 |
| Народное радио | Леонид Ивашов | 30.06.2006 |
Игорь Шишкин: Леонид Григорьевич, в сегодняшней передаче я хотел бы с вами обсудить тему, связанную с геополитической борьбой, которая все более обостряется в современном мире. Было принято считать, что после краха Советского Союза все эти геополитические баталии ушли в далекое прошлое, что это пережитки «холодной войны». Однако жизнь показывает, что геополитические интересы государств никуда не исчезли, и, нравится это кому-то, или нет, они могут в тех или иных вопросах пересекаться и вызывать, мягко говоря, искры. И если даже кто-то и выбывает из этой борьбы, то только на время, в связи с тем, что ослаб. Сейчас, когда Российская Федерация начинает понемногу возвращаться на международную арену, эта тема все больше привлекает внимание, и в зарубежных средствах массовой информации заседание Шанхайской организации сотрудничества вызвало просто целый шквал публикаций. Сегодня даже в газете «Коммерсантъ» опубликована большая статья американского геополитика, политолога, где он разбирает подробно, как Соединенным Штатам нужно бороться с Шанхайской организацией. Я знаю, что вы были одним из идеологов создания этой организации, поэтому было бы интересно, если бы вы рассказали в начале нашей программы о том, что закладывалось в эту организацию. Ведь организация действительно уникальная. Совершенно разные страны с очень противоречивыми взаимоотношениями и — вместе существуют не один год.
Леонид Ивашов: Да, в мире обостряется борьба и за ресурсы, борьба за политическое влияние, за контроль над огромными пространствами, но идея о том, что после краха Советского Союза все должно прийти в стабильное состояние, несостоятельна. Геополитика трактует, что весь мир стабилен именно в том случае, когда он опирается на несколько центров мирового развития, несколько геополитических центров, когда он стоит, по крайней мере, на двух ногах. В период «холодной войны» была третья опора в виде Движения неприсоединения и других коалиций, которые носили временный характер. С разрушением второй опоры, на которой стоял мир, появился монополист — Запад во главе с Соединенными Штатами, цивилизационной устремленностью которого является выгода, прибыль, успех и так далее. То есть мы сразу почувствовали, что мир после разрушения Советского Союза стал материализоваться. На второй план ушли философия, наука, культура, утрачена была духовность. Эта материализация, погоня только за прибылью, за улучшением материальных условий бытия для «золотого миллиарда», привели к тому, что сегодня обостряется борьба именно за материальные ресурсы и, прежде всего, за энергоресурсы, за стратегически важные территории, с которых можно контролировать эти ресурсы и стратегические коммуникации.
Но когда мы заглядываем в человеческую историю, мы видим, что когда появляется какое-то мощное государство, подобное Римской империи, и начинает подавлять близлежащие страны, то проявляется и тенденция формирования контрсилы. В нашем случае, мир, естественно, не хочет стоять на одной ноге, подчиняться этому нынешнему монополисту. И Шанхайская организация сотрудничества задумывалась нами и реализовывалась, как начало формирования второго полюса мира.
Игорь Шишкин: То есть изначально предполагалась главная ее составляющая — цивилизационная?
Леонид Ивашов: Да, мы предложили пойти именно по пути формирования межцивилизационного диалога, межцивилизационной организации, потому что построение своего второго мира начали четыре цивилизации, близкие по своим ценностным рядам, по своим цивилизационным кодам. Это российская цивилизация — ее называют по-разному, и евразийской, и, что нам ближе, православно-христианской, затем китайская цивилизация, индо-буддийская цивилизация и исламская цивилизация. Эти четыре цивилизации должны были заложить прообраз новых межгосударственных и межцивилизационных отношений.
Не должно быть «столкновения цивилизаций» по Хантингтону, напротив, мы в своей теоретической разработке писали о гармонии цивилизаций, со своей экономической моделью, не такой захватнической, западной, которая доминирует сегодня. Мы также предполагали и постепенное формирование своей зоны расчетных единиц. Это может быть и рубль, во взаимодействии с юанем, где-то с йеной, с исламским динаром, если таковой войдет в оборот, и своя, в рамках АСЕАН, валюта по типу евро, которую сегодня пытаются создать. Пока эти бумаги называют акю. И, конечно, должна быть учреждена своя система коллективной безопасности. Вот все, что мы закладывали в основу этой организации. Что-то получается, что-то не получается, но этот процесс постепенно идет.
