Кряшены Татарстана: «Мы — очень скромный народ»

О современной ситуации, о перспективах кряшенского движения ИА REGNUM Новости согласился рассказать председатель Общественной организации кряшен (ООК) Иван Егоров.

Справка ИА REGNUM С IX — Х веков значительная часть булгар (которых большинство современных татар считает своими предками) стала исповедовать ислам. Однако население региона постоянно испытывало и влияние христианства. Существование в Среднем Поволжье общин тюрок-христиан хорошо известно историкам. Часто упоминается случай о противостоянии в городе Булгар мусульманской и христианской общин в 1230 году. После завоевания Казани Иваном Грозным (1552) и присоединения Волжско-Камского региона к России христианство в крае стало вводиться принудительно. Делалось это достаточно активно. И неприязнь татар к землякам, исповедовавшим одну и ту же религию с завоевателями, а также к татарам, пожелавшим креститься, усилилась. Сельские общинники — кряшены, а также крещеные татары, не зная русского языка и резко сократив общение с соседями-мусульманами, вели закрытый и крайне замкнутый образ жизни. Например, пользовались старой арабской графикой. В культурном отношении они были ограничены рамками своей общины, традициями, основанными на симбиозе тюркских и финно-угорских обычаев (у кряшен до сих пор сохранились некоторые древние языческие обряды). До 1926 года на территории современного Татарстана кряшены имели около 100 национальных школ и многочисленные собственные храмы. В период сталинской национальной политики кряшены были причислены к татарам по «принципу схожести языков», после чего о кряшенах, как о народе за весь советский период больше не вспоминали.

Беседа с Иваном Егоровым проходила в кабинете генерального директора крупнейшего государственного холдинга РТ «Ак Барс», поскольку сам Иван Егоров и является его генеральным директором. Уже само это обстоятельство может свидетельствовать о нынешнем отношении татарстанских властей к «кряшенскому вопросу», по крайней мере, в той части, которая относится к кадровой политике и назначении кряшен на командные посты. Как уже сообщало ИА REGNUM Новости, недавно назначенный министр транспорта РТ Геннадий Емельянов, также является кряшеном. Кряшены есть и среди глав районных администраций, и среди крупных предпринимателей, среди депутатов татарстанского парламента. Однако так было не всегда.

В августе 2003 года Межрегиональный союз национально-культурных объединений кряшен обращался к президенту России Владимиру Путину и Патриарху Алексию II с просьбой помочь выделить кряшен в отдельную нацию, указав, что кряшены добиваются этого статуса уже четыре года, а в 2002 году ими была принята Декларацию об этническом самоопределении. Ответа от президента России кряшенам не последовало. Зато последовала быстрая реакция руководства Татарстана: глава республики Минтимер Шаймиев заявил тогда, что «вероисповедание не влияет на национальность», поэтому проблема кряшен является искусственной. Позиция президента РТ, высказанная им шесть лет назад, не является особо оригинальной — большинство татар считали и считают кряшен обычными татарами, по разным причинам изменившими исламу и принявшими православие.

Вероятно, именно в связи с этим татарстанские чиновники попытались использовать кряшен в политическом противостоянии с федеральным центром при определении статуса второй по численности нации в России — татар, отчего при сборе данных для Всероссийской переписи 2002 года национальность «кряшен» была под различными предлогами проигнорирована. Чуть позже татарский драматург (сейчас — депутат Госсовета РТ) Туфан Миннуллин, известный на тот момент своим непримиримым отношением к «изменникам нации», с экрана местного телевидения заметил, что никакой проблемы нет, а через 30−40 лет так называемые «кряшены» сами исчезнут среди татар.

В итоге, в 2002 году кряшенами в Татарстане смогли записать себя чуть больше 18 тысяч человек. Однако незадолго до этого по утверждению Института этнологии и антропологии РАН в России насчитывалось 300−320 тысяч кряшен. Это следовало из того простого факта, что по данным переписи 1926 года количество кряшен в СССР уже превышало 100 тысяч. Поэтому интервью с Иваном Егоровым началось именно с этого простого вопроса:

REGNUM: Кто же все-таки такие кряшены? Сколько их живет сейчас в России, в Татарстане?

