 |
| Русский вестник | Олег Платонов | 03.10.2009 |
История, идеология и практика Русского Православия, его основные понятия, явления и события. Сведения о русских святых и подвижниках благочестия, чудотворных и почитаемых иконах, православных святынях. Описание русских монастырей и храмов, как существующих ныне, так и давно закрытых и утраченных в эпоху богоборчества. Данные о епархиях, иерархах и священнослужителях.
Святая Русь как особое благодатное свойство русского народа — народа-Богоносца. Москва — Третий Рим. Вселенский характер Русского Православия. Избранничество и борьба с мировым злом. Всемирная задача Русской Церкви.
В энциклопедии более 5000 статей и 1691 иллюстрация. В приложении, помещенном в конце второго тома, приводятся главные официальные документы и статистические материалы Русской Православной Церкви. В конце третьего тома дается библиография.
Автором идеи создания энциклопедии «Святая Русь» является великий православный мыслитель и богослов митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн (Снычев). На одной из встреч со мной, давно вынашивавшим мысль о составлении русской национальной энциклопедии, митрополит Иоанн сказал: «Настало время подвести итоги русской духовности с древнейших времен до наших дней. Надо повторить тот путь, который в 16 веке прошел святитель митрополит Макарий Московский, создатель Великих Четий Миней, содержащих главные выводы духовной науки того времени. Настоящей русской национальной энциклопедией будет энциклопедия Святой Руси, ибо в это понятие вложено все лучшее, что создал русский народ за свое существование».
Энциклопедист по духу и трудам, митрополит Иоанн, вероятно, сам бы возглавил дело по созданию энциклопедии «Святая Русь», если бы не его преждевременная кончина. За десять дней до смерти владыки состоялась моя последняя встреча с ним, на которой он подарил мне свою книгу «Одоление смуты», сопроводив ее напутственными словами об «умножении любви к Святой Руси». Эти слова стали для меня духовным завещанием владыки, а создание энциклопедии «Святая Русь» и все написанные и подготовленные мною книги — исполнением его священной воли.
Русское Православие — христианское вероучение, сохранившее в неизменной чистоте заветы Христа и апостолов в том виде, в каком они изложены в Священном Писании, Священном Предании и в древних символах Вселенской Церкви. С момента отпадения западной Церкви от Православия главным его хранителем становится Россия, Русская Православная Церковь.
В отличие от католицизма, омертвившего христианство и превратившего его в декоративную ширму для греха и порока, Православие вплоть до нашего времени остается живой верой, открытой каждой душе.
Русское Православие — одна из частей Вселенского Православия, но вместе с тем его особая часть. Особый характер Русского Православия выражается в понятии Святая Русь. Русские святые и подвижники, православные мыслители России и славянофилы видели в Святой Руси особое благодатное свойство русского народа, сделавшее его оплотом христианской веры во всем мире. Жертвенное служение идеалам добра и справедливости, стяжание Духа Святого, устремленность к безгрешности и совершенству сделали русских новым Богом избранным народом. Осознание русским народом своего особого духовного предназначения прослеживается в Повести временных лет (11 в.). Причем богоизбранность понимается не как противостояние другим народам, а как особая миссия борьбы с мировым злом, миссия добротолюбия.
К Богу русский человек испытывал особое национальное чувство. «Русский Бог велик», — говорил он. «Велик Бог русский и милосерд до нас», «Жив Бог, жива душа моя», «Жить — Богу служить», «Человек ходит — Бог водит», «Нужен путь — Бог правит», «Бог пути кажет», «Человек гадает, а Бог совершает», «Без Бога не до порога», «С Бога начинай и Господом кончай», «Утром Бог и вечером Бог, а в полдень да в полночь никто же кроме Него», «С верой нигде не пропадешь», «Вера спасает, Вера животворит, Вера и гору с места сдвинет».
