 |
| Слово | Сергей Перевезенцев | 06.07.2006 |
Но, в конце концов, не нам, грешным, судить о провиденциальном смысле этого и в самом деле удивительного совпадения юбилейных дат. Однако в таком совпадении видится некоторая связь. Ведь все эти события, разведенные между собой в некоторых случаях полуторавековым интервалом (в самом деле, с момента Куликовского сражения до времени рождения Ивана IV Грозного прошло ровно сто пятьдесят лет!), тем не менее, имеют одну общую черту — все они представляют собой этапы становления Русской державы, превращения ее из небольшого Московского княжества в мощнейшее Российское царство.
И еще одна удивительная вещь, связанная все с теми же юбилеями отечественной истории. Речь идет вот о чем: в народном сознании величественная и героическая победа на Куликовом поле в сентябре 1380 года заслонила собой другую победу — победу осени 1480 года. А ведь по своей политической значимости, по своей практической результативности победа 1480 года намного превосходит те политические результаты, которые были достигнуты в 1380 году. Вспомним, ведь вслед за 1380 годом последовал страшный и трагический 1382 год, когда орда Тохтамыша захватила и сожгла Москву, а русские земли вновь были вынуждены начать платить тяжелейший «ордынский выход» — ту самую печальной памяти дань ордынским ханам. И хотя великий князь Дмитрий Иванович Донской и передал своему старшему сыну Василию Дмитриевичу княжество как «отчину», т. е. не испрашивая в Орде «ярлыка» на великое княжение, все равно в XV веке московским князьям еще пришлось поездить на поклон к «ордынскому царю». Иначе говоря, Куликовская битва принесла вечную славу ее участникам, но не принесла освобождения русским землям.
А вот после «Стояния на Угре» в осенние месяцы 1480 года Русская держава добилась того, к чему русские княжества стремились долгие 240 лет — Русь окончательно освободилась от ордынского ига. И с того момента как хан Ахмат увел свои последние войска с берегов Угры, Русская держава более никогда не теряла своей независимости, даже в Смутное время, ибо, хотя польский королевич Владислав и был призван на русский престол, но до Москвы он так и не доехал, и на русское царство венчан не был. А это значит, что день 12 ноября (25 ноября по новому стилю) 1480 года — это историческая дата обретения Русским государством политической независимости. И глубоко прав был писатель Александр Сегень, который одним из первых, если вообще не самым первым заговорил о необходимости всенародного празднования 12 (25) ноября как истинного Дня независимости России!
И тем не менее 625-летие Куликовской битвы в этом году мы отмечали как великую историческую дату, а о 525-летии «Стояния на Угре» забыли… Причем, это ведь не только мы забыли, о значимости «Стояния на Угре» не очень уж сильно вспоминали и наши предки. Как же так получилось? Почему?
***
Куликовская битва или, как ее стали называть еще в те времена, Мамаево побоище, несомненно, кардинальный и важнейший факт всей нашей отечественной истории. Недаром историк В.О. Ключевский писал, что в сражении на Куликовом поле родился единый русский народ. Родился-то народ, наверное, раньше, но свое огненное крещение точно получил именно на берегах Дона и Непрядвы. Ведь тогда, в 1380 году, собственно говоря, решалась судьба всей Руси — быть ей или не быть. Именно потому под знамена великого московского князя Дмитрия Ивановича привели свои дружины почти все русские князья. И само сражение шло не на жизнь, а на смерть: Дмитрий Иванович поставил свои войска так, что за их спиной оказался Дон, а, значит, отступать им было некуда. Больше того, те 70 000 воинов, которые удалось собрать московскому князю, были последними защитниками Русской земли, и если бы стотысячной Мамаевой орде удалось раздавить русские полки — защищать русские города и веси было бы просто некому. Вот тогда бы ордынцы погуляли по нашим пределам! И как бы в таком случае повернулась наша история — неизвестно…
Но каждый русский князь, каждый русский воин прекрасно понимал столь великую цену исхода предстоящего сражения. И потому был готов лечь костьми, сгубить свою буйную головушку, но не пустить ворога в свой дом, больше того понимал необходимость не просто победы, а полнейшего разгрома ордынско-генуэзского войска, пришедшего на Куликово поле. Русский воин не боялся погибнуть телом, но он еще до начала собственно битвы победил врага духом. И потому был прославлен в веках! И потому сохранил святую память о себе для всех грядущих поколений! И Куликовская победа, свершившаяся 8 сентября 1380 года, в день Рождества Пресвятой Богородицы стала не просто победой русского оружия, а победой русского православного духа, победой Истины над ложью! Таковой она и вошла в нашу историю, в наше национальное сознание, в наши души и сердца.
