 |
| НГ-Религии | Станислав Минин | 20.06.2007 |
Суть претензий чукотского духовенства и монашествующих сводится к следующему. Высшие иерархи РПЦ, по их мнению, неоправданно терпимы к экуменизму и межрелигиозному диалогу, «противоречащим православному вероучению». Патриарх недостаточно решительно «обличает пороки современной государственно-политической и общественной жизни» и медлит с созывом Поместного Собора. Но, что особенно важно, Московский Патриархат «приветствует демократию как политическую систему», а должен, по логике подписавшего письмо чукотского духовенства, выступать за реставрацию православной монархии. Алексия II, по сути, призывают сказать резкое «нет» власти, с которой у Церкви сложились очень тесные отношения, и поддержать монархический проект государственного устройства.
Весной епископ Диомид еще мог оправдываться и заявлять, что его открытое письмо — не что иное, как предисловие к малотиражному сборнику «Страха не убоимся!», а в РПЦ — списывать скандал на «провокацию врагов Церкви» и делать вид, что объяснения чукотского иерарха всех удовлетворяют. Церковь оставляет за собой право не комментировать частные мнения. Но на обращение, принятое епархиальным собранием, в Москве реагировать должны. Прятать голову в песок, продолжая ссылаться на «врагов Церкви» и «провокаторов», самоубийственно.
«Политической игрой, за которой стоят некие люди, желающие внести в церковное общество смуту», назвал письмо чукотского духовенства пресс-секретарь Московской Патриархии священник Владимир Вигилянский. В СМИ он пообещал, что РПЦ даст письму «официальную оценку». Давать «НГР» более подробный комментарий в ближайшее время Владимир Вигилянский отказался. По его словам, в Московской Патриархии самого письма еще не получали. Сказано это было 14 июня, когда «чукотское послание» уже вовсю обсуждали в российских СМИ.
Возник естественный вопрос: а является ли письмо чукотского духовенства подлинным? Не окажется ли и оно впоследствии предисловием к очередной книге для «узкого круга читателей»? На официальном сайте Анадырско-Чукотской епархии никакой информации насчет письма нет — за отсутствием у епархии какого-либо сайта. Корреспондент «НГР» связался с самим епископом Диомидом, который подтвердил подлинность послания и сообщил, что «на епархиальном собрании все положения письма были приняты единодушно».
«Никакой политики здесь нет, — заявил „НГР“ епископ Диомид. — Речь идет о наболевшем, о вопросах, которыми задается каждый православный человек. Как совместить православную веру и явные отступления от ее истины со стороны священноначалия и некоторых иерархов?» По словам епископа, чукотское духовенство «воспользовалось советом» известного проповедника, московского дьякона Андрея Кураева. «Он высказал такую мысль: сначала нужно осудить все пороки на уровне епархии, а затем выносить обсуждение за ее пределы», — пояснил «НГР» глава Анадырско-Чукотской епархии. Так что же, дьякон Кураев давал советы епископу Диомиду, своему бывшему сокурснику по Московской духовной семинарии? «Прежде чем бороться с „врагами России“, епископу Диомиду следовало бы разобраться, вписывается ли в его мировоззрение деятельность губернатора Чукотки Романа Абрамовича. Ведь от помощи губернатора при строительстве кафедрального собора в Анадыре он не отказался. Вот в чем заключался мой „совет“, высказанный в одной из статей, но не при личной беседе», — заявил «НГР» сам Андрей Кураев.
По его словам, взглядам епископа Диомида он не сочувствует, но считает, что проблемы, затронутые в письме чукотского духовенства, должны стать предметом «публичной дискуссии» в РПЦ, в том числе и на уровне епископата. «Для Церкви сегодня принципиально важно овладеть языком правозащитников, механизмами отстаивания демократических ценностей и тем самым защищать себя в условиях нового глобального идеологического миропорядка», — считает Андрей Кураев. Он сомневается в том, что у духовенства Анадырско-Чукотской епархии есть возможность высказывать альтернативную позиции епископа Диомида точку зрения. «Нельзя забывать, что всех священников, служивших на Чукотке до него, Диомид запретил в служении», — заявил «НГР» Кураев.
«Чукотское послание» подписали: один архиерей (сам епископ Диомид), два игумена, один иеромонах, девять священников, один монах, четыре монахини и инокиня.
Неужели это все духовенство Анадырско-Чукотской епархии? Или епархиальное собрание заседало и принимало судьбоносное решение в узком составе? Сам епископ Диомид утверждает, что давления ни на кого не оказывает, а дебаты только приветствует. Вполне демократичный, нужно сказать, подход.
Сегодня у Москвы есть три варианта ответа на «чукотское письмо». Первый вариант — абсурдный и невероятный: члены Священного Синода должны покаянно опустить головы, повернуться спиной к власти и предоставляемым ей привилегиям и в один голос заговорить о «русском царе». Второй вариант — сделать вид, что ничего не происходит. Так можно было бы поступить, будь епископ Диомид старцем преклонных лет, доживающим свой век в далекой епархии, а не полным сил и решимости 46-летним иерархом, представителем целого поколения молодых епископов-консерваторов, которые только и ждут шанса высказаться. Достаточно созвать Поместный или Архиерейский Собор и убедиться, что епископ Диомид не одинок в своем рвении.
Существует и третий вариант ответа: на ближайшем заседании Священный Синод может дать негативную оценку письму чукотского духовенства, заявить о несоответствии его положений, скажем, содержанию «Социальной концепции РПЦ». Тем самым высшие иерархи РПЦ «официально» отгородятся от течений, дискредитирующих Церковь в глазах той же власти. Другой вопрос: не поздно ли?
Смелые заявления епископа Диомида — результат политики Церкви, при которой левому духовенству доставались упреки и давление, а ультраправому — минимум критики и кафедры, пусть и не самые престижные. Схожим образом государство борется с левыми маргиналами, используя крайне правые силы и не видя в последних опасности. В Церкви правые осели на местах и дожидаются своего часа. Если жесткой реакции на «чукотское послание» не последует, они непременно решат, что их час уже пробил, и заговорят в полный голос.