Есть несколько версий, но ни одна из них, на наш взгляд, пока научно не доказана. Должен сказать, что сейчас кряшен стали активно изучать не только у нас в Татарстане, но и за его пределами. Уже второй год в Казани работает молодой ученый из Японии Акира Сакурама, кряшен изучают ученые в Турции, Франции, Америке, интересуются нами и московские, петербургские ученые. Кто такие кряшены, и как мы появились — вопрос сложный. Главное, на мой взгляд, что мы есть. В каждом кряшенском доме хранятся семейные реликвии — национальная одежда, украшения. У нас также есть своя культура, традиции, и мы хотим, чтобы эти традиции не пресеклись.

В прошлом году у нас состоялась встреча с президентом РТ Минтимером Шаймиевым, где обсуждались различные актуальные для нас вопросы, в частности, касающиеся выполнения протокола встречи президента с кряшенским активом в памятном 2002 году. Семь лет назад президент дал 18 поручений, из которых на сегодняшний день выполнены практически все. Определённые сложности есть пока с созданием отдела кряшеноведения, находящегося в структуре Академии Наук РТ. В сентябре 2008 года на заседании Правления АН РТ было принято решение о создании отдела по изучению духовной и материальной культуры кряшен и нагайбаков на базе Института истории имени Марджани.

REGNUM: Однако, этот институт возглавляет Рафаэль Хакимов, известный как апологет татарского национализма. И в свое время именно Хакимов заявлял, что проблемы кряшен в Татарстане нет…

Да, мы с ним встречались, долго обсуждали различные темы, в том числе его позицию по кряшенскому вопросу. Он сказал, что кряшенами интересовался еще со студенческой скамьи. И в решении нашего вопроса он пообещал всестороннюю помощь. Ученым советом Института истории была разработана концепция будущего отдела, определены направления деятельности и структура. С начала 2009 года Отдел кряшеноведения должен был уже начать работу, но помешал экономический кризис. При участии Рафаэля Хакимова мы недавно подготовили письмо на имя премьер-министра РТ Рустама Минниханова с просьбой о выделении Институту истории АН РТ дополнительного штата на 7−8 единиц сотрудников. Когда это отделение откроется, мы сможем лучше узнать свою историю.

REGNUM: То есть, пока данных о количестве кряшен у вас нет?

Мы имеем официальные данные по итогам переписи населения в РФ 2002 года. Кряшен в Татарстане насчитали тогда чуть более 18 тысяч. В России же в целом нас было около 25 тысяч человек. При Всероссийской переписи населения 2002 года на вопрос «Ваша национальная принадлежность?» были получены следующие варианты ответов: «крященцы» — 545, «крященые» — 763, «крещеные татары» — 7067, «кряшены» — 16.293. По нашим предположениям, кряшен в Татарстане намного больше. Они есть во всех крупных городах, райцентрах и в 152 кряшенских деревнях, расположенных в 23 районах республики. Мы надеемся определить настоящее количество кряшен во время предстоящей переписи населения в 2013 году. Но, учитывая специфику ситуации и события прошлых лет, мы не форсируем этот вопрос, пытаемся снять политизацию проблемы и ориентировать ее в этнокультурную плоскость. Это вопрос времени. И я думаю, что он будет решен положительно.

Главная проблема для кряшен, на мой взгляд, сегодня не в подсчете количества, а в образовании единого этнокультурного пространства за счет организации сети отделений нашего общества в местах компактного проживания. Мы бы хотели, чтобы отделения ООК были в каждой деревне, где живут кряшены. До создания нынешнего общества (я имею в виду создание ООК в 2007 году) были разные структуры, которые пытались заниматься этим вопросом, но все они не смогли скоординировать работу так, чтобы объединить усилия. В мае 2007 года мы созвали конференцию, куда пригласили всех лидеров и представителей существующих общественных организаций кряшен. Были приглашены и представители власти. Состоялся серьезный, долгий разговор. Обсуждались и болезненные для нас вопросы. После этого было создано ядро новой республиканской организации, куда вошли почти все лидеры «старых» структур. С тех пор у нас появилось взаимопонимание с властями, а отношение к «кряшенскому вопросу» в республике заметно изменилось.

REGNUM: Какова цель работы ООК РТ?

Это, в первую очередь, содействие кряшенам в реализации конституционных прав по сохранению и развитию их самобытной культуры, помощь в социальном и духовном возрождении. Никаких политических целей мы при этом не преследуем. ООК должна наладить взаимодействие с органами власти, объединить кряшенское движение в республике и продолжить работу по нашему этнокультурному развитию. За два года существования ООК вдобавок к существующим ранее кряшенским организациям, действующим в таких крупных городах как Казань, Набережные Челны, Нижнекамск, добавились отделения в районах и других городах республики, где компактно проживают кряшены: в Елабужском, Менделеевском, Пестречинском, Балтасинском, Кайбицком, Мамадышском районах. В ноябре 2007 года прошел съезд народов Татарстана, где наша делегация была, на мой взгляд, очень солидно представлена.

