 |
| Патриархия.Ru | Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл | 30.09.2009 |
Но ведь Белая Русь — органическая часть этого пространства. И я думаю, что для Белой Руси и Ярослав Мудрый, и Александр Невский — это тоже имена, с которыми связана судьба страны. Но есть, конечно, и свои замечательные герои. Так, я совершенно по-особому воспринял личность Евфросинии Полоцкой. Конечно, я читал о ее жизни; но когда я посетил Полоцк, перед моим мысленным взором представилось такое ангелоподобное существо, красивая молодая женщина, которая имела такую огромную любовь в сердце, такую высочайшую культуру, такую горячую веру. Ведь прошло 800 лет, даже больше, а мы все ее помним. К ее мощам стекаются люди. Я не могу себе представить, чтобы так кто-то приходил к останкам древнего героя, если бы этот герой не был святым.
Может быть, Евфросиния могла бы быть лицом Белоруссии, потому что это тоже личность того же самого порядка. Но самое важное — героем страны не может быть прагматичный политик и жесткий деятель, тиран, как это было, допустим, в случае с Иваном Грозным или даже с Петром I, когда люди, подчеркивая значение их личности как управленцев, как полководцев, одновременно не приняли их, потому что личная жизнь этих людей была неприемлема. А вот сочетание мудрости, служения, направленного на благо Отечества, с высоким уровнем духовной жизни, со святостью — это то, что делает образ людей бессмертным, превращает человека в легенду.
Может быть, кто-то из вас знает, что мне пришлось защищать имя Александра Невского (в проекте «Имя России» — Ред.). Некоторые мои оппоненты говорили: «Но это же человек из легенды; неизвестно, что там было». А я сказал: «А разве может человек не легенда стать именем России?» Человек, ставший легендой, историческая личность, ставшая легендой, может быть таким символом.
Ну, а все остальное, конечно в руках белорусов, если такой конкурс у вас будет. Спасибо.
— Ваше Святейшество, в этом году мы отмечаем 65 лет освобождения Белоруссии от немецко-фашистских захватчиков. Следующий год — год 65-летия Победы советского народа в Великой Отечественной войне. На Ваш взгляд, возможно ли сохранить мирное неба над головой и не допустить повторения ужасов войны?
— Я думаю, что в каком-то смысле я пытался ответить на этот вопрос в своем выступлении. Ад на земле — это, в том числе, и ужасы войны. Все ведь начинается не в окопах, не в кабинах танков и самолетов, не в штабах — все начинается в человеческих сердцах. Для того, чтобы напасть на соседей, употребить силу для достижения своих идеологических, политических, экономических целей, нужно быть зверем, нужно быть человеком с утраченной нравственной основой. Как можно сказать: «Я хочу взять страну или дом или жизнь другого человека или его деньги для того, чтобы самому стать счастливым»? Ведь именно так затевались все войны — чтобы расширить пространство, стать сильнее, богаче, могущественнее, чем сосед. Если человек живет нравственным чувством, если он стремится жить по закону Божиему, он же знает, что это грех, что так нельзя. Поэтому такие страшные события, прецедентом которых была Великая Отечественная война, возможны, если мы и дальше будем попирать нравственное чувство.
И что удивительно (хотел бы еще раз об этом сказать) — под знаком свободы мы раскрепощаем в себе инстинкты, зверя раскрепощаем, но одновременно стараемся путем некоего законодательства обеспечить международный мир. И говорим: безопасность, безопасность. Как в Священном Писании сказано: когда будут говорить «безопасность», тогда и наступит напасть (см. 1 Фес. 5:3). Потому что словами и даже письменными договорами невозможно установить вечный мир — до тех пор, пока зло остается в сердце человека. Вот почему воспитание внутреннего человека — это задача, связанная не только с личным счастьем, личным благополучием. Это то, что связано с судьбой человеческой цивилизации.
Сегодня вопросы нравственности — это не личные вопросы, как нас пытаются в этом убедить, в том числе, западноевропейской либеральной философской парадигмой. Это вопросы, которые имеют жизненно важное значение: будет существовать род человеческий или в условиях современного вооружения он существовать не будет. Поэтому нравственное воспитание личности является краеугольным камнем вообще во всех усилиях людей, направленных, в том числе, на обеспечение мира между странами, между народами, мира во всем мире. Ради этого и работает Церковь.
