 |
| Столетие.Ru | Максим Кранс | 22.10.2009 |
Другие исследования эту тенденцию подтверждают. Как свидетельствует зондаж общественного мнения, проведенный недавно Российской национальной библиотекой, 37 опрошенных вполне обходятся без литературы, в то время как активными читателями себя называют только 23 процента. Так что культурная деградация налицо. Но вот чем она вызвана? Не тем ли, что литература теперь многим россиянам просто не по карману?
Только за первые месяцы этого года стоимость отечественной книжной продукции подскочила на 20 процентов.
Однако если это так, то почему же объем книжного рынка в денежном выражении в последние годы постоянно рос? В прошлом году он, по разным оценкам, составил от 2,4 до 3 миллиардов долларов. Для сравнения, в 2007-м — только 2 миллиарда. Более того, в 2008-м был побит очередной рекорд — по данным Роспечати, в стране было издано более 123 тысяч наименований книг и мы вошли в элитный международный клуб «стотысячников». Да и за первые месяцы нынешнего года ассортимент на полках книжных магазинов тоже существенно вырос.
Но вот парадокс: за тот же период, по информации Российской книжной палаты, спрос на книги в среднем по стране упал на 20 процентов, а тиражи, по свидетельству издателей, достигли своего дна — всего 650 миллионов экземпляров. Что это означает? Как считают эксперты, только одно: «рекордные» показатели были достигнуты исключительно за счет повышения цен на продукцию книгоиздательских фирм. У них, правда, свои аргументы, своя логика. И к ним тоже нельзя не прислушаться. В советские времена стоимость книг, как и колбасы, черной икры, да и другой продукции отечественного народного хозяйства, ни в коем случае не определялась исходя из их реальной себестоимости.
В 1987-м, в период «перестройки и гласности», Госкомиздат утвердил дополнительный прейскурант, позволявший издательствам определять стоимость книги с учетом спроса на нее. А в 1991-м не только частным, но и государственным издателям было разрешено использовать свободные цены. Отныне «твердые» рубли-копейки, которые ранее в обязательном порядке указывались на обложке, были отменены. Как и процентные скидки для центральных оптовых фирм, которые до того дифференцировались в зависимости от региона продажи, что позволяло финансово поддерживать книготорговую сеть отдаленных регионов страны. Да и сами издательства — и старые, и новые, частные, которые стали расти, как грибы после дождя — были отпущены в свободное плавание. Сейчас их около 6 тысяч. Книгоиздательство стало одной из отраслей рыночной экономики со всеми вытекающими отсюда последствиями.
И издатели, и полиграфисты, и оптовики, и продавцы оказались самостоятельными юридическими лицами, каждое из которых преследует исключительно коммерческие цели.
Поэтому сегодня, когда издателей обвиняют в непомерно высоких ценах на их продукцию, они, естественно, ссылаются на законы рынка. Им надо выживать: содержать своих сотрудников, платить за аренду помещений, типографские услуги, рекламные кампании, а также отваливать немалые деньги посредническим фирмам и магазинам. Иными словами, хотя бы «отбить» затраты. А еще — гонорары авторам и переводчикам. Правда, расхожие домыслы, будто литераторы живут вольготно, совершенно не соответствуют действительности. Знаю это по своему опыту общения с книгоиздателями. Начинающие авторы большей частью публикуются мизерными тиражами за свой счет. В том числе — и тщеславные политики, бизнесмены и скучающие обитательницы Рублевки, которым к тому же приходится немало выложиться и на тусовочную раскрутку своих сочинений. Профессиональные «литрабы», пашущие на сериальных «писателей», получают сущие копейки. Лишь те, кому повезет подписаться на написание корпоративных изданий вроде годовых отчетов, пиаровских историй крупных компаний либо процветающих городов или же биографий олигархов и звезд шоу-бизнеса, могут рассчитывать на достаточно крупный гонорар. Как, конечно, и продвинутые в массы авторши женских романов и «иронических детективов».
Сетуют на превратности судьбы и книжные магазины. В начале года у их владельцев существенно выросли расходы на аренду, электричество и коммунальные услуги. С другой стороны, издательства взвинтили цены на свою продукцию, что, соответственно, привело к падению спроса — магазины пустеют. В общем, какой-то замкнутый круг, да и только.
А в результате даже некогда могучие книготорговые сети были вынуждены закрыть часть своих филиалов, многие другие игроки на этом рынке оказались на грани банкротства.
Как предсказывают эксперты, всего до конца 2009-го по всей стране исчезнут 35−40 процентов книжных магазинов и палаток.
И это в то время, как по их количеству Россия и так значительно отстает от европейских стран. Если там один магазин приходится на 10−15 тысяч жителей, то у нас — на 55−60 тысяч.