Результатом этого съезда стало создание Ассамблеи народов Татарстана (АНТ), куда ООК РТ вошла полномочным членом наравне с другими национально-культурными объединениями. Сейчас филиалы АНТ созданы в Набережных Челнах, Нижнекамске, есть представительства в Елабуге, Лениногорске, Бугульме, Альметьевске. Все это позволило наладить более тесные отношения кряшенских организаций с органами местных самоуправлений. В частности, в Елабуге была открыта воскресная школа, в Нижнекамске появился кряшенский этнографический музей.

Наши мероприятия сейчас получают финансирование из бюджета АНТ. Правда, объемы финансирования не слишком большие. Но и это уже хорошо. Например, с помощью АНТ мы провели республиканский праздник Питрау (Петров день) в селе Зюри Мамадышского района, на который прибыли гости из Башкирии, Удмуртии, нагайбаки из Челябинской области. Были многочисленные встречи, круглые столы, концерты и приемы.

REGNUM: Существуют ли молодежные организации кряшен?

Отдельно нет, но в составе ООК регулярно проводятся молодежные мероприятия. Есть фольклорные ансамбли, постоянно ведется какая-то работа. В январе прошел Рождественский фестиваль молодых исполнителей кряшенской песни «Туым жондозы» — «Рождественская звезда». В апреле мы праздновали Пасху с участием молодежных и студенческих коллективов «Бермэнчек», «Сэлам» и «Яшьлэр».

На декабрь этого года в планах нашей организации — провести форум кряшенской молодежи, который тоже пройдет под эгидой АНТ. Думаем, что это станет историческим событием в жизни кряшен не только Татарстана, но и всей России. Делегаты приедут из Удмуртии, Башкирии и Челябинской области. Хочу надеяться, что итогом работы этого форума будет создание молодежной организации.

REGNUM: Есть ли у вас свои газеты, СМИ?

На сегодняшний день это газета «Туганайлар», учредителем которой является Агентство «Татмедиа» (государственный медиахолдинг РТ — прим. ИА REGNUM Новости), остается единственным печатным изданием для кряшен. С июля этого года были попытки начать издавать еще частную газету «Кряшенские известия», но пока увидел свет только один номер. Недавно заработал сайт Кряшен.ru, который не обновлялся с 2002 года. Нас также радует, что в интернете появилась довольно активная группа кряшенской молодежи, которая насчитывает сегодня более тысячи человек.

REGNUM: Учат ли где-то кряшенскому языку?

На сегодняшний день «оригинальный» кряшенский язык существует больше как церковный. Ведь богослужения на родном языке у кряшен никогда не прекращались. В 2005 году совместно с Российским библейским обществом мы издали новый перевод Нового Завета — «Жана Законъ», начатый Ильминским еще в начале века. А в остальном — обучение языку ведется в школах в рамках этнокультурного компонента. Есть воскресные школы в Елабуге, в Набережных Челнах, Менделеевском, Тукаевском районах, этнокультурный детский садик в Нижнекамске и одна этнокультурная школа в Елабужском районе. Этого, конечно, недостаточно, но работа в этом направлении только началась.

REGNUM: Есть ли у вас собственное помещение? Или кабинет дирекции холдинга «Ак Барс» можно считать своеобразным кряшенским центром?

Конечно, нет. Благодаря доброй воле властей республики нам было передано в безвозмездное пользование сроком на 49 лет двухэтажное здание в центре Казани на улице Худякова, неподалеку от «кряшенской» Тихвинской церкви. Сейчас здание, которое имеет очень большой процент износа, нужно ремонтировать и реконструировать. Мы намерены создать здесь Центр культуры кряшен, в составе которого будут Государственный фольклорный ансамбль кряшен «Бермэнчек», кабинет этнографии, библиотека, редакция газеты, офисы общественных организаций кряшен и т. д. По оценкам строителей, для восстановления нам потребуется более 30 миллионов рублей, а в кризисные времена это значительная сумма. Сейчас, хотя и с некоторыми трудностями, идут проектные работы.

REGNUM: Кряшены — традиционно православные люди. Сколько сейчас храмов у кряшен?

