 |
| Богослов. Ru | Митрополит Навпактский Иерофей (Влахос) | 23.09.2009 |
Когда летом 1966 года я первый раз посетил Святую гору как студент-второкурсник богословского факультета Фессалоникийского университета с другими моими соучениками, мы встретили монаха отца Феоклита Дионисиатского, который нас спросил, кто мы такие. Мы ответили ему, что мы богословы. На это он немедленно нам сказал: «Церковь знает только трех богословов: святого Иоанна Богослова, святого Григория Богослова и святого Симеона Нового Богослова, а вы являетесь студентами богословского факультета».
Этот взгляд отца Феоклита произвел на меня большое впечатление и научил меня, чтобы я использовал более точные слова относительно этого вопроса, потому что по учению Церкви богословие является эмпирическим познанием Бога, является даром. С того времени я постоянно возвращался к изучению этой темы и понял, что, действительно, согласно церковной терминологии, богословом является тот, кто говорит о Боге, но для того, чтобы кто-то мог авторитетно говорить о Боге и иметь неложное знание о Боге, он должен предварительно иметь личный опыт о Боге.
Таким образом, в абсолютном смысле слова богословом является тот, который достиг созерцания Бога, созерцания нетварного Света, а в относительном смысле богословом является и тот, кто говорит о познании, которое имеют обоженные. Это происходит и с наукой. По преимуществу учеными являются те, которые исследуют различные природные явления и предлагают новое знание, а также те, которые передают знание исследователей.
В «Святогорском томосе», который был написан свт. Григорием Паламой, ведется речь о исповедании веры, которое провозглашается достойными в Духе. С одной стороны, они, «в том же самом опыте посвященные», следовали по законному пути подвижничества, то есть отреклись от стяжания вещей, славы человеческой и недобрых телесных удовольствий, подтвердив это отречение через подчинение тем, кто предшествовал им в жительстве согласно Христу, занимаясь священным безмолвием и чистосердечной молитвой и оказавшись посвященными в то, что выше ума, как достигшие таинственного, превосходящего разум единения с Богом. А с другой стороны, они являются теми, которые «по отношению к таковым (то есть к первым — иг. Д.), относятся с почтением, верой и любовью"[1]. Таким образом, если мы не имеем личного познания Бога, мы принимаем свидетельство Отцов Церкви, которые приобрели такое личное знание через энергию Святого Духа.
Занимаясь впоследствии учебой и исследовательской деятельностью, я понял, что можно говорить о двух видах богословия: о научном богословии и о харизматическом, или эмпирическом, богословии.
I. Богословие как наука
Христос вочеловечился в данную историческую эпоху, воспринял человеческую природу абсолютно безгрешную, но тленную и подверженную страданиям, жил в конкретном окружении и лично познал всю полноту трагического состояния людей после падения.
Так же и Церковь, воскресшее Тело Христово, чья жизнь и деятельность осуществляется в истории, приходит в соприкосновение с людьми, живущими в конкретном месте и в определенное время, с экзотическими национальностями, с различными религиозными представлениями и с разнообразными культурными способами выражения. Также единство и каноническое устройство Церкви сохранялось при различных системах управления и организации.
Важно знать исторические и культурные элементы из эпохи Христа, Апостолов и Отцов. Эти вопросы исследует богословие как наука, ими занимаются профессора богословских факультетов, которые проводят исследование всех исторических явлений и излагают важные сведения, которые могут помочь студентам стать в будущем клириками или профессорами богословия.
Далее я выделю некоторые области, которыми занимается научное, или академическое, богословие.
1. Изучение текстов
Боговидцы Святые, Пророки, Апостолы и Отцы с пастырскими целями описали в различных своих текстах опыт, который они приобрели. Эти тексты — книги Ветхого и Нового Завета, гомилии отцов Церкви и пр. Речь идет о текстах, в которых письменно сохраняется богословие Церкви, поскольку Церковь Святым Духом записывает Откровение и Церковь через Святой Дух толкует Откровение. Эти тексты передают также исторические события каждой эпохи, и личный опыт, который имел каждый из боговидцев, но и особенный дар, данный им Богом.
Следовательно, ученые-богословы исследуют эти тексты и находят общие элементы, отмечая и их характерные особенности. К примеру слово «обожение» не упоминается в Священном Писании, но только у Отцов Церкви. При этом, однако, духовный смысл этого слова передается в Священном Писании другими понятиями, такими как «совершенство», «прославление», «освящение» и прочее. Еще они исследуют языковые особенности каждого боговидца, через которые выражается богооткровенное слово, и причины, приведшие к написанию пророческого, апостольского или святоотеческого текста. Данные виды работы осуществляются внимательными исследователями, которые, однако, имеют церковный опыт, потому что иначе они могут прийти к невероятным выводам, как мы замечаем в западной христианской мысли.