Игорь Шишкин: Когда замышлялось это объединение, которое должно было гармонизировать отношения различных цивилизаций, показать совершенно иные принципы построения миропорядка, нежели те, что называют Соединенные Штаты, как это было воспринято другими участниками ШОС? Ведь инициатива, как я понимаю, исходила из Москвы. Была группа людей — инициаторов этого дела, в которой были и вы,. Что было дальше? Это тоже интересно.
Леонид Ивашов: Первый и истинный замысел мы не раскрывали, потому что при Ельцине это было бесполезно, и если бы его окружение узнало об этом замысле, то всячески препятствовало бы ему. Поэтому был узкий круг людей. Я назову их: это Евгений Максимович Примаков, который поддержал, глубоко разобрался в наших предложениях, Игорь Дмитриевич Сергеев, министр обороны. В полной мере, не договаривая некоторые нюансы, мы доводили эти идеи до китайской стороны. Такие проекты нельзя обсуждать публично, тем более у нас. Но время прошло, и уже можно сказать, как ШОС приобретает некоторые очертания второго геополитического полюса. Сейчас американцы разгадали, куда это все может двигаться, поэтому мы уже говорим более откровенно, и они, естественно, будут делать все, чтобы разрушить эту конструкцию.
Игорь Шишкин: А в какой мере это объединение возможно? Ведь действительно между государствами, которые входят в ШОС, и теми, кто является наблюдателями, существуют противоречия. Между одними — политические, между другими — экономические. В американской прессе прямо и четко разбирают, как нужно работать на стравливании России и Китая, как стравливать Индию и Китай, как запугать Казахстан тем, что его раздавят Россия и Китай, и доказывают, что единственное спасение для Казахстана — это дружба с Соединенными Штатами. Цинично, но, между прочим, там неплохие аналитики сидят. В какой мере эта угроза реальна?
Леонид Ивашов: Да, Соединенные Штаты и Великобритания сильны не столько фундаментальными научными исследованиями, сколько именно аналитикой. У них работают многочисленные и достаточно серьезные аналитические центры, особенно англичане на этом успешно себя позиционируют. Существуют даже учебники, в которых описывается, как создавать обстановку хаоса, как стравливать государства, как использовать политические силы внутри государств. И они, естественно, запустят весь этот механизм, где-то попытаются нанести тактические удары, но мы видим, что сегодня мир идет в совершенно другом, антизападном направлении.
Западная модель мироустройства, западная модель межцивилизационных, межгосударственных отношений себя исчерпала. Мы видим сегодня, что эта западная модель, ее по-разному называют — и атлантийская, и иудеопротестантская цивилизация, одна сегодня пытается воевать с остальными семью цивилизациями. Мы видим, что происходит в Латинской Америке. Казалось бы, под боком у США, но вызов бросают, причем национализируют даже американские компании. Мы видим, что происходит сегодня на Ближнем Востоке. И арабы и Иран прекрасно понимают, что все то, с чем идут американцы и Запад в эти страны, это фикция. Никакой демократии, никакой свободы они не несут. Они идут, чтобы отнять у них богатства, нефть. Эта формула мирового господства США четко прописана и в американской стратегии национальной безопасности, принятой в форме закона, где формула мирового господства трактуется так: обеспечить безопасный доступ к стратегическим районам мира, к ключевым районам мира, к стратегическим коммуникациям и глобальным ресурсам.
Сегодня, согласно этой формуле, они стремятся взять под контроль эти ключевые районы мира и транспорт энергоресурсов, взять под контроль две трети мировых запасов нефти и газа. Тогда они будут управлять и Китаем, и Индией, и Европой, дозируя нефть и газ для их экономики. Мы видим этот процесс, но другие страны мира тоже чувствуют, что если сегодня не поставить барьер этим устремлениям, то завтра американцы обрушат всю экономику и финансовую систему через ограничение потребления нефти, газа и других энергоресурсов.
Игорь Шишкин: Леонид Григорьевич, можно чуть подробнее: в какой мере те или иные государства могут быть сейчас подвержены давлению Соединенных Штатов? Например, Индия проявила большой интерес к сотрудничеству Шанхайской организации, вошла в нее в качестве наблюдателя, и в Соединенных Штатах уже вовсю разливается волна негодования, и там требуют поставить вопрос перед Индией, либо она активно действует с Шанхайской организацией, либо США ратифицируют ядерные соглашения. А ядерные соглашения были очень важны для Индии. Есть ли у США рычаги воздействия на государства, входящие в Шанхайскую организацию либо собирающиеся в нее войти? Ведь сейчас идет откровенный шантаж.
