 |
| Столетие.Ru | Ярослав Бутаков | 13.11.2009 |
1. «Никто не забыт, ничто не забыто»
Да, 11 ноября — это не наш день.
Но, во-первых, никакой подвиг русского воинства не бесславен. «Никто не забыт, ничто не забыто» — эти святые слова должны быть применимы к любой войне, где лилась кровь русского солдата.
Ведь неспроста большевики в пору засилья в их руководстве рьяных интернационалистов всячески старались вытравить у русского народа любую память о той войне. Хотя полно было в стране героев, ветеранов и инвалидов той войны — в разы больше, чем войны гражданской. Даже слово обидное для неё придумали — «империалистическая». Дескать, Россия воевала в ней только за захват чужих территорий.
В середине ХХ века стали чаще вспоминать многие яркие эпизоды той войны. При духовно-патриотической мобилизации народа на Великую Отечественную войну, помимо прочего, стали активно использоваться примеры вторжения русских войск в Восточную Пруссию в 1914 году, Брусиловского прорыва в 1916-м, образ самого генерала Брусилова как одного из выдающихся в истории русских полководцев. Но этого всего оказалось ещё недостаточно, чтобы переломить в нашем общественном мнении отношения к той войне. Даже активное внимание многих национально-патриотических организаций с конца 1980-х гг., возведение часовен и памятников всё ещё не оказывают должного влияния. Не заняла она для русского сознания место Второй Отечественной. Или же этому активно препятствуют?
Препятствуют, конечно, нагромождения старой идеологической и историографической лжи, сегодняшней фальши. Нет единого собирательного образа. Ибо одни говорят, что войну проиграл (что явная ложь) и страну распустил (с чем можно и успешно спорить) безвольный (это тоже ложь) Николай II. Другие им возражают, говоря, что во всём виноваты изменники-генералы и Государственная Дума, устроившие переворот во время войны. Третьи всё твердят о «заговоре мировых сил, обрекшем Россию на заклание».
В общем, сплошная сумятица в умах (как отражение той смутной эпохи), и нет среди этих фантомов единственного реального образа — русского народа, беззаветно любившего своё Отечество и во имя его совершавшего жертвенные подвиги в эту войну, как, впрочем, и в любую другую.
2. Антироссийские юбилеи
Между тем, празднование столетнего юбилея начала Первой мировой войны уже не за горами — 1 августа 2014 года. Его будут отмечать многие страны мира. И здесь возникает вопрос: как именно отмечать? Какие идеологические конструкции и оттенки будут преобладать в общем хоре публикаций СМИ и выступлениях политиков? То, как Запад отметил в этом году 70 лет начала Второй мировой войны, даёт хороший повод глубоко над этим задуматься.
Не секрет, что на Западе уже не первое десятилетие идёт не просто переписывание истории, а пересмотр итогов Второй мировой войны. Конечно, под предлогом большей политкорректности. Вот только исторической правды при этом остаётся всё меньше. В Англии рекомендованы учебники для школы, в которых там, где рассказывается о Второй мировой войне, не упоминается Черчилль. Неполиткорректно это, видать, говорить о премьере, который никогда не скрывал гордости от того, что был союзником Сталина. Впрочем, как и у нас вскоре после «разоблачения культа личности» история Великой Отечественной войны не только в учебниках, но и в книгах посерьёзнее, излагалась без упоминания о советском вожде. Просто безликое «советское руководство».
Впрочем, на Западе как-то всё меньше предпочитают вспоминать о взаимных войнах. Подрывает это, дескать, морально-политическое единство Евросоюза. Так что есть сомнения, что там вспомнят и о юбилее 1914 года. Но уж и если вспомнят, то во вполне определённом ключе, скорее всего.
Ведь ОБСЕ уже официально назвала виновников Второй мировой — нацистский и сталинский режимы. Поэтому есть все основания полагать, что и подготовка к 2014 году будет проходить под знаком «установления исторической ответственности».