Также рукописи пророческих, евангельских, апостольских и святоотеческих текстов сохраняются в различных видах, записанных маюскулом или минускулом, датируются различными веками, с разночтениями, которые устанавливают специалисты, обладающие необходимыми знаниями по филологии, а также значительным знанием палеографии. Важно установить хронологию текста, восстановить этот текст благодаря критическому изданию в его первоначальной, по возможности, форме, исследовать святоотеческие места, на которые ссылается писатель, и сделать соответствующую ссылку. Научная работа такого рода приводит ко многим достойным результатам.
2. Церковная история
Церковь жила в различные временные периоды, и Ей приходилось преодолевать разнообразные проблемы: религиозные, социальные, политические. Сам Христос сказал Своим ученикам, что «посылает их, яко овец посреди волков"[2]. Следовательно, новое свидетельство Христа, которое было передано Апостолами, Апостольскими мужами и последующими Отцами, пришло в столкновение со своей эпохой и создало многочисленные проблемы. Гонения против Церкви — это славный период в ее жизни, и церковная история этого периода должна внимательно изучаться, для того чтобы быть соответствующим образом описанной и оцененной.
Также, как известно, христиане явились в истории как третий род, т. е. они не были ни иудеями, ни идолослужителями. Они имели сознание, что составляли новую действительность, отличную от этих двух категорий. Это означает, что Церковь в первые века жила среди двух великих религиозных, политических и культурных миров -иудейского и эллинского. Особенно, когда Церковь вышла из районов Палестины на широкие просторы Римской Империи, где господствовало греческое и эллинистическое предание с различными филосафскими течениями, Она должна была ответить на все это. Таким образом, Древняя Церковь позаимствовала некоторые элементы из иудейского предания, а некоторые другие — из эллинского, дабы выразить Свою богооткровенную истину. Также ей пришлось примирять столкновение иудеохристиан христианами из язычников, как мы встречаем в текстах Нового Завета и Апостольских мужей.
Великая проблема, которую должны были разрешить Отцы IV века, состояла в связи между богооткровенной истиной Церкви и эллинской философией. Существовали некоторые христиане, главным образом, еретики, которые старались истолковать Откровение через принципы эллинской филосифии. В результате вера стала обмирщаться, так как они эллинизировали христианство. Наоборот, Отцы Церкви, в полемике с этими философствовавшими христианами, христианизировали эллинизм, заимствуя некоторые термины из греческой философии и предавая им другое значение, для того чтобы они выражали богооткровенную истину, и чтобы эта истина не изменилась в новом культурном окружении. Отцы видели онтологические и космологические вопросы, волновавшие людей их эпохи, и давали на них ответы через богооткровенную истину.
Таким образом, подобало, чтобы Церковь отражала ереси и расколы, защищая Православную веру, что и происходило благодаря Вселенским и Поместным соборам, которые утвердили вероопределения и каноны для единства веры и канонического созидания Церкви.
Все это исследуют различные ученые-богословы, когда излагается церковная история, история догматов и церковная догматика, чтобы христиане получили, по возможности, точные сведения об истории Церкви, и как Церковь, через Своих святых, которые были просвещены Святым Духом, смогла добиться сохранения богооткровенной истины, которую открыл Христос Апостолам.
3. Церковные искусства
Христиане любят Бога и выражают это разнообразно. Они собираются в определенных местах, для того чтобы служить Богу и выразить свою веру. Также им подобает совершать Божественную Евхаристию, которая является центром церковной жизни, для того, чтобы приобщиться Тела и Крови Христа.
Созидание молитвенных домов и храмов осуществлялось в различных видах и стилях, которые восприняла Церковь под влиянием места, в котором она жила. Но, в конце концов она создала эти храмы согласно своему собственному преданию. Одновременно она получила и различные культурные разновидности эпохи как: музыку, живопись, поэзию и проч., оценила все это и преобразила еще более для того, чтобы выразить свою истину.
Ее глубочайшей целью было выражение нетварной истины, которой Она обладала, при помощи тварных образов настоящего, которые должны были еще более улучшиться, но таким образом, чтобы не заключить человека в тварных образах, но чтобы послать его в нетварный храм, к нетварному служению, к нетварному Божественному закону. В этой перспективе она создавала храмы, украшала их, определяла способ богослужения.
Все это должно быть исследовано учеными исследователями, для того, чтобы определить способ, при помощи которого исторически трудится Церковь, а также то, как она воспринимает различные культурные образы настоящего и их преображает, как развивает также и культуру, без того, однако, чтобы полностью отождествиться с ней.
4. Религии и христианские исповедания
Человек создан Богом по Его образу и подобию и был помещен в Раю для того, чтобы пребывать в постоянном общении с Ним. Однако Адам и Ева через свое падение потеряли это общение с Богом и в своей попытке сохранить и выразить следы этого общения они стали почитать тварь. Таким образом, от своей подлинной связи с Богом они впали в некую религиозную жизнь, поклоняясь идолам как богам и придерживаясь различных религиозных идеологий. Религии являются выражением слабости человека, которая произошла в результате его удаления от Бога, и приводят к фанатизму, религиозным войнам и прочее.
В то же самое время, некоторые христиане, имея различные взгляды, изменяют христианскую веру. В результате создаются различные христианские Исповедания, которые основываются на господстве логики, как происходит со схоластическим богословием, или основываются на неком господстве этики, как происходит с пуританством. Каждая из этих религиозных систем развила особые догматические учения, литургические типы, которые должны быть исследованы и изучены.