Это, конечно, не означало безоглядного упования на Бога. Нужно не только молиться, но и действовать. Только тогда молитва будет действенной: «На Бога надейся, а сам не плошай!», «Богу молись, а в делах не плошись!», «Богу молись, а добра ума держись!», «Богу молись, а к берегу гребись!»
Переменить веру православную, считал русский человек, — смертный грех: менять веру — менять и совесть.
В выборе веры сказался национальный характер народа. Красота богослужения, конечно, не главное, что определило выбор. Главное в том, что Православие отвечало характеру народа и позволяло ему сохранять свои народные традиции, обычаи и идеалы. В отличие от католичества Православие не навязывало русскому народу чуждый язык богослужения (мертвую латынь), не пыталось поставить над Русской землей деспотическую власть римских пап. Рим никогда не отвечал нашему духу и нашему характеру, писал И. А. Ильин. Его самоуверенная, властная и жестокая воля всегда отталкивала русскую совесть и русское сердце.
Святая Русь не противопоставляла власть светскую и духовную, а действовала по принципу: Богу — богово, а кесарю — кесарево. Однако и греческое вероисповедание мы, не искажая, восприняли настолько своеобразно, что о его греческости можно говорить лишь в условном, историческом смысле (И. А. Ильин). Главное состояло в том, что новоиспеченные русские христиане внесли в новую веру глубокие нравственные начала, рожденные еще в дохристианский период, и прежде всего мысль о приоритете добра в жизни, о неизбежности победы добра в борьбе со злом. На Руси Православное христианство стало добротолюбием, вобрав в себя все прежние народные взгляды на добро и зло и оптимистическую веру в добро.
Крещение Руси соединило два родственных мироощущения. Так, русские внесли в Православие жизнеутверждающий оптимизм победы добра и усилили его нравственные начала, придав им более конкретный характер практического добротолюбия. Этим Русское Православие отличалось от византийского, которое абсолютизировало проблему зла, его неотвратимости, преодолеть которое можно только через строгий аскетизм и мистические искания. Безусловно, Русская Православная Церковь освоила мистический и аскетический опыт Востока, особенно исихазм, но, как показывает история, в довольно узких пределах национальных традиций и обычаев. Широкой массе русского народа был чужд мистицизм в смысле личной встречи с Богом. Путь к Богу русского народа шел не просто через бездеятельную молитву или молитвенный экстаз, хотя это тоже было, а через живое дело добротолюбия и труд, совершаемый с молитвой. Развивался на Руси и религиозный аскетизм, хотя масштабы его распространения были не столь велики. Исследователи, ищущие в Русском Православии характерные особенности Восточной Церкви — аскетизм и мистицизм, — совершают серьезную ошибку, накладывая типовую схему Востока на самобытный организм Святой Руси, в котором преобладали совсем другие черты.
В отличие от Византии Русское Православие смотрит на мир оптимистично. В нем нет мрачных тонов и чувства безнадежности, которыми пронизана Византийская Церковь. Русская иконопись, отражавшая мироощущение русского человека, — это жизнеутверждающий взгляд на мир, выражавшийся в высветлении палитры, обретшей необычайную яркость и жизнерадостность, в неуклонном росте значения линии, особенно столь ценимого русскими иконописцами силуэтного очерка (В. Н. Лазарев).
Национальный характер Русского Православия служит единению нации и национальному самосознанию, а, значит, способствует строительству национального государства. Еще в «Повести временных лет» приводится мысль о славянском (русском) единстве и единении Руси.
Национальный характер Русского Православия проявляется в создании целого ряда национальных иконографических типов: «Покров», «Собор Богоматери», «О тебе радуется» и др., — отсутствующих в др. христианских Церквах. В иконе Покров выражается идея покровительства Пресвятой Богородицы над русским народом.
Национальные русские святые — подвижники Русского Православия — все без исключения патриоты Русской Земли, для них всегда предпочтительнее скорее погибнуть, чем вступить в сговор с врагами Отечества.
