У христианства в целом и у Русской православной церкви в частности наконец-то появился отечески заботливый и при этом вполне земной покровитель. На протяжении двух последних недель Геннадий Андреевич Зюганов сделал несколько важных заявлений (последнее по времени — в чистую пятницу), смысл которых сводится к следующему: христианство и коммунизм близнецы-братья, КПРФ и РПЦ близнецы-сестры, и еще неизвестно, кто матери-истории более ценен. Кажется, все знакомо: коммунисты давно уже оприходовали религиозную тему, превратили ее в «колесико и винтик» партийного механизма. Но, судя по всему, готовы влить в мехи ветхие вполне свежее, хотя и недобродившее вино.
Сначала Зюганов выступил на «Эхе Москвы». Для порядка назвав ленинское антиклерикальное беснование «ошибкой», тут же уточнил: товарищ Сталин эту ошибку исправил, после войны вернул из заключения всех священников. Бесполезно спорить с дядюшкой Зю, приводить поименные списки сгнивших в лагерях заживо и оставшихся в них после сталинской милости, обсуждать всерьез, чем социальное покаяние в преступлениях против церкви отличается от очередной смены партийной линии. Геннадий Андреевич прекрасно понимает, зачем вождю народов понадобилось замирение с ненавистными церковниками. Обладая поистине императорскими полномочиями, но не имея политической возможности сакрализовать свою власть, Иосиф Виссарионович восстановил патриаршество, дабы золотые блики куполов легли на его царственное чело, проявили в нем монаршие черты.
Это вековая мечта самозванца, похожая на неизбывное стремление теневика: один мечтает легализовать свои капиталы, другой тоскует по легитимности. Именно в таком качестве использовало православную церковь и зюгановское несвятое воинство; в конце 1980-х и самом начале 1990-х коммунисты могли восстановить утраченное доверие, лишь присосавшись к идеям, по определению некоммунистическим. Теперь задача полностью решена; нужно двигаться дальше.
Зюганов — движется.
Священный синод (о чем «Известия» подробно писали) обнародовал свое сверхосторожное и потому двусмысленное заявление касательно антихристовой символики штрихкодов на документах при получении индивидуальных налоговых номеров и электронных карточек учета социальной и медицинской помощи. Политическое чутье коммунистов не уступает их мистической чуткости: лидер фракции тут же отправился на встречу с патриархом, после которой заметил: «Введение таких карточек может привести к тотальному контролю власти над частной и общественной жизнью человека… Мы будем добиваться на государственном уровне разрешения этой острой и болезненной проблемы». Материализм, известное дело, что дышло — то нужды момента диктуют издание журнала «Безбожник», то, напротив, борьбу с происками Антихриста. Отчего бы коммунистам и не поискать число зверя в штрихкодах, если они при том же товарище Сталине в поисках вражеских шифров газеты на просвет разглядывали? Опыт большой, грех не использовать.
Но, боюсь, все гораздо печальнее, чем кажется. Новый виток церковной политики марксистов-зюганистов слишком похож на виток змия вокруг древа познания; они уже не тянут слабеющие руки к сильному соседу, не опираются на него, пытаясь устоять на подгибающихся ногах. КПРФ теперь сама подставляет плечо политически ослабевшему противнику, который мучительно ищет утраченную точку государственной опоры. Зачем? Очевидно, чтобы через посредство прирученного священства глубже простирать свое влияние на полузапуганное общество, вторгаться в подсознание, гнездиться в нем. Вспомним хотя бы знаменитую фреску Синьорелли из цикла «Страшный суд» (создавалась она ровно 500 лет назад): за спиной лжехриста стоит дьявол, который управляет его руками и нашептывает ему на ухо свои скользкие поучения. До Антихриста тов. Зюганову, слава Тебе, Господи, далековато, но кое-что общее есть: никакого штрихкода не нужно, вот оно, прямое вторжение мелких бесов в место свято.
А чтобы окончательно адаптироваться в церковных пределах, прописаться в сакральном пространстве, Геннадий Андреевич использовал старую благоглупость: на днях он всерьез назвал Господа нашего Иисуса Христа первым коммунистом, а насчет Нагорной проповеди заметил: «По существу нет никакой разницы между нею и моральным кодексом строителя коммунизма». Повторяю, все это в принципе давным-давно знакомо и не раз опробовано; помнится, Михаил Сергеевич Горбачев, едва покинув пост генсека и президента, отправился в Палестину и, побывав у Гроба Господня, поделился с журналистами жизненно важным умозаключением: вот, дескать, последний социалист побывал у первого социалиста. Но в том и дело, что в этом случае к Горбачеву можно было предъявлять какие угодно претензии (от конфессиональных до вкусовых); одного нельзя было сказать: что в эту пошлость он вкладывает какой-то особый политический подтекст.
Товарищ Зюганов такой подтекст вкладывает.
Впрочем, к нему лично тоже вопросов нет и быть не может. Какую партию он возглавляет — такую политику и ведет. Зато есть вопросы к тем, кто дозволяет богохульникам выступать защитниками церкви и чуть ли не от ее имени, вместо того чтобы произнести единственно возможное в такой ситуации: изыди!
