Сороковины

Свечи и тельняшки. Бело-синий Андреевский флаг рядом с раззолоченной иконой. Вчера, на сороковой день, в Николо-Богоявленском кафедральном соборе состоялось заочное отпевание моряков с подводной лодки «Курск». На церемонии присутствовали несколько сотен родственников, друзей и коллег подводников во главе с губернатором города Владимиром Яковлевым.
Николо-Богоявленский собор изначально считался главным для всех военных моряков России, и панихиды по всем погибшим в пучине морской здесь проходят почти каждый месяц. Местные священники ориентируются в названиях и типах лодок едва ли не лучше самих подводников. А стены храма наряду с иконами украшают мраморные доски с перечислением фамилий и званий всех погибших моряков начиная с 1904 года и заканчивая 1989-м. Теперь здесь появится новая доска — самая большая.
Еще на лестнице, ведущей на второй этаж, где проводилась панихида, курсанты поспешно стягивали бескозырки. Ребята в синих форменках с желтыми свечами в руках выстроились в несколько рядов, образуя почетный караул. Родственники погибших моряков и их коллеги-офицеры стояли чуть поодаль. Иногда в пение батюшки вплетались голоса прихожан из зала. И многие не удержались от слез, когда настоятель собора отец Богдан начал зачитывать имена моряков, за упокой душ которых возносились молитвы. На чтение этого скорбного списка ушло несколько минут: одних Сергиев в этом списке набралось человек пятнадцать.
Отдать дань памяти погибших пришли не только подводники. «Я служил на миноносце, настоящем охотнике за лодками. Как раз в Баренцевом море, — рассказывает старший матрос Олег Самошкин. — Даже тогда, в 60-х годах, когда религия была не в почете, здесь частенько бывали и офицеры, и матросы. Здесь на первом этаже (сейчас он реставрируется) есть чудотворная — наша — икона, Никола Морской. Многие наши офицеры тогда побаивались заходить в храм, но они совали у двери старушкам четвертной или полтинник и просили поставить за них свечку Николе».
«Всех новопреставленных моряков, погибших, как на войне, за Отечество, ждет Царство небесное, — сказал корреспонденту „Смены“ священник отец Вадим. — Даже тех, кто так и не успел креститься. Даже тех, кто придерживался другой религии. Потому что Господь судит о людях только по их делам…»
Сорокаминутная панихида завершилась словами отца Богдана о том, что вместе со скорбью о безвременно ушедших страна должна помнить и о живых защитниках Отечества, где бы они сейчас ни находились. На море, в воздухе или в Чечне. Всемерной заботой об их благополучии мы, возможно, сумеем избежать в дальнейшем подобных случившейся с «Курском» трагедий.
Как удалось выяснить, не только морские, но и церковные каноны разрешают перенесение праха погибших со дна Баренцева моря в земные могилы либо по прижизненному завещанию самих жертв катастрофы, либо, в случае отсутствия такового, по желанию их матерей, отцов, жен или детей. Мнение же последних, как известно, далеко не однозначно.
Более того, после окончательного решения Владимира Путина о вскрытии корпуса корабля и извлечении оттуда тел в кратчайшие сроки родные 13 моряков-петербуржцев подписали специальное обращение к президенту, распространенное городским клубом подводников. Обращение, в частности, гласит: «…Нет среди нас ни одного человека, который мог бы допустить, что такая операция будет осуществляться с риском новых жертв среди спасателей, с риском экологической катастрофы при повреждениях корабельного реактора и, самое главное, при отсутствии каких-либо гарантий, что будут найдены и отняты у морской стихии все члены экипажа». А таких гарантий, судя по официальным заявлениям, не дает никто, вплоть до председателя госкомиссии вице-премьера Ильи Клебанова. Его прогнозы ограничиваются 25 — 30 процентами успеха. Максимум.
По накопившейся за последние десятилетия статистике, большинство наших и американских атомоходов терпели аварии в основном весной, что позволяло так или иначе облегчить ведение спасательных операций. Ситуация же с «Курском» совсем иная, так как сроки работ отодвигаются на конец октября — ноябрь, когда бушуют штормы, ломавшие иногда пополам или переворачивавшие вверх килем даже боевые корабли средних размеров. Опасны, впрочем, не только штормы, но и частые обледенения палуб, бортов и надстроек, грозящие потерей устойчивости при сильном волнении. «Не дай бог увидеть в небе северное сияние, свидетельствующее о высокой влажности атмосферы. Всей команде приходится браться за ломы и объявлять полный аврал. Иначе — беда!» — поделился опытом присутствовавший на панихиде ветеран-североморец.
Путин свое решение принял, но что, если питерский призыв-обращение к нему подпишут и остальные, выражаясь юридическим языком, потерпевшие? В шахматах такие ситуации называются патом.