В Москве эти потери пока не очень-то заметны. Что немудрено — она по праву является не только государственной, но и книжной столицей страны. На нее, по некоторым данным, приходится до 83 процента тиражей книг, появляющихся в свет в России. Провинции намного тяжелее: во многих регионах местные книжные новинки — давно уже редкость. Так, по данным Книжной палаты России, за первое полугодие прошлого года в Республике Алтай появилось всего 17 новых книг, в Республике Тыва — 13. А большая часть книжной продукции идет туда из «центра» не только в урезанном ассортименте, но и — в силу того, что проходит через длинную цепочку посредников — с накрученной ими ценой. По данным, приведенным директором издательства «Вагриус» Натальей Мордвинцевой, пока «источник знаний» добирается до читателей, живущих за Уральским хребтом, к его цене прибавляется до 400 процентов изначальной стоимости.
Однако действующие лица этого сегмента рынка — и производители, и оптовики, и продавцы — уверены, что постоянно растущие цены на книжную продукцию это процесс совершенно естественный и объективно обоснованный. По их мнению, российская книга и ныне остается совершенно недооцененным товаром. Ведь и в Соединенных Штатах, и в Западной, и в Восточной Европе книги намного дороже. Если сейчас в России средняя цена на них достигла 5−6 долларов, то все равно она далеко не дотягивает до среднемировых стандартов. Но тогда следует говорить и о нашем уровне заработной платы, не так ли?..
Сегодня ценообразование в книготорговле выглядит так. Оптовик набавляет к отпускной цене издательства примерно 15−20 процентов, розница — еще, как минимум, 50−60. Но это, можно сказать, идеальный вариант. Наценка в крупных магазинах уже достигает 100 процентов, а в «бойких местах», например, в метро, на вокзалах, в аэропортах — и все 200−300. Так что, как ни крути, а за дороговизну книг мы должны «благодарить» в первую очередь именно книготорговцев. Кстати, в современной Европе, где этот бизнес базируется на прозрачной системе отчислений, торговая наценка в цепочке «оптовик-розница» не превышает 25 процентов.
Как считает совладелец издательства «Вагриус» Глеб Успенский, «то, что творится сегодня на книжном рынке, иначе как бардаком не назовешь. И страдает от этого бардака в первую очередь покупатель, который вынужден переплачивать».
По его мнению, если бы государство обязало производителей, как в советские годы, печатать цену на книге, выиграли бы и издатели, и читатели, и авторы. Во многих западных странах такая практика давно стала нормой.
Что ж, у каждого игрока книжного рынка свой интерес, «своя правда». Однако факт остается фактом: если стоимость продукции отечественных издательств будет расти и дальше, то настоящая, подлинная литература, которой мы издавна гордились, станет исключительно деликатесом для избранных. В общем-то, таковым она — если говорить именно о литературе — уже и является. Верхние позиции по количеству названий и тиражам занимают авторы детективов, фэнтези и любовных романов. Большинство из тех, у кого сохранилась привычка к чтению, сейчас предпочитают легкие жанры. Список наиболее популярных авторов покинули Тургенев, Толстой, Есенин. Зато в нем прочно обосновались авторы низкопробного криминального чтива и прочего окололитературного эпигонского мусора.
Мы перестали читать и классику, и современную серьезную литературу, и популярные научно-технические издания. Зато опережаем другие страны по «телесмотрению», особенно по числу поклонников мыльных опер и всякого рода развлекательных шоу. Из человека мыслящего, из человека действия мы превращаемся, по определению известного российского социолога Юрия Левады, в «homo videns» — человека-зрителя, который видит окружающий мир в заданных ему рамках телеэкрана. И довольствуется этим…
Так что у игроков книжного рынка впереди очень непростые времена. Эксперты ожидают, что в этом году объем продаж книжной продукции упадет еще на 15−20 процентов. По мнению книгоиздательского сообщества, для спасения отрасли нужны налоговые послабления, отмена таможенных пошлин на импортируемые высококачественные сорта бумаги, замораживание, в сотрудничестве с «Почтой России», тарифов на прессу и книги, введение государственных дотаций для почтовой доставки в сельские и удаленные области и некоторые другие кардинальные меры.
Возможно, из нынешнего затяжного кризиса российской книжной отрасли без помощи государства не вылезти. А кризис, между тем, разрастается: только за четыре месяца этого года выпуск книг у нас упал на целых 40 процентов.
Поэтому можно с полной долей уверенности предсказать, что уже в ближайшее время цены на них будут и впредь расти, а читательская аудитория — сокращаться, подобно шагреневой коже.
Но особенно тревожно за подрастающее поколение, которое через какие-то 15−20 лет возьмет в свои руки штурвал управления нашей страной. Наша пресса издевается над британскими школьниками, которые не имеют понятия, из какого мяса делают свиные отбивные, но и их российские сверстники не лучше. Исследование Центра социологии образования показало, что нынешние «тинейджеры» читают вчетверо меньше, чем их ровесники в 70-е годы. 42 процента девятиклассников, опрошенных «Левада-центром», признаются, что берут в руки книгу лишь «потому, что этого требуют учителя и родители», каждый пятый заявляет, что «ненавидит читать», а каждый десятый — что «чтение сейчас никому не нужно».
http://www.stoletie.ru/kultura/istochnik_znanij_nedostupen_2009−10−21.htm