Более того, во всех подобных христианских группах появляются, время от времени, различные течения, как, например, так называемое диалектическое богословие, политическое богословие и проч. И эти течения тоже должны быть исследованы, для того, чтобы мы могли их изучить и оценить по отношению к Православной Церкви.
Также некоторые Христианские Исповедания теснейшим образом связаны с различными политическими и социальными видами деятельности, пытаясь доминировать в социальном пространстве. Мы не можем, как богословы, находиться в неведении относительно появления на Западе различных племен и франков, которые захватили Европу и распространили иные отличные от христианства, которым жили апостолы и отцы Церкви, взгляды. Мы видим это в «Диалогах», написанных свт. Григорием Двоесловом, папой Римским.
Философские течения, которые время от времени развивались в Европе, такие как: просвещение, романтизм, модернизм, постмодернизм вместе с различными революционными движениями повлияли на положение вещей на Западе и на другие страны Востока, также как и на Христианские Исповедания.
Естественно, что эта философская, социальная, политическая и культурная стороны должны тщательно исследоваться, чтобы мы знали, какие быри были вызваны этими явлениями и какие последствия они имели для некоторых частей христианского мира, а также, как они повлияли до определенной степени на жизнь Православной Церкви.
5. Изучение современной жизни
Церковь занимается человеком и стремится к тому, чтобы передать ему свидетельство о Царствии Божием, а также к тому, чтобы привести его ко спасению. Однако, Отцы всегда старались постичь человека своей эпохи, способ его мысли, и говорить с ним соответствующим образом, с тем, чтобы помочь ему подлинно войти в церковную жизнь. Это не легкое дело, поскольку нужно говорить на языке каждого человека ради его исцеления. Проблемы, которые занимают людей нашего времени, это проблемы социальные, психологические, бытийные и духовные.
Социальные проблемы возникают в связи со способом жизни людей в обществе, в связи с различными доминирующими в обществе течениями, и с различными господствующими социальными тенденциями. Психологические проблемы возникают из-за неуверенностей, причины которых различны, то есть из-за болезней, страданий, семейных проблем, отсутствия целесообразности жизни. Бытийные проблемы связаны с ответом на бытийные проблемы на земле, со смертью и с понятием бытия. Духовные проблемы имеют связь с поиском и общением с истинным Богом.
Должно исследовать современное социальное окружение, в котором будет работать клирик, определить доминирующие проблемы, господствующие социальные течения, которые повлияли до различной степени и на христиан. Когда кто-то узнает это окружение и в полноте психологию христианина, которого он окормляет, тогда он сможет оказать ему решительную помощь. Подобно тому, как Христос воплотился и этим способом победил грех, дьявола и смерть, также и каждый клирик, когда некоторым образом, по аналогии, вникает в проблемы человека и истощается, тогда он узнает условия жизни и может решительно помочь.
Пастырство Церкви стремится к спасению каждого человека: неверующего, еретика, агностика, страстного, себялюбца, схизматика и прочее. Это пастырство осуществляется с просвещением Божиим, но также нельзя игнорировать знание религиозных, культурных и социальных параметров, потому, что Церковь никогда не работает по-монофизитски, смотря только на духовную составляющую, не замечая историческое и социальное бытие.
Для всего выше вышесказанного необходима богословская наука. Хорошо, чтобы священнослужитель имел различные научные знания и был в курсе относительно господствующих представлений, например, о современных достижениях генетической механики, молекулярной биологии. Он может в результате предложить аутентичное богословское слово для того, чтобы привести современного человека и помочь ему в разрешении различных возникающих дилемм.
Богословские Школы способны дать много ценного для современного студента богословия, по вышеуказанным вопросам и могут предоставить ему необходимые научные средства в деле его пастырского служения, обращенного к современному человеку.
Однако не следует, чтобы мы прошли мимо другой стороны богословия
II. Богословие как дар и опыт
Церковное понимание богословия по-преимуществу заключается в том, что речь идет о даре и опыте, который подается Богом тому, кто имеет соответствующие предпосылки для достижения откровения, во время которого он приобщается нетварному Свету, славе нетварной энергии Божией, а также имеет ум, способный вместить, выразить и запечатлеть эти духовные опыты.
Профессор, отец Иоанн Раманидис учил, что когда кто-то достигает созерцания Бога, он знает опытно, что нет никакого сходства между тварным и нетварным, так что различает энергии Бога от демонских энергий и от энергий человеческой логики, то есть от помыслов. Тот, кто совершает это различие энергий, происходят ли они от Бога, диавола, чувств и фантазии, является действительным богословом и может вести точным образом своих духовных чад.
Таким образом, служение богослова отождествляется с делом духовного отца, а служение духовного отца отождествляется с делом богослова. Поэтому главная проблема человека, касающаяся его спасения, состоит в том, чтобы он научился различать тварные энергии от нетварных энергий, как отличается воля Божия от действий страстей и искушения диавола.