Леонид Ивашов: У американцев и у Запада в целом есть и финансовые, и политические, и военные рычаги, и они бьют те государства, которые сопротивляются их напору, не хотят им подчиняться, бьют государства-лидеры, еще обладающие каким-то стратегическим потенциалом. Но дело в том, что у государств — участников Шанхайской организации рычагов не меньше для воздействия на ту же экономику и политику США. Сегодня доллар находится в опасной зоне, его удерживают искусственно, и удерживает, по сути дела, планетарное сообщество государств.
Игорь Шишкин: Американцы объясняют, что если у них доллар рухнет, будет хуже всем.
Леонид Ивашов: Будет хуже всем, поэтому сегодня так ускоренно и формируются зоны не только евро, но и зона юаня расширяется, о своих валютах заговорил исламский мир, форум АСЕАН. Китайцы вообще очень устойчивы в этом плане. У них два вида валюты, достаточно признанных — юани и гонконгский доллар. Даже наши либералы заговорили о конвертируемости нашего рубля. Но если американцы действительно сыграют ва-банк, а ва-банк будет, если они совершат вооруженную агрессию против Ирана, чтобы овладеть огромными запасами газа на территории Ирана и Афганистана и нефтью Иранского нагорья, то тогда сложно сказать, что будет с долларом. В наших СМИ не освещалось широко то обстоятельство, что в прошлом году одновременно Китай, Япония и Южная Корея вдруг заявили о желании освободиться от долларовой массы своих золотовалютных резервов, а это суммы в сотни миллиардов долларов. И мы наблюдали, как американцы запустили все рычаги, Кондолиза Райс помчалась уламывать, удерживать их от этого шага. То есть это один из мощнейших рычагов экономических — что завтра ваш доллар опустим, выбросим из своих золотовалютных резервов на рынок, и тогда доллар, если не рухнет, то опустится достаточно низко.
И есть еще один момент: на американском континенте и в самих Соединенных Штатах никакая другая валюта, кроме доллара, в основном, не ходит. То есть они менее защищены, чем европейцы, чем китайцы, чем даже мы, Россия. Так что есть рычаги, есть и политические рычаги. Например, завтра в Совете Безопасности Россия и Китай в соответствии с уставом ООН поставят вопрос о политике США в отношении Ирана, как несущей угрозу международному миру, чтобы привлечь Штаты к международному политическому суду, в Совете Безопасности будет предложена резолюция с осуждением США. Это очень возбудит мир. Рычагов достаточно. Нужна политическая воля.
Игорь Шишкин: Как вы оцениваете заявление Пакистана о намерении тоже присоединиться к Шанхайской организации? Пакистан очень сильно завязан на Соединенные Штаты, и некоторые аналитики высказывают мнение, что это сами Соединенные Штаты пытаются внедрить в ШОС страну, которая бы изнутри стала ее разваливать. Или это они выдают желаемое за действительное?
Леонид Ивашов: Да, но чуточку истории. Когда я предлагал китайской стороне формулу Шанхайской организации сотрудничества, и мы обсуждали ее с министром обороны товарищем Чи Хаотянем, я сказал ему о представителях четырех наиболее крупных цивилизаций, России, Китае, Индии и Иране как основе ШОС, то мне был задан вопрос: «А почему не Пакистан»? И я как раз ответил, что Пакистан во многом завязан на американцах, Пакистан — это следующий шаг и так далее. Но в исламском мире есть два государства — Пакистан и Турция, которые находятся в промежуточном геополитическом состоянии. Они принадлежат к исламскому миру, но, тем не менее, активно смотрят на Запад и пытаются проводить преобразования светского типа по западным стандартам.
Сегодня Турция вдруг обнаружила, что кемалистская теория встраивания в западное светское сообщество проваливается, что ее не берут в Евросоюз. Вот повоевать за интересы других, пошуметь, подавить военные силы на южном фланге НАТО, — это пожалуйста, а в экономическое сообщество не пускают. В таком же состоянии находится и Пакистан. Турция пытается вернуться в исламский мир полноправным членом, и в похожей ситуации находится и Пакистан. И население, и руководство Пакистана, наверное, осознают, что хорошо получать американские кредиты, американскую финансовую помощь, но они понимают, что за эту помощь они отрабатывают услугами американцам в этом регионе, в Афганистане и в Юго-Восточной Азии в целом, а им хочется быть самостоятельными.
