было бы еще много назвать, чувств, которые гноят человека, его порочат, его красоту извращают в уродство. А в Церкви сохранились нравственные устои, которые можно выразить основной заповедью Христа: люби ближнего, как самого себя…
Каждый из нас себя любит — так же возлюби и своего ближнего. Но тогда поставь вопрос о том, что значит «любить себя». Неужели это просто жадное себялюбие?.. Или «любить себя» значит искать в себе все самое высокое, чистое, светлое, прекрасное, благородное и этому служить, этому поклоняться и стараться вырасти в меру той красоты, в которую мы верим.