В «Слове о Законе и Благодати» (11 в.) первый русский митрополит Иларион излагает духовно-нравственную суть Русского Православия. Писаный закон веры без благодати мало что значит. Закон дан на приуготовление благодати, но он не сама благодать: закон утверждает, но не просвещает. Благодать же живит ум, а ум познает истину. Благодать у Илариона понимается не в чисто литургическом смысле, а как духовно-нравственная категория победы добра в душе человека и вытеснение зла. Закон, по мнению Илариона, разобщает народы, т. к. выделяет среди них один народ. Благодать дана всем народам, она объединяет их в одно целое, тождественная истине, дает оправдание земному существованию человека. Говоря о христианах, имея в виду, конечно, прежде всего русский народ, Иларион пишет, что иудеи в законе ищут свое оправдание, христиане на благодати основывают свое спасение; и если иудейство оправдывается тенью и законом, то христиане истиной и благодатью не оправдываются. Иудеи веселятся о земном, христиане же пекутся о небесном. И кроме того, оправдание иудейское скупо и завистливо, оно не простирается на другие народы, но остается в одной Иудее; напротив, христианское спасение щедро и благостно растекается на все земли.
Итак, Святая Русь не формальное следование закону и оправдание им, а постоянное стремление к добру, к высшему благу. Суть развития человеческой истории — во всеобщей победе благодати, добра, в отрицании прежнего формального закона, погруженного в суету земных страстей и плодящего зло.
Русский человек иначе осмысливает и само христианское благочестие: благочестивым считали не того, кто проводит время только в постах и молитвах, но того, кто добродетелен в жизни. «Слово о мытарствах» (12 в.) перечисляет нравственные преступления: ложь, клевету, зависть, гнев, гордость, насилие, воровство, блуд, скупость, немилосердие. Русский человек считал, что для спасения недостаточно одного аскетического следования заповедям Христа — необходимо, чтобы деяния человека были полезны всем, общественно значимы; лишь перед теми откроются врата небесные, кто сознательно творит добрые дела, приносит благо ближним, ибо само неведение добра злое есть согрешение.
С самого начала принятия христианства Святая Русь, идеология Русского Православия столкнулись с иудаизмом, идеологией народа-богоубийцы. Примерно с конца первого тысячелетия от Рождества Христова начинается качественная сдвижка мировой истории — созданная Спасителем христианская цивилизация, подточенная тайными иудейскими обществами и сектами, подвергается эрозии. Христианская идеология в западноевропейских странах постепенно отравляется иудейскими воззрениями на мир. И на месте христианской цивилизации Запада в течение 11−18 вв. сначала почти незаметно, как страшная раковая опухоль, развивается иудейско-масонская цивилизация, отрицающая духовные ценности Нового Завета, подменяя их иудейским поклонением золотому тельцу, культом насилия, порока, плотского наслаждения жизнью.
На многие века западное христианство превратилось в ширму, за которой велось строительство иудейско-масонской цивилизации. На первых порах, пожалуй, самой красивой частью этой ширмы был т. н. Ренессанс, который при покровительстве римских пап и кардиналов под псевдохристианской оболочкой фактически отверг духовные ценности Нового Завета, провозгласив эпоху плотского наслаждения жизнью, а, главное, возрождение порочных языческих (дохристианских) традиций Древней Греции и Рима. Иудейская пропаганда объявляет всю эпоху подъема христианской духовной цивилизации периодом упадка и мракобесия, а т. н. Ренессанс — временем возрождения лучших традиций древности, подразумевая под этим, по-видимому, неслыханный разврат и содомитство позднего античного общества, преуспеяние которого основывалось на жестокой эксплуатации рабов со всего мира.
Кризис Западной Церкви и христианских монархий в Европе, начавшийся с момента отпадения Рима от Православия, перерос к середине 2 тысячелетия во всеобщую катастрофу западно-христианской цивилизации. С этого момента, по справедливому замечанию великого русского философа А. Ф. Лосева, осуществляется развертывание и оформление сатанинского духа, ступенями которого были капитализм и социализм, победоносное шествие еврейских революций по Европе.