Игорь Шишкин: То есть вы все же считаете, что руководство Пакистана таким способом пытается выйти из полной зависимости Соединенных Штатов?
Леонид Ивашов: Сегодня европейские страны — самые ближайшие союзники. Германия, в меньшей степени Бельгия, Франция — они тоже давно хотят выйти из-под американской опеки, но их пока держат. Вот Пакистан пригласили, почему бы нет?
Игорь Шишкин: Но тогда возникает вопрос. Что там делал правитель Афганистана, который находится в полной зависимости от США? Или у него есть какая-то смутная надежда выскочить из-под натовского сапога?
Леонид Ивашов: Хамиду Карзаю, президенту Афганистана, сложно, конечно, вырваться из-под американской и натовской опеки, потому что он держится, в основном благодаря их войскам. Своей армии он не доверяет, и она ему платит тем же. Но попытаться работать в евразийском кругу — это для него значит иметь политический авторитет, иметь возможность влиять на антиправительственные силы, антипрезидентские силы, то есть это попытка как-то сгладить политическое противостояние. Но удастся ли она? Мне кажется, Афганистан тяжело будет идти к стабильности, такова уж его история. Энгельс писал, что афганцы, мужественные воины, могли бы стать самой могущественной нацией мира, если бы не две черты в их характере: возвеличивание себя до немыслимых пределов и лютая ненависть к любой центральной власти. Например, пуштуны, которые выдвигают своего лидера, но через два — три года все становятся в оппозицию к нему. Так что, появление такого лидера, который бы устраивал всех, сегодня не просматривается. Им мог бы стать Ахмадшах Масуд, который действительно был очень популярен, но его накануне 11 сентября вывели из игры.
Всем участникам Шанхайской организации важно, чтобы в Афганистане была хоть какая-то стабильность, потому что наркотики — оттуда, незаконные поставки оружия — во многом оттуда, боевики передвигаются — оттуда, и это доставляет массу проблем не только нам.
Игорь Шишкин: Алло, вы в эфире.
Евгений: Не опасно ли такое тесное сотрудничество с Китаем, особенно при такой странной ориентации нашей власти? Вообще прослеживается практически целенаправленное, по многим параметрам, разрушение основ государственности. И не опасно ли такое заигрывание и перетекание с нарастающей скоростью ресурсов из нашей страны, как духовных, так и физических, именно в Китай.
Леонид Ивашов: Вы правы в том, что у нас, в нашей стране беспорядок, что мы бездумно качаем все энергоресурсы на Запад. Вы, видимо, молодой человек, задумываетесь, хватит ли для вашего поколения нефти, газа, леса? Сейчас и на Восток разворачиваемся. Если вы поднимаете вопрос о безопасности нашего государства, то, поверьте, без сотрудничества с Китаем мы проиграем. А сотрудничая в таком формате, мы можем регулировать отношения с Китаем, в том числе и миграцию, в том числе и незаконные контрабандные потоки наших материальных ресурсов.
Мы в системе евразийской коллективной безопасности, если она реализуется, будем более защищены мерами политического характера. У нас с Индией складываются хорошие отношения. Сегодня нельзя сдавать американцам Иран, надо выстраивать отношения. В этом гармоничном союзе будет баланс сил и баланс интересов. Нам это крайне необходимо. И, конечно, надо не допустить, чтобы англичане, или американцы, или еще кто-то стравил нас с Китаем. Для нас нет другого пути, кроме как развивать взаимовыгодное сотрудничество. Мы просто потеряем Дальний Восток, если сядем в окопы. У нас там четыре миллиона населения, а в двух провинциях Китая — более 200 миллионов. Слабоваты мы в этом плане, чтобы противостоять, поэтому противостоять можем только политически: это безопасность через сотрудничество, через формирование евразийской зоны коллективной безопасности.
Игорь Шишкин: Алло, вы в эфире.
Виктор: Единая Азия, как единая Европа — это неизбежность в перспективе?
Леонид Ивашов: Нет, в Азии не будет такого устройства, как в Европе. Слишком разнородные государства.