Разумеется, Англия и Франция уже не вспомнят, что собирались после той войны отдать германского кайзера Вильгельма II на суд Гаагского трибунала за нарушение нейтралитета Бельгии, газовые атаки, «неограниченную подводную войну» и другие военные преступления. Виновные, как обычно, будут найдены совсем на другой стороне Европы.
В школах и университетах Германии уже 90 лет подаётся вполне чёткая схема начала Первой мировой войны. Причём, как типичный инквизиционный процесс, она твёрдо основана на системе формальных доказательств. Кто из великих держав — Германия или Россия — первой объявила мобилизацию? Верно, Россия. Почему? Для давления на Австро-Венгрию. Та же была вынуждена защищаться в ответ на сербские террористические атаки (убийство эрцгерцога Франца-Фердинанда). Сербские экстремисты мечтали создать «Великую Югославию» за счёт Австро-Венгрии и надеялись на помощь России и невмешательство Германии. Последняя была вынуждена выступить на защиту своего союзника, иначе агрессивные хищники (Россия и Сербия) при попустительстве западных держав раздавили бы Дунайскую монархию. Я немного утрирую, но если устроителям новой резолюции ОБСЕ понадобятся виновные в развязывании Первой мировой войны, они выдадут ещё и не те перлы.
Итак, подготовка на Западе кампании по встрече 100-летнего юбилея Первой мировой войны почти наверняка будет вестись с главной целью опорочить Россию и Сербию, свалить на них главную историческую вину за весь этот кровавый кошмар.
В первую очередь, Россию, в меньшей — Сербию (особенно если она уже станет членом ЕС, но для острастки ей припомнят). При этом вытащат на свет изжёванный тезис о царской России как о «тюрьме народов», а Австро-Венгрию, угнетавшую десятки миллионов славян, объявят этаким прототипом нынешнего Евросоюза, только под монаршим скипетром. А самым кровавым международным злодеем того времени огласят, конечно же, русского императора Николая II. Благо и сама же российская «прогрессивная» историография за 100 с лишним лет подготовила для этого богатую почву.
3. Наше дело правое
Ну, а мы что же, будем вяло отбиваться, размахивая вперемежку цитатами из Ленина об «империалистическом характере войны для всех государств» и Нилуса о «мировом заговоре», сетуя на то, как нас, русских и православных, обижают за то, что мы такие русские и православные, а при этом ещё и газом богатые? Замкнёмся в гордом одиночестве, не приемля нападок, не приемля «нового прочтения истории», считая его лишь очередной напастью наших геополитических противников, которое надо скрепя сердце перетерпеть яко попущение Божие? И ничего не противопоставим разнузданной идеологизированной лжи, кроме нескольких конференций, книг, фильмов и пары-тройки заявлений политиков, сказанных где-то «лишь по случаю»?
Нет, к празднованию юбилея Второй Отечественной войны 1914−1919 гг. (это только для западных европейцев она закончилась в ноябре 1918 г.; почему — ниже объясню) Россия должна готовиться целенаправленно и загодя, на уровне государственной политики. Ведь 2014 год — уже не за горами. Многим почему-то кажется, что нам бы лишь провести успешно Олимпиаду в Сочи — и враги примолкнут. Не надейтесь!
Но если информационная кампания по подготовке к столетию Великой войны (её так называли тогда) будет рассматриваться только как достойный ответ нападкам на Россию, то она обречена на неудачу. Не в этом её исторический и политический смысл.
Вторая Отечественная война давно обязана занять в нашем национальном самосознании подобающее ей место в ряду других двух Отечественных войн России. Занять его прочно и навсегда.
4. Над написать подлинную историю той войны
Совершенно необоснованно восприятие той войны исключительно как неудачной, несчастливой, роковой для России. «Тень на плетень» дружно наводила и «красная», и «белая» историческая традиция, для которой события революции и гражданской войны заслонили подлинный смысл и значение Второй Отечественной. Почему-то считалось, что с заключением «похабного» (по определению самого Ленина) Брестского мира эта война для России закончилась. Советские историки назвали это «революционным выходом России из мировой империалистической войны», историки белоэмигрантские — «национальным предательством и позором». И до сих пор эта классовая ограниченность мешает разглядеть подлинную национальную суть. Война на самом деле тогда не закончилась. Просто события политические, причём глобального характера, прочно вплели Вторую Отечественную во всемирно-историческое полотно. Но кусок её ткани можно и нужно распознать и выделить.