В самом деле, с момента складывания капитализма и колониальных захватов мир вошел в полосу деградации и одичания. Стремительное развитие научно-технического прогресса сильно способствовало этому, превращая человека в раба возрастающих материальных потребностей. Мир становился все более одномерным. Духовная доминанта человечества, ранее определяемая христианской цивилизацией и ценностями Нового Завета, перемещалась на периферию общественного сознания, а на авансцену истории выходили бездушие, эгоизм и ограниченность человека, живущего только потребительскими интересами.
Для русского человека вера была главным элементом бытия, а для западного человека — надстройкой над материальным базисом. Архимандрит Иларион (Троицкий) писал: «Идеал Православия есть не прогресс, но преображение… Новый завет не знает прогресса в европейском смысле этого слова, в смысле движения вперед в одной и той же плоскости. Новый завет говорит о преображении естества и о движении вследствие этого не вперед, а вверх, к небу, к Богу. Единственный путь преображения — в искоренении греха в самом себе: Не вне тебя правда, а в тебе самом, найди себя в себе, овладей собой, и узришь правду. Не в вещах правда эта, не вне тебя и не за морем где-нибудь, а прежде всего в твоем собственном труде над собою».
После падения Рима и захвата иноверцами Константинополя духовный центр христианской цивилизации переместился в Россию. Мистическое значение Удерживающего перешло к христианскому царству Святой Руси, воплощаясь в Русской Православной Монархии. Как писал вел. князю Московскому старец Псковского Елеазаровского монастыря Филофей, Церковь Древнего Рима пала вследствие принятия Аполлинариевой ереси. Двери Церкви Второго Рима — Константинополя — рассекли агаряне. Сия же Соборная и Апостольская Церковь Нового Рима, державного Твоего Царства, своею Христианскою верою во всех концах Вселенной, во всей поднебесной паче солнца светится. И да знает твоя держава, благочестивый царь, что все царства православно-христианской веры сошлись в одном твоем царстве, един ты во всей поднебесной христианский Царь. В 16−18 вв. духовные ценности Святой Руси приобрели значение официальной государственной идеологии. Отторжение ценностей Святой Руси, начавшееся с Петра I, деформировало общественное сознание, вызывало кровавые катаклизмы, создавая все новых и новых мучеников за ее идеи.
Эти мученики были всегда — от Филиппа митрополита до Оптинских старцев, от Аввакума до славянофилов. Но в ХХ в. мученичество стало неотъемлемой духовной принадлежностью православных русских людей. Планомерно уничтожались русские священники и епископы, все верные чада Православной Церкви. Ценой миллионов жизней мучеников за Веру Русское Православие навечно утвердило себя как оплот христианства во всем мире.
При подготовке энциклопедии «Русское Православие» было использовано более 1000 источников информации, опубликованных в 19−20 вв., во многих из которых встречаются заметные разночтения в датах и фактах, для проверки которых требуется проведение специальных исследований. Не имея возможности выполнить эти исследования в полном объеме, авторы и редакция обычно выбирали наиболее авторитетные и общепринятые источники. Это, конечно, не гарантирует полной точности приведенных сведений. Часть материалов, использованных в энциклопедии, собрана составителем в ходе его многолетних паломнических поездок по монастырям и святым местам России в 1970−80-х годах. Эти сведения основаны главным образом на свидетельствах очевидцев погрома Русского Православия в 1920-х-1960-х годах и не исключают субъективных суждений и оценок. За возможные неточности и ошибки просим у читателя прощения, снисхождения и молитв.
Институт русской цивилизации выражает глубокую признательность всем лицам и организациям, оказавшим творческую помощь и финансовую поддержку, без любезного участия которых трехтомная энциклопедия «Русское Православие» не могла бы выйти в свет.
