Нижняя палата голландского парламента проголосовала за легализацию эвтаназии
Для вступления в силу закон, разрешающий помощь врача в добровольном уходе из жизни, еще должен быть утвержден верхней палатой, что, очевидно, случится не раньше будущего года, рассмотрен Государственным советом — совещательным органом при монархе — и подписан королевой. Только тогда Нидерланды станут первой в мире страной, в которой будет действовать подобный закон.
Эвтаназия в Голландии негласно практикуется уже достаточно давно. Однако врачам, которые помогали своим пациентам по их просьбе перейти в мир иной, часто грозило судебное преследование и тюремное заключение. Правда, по имеющимся оценкам, правоохранительные органы узнавали лишь о 50 проц. случаев эвтаназии.
Голландские официальные лица постоянно подчеркивают, что в одобренном нижней палатой законопроекте речь идет не о легализации эвтаназии, а об освобождении от уголовного преследования за нее при определенных обстоятельствах. По новому закону эвтаназия больше не будет уголовно наказуемым деянием, если она произведена врачом после консультаций с коллегами, с соблюдением всех требуемых условий, главным из которых является факт невыносимых страданий безнадежно больного человека, который сам должен выразить недвусмысленное желание покончить счеты с жизнью. Все другие случаи лишения человека жизни по его просьбе или помощь в совершении самоубийства остаются уголовно наказуемыми. Суждение о соблюдении всех условий будут выносить пять создаваемых на основе нового закона специальных комиссий, в которые будут входить юристы, врачи и специалисты по этике. Только в сомнительных случаях дело будет передаваться в прокуратуру.
Многие голландцы опасаются, что эвтаназия превратится в слишком обычный способ ухода из жизни. Указывается также на то, что у всех бывают случаи депрессии, трудные периоды, но, к счастью, они преодолеваются. А возможность легко покончить счеты с жизнью может привести к росту самоубийств. Высказывается также мнение, что нехватка мест в домах престарелых и персонала для помощи больным и пожилым людям приведет к росту числа просьб об эвтаназии.
Мы попросили прокомментировать решение, которое наверняка вызовет много споров, писателя Григория Чхартишвили. Помимо широко известных детективов, которые он пишет под псевдонимом Б. Акунин, Григорий Шалвович является автором поистине энциклопедического труда «Писатель и самоубийство», в котором, кстати, обсуждается и проблема эвтаназии.
С эвтаназией пока мало что ясно. Не выяснено даже, к какому разряду статистики относить этот вид смерти — к убийству (как настаивают суды, приговаривающие сострадательных медиков к тюремному заключению) или к самоубийству. Между тем проблема становится насущной, и долго прятаться от нее не удастся.
У добровольной смерти как избавления от неизлечимой и мучительной болезни сторонники находились во все времена — и в античности (Сократ, Платон, стоики), и в средневековье (Томас Мор, Фрэнсис Бэкон). Именно Бэкон первым и ввел в обиход сам термин.
При том что идея «хорошей смерти» витала в воздухе с незапамятных времен, организованное общественное движение за легализацию эвтаназии возникло сравнительно недавно — в 1935 году. Это произошло в Англии, на родине чувства собственного достоинства. Оттуда проэвтаназийское движение распространилось на всю зону господства протестантской этики и даже вторглось в некоторые католические регионы.
Против так называемой пассивной эвтаназии (прекращения искусственного поддержания жизни больного, когда нет никаких надежд на улучшение) никто уже, собственно, всерьез не возражает. Битва идет за право больного на активную эвтаназию, то есть на самоубийство с использованием профессиональной медицинской помощи. На практике это происходит сплошь и рядом: больные (а если они находятся в бессознательном состоянии, то их родственники) просят врача, тот из сердоболия или корысти соглашается, потом выписывается справка о смерти вследствие естественных причин.
Однако есть медики, которым претит обман. Они считают, что долг врача — не способствовать любой ценой продлеванию жизни пациента, а делать так, чтобы пациенту было лучше. Если ему лучше умереть, то врач должен помочь и в этом. Крестоносцы вроде американца Джека Кеворкяна, заслужившего прозвище Доктор Смерть и сегодня по приговору суда сидящего в тюрьме, намеренно афишируют свою эвтаназийную деятельность, чтобы добиться судебного прецедента, который оправдывал бы «медицид». В последнее время западная судебная система оказывается бессильной перед общественным мнением, относящимся к эвтаназии все с большим сочувствием.
Главное в аргументах противников эвтаназии — соображения нравственные и религиозные. Многие люди считают, что есть сферы жизни, куда человеку вторгаться нельзя, потому что не его ума дело. Клонирование, евгеника, эвтаназия — вмешательство в прерогативы природы и Бога. Впрочем, этот аргумент не вполне состоятелен с религиозных же позиций. Не осуждает же церковь применение в медицине обезболивающих средств. Не возбраняется и активное медицинское вмешательство при трудных родах. Но если врач может ассистировать великому таинству рождения, то почему нельзя облегчить страдания в момент другого великого таинства. Да и фактически современный человек давно уже лишился права на естественную смерть. Медицина продлевает существование (и страдания) неизлечимо больного гораздо дольше, чем это предусмотрено природой.
Идея эвтаназии была чудовищно скомпрометирована немецкими национал-социалистами. Начиналось красиво и даже гуманно — как привилегия для неизлечимо больных арийцев, желающих без страданий уйти из жизни. Но в октябре 1939 года Гитлер подписал секретный указ, согласно которому эвтаназии следовало подвергнуть все «формы жизни, которые недостойны жизни»: деформированных младенцев, сумасшедших, сенильных стариков, неизлечимых сифилитиков и так далее вплоть до больных какой-то хореей Гентингтона. Государство создало шесть эвтаназийных центров, где в течение двух лет было уничтожено по одним источникам 100 тысяч человек, по другим — 275 тысяч. Поползли нехорошие слухи, и фюрер программу закрыл в 1941 году — в это время уже существовал проект лагерей смерти.
Эта история, конечно, заставляет отнестись к легализации эвтаназии с особой осторожностью. Но то, что затеяли фашисты, с эвтаназией ничего общего, кроме названия, не имело. Проблема была не в эвтаназии, а в нацизме. Если врач безумен, то и вырезание гланд смертельно опасно.
Однако прошло целых полвека после нацистского «эксперимента», прежде чем законодатели осмелились сделать первые шаги к узаконению медицида. Референдум, проведенный в ноябре 1997 года в американском штате Орегон, ввел в силу закон о добровольном уходе из жизни неизлечимо больных с использованием профессиональной медицинской помощи. «За» высказались 60 проц. голосовавших.
Парламент Нидерландов в 1993 году уже освободил от судебного преследования врачей, которые совершили эвтаназию в строгом соответствии с официальной инструкцией. Злоупотреблений, которых так страшатся оппоненты, не отмечено.
Рискну предположить, что человек будущего, если будущее будет, непременно пожелает умирать только добровольно, на собственных условиях. Это и станет считаться полноценным финалом полноценно прожитой жизни. Выходит, что наши счастливые потомки все сплошь будут самоубийцами.