В истории Второй Отечественной можно приблизительно выделить следующие этапы, если исходить именно из характера военных действий, а не политической истории. Первый этап — с 1 августа (н.ст.) 1914 до прорыва немцев у Горлицы 2 мая 1915 г. Он характеризовался маневренной войной с переменным успехом. Ни одна из сторон не добилась решающего стратегического успеха, причём у каждой имелись победы в крупных сражениях.
Второй этап — май-сентябрь 1915 года. Тоже маневренная война. Он был отмечен тем, что стратегическая инициатива безраздельно находилась у австро-германцев. Русская армия потерпела ряд тяжёлых поражений, оставила огромную территорию, но в конце остановила продвижение врага.
Третий этап — позиционная война с осени 1915 по весну 1916 гг. Предпринимаются попытки местных операций. Россия залечивает раны 1915 года.
Четвёртый этап — попытки добиться коренного перелома в войне именно со стороны России! Они открываются Луцким прорывом Брусилова в июне 1916 г. и завершаются неудачей Калушской операции летом 1917 года. Со стороны Германии и её союзников война носит преимущественно оборонительный характер. Единственную возможность им крупно наступать доставила Румыния — эта «медвежья услуга» нам со стороны французской дипломатии. Русская армия была вынуждена выручать своего незадачливого союзника, чем существенно ухудшила своё стратегическое положение.
Пятый этап — от окончательного оставления Галиции в июле 1917 до начала австро-германского наступления 18 февраля 1918 года. С точки зрения военных действий — позиционная война (за исключением немецкой операции по захвату Моонзундских островов). За это время боеспособность русской армии снизилась до предела по причинам политическим. Правительство, составленное Советами, заключило перемирие и пошло на переговоры о мире.
Заключение «похабного» мира не остановило германского наступления, не прервало де-факто войну. Это немаловажное обстоятельство часто упускают из виду.
Поэтому шестой этап — широкое вторжение австро-германцев вглубь государственно распавшейся России. Противник занимал те территории, которые марионеточные буржуазно-националистические правительства Балтии, Белоруссии, Украины, Крыма называли «своими». Фактически немцы прошли далеко внутрь Великороссии. Ими были заняты Псков, Новозыбков, Белгород, Ростов и Новочеркасск, Тамань.
Было бы неверным изображать это как триумфальное шествие кайзеровских войск. Повсеместно находились силы, которые оказывали им пусть и очаговое, но сопротивление. Причём это были силы разных политических ориентаций. Отечественная война продолжалась!
В этот период Германия не была заинтересована в трате сил на прямую оккупацию Центра России. Однако не раз Советская Россия и Германия летом и осенью 1918 года стояли на пороге возобновления войны де-юре.
Последний, седьмой, освободительный этап Второй Отечественной войны начался подписанием Германией капитуляции на Западе Европы. Уже через два дня, 13 ноября 1918 года, Советская Россия аннулировала «похабный» мир.
5. Секретный протокол к пакту Фоша-Гинденбурга
Многие почему-то думают, что отступление из России германской армии, деморализованной революцией у себя в фатерлянде, происходило просто в точном соответствии с условиями Компьенского перемирия, а Красная армия занимала бесхозную территорию. Это совсем не так.
В тексте перемирия, подписанного в Компьене 11 ноября 1918 года, имелась очень важная статья 12, касавшаяся России: «Все германские войска, которые ныне находятся на территориях, составлявших до войны Россию, должны равным образом вернуться в Германию, как только союзники признают, что для этого настал момент, приняв во внимание внутреннее положение этих территорий».Итак, на всех территориях бывшей Российской империи в границах на 1 августа 1914 года — Финляндии, Прибалтике, Белоруссии, Польше, Украине, Крыму, Бессарабии, части великорусских губерний и казачьих областей, Кавказа — немецкие армии должны были оставаться впредь до особого на то распоряжения верховного командования Антанты! Когда же союзники должны были решить, что этот момент настал?