Также он учил, что существует две группы богословов Церкви с опытной точки зрения. В состав первой группы можно включить тех богословствующих, которые достигли просвещения ума и имеют умную непрестанную молитву, а ко второй тех, кто является действительными богословами, которые достигли созерцания славы Божией в человеческой природе Логоса и могут беседовать безошибочно о Боге, и вести безошибочно людей к обожению.
Церковь, воскресшее Тело Христово, живет в истории, воспринимает человека в состоянии падения, и ведет его ко спасению, к обожению. Это превращение человека от падшего в обожженного является важнейшей целью Церкви. Это означает, что Церковь согласно со многими агиографическими и святоотеческими текстами является духовной лечебницей, духовной врачебницей, которая излечивает человека и превращает самолюбие в боголюбие и человеколюбие.
Как в каждой врачебнице существуют врачи, которые знают метод и способ лечения и существуют и больные, которые страдают и мучаются, и хотят исцелиться; то же самое происходит и в Церкви. По-преимуществу целителем является Христос и лица, при помощи которых Христос исцеляет, являются священнослужителями. Но особенно это святые, которые знают, что есть здравие, что есть болезнь, и каков способ исцеления каждого духовного недуга. Существуют также и члены Церкви, которые не знают, что являются больными, или не хотят исцелиться, и создают различные проблемы в области церковной жизни.
В этой перспективе Церковь дала звание богослова трем великим святым, как было указанно в начале, а именно: св. Иоанну Богослову, свт. Григорию Богослову, прп. Симеону Новому Богослову. Позднее к ним прибавился и четвертый великий богослов, свт. Григорий Палама, архиепископ Фессалоникийский в XIV веке, которого Вселенский Патриарх Филофей Кокин, написавший ему песненное последование, то есть службу, назвал четвертым богословом.
Далее будет указанно, почему эти четыре великие личности были названы богословами. Общий признак их четверых состоит в том, что они жили в Свете Божием и говорили о нем. То есть они не были некоторыми людьми, которые имели сильную логику и могли говорить философским образом о Боге, но они видели Бога как Свет и в Свете, и оставили свидетельство об этом Божественном Свете, то есть они были боговидцами-Святыми во Свете.
1. Святой Иоанн Богослов, Евангелист
Преображение Христово на горе Фавор было значительным событием в жизни учеников Христовых, а также в жизни Церкви, потому, что там открылась слава Божества Христова, через человеческую природу Христа, которая силой ипостасного соединения и человеческой природы в лице Логоса стала источником нетварных энергий Бога.
На горе Преображения между тремя учениками оказался и Евангелист Иоанн. Увидел и он славу Божества Христа, его осенило светлое облако, являвшееся нетварной скинией Бога, присутствие Святого Духа и он услышал из глубины облака Отеческий глас.
Впоследствии он оказался на Голгофе, во время распятия, удостоился принять Матерь Христову, Пресвятую Богородицу, был учеником любви. Богословским словом и способом он записал эти опыты боговидения в Евангелии, которое является четвертым по счету, а так же и в Соборных Посланиях.
Евангелие, которое он написал, является самым богословским, потому оно и было названо Климентом Александрийским как «духовное» Евангелие и было определено, чтобы оно читалось в Церкви от пасхального воскресения до Пятидесятницы. В течение всего церковного года чтения за божественной литургии выбираются из так называемых синоптических Евангелий: Матфея, Марка, Луки. Во время святой Четыредесятницы, которая является периодом подготовки ко крещению оглашенных, мы слышим, что Христос согласно Евангелию от Марка учит, чудотворит и изгоняет демонов. Однако со дня Воскресения, когда получили крещение новые члены Церкви, читается богословское Евангелие Евангелиста Иоанна, потому что после крещения и в течение периода Воскресения Христова они могут лучше понять богословский смысл, содержащийся в нем.
Евангелие начинается с исповедания, что Христос — Слово Божие: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его"[3].
Здесь яснейшим образом связывается Божество Христово с жизнью и светом.
Во всем четвертом Евангелии мы читаем о возрождении человека, об откровении Троичного Бога Самарянке, слышим богословское учение о том, что Христос является хлебом жизни, водою живою, светом мира, вратами, через которые можно войти в дом Его Отца, вечной жизнью, добрым пастырем, что тот кто верует во Христа, понимает во Святом Духе, что из утробы сердца его исходят реки живой воды и прочее. Удивительным является последнее наставление Христа Своим ученикам прежде Его страдания, а также Его первосвященническая молитва к Отцу, в которой Он говорит о единстве апостолов в созерцании, видении славы Божией, вещь которая осуществилась в день Пятидесятницы и прочее.
Исключительно богословскими являются также Соборные Послания Евангелиста Иоанна Богослова. Главным образом первое, плод божественного опыта, приобретенного им. Характерен пролог Первого Соборного Послания:
«О том, что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши, о Слове жизни, — ибо жизнь явилась, и мы видели и свидетельствуем, и возвещаем вам сию вечную жизнь, которая была у Отца и явилась нам, — о том, что мы видели и слышали, возвещаем вам, чтобы и вы имели общение с нами: а наше общение — с Отцем и Сыном Его, Иисусом Христом. И сие пишем вам, чтобы радость ваша была совершенна"[4].
