 |
| Столетие.Ru | Александр Музафаров | 11.09.2009 |
Да, лидеры Англии и Франции приняли участие в мюнхенском соглашении 1938 года, но об этом известно каждому школьнику, а многие ли знают, что одновременно с немецкими войсками на территорию Чехословакии в 1938 году входили польские?
На пресс-конференции польские журналисты не столько задавали вопросы, сколько пытались спорить. Причем спорить не о фактах, а об их оценках историческим сообществом и общественным мнением, не желая признавать того, что никогда россияне не будут оценивать российско-польские отношения с польской точки зрения — не будут, к примеру, называть Западную Украину и Западную Белоруссию «Восточной Польшей». В этой своеобразной полемике, представители польских СМИ не хотели видеть аспектов, которые могли бы сблизить позиции России и Польши, например, в отстаивании христианских ценностей в стремительно секуляризирующейся Европе. Тезис «нас разъединяет прошлое, но должно объединять будущее» — остался не услышанным.
Между тем, такая политика польских властей и польского общественного мнения не находит понимания у западных союзников Польши. Американская «Нью Йорк Таймс» пишет: «Полякам и остальным стоит перестать утверждать, что Советский Союз был моральным эквивалентом фашистской Германии, и что современная Россия должна это признать. Это ужасающе оскорбительно для всех россиян, и особенно для большого числа тех, чьи семьи сильно пострадали во время правления Сталина. Этот подход фактически приведет к тому, что враждебность между польским и российским народами, которую всякий ответственный лидер должен стараться уменьшить, сохранится».
Внимание немецких журналистов привлек поставленный в книге вопрос о дате начала Второй мировой войны. Действительно, если окончанием Второй мировой войны считается 2 сентября 1945 года — т. е. подписание капитуляции Японии, то почему игнорируется война Японии против Китая, начавшаяся в 1930-х годах и унесшая десятки миллионов человеческих жизней? Для германского общественного мнения тезис о разделении ответственности за начало войны с другими странами (не только с союзниками по «Оси», но и с западными демократиями, до поры до времени потакавшими Гитлеру) является достаточно привлекательным. Ведь именно так в свое время немецкое общество преодолело комплекс вины за начало Первой мировой войны. Тезис о том, что в 1914 году Германию «вынудили» или «спровоцировали», фактически стал общепринятым в немецкой историографии и публицистике. Подобное может произойти и с оценкой ответственности за начало Второй мировой войны.
И в этом таится опасность, так как характер двух мировых войн ХХ века принципиально отличался друг от друга — если события 1914−1918 годов при всей кровавости и жестокости все-таки проходили в традиционных рамках, то в 1939 Германия начала войну на уничтожение.
И если в начале века никто не ставил вопрос об истреблении целых народов, то 30-е годы вопрос о войне был напрямую увязан с идеями жизненного пространства и физического уничтожения «неполноценных» народов. Об этом «забывают» те, кто стремиться уравнять германский и советский режимы, говоря о «схватке двух тоталитарных режимов». Наталия Нарочницкая (на фото) напомнила, что гитлеровский режим отводил покоренным восточноевропейским народам роль свинопасов и горничных. Советская же политика, при всех ее недостатках и силовом диктате, тем не менее не ставила своей целью уничтожение народов как таковых, более того, стремилась на свой лад развивать эти народы. И многим нациям в наследство от советского режима остались не только память о репрессиях и подавлении свобод, но и инженерные школы и культурные достижения, промышленность и инфраструктура. Можно спорить о качестве советского наследства, но нельзя отрицать его существования.
Одним из важных вопросов стало отношение к личности Сталина. Британский журналист сформулировал свой вопрос, обыгрывая пушкинский тезис о гении и злодействе — если Сталин был злодеем, то мог ли он совершить что-то правильное, хорошее? Такая постановка вопроса достаточно широко распространена в западном общественном мнении — именно в таком аспекте отреагировали во Франции на книгу Н.А. Нарочницкой «Что осталось от нашей победы?». Но, в свою очередь, возникает вопрос — почему именно Сталин вызывает такое раздражение на Западе? Почему на Западе проклинают не коммунизм вообще, а именно сталинизм? Почему-то фигура другого советского вождя, В.И. Ленина, на руках которого не меньше крови, чем на «кремлевском горце», не вызывает отторжения у западного общества. Не потому ли, что одним из итогов деятельности «вождя мирового пролетариата» стал окончательный развал старой русской государственности и сдача многих позиций Российской империи? Принимая резолюцию, фактически приравнивающую коммунизм к нацизму, западные политики спокойно мирятся с существованием в собственных странах коммунистических партий. Казалось бы, если коммунизм так же преступен как и нацизм, то компартии должны быть также запрещены как и нацистские. Видимо, хотят осудить именно русский коммунизм, хотя эта идеология по своей сути интернациональна, и коммунизм Сталина мало чем отличается от коммунизма Мориса Тореза.