Оказывается, уже тогда наши «нынешние стратегические партнёры» и «учителя демократии» не брезговали секретными протоколами к публиковавшимся соглашениям. Особенно когда дело касалось России.
Статья 12 Компьенского перемирия имела дополнение, известное лишь посвящённым: Германия могла передать эти территории лишь непосредственно войскам Антанты или же тем правительствам и войскам, которые будут иметь соответствующее полномочие от Антанты. Это, скорее, были бы буржуазно-националистические, чем русские белогвардейские правительства. И практика вскоре показала, что именно так и не иначе союзное командование рассматривало деоккупацию российской территории. Так, на Украине оно признало власть вооружённой немцами Украинской директории (то есть петлюровцев), но не Главнокомандование Вооружённых Сил Юга России генерала Деникина.
И уж конечно, германским войскам в соответствии с этим секретным соглашением (мы его с полным правом можем назвать секретным протоколом к пакту Фоша-Гинденбурга) ставилась задача всею вооружённою силою препятствовать созданию на этих территориях правительств советской ориентации или проникновению туда Красной армии. Что немцы и делали со свойственной им пунктуальностью. В полной мере выполнить условия секретного протокола им помешал рост революционных настроений среди немецких солдат.
6. Россия не была побеждена — вот главный итог
В начале декабря 1918 года началось наступление российских советских войск на германском фронте. В подавляющем большинстве случаев немцы уходили от боевых столкновений, стремясь поскорее вернуться в фатерлянд и видя сочувствие к русским большевикам со стороны местных жителей: прибалтов, белорусов, украинцев. С точностью до наоборот повторялась ситуация февраля-марта 1918 года, когда деморализованные остатки старой русской армии разбегались перед кайзеровскими полчищами.
Теперь революционный угар поразил самих немцев, а на них наседала свежая, дисциплинированная, убежденная в правоте своего дела и силе своего оружия армия молодой республики.
В ряде мест немцы вооружили формирования марионеточных буржуазных националистов, которых и пытались использовать как заслон при своём уходе в Германию. Но эти пособники оккупантов оказались не лучшими вояками. К марту 1919 года российские советские войска освободили б? льшую часть Прибалтики и Белоруссии, включая Ревель, Ригу, Вильно, Минск. Во многих местах красноармейцы перешли за ту линию фронта, которую в этих областях больше трёх лет держали против немцев русские войска. И — как знать — иногда одни и те же русские люди могли видеть одни и те же окопы, в которых они когда-то лежали под германской шрапнелью, не чая момента, когда смогут прогнать отсюда захватчиков. К концу апреля 1919 года почти вся Украина и Крым были очищены от петлюровцев.
Враг, в 1914 году вторгшийся в пределы Русской земли, был через четыре с половиной года изгнан из неё российским же воинством. Это и есть главный итог Второй Отечественной войны.
И пусть этот момент для современников и потомков утонул в разворачивавшихся тогда ещё более масштабных событиях. Пусть это завершение войны с тем противником, который напал на нас в 1914-м, не стало таким, каким тогда же мечталось — вступлением русской армии в Берлин и Вену. Этот исторический момент просто оказался отложен. Наши казаки ещё напоят своих коней из Шпрее и Дуная в 1945-м. То, что не трехцветный флаг с императорскими вензелями, а красное знамя с серпом и молотом взметнулось в итоге над поверженной столицей Рейха — не повод посыпать голову пеплом даже монархистам!
7. Почувствуйте разницу — в пользу России
Писать о той войне надо всю правду. Не создавать неумеренных восторгов. Нужно писать об огромных масштабах морального разложения и казнокрадства в российской элите того времени. О спекулянтах разного рода, наживавших не только финансовый, но и политический капитал на трагедии Отечества. О технических недочётах в организации армии и огромной инфраструктурной отсталости России. О воровстве интендантства, создавшем в армии к 1917 году подобие голода.
Но при этом нужно не забывать и изумляться, как эта армия могла в таких условиях на равных противостоять самой технически оснащённой армии тогдашнего мира! И время от времени крепко её бить!