— Ваше Святейшество, как Православные Церкви смотрят на военно-политическое столкновение между своими странами, и, в частности, как отреагировала Грузинская Православная Церковь на военный конфликт?
— Зло существует в мире, и нередко в это зло вовлекаются и страны, и народы. Но ведь кто-то должен провозглашать Божию правду даже в самый разгар конфликта, когда затрагиваются чувства людей, когда каждая сторона считает, что она поступает правильно, но когда в результате погибают люди, разрушаются братские отношения между народами.
У меня совершенно конкретный взгляд на то, что произошло. Я глубоко убежден в том, что эта война была следствием губительной политики грузинского руководства. И я говорю так с полной открытостью к грузинскому народу, с горячей любовью к Грузинской Церкви.
Но даже в тот момент, когда начались сражения, Русская Церковь и Грузинская Церковь находились в постоянном контакте. Я несколько раз, будучи в то время еще митрополитом, звонил Патриарху Грузинскому, и думаю, в результате этих переговоров нам что-то удалось сделать, помочь страждущим.
Сегодня Грузинская и Русская Церкви — это единственная нить, соединяющая по-настоящему две страны. Конечно, народы соединены общей верой, смешанными браками, общностью культуры, традициями, а вот государства оказались разделены. Так вот, усилия, которые предпринимают две Церкви, направлены на то, чтобы преодолеть последствия этой страшной катастрофы, когда одни православные люди стали стрелять в других православных людей.
Я глубоко убежден, что у Церкви не может быть другой позиции. Потому что Церковь в момент конфликта должна делать все для того, чтобы его приостановить. И я благодарю Бога за то, что обе Церкви оказались верны своему призванию и не дрогнули перед внешними обстоятельствами.
— Ваше Святейшество, нас, молодых людей, волнует следующий вопрос. На ваш взгляд, каким должен быть образ настоящего современного верующего молодого человека?
-Есть вопросы, на которые так сходу и не ответишь. Я не могу, наверное, в двух словах сказать. Если позволите, я, может, поразмышляю вслух. Мне кажется, слово «современный» предполагает адекватное участие человека в современной жизни. Человек, неспособный устанавливать связи с социумом, неспособный реализовывать себя в современной ему социальной среде, — такой человек несовременный. Значит, это предполагает, что современный человек должен иметь определенный уровень образования, должен быть способен устанавливать коммуникации с другими.
Но что означает тогда «православный современный человек»? Православный современный человек точно так же должен быть современным человеком, способным жить в социуме. Но есть, я думаю, одна черта, может быть, не только одна, которой все-таки определяют специфику этого участия в социуме. Нельзя быть православным дома и перестать быть православным в студенческой аудитории. Нельзя быть православным в церкви и перестать быть православным на студенческой вечеринке.
Православие — это не молитва, в лучшем случае, один раз в неделю в церкви. Это образ жизни и, в первую очередь, это система мотивации поступков. Человек, бессмысленно совершающий поступки, называется дураком. К сожалению, дурь эта не сразу видна. Иногда она видна тогда, когда люди поженились, и вдруг в совместной жизни выясняется, что один из них, к сожалению, не умеет мотивировать свои поступки. Для православного человека должно быть свойственно мотивировать свои поступки своими убеждениями. А это значит, что такой человек должен быть нравственным. Для него дружба должна быть дружбой, любовь должна быть любовью. Особенно это важно в то время, когда люди достигают возраста, достаточного для того, чтобы вступить в брак. От того, как формируются отношения между молодыми людьми, почувствовавшими влечение друг ко другу, любовь друг ко другу, во многом будет зависеть благополучие всей жизни. Здесь-то и должна быть христианская мотивация. От чего разрушаются наши брачные союзы? От того, что каждый на себя одеяло тащит, начинает жить своей жизнью. Союз брачный и любой другой союз, в том числе политический, сохраняются тогда, когда в этом союзе каждая из сторон готова что-то отдать для другого. Когда есть это желание отдать — не по принуждению, а по любви — вот тогда семья становится очень крепкой. Когда муж видит, что жена живет ради него, когда жена видит, что муж живет ради нее и детей, дети, видя эту красоту отношений, эту гармонию, начинают тоже стараться отдавать себя родителям. А как это важно, когда родители достигли преклонного возраста!
Можно продолжать и дальше, но я глубоко убежден, что быть православным человеком и уметь мотивировать своей верой поступки, в том числе очень важные поступки в жизни, это и значит быть современным православным человеком.
Благодарю вас.