В чем Запад видит преступность сталинского режима — в жестокостях и репрессиях или в восстановлении геополитического веса России?
Много вопросов на пресс-конференции было связано с работой Комиссии при Президенте РФ по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России. Как известно, во многих зарубежных СМИ создание данной комиссии объяснялось как попытка введения в России исторической цензуры, нового идеологического контроля. Рассказ члена комиссии Н.А. Нарочницкой о том, что комиссия представляет собой чисто консультативный орган, лишенный каких-либо полномочий, обсуждающий на своих заседаниях вопрос о том, как преподают историю детям в разных странах мира, вызвал некоторое разочарование представителей западных масс-медиа — где же тут сенсация…
7 сентября в мраморном зале Центрального дома журналистов состоялся круглый стол, участники которого подвели первые итоги общественной дискуссии о событиях 70-летней давности. В работе мероприятия приняли участие авторы книги, российские эксперты и журналисты.
Участники круглого стола не только подводили итоги, но и ставили новые вопросы — об отношении российского общества к собственной истории, о влиянии этого фактора на внутреннюю и внешнюю политику страны. Один из авторов книги А.В. Шубин отметил в своем выступлении, что расколотое прошлое в массовом сознании российского общества связано и с его расколотым настоящим бытием. В стране нет единого национального проекта, способного сплотить общество вокруг себя и сохранить его от дальнейшего распада и деградации.
Говоря о международных дискуссиях, в том числе и о фальсификации истории, ученый отметил, что «За границей живут не только фальсификаторы, и фальсификаторы живут не только за границей».
Действительно, достаточно посмотреть на прилавки наших книжных магазинов и можно увидеть «исторические» книги с самым разнообразным содержанием, подвергающие сомнению не только широко известные факты, но всю концепцию исторического развития.
Об этом же говорил и старший научный сотрудник Института всеобщей истории РАН Юрий Никифоров — история утрачивает научный статус. Общество не видит разницы между тем, что написал специалист, долгие годы работавший в архивах, и высказыванием популярного телеведущего. Отчасти этому способствует и неразборчивость книгоиздателей, готовых издавать как книги профессиональных историков, так и творения невежественных дилетантов.
Главный редактор издательства «Вече» Сергей Дмитриев (на фото), отвечая на это заявление, в свою очередь, призвал историков писать больше и писать не только научные труды, но и понятную разным слоям населения популярную историческую литературу. Ведь именно недостаток компетентных и умеющих понятно писать авторов и вынуждает издательства снижать критерии качества издаваемой литературы.
«Война за историю» в российском обществе далеко не закончена. И важно не просто вернуть истории достоинство науки и обеспечить торжество истины, важно, чтобы эта война закончилась не очередным расколом и смутой, а объединением.
Пониманием того, что из истории нельзя выкинуть или переписать неугодные и не нравящиеся нам сейчас моменты. Многие бы предпочли, чтобы в российской истории не было ни 1917, ни 1939, ни 1941 годов, чтобы все было хорошо и гладко. Но было то, что было, и другой истории у нас нет. Это, кстати, серьезный повод задуматься и нашем настоящем — как мы видим события 70-летней давности оказывают влияние на реальную политику нашего времени. А это значит, что и наша сегодняшняя деятельность будет иметь значение не только для современников, но и для потомков…
Прошлое проявляется в настоящем и влияет на будущее. В разгоревшейся международной дискуссии впервые за многие годы ясно прозвучал и голос российского общества. Прозвучал и был услышан. Но дискуссия на этом не заканчивается…
http://stoletie.ru/rossiya_i_mir/raskolotoje_proshloje_2009−09−10.htm