Эти люди зубами рвали колючую проволоку, идя под шквальный пулемётный огонь австрийцев под Луцком, в штыки по горло в снегу сбрасывали врага с перевалов Карпат, они скидывали янычар в ледяные пропасти Армянского нагорья и топили врага в болотах Полесья. Российская армия сражалась…
Февральская революция резко ускорила процесс разложения армии, неизбежный при долгой беспросветной войне. Но давайте сравним. В этих условиях наша армия продержалась ещё год! (До начала немецкого наступления в дни Брестских переговоров) Точно в таких же политических условиях хвалёная своей дисциплиной германская армия развалилась за восемь дней! Почувствуйте разницу — в пользу России.
8. Имиджевый прорыв России
Юбилейная кампания 2014 года может и обязана стать средством мощного имиджевого прорыва России в мире.
При этом здесь России необходимо подчёркивать именно свою сопричастность Первой мировой войне, свою в ней решающую роль. Быть может, для Первой мировой это сделать труднее, чем для Второй чисто в количественном отношении. Но, так или иначе, в разные периоды 1914−1917 гг. от трети до половины общих сил Четверного союза отвлекала на себя одна-единственная Россия. Наконец, даже после формального выхода России из войны значительная часть германских и австрийских сил продолжала оставаться на Восточном фронте.
И самое главное — это должна быть ещё и могучая кампания по созданию огромного комплекса мемориального наследия России в мире.
Сравнимого по масштабам с тем, что был создан после Второй мировой войны. Тем более, что у наших оппонентов пока нет внятных идеологических причин возражать против этого, в отличие от предыдущего.
Всюду, где во славу Отечества лилась в землю кровь российского солдата и офицера — в Польше, Прибалтике, Белоруссии, Западной Украине, Румынии, Армении, Турции, Иране — должны быть созданы мемориалы нашей воинской славы. Причём они должны создаваться как памятники всем подданным многонациональной Российской империи, всем военнослужащим императорской Российской армии. Это тоже будет хорошо работать на имидж России. Должны быть отысканы и приведены в порядок воинские захоронения. Всё это может стать средством мощного пропагандистского влияния России, а значит должно делаться при прямой поддержке государства.
Многие у нас удивляются: почему на встречах наших ведущих политиков с их коллегами из бывших братских республик не ставятся вопросы о реабилитации нацистов в этих странах, о возведении им памятников, о сохранности памятников советским воинам? Эксперты разводят руками и говорят, что-де речь на переговорах шла только об экономических вопросах.
Но тогда почему решение того же экономического вопроса, например, уступку в цене на газ для Украины нельзя увязать с прекращением новой бандеровщины?
Предлагаю взглянуть на вопрос иначе. Понятно, что никакими договорами не запретишь необандеровцам и иже с ними прославлять их «героев». У них перевёрнутое видение мира. А вот против строительства мемориала павшим в 1914—1916 гг. воинам Российской империи не возразит ни один здравомыслящий политик ни в Польше, ни в Балтии, ни на Украине. Потому что это памятник в честь и русских, и украинцев, и поляков, и литовцев, и латышей, и эстонцев, и грузин, и пр. и пр. Против такого трудно что-то возразить. Любое возражение сразу разоблачит истинный моральный облик такого политика. И снова будет работать на Россию.
И конечно же, жизненно необходима интенсификация, не только на бюджетные средства, но и на пожертвования бизнеса, научно-исследовательской работы и популяризации события.
У нас до сих пор нет хорошего многосерийного историко-публицистического фильма о Второй Отечественной войне, нет о ней многотомного фундаментального научного издания.
О Первой мировой есть, но мы-то говорим о своём кровном! В этой имиджевой кампании необходимо утверждать свой русский взгляд на Первую мировую войну как на нашу Отечественную. Это будет превентивный удар по попыткам кое-кого с Запада использовать этот юбилей для очередных нападок на Россию. И чем раньше мы начнём действовать сами — тем лучше!
http://www.stoletie.ru/territoriya_istorii/pravda_o_vtoroj_otechestvennoj_2009−11−12.htm