Игорь Шишкин: Европа — это одна цивилизация, а в Азии — целый набор.
Леонид Ивашов: Да, там разнородные цивилизации, но союз цивилизаций, в котором каждый остается со своими оттенками, со своей культурой, с культурно-историческим типом людей, вполне возможен. А, может быть, этого и не нужно делать. Это будет крайне сложная организация, которой нужно управлять. То есть единого экономического, политического, военного пространства не будет, а будут действовать какие-то общие правила. Такого союза как Евросоюз, не будет. Да еще надо посмотреть, сколько он проживет — там много трений, противоречий. Греки сейчас возмущаются, что они теряют свою идентичность, свои корни. Они не могут спросить ни с правительства, ни с парламента своего за все упущения и за все недостатки, беды.
Игорь Шишкин: Те сразу говорят: «Это Брюссель».
Леонид Ивашов: Они говорят, что выполняют решения Европарламента и так далее. Но в Азии пока не просматривается такая модель.
Игорь Шишкин: У нас много звонков. Алло, вы в эфире.
Алексей: Я бы хотел затронуть тему «Сотрудничество в Евразии и этнополитика». Будет ли актуальна проблема Казахстана и, особенно, русский вопрос. в рамках этой темы? Ведь на пространстве СНГ существуют этнические проблемы.
Леонид Ивашов: Тема русскоязычного населения в Казахстане в начале девяностых была действительно крайне обостренной. В середине девяностых там производились аресты наших семиреченских казаков и русских активистов.
Игорь Шишкин: Службы безопасности тогда свирепствовали.
Леонид Ивашов: Да. Но для меня было несколько неожиданно, что на последних президентских выборах наша русская община и казачья община принесли миллион голосов, причем добровольно, в поддержку Назарбаева. Второго июля в Астане состоится съезд русских и казачьих общин Средней Азии. Их представители были у нас, приглашали нас участвовать в этом съезде. Сегодня они не говорят о том, что их там притесняют. Видимо, Назарбаев решает этот вопрос. Казахстан развивается более высокими темпами, чем Россия, и социальная составляющая этого развития гораздо лучше, чем у России. То есть наши соотечественники не особенно стремятся переезжать в Россию или протестовать. Я думаю, эти вопросы постоянно стоят и в рамках Шанхайской организации сотрудничества, и в рамках ЕвроЗЭС, и СНГ, руководство Казахстана вряд ли стремится обострить ситуацию. Ну, как говорится, дай Бог.
Игорь Шишкин: Леонид Григорьевич, но ведь в этом вопросе есть и еще один аспект — место Казахстана в Шанхайской организации. На Западе выдвигаются такие мнения, что это самое слабое звено, через которое как раз и можно разваливать организацию, и не случайно Чейни сначала выступил с резкой критикой России, а потом приехал в Астану и уже говорил совсем другие слова. И Казахстан сейчас присоединился к газопроводу Баку — Джейхан.
Леонид Ивашов: Игорь Сергеевич, вот я — военный человек, командовал подразделениями, звеньями, и немножко знаю военную науку, военное искусство. И если у тебя есть слабое звено, то нужно работать, не покладая рук, денно и нощно, ежечасно, ежеминутно, чтобы укрепить это звено. Так и нам нужно работать с Казахстаном. Назарбаев — политик открытый, политик опытнейший, и работать с ним надо, не подозревая в чем-то, не публикуя там что-то через газеты, а говорить откровенно: где совпадают интересы наши — там совпадают, где не совпадают интересы — там нужно идти на взаимные уступки, чтобы достичь компромисса.
Назарбаев первым среди президентов новых независимых государств постоянно предлагает какие-то проекты, его коронным предложением является евразийский проект. И почему мы его не можем поддержать? Если мы поддерживаем его на словах или на бумаге, то в делах мы все равно его не поддерживаем, ведем какую-то непоследовательную линию. Казахстан сегодня готов дружить, он будет дружить с Россией, но где-то свои интересы он реализует.
Ведь мы критикуем Казахстан за Баку — Джейхан. А что сделала Россия для того, чтобы этот трубопровод пошел севернее или хотя бы заработал второй трубопровод в Новороссийске? Ведь мы же сами, по сути дела, поддерживаем эту идею, не протестуем, так почему Казахстан? Может быть, Казахстану не говорили, что мы против?