Здесь яснейшим образом открывается, что Евангелист Иоанн приобрел опытное познание Бога при помощи слуха, зрения и осязания. С другой стороны, из святоотеческого учения мы узнаем, что все телесные чувства человека, согласно опыту, преображаются и удостаиваются пережить Бога и, что опытно все чувства становятся единым чувством. Так же ясно открывается, что благовестие Евангелиста Иоанна Христианам не является идеологическим, но по-преимуществу плодом опыта. Он видел Христа в Его славе. Ему явилась Истинная Жизнь, Которая была от начала мира. Таким образом, речь не идет о проповедничестве идеологическом, рациональном, социальном, но о распространении Слова Божия по-преимуществу богословском, эмпирическом, это весть о вечной жизни. Ап. Иоанн проповедует то, что познал опытно, благодатию Божией.
Также мы видим, что цель проповеди и пастырства состоит в том, чтобы люди приобрели общение с боговидцами-Святыми, а через них с Троичным Богом. Это показывает, чем является Церковь, что Церковь это не просто социальный, филантропический или религиозный организм, но это место, в котором каждый приобретает общение с Троичным Богом и со святыми в соответствии с основополагающей целью церковной жизни.
Через исследование Евангелия Иоанна и его Посланий можно погрузиться в атмосферу богословия, состоящего в связи и общении человека с Богом, являющегося нетварным Светом. В результате этой связи человек приобретает богословскую добродетель любви. Поэтому Евангелист Иоанн был назван Церковью Богословом.
2. Свт. Григорий Богослов
Свт. Григорий, архиепископ Константинопольский, жил в IV веке и обязан наименованием «Богослов» известным богословским Словам, которые он произнес в Константинополе, когда его позвали оставшиеся там, малые по числу, православные для отражения арианской ереси, которая в то время возобладала в Церкви.
В этих Словах он не только развивает учение о Святой Троице и богословски показывает, что Логос, второе лицо Святой Троицы, является нетварным и Святой Дух является Богом и нетварным, но использует аргументы, которые происходят от личного, духовного опыта, который он сам приобрел. Таким образом, он показывает связь между опытом благодати и догматом Святой Троицы.
В своем первом Слове о Богословии он определяет, кем является богослов Церкви. Он пишет, что недолжно, чтобы все богословствовали: «не всегда, не перед всяким и не всего касаясь, но должно знать: когда, перед кем, и сколько». Богословие не является предметом всех, но «испытавших себя, которые провели жизнь в созерцании, а прежде всего очистили, по крайней мере очищают, и душу и тело"[5].
Так, согласно Григорию Богослову, богословами являются те, которые прошли искус, то есть очистили сердце от страстей и достигли созерцания Бога, или по крайней мере те, которые стремятся к очищению. Но существуют серьезные предпосылки для богословствования, а именно соответствующий способ, каковым является безмолвие, подобающее время, потому, что все является возможным в подобающее время, насколько возможно и насколько имеет силу слушатель[6].
Говоря об отношении между молитвой и богословием, он пишет, что можно всегда иметь памятование о Боге — «должно памятовать о Боге более, чем дышать"[7], но не всегда возможно богословствовать. При помощи того, что он говорит, он не препятствует человеку иметь память о Боге, но богословствовать, и он не препятствует богословию, но несвоевременности, он не препятствует учению, но несоразмерности.
В другой своей беседе говоря о том, кому надлежит богословствовать, он пишет, что все предметы, небесные и земные умопостигаемые и чувственные, подчиняются порядку. Мы все являемся членами Церкви, но каждый имеет свое особенное дарование. Одним является Дух Святой, но дарования не являются равными, поскольку не являются равными воспринимающие Духа вместилища. Далее он ссылается на разницу духовных состояний между Моисеем, Аароном, первосвященниками и левитами. Только Моисей вошел на гору Синай. Он вошел во мрак и вступил в общение с Богом[8].
Говоря о опыте Богопознания он говорит, что Бог есть Свет. И более того, свет «наикрайнейший», «свет весь, хоть он и кажется сверхъярким"[9]. Можно увидеть Свет, только, через его сияние. Этот Свет увлекает ум человека к высоте через стремление, и очищенный ум приближается к чистейшему Богу. Это означает, что ум человека очищается Светом Божества, увлекается на высоту, через любовь к Свету и в конце концов видит Бога как Свет.
Имея перед своими глазами Моисея, который взошел на гору Синай, свт. Григорий Богослов яснейшим образом описывает его собственный духовный опыт Богопознания, который он приобрел, и, беседуя о Боге, он представляет свое собственное духовное созерцание Бога, во время которого он увидел задняя Божия, то есть увидел Его нетварную энергию и славу, которая называется «великолепие», а не «чистую природу» Святой Троицы[10].