Да, кряшены православные, причем богослужения ведутся на церковно-кряшенском языке. Семь лет назад у нас было всего 5 храмов, сейчас 17. Недавно открылся храм в деревне Кашаево под Нижнекамском, месяц назад состоялось освящение храма в селе Федотовка Лениногорского района. В строительство этих храмов внесли вклад и администрации районов. Но проблема сейчас даже не в строительстве новых церквей, а в недостатке священников, которые могли бы вести службы на родном для нас языке. В Казани, например, есть только Тихвинская церковь, где службы идут на кряшенском. В Татарстане таких всего четыре.

REGNUM: Вы обращались с этим вопросом в Казанскую епархию МП РПЦ?

Да. Но там говорят: «Мы готовы вам помочь. Найдите желающих из числа кряшен, кто хотел бы учиться в Казанской духовной семинарии. Мы их обучим». Вероятно, мы пока сами недостаточно активны.

REGNUM: Насколько религиозны кряшены? Может быть, духовное окормление со стороны Казанской епархии кряшенам совершенно не требуется?

Православные традиции оказались в большей степени утеряны — люди часто не знают своих корней в этом плане. Среди кряшен бытует мнение, что кряшенство — это не религия, это образ жизни, традиции. Миссионерская работа, к сожалению, и в самом деле почти не ведется. Такая проблема есть. Кроме того, во многих кряшенских деревнях считают, что церкви строить нецелесообразно, потому что деревни маленькие, а в церковь ходят одни старики. Старики же ничего изменить не могут, собираются и молятся в какой-нибудь избе. Туда иногда приезжают священники и проводят службы. К сожалению, литургию в молельном доме уже не проведешь — там нет алтаря.

REGNUM: В ходе беседы возникает ощущение, что вы очень осторожны при рассказах о проблемах и существующем положении кряшен в РТ. Это вызвано природной осторожностью или нежеланием нарушить наметившийся прогресс в «кряшенском вопросе»?

Я не привык давать интервью. Мы, кряшены, — скромные люди, вниманием прессы вообще не избалованы. Сегодня самая главная проблема для нас, на мой взгляд, — отсутствие единства в кряшенском движении. До сих пор встречаются разные подходы: кто-то хотел бы конфронтации, обострения дискуссии по «кряшенскому вопросу». Такие люди все еще находятся в прошлом. Помня об этом, мы стараемся действовать осторожно и деликатно, не обостряя ситуации. У нас есть понимание, как это нужно делать.

REGNUM: Вы слышали о предстоящем визите в Татарстан патриарха Московского и Всея Руси Кирилла?

Да, слышал. В этой связи мы бы хотели сказать, что будем очень рады приветствовать его среди нас, показать наши традиции, наши храмы. Возможно, он как-то поможет нам решить проблему с подготовкой священников, хотя, мне кажется, мы и сами должны быть активнее, направлять нашу молодежь учиться

REGNUM: Я так понимаю, что священник в кряшенском селе не обязательно должен быть кряшеном, он должен просто хорошо знать язык?

Да, у нас есть такие примеры, когда священник не кряшен, но проводит службы и пользуется большой любовью прихожан. Например, в деревне Кашаево есть такой батюшка, он прислан из Раифского монастыря под Казанью, второй год уже служит. Что касается кряшенского языка, то службы на нем были бы для нас лучше и понятнее, поскольку в деревнях даже русского языка, не говоря уж о церковнославянском, старики часто не знают. Наши старушки иногда не могут объяснить русскому священнику, что они хотят, не говоря уже об исповеди. Что касается молодежи, то тут важно еще и то, чтобы священник был помоложе. У нас, к сожалению, они все уже пожилые, большинству давно за 60 лет. Сейчас есть только один 27-летний батюшка — кряшен, к которому очень тянутся местные сельские ребята — отец Дмитрий (Сизов). Он энергичный человек, очень знающий, во всем разбирается, даже в компьютерах и интернете. Открыл свой сайт, ведет православные беседы на форумах. Побольше бы таких! Но пока даже те кряшены, кто получил образование в духовной семинарии и стал священником, часто стремятся остаться в Казани или получить распределение в другой крупный город. Мало кому хочется ехать в глухую деревню, чтобы из последних сил содержать храм. Ведь часто в деревнях живут одни старики, а у них для батюшки денег нет — самим бы прожить.

REGNUM: Ваше видение перспектив кряшенского движения?

Процесс должен идти постепенно. Не нужно его ускорять или пытаться перевести в политическую плоскость. Мы ощущаем себя единым народом — со своей верой, традициями, культурой, историей. Поэтому в будущее мы смотрим с оптимизмом.

Алексей Демин

http://www.regnum.ru/news/society/1 215 960.html