 |
| Фонд стратегической культуры | Юрий Рубцов | 28.09.2009 |
Польский сейм вызывал тени прошлого: он принял резолюцию, содержащую обвинения в адрес СССР, который 17 сентября 1939 г. ввёл свои войска в Западную Украину и Западную Белоруссию, в ходе так называемого четвёртого раздела Польши. «Основание для вторжения Красной Армии», по мнению парламентариев, дал пакт Молотова — Риббентропа, в результате «Польша пала жертвой двух тоталитарных режимов — нацизма и коммунизма». Дополнительным обвинением в адрес Советского Союза стал геноцид (в документе буквально сказано о «преступлениях, имеющих признаки геноцида») других народов Центральной и Восточной Европы.
Обращает на себя внимание, что резолюция принята посредством аккламации, то есть упрощённым порядком — без подсчёта голосов, на основе одобрительных выкриков и аплодисментов. Но и при весьма сомнительной юридической силе этого документа последний отражает всем ясную тенденцию в действиях польской правящей элиты — крайняя политизация и извращение истории под антироссийским углом зрения. Это, надо понимать, и есть ответ на призыв В. Путина, который во время недавнего визита в Гданьск, где 1 сентября встретились лидеры 30 европейских стран, чтобы отметить 70-летнюю годовщину начала Второй мировой войны, высказался за то, чтобы избавить двусторонние отношения от груза недоверия, «не навязывая друг другу своих точек зрения, подняться над проблемами прошлого и вместе идти вперед».
Польские парламентарии предпочли не заметить этот, как сказано в комментарии Департамента информации и печати МИД РФ, «ясный сигнал о готовности России к выстраиванию с Польшей конструктивных, взаимоуважительных отношений, в т. ч. по сложным историческим вопросам». Вопреки многочисленным предложениям российской стороны, наконец-то, по прошествии 70 лет оставить историкам вопрос о генезисе Второй мировой войны, высший законодательный орган Польши, касаясь весьма деликатной темы, затрагивающей чувства не только поляков и россиян, но и украинцев и белорусов, «привносит в нее тенденциозность и политизированность», чем, по мнению российского МИда, наносит «серьезный урон усилиям по развитию нормальных добрососедских отношений между двумя странами».
Наоборот, сейм Польши уверен: вызывая тени прошлого, он как раз стоит за «польско-российское примирение», что, в свою очередь, «требует уважения исторической правды».
Что ж, поговорим об уважении и о правде. Но прежде всего охватывает недоумение: о необходимости какого «примирения» говорят в Варшаве? Мы что — находимся в состоянии войны? И договор о дружественном и добрососедском сотрудничестве 1992 года уже не существует?
Так во что всё-таки польские политики превращают историческую правду?
От России они требуют признать «моральную ответственность» за расстрел польских офицеров в Катыни — и бесстыдно игнорируют правду об этой провокации гитлеровского режима (правда содержится в выводах Комиссии по расследованию массовых убийств польских офицеров в Катыни, возглавлявшейся выдающимся нейрохирургом Н.Н.Бурденко, в книгах Ю. Мухина «Катынский детектив» и «Антироссийская подлость», в книге В. Шведа «Тайна Катыни»).
И глухо молчат поляки о трагедии русских солдат — красноармейцев, взятых в польский плен в войне 1920 года и истреблённых режимом Пилсудского.
Президент Польши Лех Качиньский провозглашает славу «всем солдатам, которые пали во время Второй мировой войны — против германского нацизма и большевистского тоталитаризма», и его не смущает, что гитлеровская Германия поработила Польшу, а Советский Союз освободил её ценой жизни 600 тысяч бойцов Красной армии и добился утверждения тех границ, в которых существует ныне Польское государство.
Поляки говорят о своей стране как жертве «двух тоталитарных режимов», но дорого бы дали за то, чтобы замолчать факты, доказывающие, что накануне Второй мировой войны Варшава планировала расчленение и уничтожение Советского Союза, разжигая сепаратизм на Кавказе, на Украине и в Средней Азии. Архивные документы, содержащие эти факты, в канун 70-летия начала Второй мировой войны обнародовала Служба внешней разведки России.
Польские политики, погрязнув в лицемерии, никогда не решатся разорвать с наследием того «режима», который подверг их страну «четвёртому разделу», если иметь под этим в виду нынешние государственные границы Польши, полученные ею в 1945 году благодаря Советскому Союзу.
Напомним: уже на Тегеранской конференции в 1943 г. И.В. Сталин, заявив о желании СССР иметь сильного и дружественного соседа в лице Польши, настоял на внесении в секретный протокол решения о перенесении на запад польско-германской границы и признании «линии Керзона» в качестве советско-польской границы (1). К Польше отходили также Оппельнская провинция и территория Восточной Пруссии, за исключением областей Кенигсберга и Мемеля, которые решено было передать Советскому Союзу. В 1944 г. Польше — как акт доброй воли Москвы — была передана западная часть Белостокской области Белоруссии.
И.В.Сталин продолжал отстаивать эту линию на Крымской (Ялтинской) конференции в феврале 1945 г. В советский проект решения было внесено положение: «Считать, что западная граница Польши должна идти от города Штеттин (для поляков), далее на юг по р. Одер, а дальше по реке Нейсе (Западной)». По мнению И.В.Сталина, передачей Польше германских территорий компенсировался ее «отход на запад».
С начертанием советско-польской границы по «линии Керзона» англо-американские союзники не спорили. Такое решение, писал У. Черчилль, «основывается не на силе, а на праве, если учесть страдания, перенесенные Россией при защите своей территории от немцев, и ее великие подвиги при изгнании немцев и освобождении Польши». В итоге восточная граница страны, по решению конференции, должна была пройти «вдоль линии Керзона с отступлением от нее в некоторых районах от пяти до восьми километров в пользу Польши».
А вот предложения СССР о западных границах Польши были встречены Лондоном и Вашингтоном крайне холодно. У. Черчилль громко заявлял, что «Польша получит слишком много» и предлагал провести границу по линии рек Одер — Восточная Нейсе. Его поддерживал Ф. Рузвельт, отмечавший, что «Польша была источником неприятностей в течение более 500 лет».
Окончательное решение было принято на Потсдамской конференции, где США и Великобритании после длительных дебатов вынуждены были согласиться на установление западной границы Польши в соответствии с предложением советской стороны, то есть по линии рек Одер и Западная Нейсе. Как писал У. Черчилль, поляки «захватили огромные куски германской территории». На северо-восточных рубежах к Польше отошли Данциг (Гданьск) и часть Восточной Пруссии.
Вероятно, в понимании польского сейма это и есть «четвёртый раздел». Так будьте последовательны, господа! Откажитесь от всего, что связано с ненавидимой вами Россией и доставшейся вам частью её исторического наследия!
Но нет. Антироссийская подлость польской политической элиты не знает удержу.