***
Спустя сто лет, в конце XV века, события развивались несколько иначе. Еще в 1472 году великий князь Иван III прекратил выплату дани Большой Орде, этому остатку бывшей Орды Золотой. Несколько лет хан Большой Орды Ахмат пытался силой заставить Ивана III возобновить выплату дани. Но все его набеги на Русь отражали московские полки. В июне 1480 года хан Ахмат выступил в «великий поход» против Москвы. Но русские рати опередили ордынцев и вышли к границам Московского княжества. Подойдя к реке Оке, Ахмат увидел, что все переправы через нее заняты московскими полками под командованием сына великого князя Ивана Ивановича Молодого и воеводы, князя Данилы Дмитриевича Холмского. Татарское войско двинулось к реке Угре, левому притоку Оки, надеясь там переправиться в московские земли. Однако русские полки успели перебраться к Угре, в район Калуги. Так и стояли друг против друга две рати, не вступая в битву, но встречаясь в жарких и яростных стычках. Однако русские войска успешно отразили несколько попыток татар форсировать реку, умело применяя пушки и ручное огнестрельное оружие.
Великий князь Иван III в это время находился в постоянных разъездах между Коломной, Москвой и Кременцом (небольшим городком на реке Луже, притоке Протвы). А большую часть октября вообще провел в столичном граде, да не в нем самом, а в подмосковной своей усадьбе Красное село. И мало того, что Иван III сам не был в войсках на Угре, так еще и своего молодого и горячего сына князя Ивана Ивановича сдерживал от излишней воинственности, и даже повелел ему срочно вернуться в Москву, но сын отца ослушался… И приходилось великому князю выслушивать горькие упреки чуть ли не в трусости. Вот ведь какие горькие и обидные для великого князя слова, сказанные его духовником ростовским архиепископом Вассианом, сохранила история: «Вся кровь на тебя падет христианская, что ты… бежишь от них прочь, не дав битвы татарам и не вступая с ними в бой. Почему боишься смерти?..» Тут еще стало известно, что великий князь вступил в переговоры с Ахматом, великую княгиню Софью отправил на Север, на Белоозеро, и сам, вроде бы, был готов уйти из Москвы, как делали это его предки, московские князья, ведь даже Дмитрий Донской в 1382 году ушел из столицы, узнав о приближении орды Тохтамыша. И начали москвичи открыто роптать на своего повелителя: «Когда ты, государь, князь великий, над нами в кротости и тихости княжишь, тогда разоряешь нас непомерно. А нынче сам разгневал царя, дань ему не платя, нас выдаешь царю и татарам». А ростовский владыка Вассиан обозвал князя «бегуном"…
Наконец, Иван III отправился к своей армии, но остановился в Кременце. И тут все закончилось, причем вообще уж как-то прозаически. В конце октября неожиданно и очень быстро наступила зима, лед сковал реки, снег покрыл поля. Опасаясь того, что по вставшим рекам и зимним дорогам ордынцы быстро переберутся на московский берег, великий князь повелел войскам отходить к Кременцу, сам же из Кременца отъехал еще дальше, в Боровск, где готовился дать решающее сражение. И вдруг 9 ноября ордынцы поднялись и стали отходить в степь. Летописец записал: «Бежали же татары с Угры, а были наги и босы, ободрались». 11 ноября 1480 года ушел и Ахмат. Всё, власть Орды над Русью закончилась…
Но вот ведь странность какая! Событие было вроде бы очень значительное, однако… негероическое какое-то оно получилось, без ярких подвигов, без эффектных жестов, даже без князя-героя, победителя Орды. Может быть, потому и затмила Куликовская победа всю историческую значимость победы на реке Угре? И, наверное, неслучайно уже во второй половине XVI века в русской литературной традиции появляется история-миф о том, как князь Иван III растоптал ханскую «басму» и повелел побить ханских послов. Позднейшим русским книжникам очень хотелось хоть как-то героизировать совсем, казалось бы, негероическое поведение Ивана III в те грозные осенние месяцы 1480 года…
Но… И тогда, и позднее как-то мало обращалось внимание на тот факт, что государю Ивану III удалось решить столь грандиозную задачу — освобождение от ордынского ига — «малой кровью», без каких-либо серьезных жертв. Мало говорится и о том, что как раз в те дни, когда он пребывал в Москве, ему пришлось мириться с собственными младшими братьями, уже больше полугода «державших мятеж» против великого князя, и в итоге дружины братьев пришли на Угру. Не придается большого значения и поведению московского боярства, часть которого уговаривала великого князя покориться Ахмату и заново начать ему выплачивать дань: «Не смеешь-де с царем биться!» Вроде бы незамеченным остается и то, что, по мнению современного историка Н.С. Борисова, именно Иван III разработал успешную стратегию борьбы со степняками: не ходить навстречу им в Степь (как это делал Дмитрий Донской), но и не подпускать к Москве (подобно Василию Темному), а останавливать на рубеже Оки. Кстати, подобная стратегия будет применяться и в будущем, уже потомками Ивана III. Не принимается во внимание и то, что Ахмат не просто так стоял на Угре, он поджидал войска польского короля Казимира для совместного похода по русским землям, но благодаря мудрой политике Ивана III, заключившего договор с Крымской ордой, именно в это время крымчаки напали на Польшу, и Казимиру стало не до русских дел, но великому князю Ивану III приходилось ждать вестей с западных границ. Иван Васильевич вообще, как никто другой из князей московской династии, умел ждать, умел терпеть и очень часто именно это умение приносило ему победу… Государь Иван III, в этом смысле, был не столько полководцем, сколько истинным правителем государства, старавшимся выигрывать не отдельную битву, а всю войну.