Занятие еретиков Богом без выше указанных предпосылок является «тщеславием и болезнью языка относительно слова"[11]. Ссылаясь на начальника евномиан он осуждает его за то, что он незамедлительно изобретает святых и рукополагает богословов, образовывает их и совершает многочисленные заседания с неграмотными учеными.
Таким образом, согласно Григорию Богослову эмпирическое богословие не является предметом заседаний и мирской мудрости, но чистоты сердца, озарения самого Бога, которое преподается тем людям, которые имеют необходимые предпосылки для богословствования. Богословие является харизматическим состоянием, духовным опытом, а не разминкой ума. И богословов указывает Бог, а не собственное заявление о себе самом.
3. Прп. Симеон Новый Богослов
В XI веке после Р. Х. в эпоху, когда люди, и даже монахи, говорили о Боге, но образом рациональным, а не эмпирическим, учение прп. Симеона Нового Богослова составило этап в церковной жизни и произвело, поистине, революцию в Церкви, так как согласно данному учению исихазм оказался основанием богословия и церковной жизни.
Прп. Симеон Новый Богослов жил в нетварном Свете, видел нетварный Свет, видел нетварную энергию Божию как Свет, и когда понадобилось, чтобы он говорил или писал о Боге, он говорил о Свете Божием и о приобщении человека этому Свету. Существуют многие места в его сочинениях, где говорится о том, что есть богословие, и кем является богослов в Церкви. Мы коснемся некоторых из них.
В начале он проводит разницу между покаянием и богословием, богослову не подобает покаяние и кающемуся богословие. Между покаянием и богословием огромное различие, как отстоит Восток от Запада. Тот, который живет в покаянии напоминает немощного и оборванного нищего, который просит милостыню, в то время как тот, кто богословствует напоминает того, который живет во дворце, носит яркое царское одеяние, является родственником царя, говорит с ним и слушает его указания и его пожелания[12].
Богословие является переживанием Пятидесятницы. Когда Апостолы получили Святого Духа, они просветились совершеннейшим образом и научились Светом, что Бог Неизреченный и Невыразимый, Нетварный и Вечный, Вечный и Непостижимый. Силою Святого Духа они получили слово мудрости и знания, действие чудес и пророчества, роды языков и толкование языков, предстательство и управление городами и народом. Святые обрели сыноположение, облеклись во Христа и познали все таинства Божественного Домостроительства и будущих благ[13].
Опыт Апостолов продолжается в течение веков. И сам прп. Симеон, как явствует из его текстов, достиг опыта Пятидесятницы и увидел славу Божию. В одном из своих гимнов он пишет с потрясающей точностью о том, как через Христа он увидел Три Света, которые имели единую энергию и сияли превыше света солнечного. Он пишет:
«Ибо и в самой ночи, и в самой тьме
я с трепетом вижу Христа, Который отверзает мне Небеса,
Сам склоняется оттуда и видится мне
вместе с Отцом и Духом — Светом Трисвятым.
Итак, Один в Трех, и в Одном Три
именно Свет есть, конечно, и Один Свет — Три,
Свет, который озаряет душу мою светлее солнца
и просвещает мой омраченный ум"[14].
Во время Божественного откровения боговидец видит величие Бога, простоту и несложность, а также безвидность, познает, что он сам имеет приобщение Богу, без того, однако, чтобы увидеть Его сущность. Он пишет:
«Видит и хочет сказать и не находит слова,
ибо невидное он видит, безвидное совершенно
простое, совершенно несложное, непостижимое величием.
Ибо он не видит начала, ни конца совершенно не видит
и середины совершенно не знает, и, как сказать, что видит?
возглавляемое всё, полагаю, видит,
не по сущности же, но по приобщению"[15].
Более того, прп. Симеон Новый Богослов достигает такого момента, когда говорит, что оглашенным не называется только некрещеный, «но и тот, кто созерцает славу Господню не с прикрытым лицом"[16], когда человек достигает видения Божественной славы, он становится верным, иначе он является оглашенным в таинства Царствия Божия.
Следовательно действительное богословие — это богословие опытное, харизматическое, и богослов есть тот, кто достиг высоты Пятидесятницы и увидел славу Божию.
4. Свт. Григорий Палама
В XIV веке Церкви пришлось столкнуться с очень трудноразрешимой проблемой, поскольку в 1-ый раз на Православном Востоке появляется схоластическое западное богословие. Когда кто-то не богословствует согласно своему опыту, он рассуждает об истине, о Боге, смешивает философию с фантазией и в результате впадает в агностицизм и безбожие. Эта опасность наблюдалась в тот период в Константинополе и Фессалониках.
Свт. Григорий Палама стал великим богословом, т.к. он видел Бога и познал Его славу и при помощи этих духовных предпосылок отразил ересь Варлаама.
Свт. Филофей Коккин в составленной им биографии свт. Григория сообщает нам о всей его исихастской жизни, начиная с малого возраста, когда он жил во дворце, а также и его подвижничесвте на Святой Горе. Именно на Святой Горе, в начале своей монашеской жизни он постоянно молился молитвою: «просвети мой мрак"[17]. Он жил подвижничеством и умным безмолвием «с преизбытком"[18], он совершал тайно непрестанную молитву ума в духе и, удостоившись многих дарований, служил Тому, Кто видит тайное[19]. Он получил многие откровения как явления Ев. Иоанна Богослова, Богоматери, особенно, однако, он многократно видел нетварный Свет, Царство Небесное, поскольку это видение является непосредственным соединением, обожением, и те, которые достигают этого, приобретают крайнюю любовь и божественное уподобление и особенно «непадательное богословие через непрестанную молитву и умное безмолвие, смирение и плач"[20]. Здесь созерцание соединяется с обожением и «высоким непадательным богословием». Св. Григорий часто видел Божественный Свет[21], такова причина, по которой он постоянно в своих текстах говорит о нетварном Свете Божества.
Характерным является одно видение, о котором он рассказал своему другу и ученику Дорофею, его описывает свт. Филофей.
Находясь в священном безмолвии и молитве, в сени сна, он увидел, что держал в руках сосуд, наполненный молоком, оно начало выливаться из сосуда и превращаться в благоуханное вино, которое стало стекать на его одеяние и руки, наполнив всё благоуханием. Тогда явился некий достославный Муж, исполненный светом, и сказал ему, чтобы он и другим показал это питие и не оставлял его, чтобы оно выливалось напрасно. Несомненно, здесь нравственное слово становится словом богословским, здесь показывается, что св. Григорий получил дар богословия. Когда святой изъявил свое бессилие для совершения этого дела, потому что не было людей, которые бы любили такие богословские слова, этот божественный Муж побудил его сделать это и оставить Богу поступать подобающим образом. После того, как удалился этот славный Муж, повествует сам св. Григорий Палама: «я же, сбросив и саму ту тень сна, всю ночь и большую часть дня просидел там, весь просвещаемый богато Божественным светом"[22].
Это свидетельство является важным, т.к. показывает, что боговидец может быть в течение долгого времени в Свете и быть просвещаемым им. Такой духовный опыт превращает нравственное слово в богословское. Действительно после этого богооткровенного опыта свт. Григорий написал своё 1-ое слово, посвященное прп. Петру Афонскому, в котором он описал всю ценность жительства афонского монаха и затем написал свою беседу на Введение во Храм Божией Матери, где Богородица представляется как пример исихаста и богослова по-преимуществу.
В одном своем тексте св. Григорий, говоря о богословии, отождествляет его с созерцанием Бога, он пишет: «Существует и о Боге и о Его учениях знание, созерцание, которое мы называем богословием"[23]. Отождествляется знание догматов с созерцанием Бога и богословием. Богомудрыми богословами являются те, «которые выше ума беседовали с Богом» и те, которые «богорадостно научились и богоподражательно нас научили"[24].
В другом месте он описывает разницу между богословами, которые являются боговидцами, и богословами, которые богословствуют отрицательно. «Богословствующие отрицательно» богословствуют «от невидения», но святые богословствуют на основании того, «что выше видения», «претерпевая некое отъятие, но не рассуждая"[25]. Говоря о Григоре, друге и стороннике Варлаама, которого представляли как богослова, без того, однако, чтобы он имел личный опыт Бога, он пишет, что тот был рукоположен своим собственным писалом «и самочинный есть учитель, посему более является лжеучителем, нежели учителем"[26]. Богословами являются те, кто видел Бога во Свете, а самозваные учителя суть те, которые учат от своего ума и своей фантазии.
Важно то, что свт. Григорий Палама учит, что не имеющие действительного знания Бога по опыту, в действительности являются безбожниками. Это говорится в том смысле, что они рассуждают и говорят о том Боге, который не существует. Таким образом они не имеют познания истинного Бога, но Бога рассудка и фантазии, который является несуществующим.
В послании к монаху Дионисию описываются три вида безбожия. 1-ый — это многовидная ересь эллинствующих, от которых Варлаам получил свои идеи и которые он передал Акиндину, утверждая, что Божественная энергия не отличается от Его сущности. 2-ой вид — это «многообразный обман еретиков», которые не отличаются от безбожников, поскольку имеют ложное представление о Боге, к ним относятся и Варлаам, и Акиндин, поскольку одного Бога они разделяют на тварное и нетварное.
3-й вид безбожия — это когда кто-то не излагает учения о Боге из-за неблагочестивого благочестия, т.к. он не хочет воспевать Бога этим образом, поскольку эти (учения) превосходят разумение многих. Здесь нет стремления к объяснению незнающим богословия Св. Отцов, но отвержение его под предлогом, что это великие и высокие понятия для ума и это не просто понять большинству и не все могут без труда и легко постичь это[27].
Эти четыре святые, св. Иоанн Богослов, свт. Григорий Богослов, прп. Симеон Новый Богослов и свт. Григорий Палама и четвертый богослов являются боговидцами и именуются Церковью как Богословы.
* * *
Выводом из всего вышесказанного является то, что богословие функционирует и как наука и как дар-опыт.Образ больницы показывает этот двойной образ богословия. В каждой больнице существуют врачи и медицинский персонал, который занимается лечением больных, но существует также и управление, т. е. директора, советы, счетоводы, секретари и другие, которые работают для хорошей административной организации больницы. Административная структура больницы не может заменить врачебного отдела, но и врачебно-целебное служение не может работать результативно без материальной, экономической и организационной структуры.