И еще об одном факте нельзя не сказать. Куликовская победа, несмотря на ее огромную духовную значимость, так и не вошла в русский церковный календарь. Были церковно прославлены отдельные участники Мамаева побоища, но сама битва не нашла отражения в русском месяцеслове. А вот, вроде бы, совсем негероическое «Стояние на Угре» — нашло. Еще летом, 23 июня 1480 года, в Москву была принесена Владимирская икона Божией Матери, перед которой стали свершать непрерывные молебны. И освобождение Руси от ордынского ига церковное и народное сознание связало с заступничеством Божией Матери от Ее Владимирской иконы. «И случилось тогда преславное чудо Святой Богородицы: когда отступили наши от берега, тогда татары, охваченные страхом, побежали, думая, что русские уступают им берег для того, чтобы биться…» — записано в одной из летописей. Да и сам великий князь всемерно «хвалил» Господа и Пречистую Богородицу за чудесное спасение от Ахматовой орды: «Пришел великий князь в Москву из Боровска и воздал хвалу Богу и Пречистой Богородице и святым чудотворцам, избавившим от поганых, и возрадовались все люди и возвеселились, и восславили Бога и Пречистую Матерь, говоря: «Не ангел, не человек спас нас, но Сам Господь спас нас, по молитвам Пречистой и всех святых»». И буквально сразу же, зимой 1480/81 года, был установлен новый церковный праздник в память спасения Москвы от нашествия Ахмата — 23 июня (6 июля), день второго Сретения Владимирской иконы Божией Матери. Да и саму реку Угру, разделившую ордынскую рать и московские полки, а, по большому счету, ставшую некоторой чертой в российской истории, ибо именно на ее берегах Русь покончила с ордынским игом и обрела независимость, уже в те давние времена один из летописцев сравнил с Поясом Пречистой Богородицы, с той самой великой и древней святыней, спасающей христиан от нашествия поганых…
Уже потом успехи в «собирании Руси» позволили Ивану III заявить о себе как о единственном властителе русских земель и принять высокий титул «Государя всея Руси». Уже потом, в 1547 году, его внук, великий князь Иван IV Васильевич официально примет титул царя и Великое Московское княжество превратиться в Российское царство. Потом, потом наше государство станет гордо именоваться Российской империей… Всё это было потом. И вот для того, чтобы это «потом» случилось, нашим предкам пришлось выстоять на Куликовом поле и устоять на берегах Угры.
***
В истории человеческой мысли есть одна традиция — сравнивать развитие общественного организма, государства, народа с развитием человека. Так вот, если в русле этой традиции взглянуть на события отечественной истории XIV—XV вв., то приходишь к следующим выводам. Рождение Московского государства и нового, выкованного в годы ордынского ига русского народа, — это время правления князей Даниила Александровича и Ивана Даниловича Калиты, т. е. конец XIII — первая половина XIV вв. 8 сентября 1380 года — это день крещения державы и народа в битве на Куликовом поле. А осень 1480 года — время совершеннолетия, время, когда государство и создавший его русский народ, опоясавшись Поясом Богородицы, без страха вступили в большую и долгую жизнь. В этой жизни было и будет всё — горести и радости, героизм и предательство. Но это наша жизнь. И Пояс Богородицы — он ведь с нами, и несет Угра свои воды также как и 525 лет назад — в вечность…
http://www.portal-slovo.ru/rus/history/48/5114/$print_text/?part=1