Этот образ показывает связь между богословием как даром, который служит духовнобольному человеку в духовной больнице, Церкви, и богословия как науки, которая внешним образом исследует элементы церковной жизни.
Богословие по-преимуществу — это духовное познание Бога через Свет, это соучастие «в части удела святых во свете"[28]. Такое богословие предлагает безошибочное знание Бога и помогает жаждущим и алчущим Бога людям удовлетворить это стремление. Таким образом харизматическое богословие служит более как пастырское и, естественно, пастырское имеет своей целью движение человека от того, что по образу, к тому, что по подобию; от бытия к тому, что является благобытием; от антропоцентрического жизненного подхода к теоцентрическому; от очищения к просвещению и обожению. Такое богословие развивалось в монастырях, и действительные профессора являются профессорами пустыни, те монахи, клирики и епископы, которые лично и опытно познали Бога.
Также богословие фунцкционирует и как наука, которая занимается историческим движением Церкви во времени, а также культурой, которая возделывается членами Церкви, и властными и этнофилитическими тенденциями, влияющими на организацию Церкви. Анализ и толкование этих состояний осуществляется и преподается в церковных и богословских школах, а профессорами являются здесь те, которые учатся и знают все эти проблемы, которые появляются при историческом движении Церкви. Это богословие должно помогать Церкви в ее цели, которой является руководство христиан на пути к обожению. Если, однако это научное академическое богословие не вдохновляется харизматическим богословием, оно не имеет особой вневременной и сотериологической ценности, потому что когда-нибудь, как говорит апостол Павел, все упразднится, и это знание, и то, что останется — это любовь как общение с Богом[29].
Я, по-крайней мере, получил помощь от моих духовных отцов и от профессоров богословского факультета, которые привели меня к изучению агиографических и святоотеческих текстов Церкви и открыли мне путь на Святую Гору, где я встретился с опытными подвижниками, которые созерцали Бога как Свет и которые показали мне этот путь опытного богословия. Так, я увидел, как в моей жизни могут гармонично сотрудничать богословие как наука и богословие как дар-опыт, как могут быть связаны Богословские Школы (Факультеты) с исихастким и боговидческим преданием Церкви.
Я благодарю Бога, указавшего мне этот путь, а также благодарю вас, имевших терпение меня выслушать.
[2] Мф. 10, 16.
[3] Ин. 1, 1−5.
[4] 1 Ин. 1, 1−4.
[5] Γρηγορίου Θεολόγου. Ἒργα 4. ΕΠΕ. Σ. 14.
[6] Ibid. Σ. 14−16.
[7] Ibid. Σ. 16.
[8] Ἒργα 2. ΕΠΕ. Σ. 38 κ.ἑξ.
[9] Ibid. Σ. 52−54.
[10] Ἒργα 4. ΕΠΕ. Σ. 38.
[11] Ibid. Σ. 26.
[12] SC 51. P. 71, α.
[13] SC 122. P. 110−112.
[14] SC 156. P. 234. Цитируемый автором 32-й гимн прп. Симеона Нового Богослова приводится по рус. пер. иером. Пантелеимона (Успенского).
[15] SC 156. P. 158. Ср. рус. пер. данного 27-го гимна у иером. Пантелеимона (Успенского): «И язык мой затрудняется в словах, и ум мой хотя и видит совершающееся, но не может изъяснить. Он видит и хочет высказать, но не находит слов, потому что созерцает невидимое, совершенно безвидное, совершенно простое, несложное и беспредельное. Ибо он не видит никакого начала, ни конца, ни середины совершенно не замечает; и как он выскажет то, что видит? Видится же, думаю я, нечто совокупно-целое, но никоим образом не в самой сущности своей, а через причастие». — Ред.
[16] SC 129. P. 234.
[17] Φιλοθέου Κοκκίνου. Βίος Γρηγορίου Παλαμᾶ. ΕΠΕ. Θεσσαλονίκη, 1984. Σ. 80−82.
[18] Ibid. Σ. 86.
[19] Ibid. Σ. 90.
[20] Ibid. Σ. 122.
[21] Ibid. Σ. 138.
[22] Ibid. Σ. 142−144.
[23] Γρηγορίου Παλαμᾶ. Ἒργα 4. ΕΠΕ. Σ. 182.
[24] Γρηγορίου Παλαμᾶ. Συγγράμματα. Ἒκδ. Χρήστου Α΄. Σ. 258.
[25] Γρηγορίου Παλαμᾶ. Ἒργα 2. ΕΠΕ. Σ. 458−460
[26] Γρηγορίου Παλαμᾶ. Συγγράμματα. Ἒκδ. Χρήστου Δ΄. Σ. 275.
[27] Γρηγορίου Παλαμᾶ. Ἒργα 4. ΕΠΕ. Σ. 404 κ.ἑξ.
[28] Кол. 1, 12.
[29] 1 Кор. 13, 8−12.