Игорь Шишкин: Алло, вы в эфире.
Александр: В мире, кроме России, есть шесть центров силы. Американцев, как известно, били и немцы, и корейцы, и вьетнамцы, а уж в Ираке они вообще обделались. Европейцы в военном отношении без американцев мало, чего стоят. В исламском мире народу много, но мы ведь побеждали и турок, и персов. Крохотный Израиль полмиллиарда арабов бьет уже полвека. Индия далеко, и с нами напрямую не соприкасается. Японцы когда-то были хорошими солдатами, но у них нет ресурсов для большой войны — похоже, американцы все отбили за годы оккупации. Китайцев очень много, но у нации, которой три тысячи лет внушали, что из приличного человека не делают солдата, не может быть воинственного духа. Какой из этих центров силы вы считаете нашим самым вероятным геополитическим противником?
Леонид Ивашов: Если говорить о геополитическом соперничестве, то каждый из центров силы (а сегодня говорят о пяти таких центрах) — это, по сути дела, соперник другому, каждый пытается расширить свою геополитическую зону, зону влияния, поэтому говорить, что они нам не опасны, нельзя. Сегодня Китай потенциально опасен, но опасен в том плане, что если мы будем все дальше и дальше ослабевать, и будут истощаться наши огромные ресурсы, или мы будем качать все это только на Запад, то угроза возрастает. Если мы будем накачивать мышцы, развивать Дальний Восток, поднимать рождаемость и всю демографию в целом, мы будем для него сильным, надежным партнером. Китай важен для Дальнего Востока и вообще для России, как геополитический тыл в противостоянии с тем же Западом, в противостоянии с другими центрами силы, поэтому нужно выстраивать эти взаимоотношения.
Но сегодня мы видим, что Китай агрессивных действий ни в отношении нас, ни в отношении других государств не совершает. Мы видим, что сегодня делают Соединенные Штаты в союзе с некоторыми западными странами — просто в наглую отнимают. То, что их бьют в Ираке, это неважно, они главное сделали — ликвидировали государство, которое было опасно не для США, а для Израиля. Они его поделят на три вечно конфликтующих государства: шиитское, суннитское и курдское, и главное, они будут контролировать нефть, а до народа им дела нет, пусть хоть сто лет воюют, уничтожают друг друга.
Теперь по поводу того, что мы многих побеждали. Да, действительно это было, и мы гордимся этим. Но сегодня нужно сделать так, чтобы ни мы никого не били, но и чтобы нас не трогали. А для этого нам нужно просто иметь свою политическую волю, сильную экономику и мощные вооруженные силы — тогда нас не будут трогать. Армия решает две главные задачи. Первая задача — не допустить войны и не допустить агрессии против государства. Вторая — победить, если уж война состоялась. Слабая армия опасна тем, что она провоцирует противника на агрессию и создает иллюзию защищенности у государства и особенно у общества.
Игорь Шишкин: Еще один телефонный звонок. Алло, вы в эфире.
Анатолий Сергеевич: Что с американской базой в Киргизии? Ведь это рычаг давления на нас?
Леонид Ивашов: Именно под влиянием Шанхайской организации сотрудничества президент Кыргызстана Бакиев неоднократно заявлял, что Кыргызстан не согласен на присутствие американцев на тех условиях, на которых они там сейчас находятся. То есть, идет определенная торговля: или вы нам платите больше бакшиш, или уходите. Но Кыргызстан, естественно, не выдавит американцев самостоятельно.
Игорь Шишкин: Тем более известно, кто помогал делать там «оранжевую» революцию.
Леонид Ивашов: Если быть реалистами, и не смотреть только на открытую, публичную вершину межгосударственных отношений, а заглянуть и под воду, где находится основная часть политического айсберга, то откровенно можно сказать, что американцы в течение двух — трех недель могут Бакиева заменить на другого, во всяком случае, создать обстановку хаоса, и затем этим хаосом управлять уже в своих интересах. А если Шанхайская организация, особенно Россия и Китай подключается к этой проблеме, то Кыргызстан смогут освободить.
Игорь Шишкин: Поэтому они сейчас и лавируют.
Леонид Ивашов: Да, соотношение нашей авиабазы в Канте и американской базы не нашу пользу. У нас там просто сидит эскадрилья, у американцев сил больше, но все равно какое-то воздействие есть. У нас не хватает силенок, чтобы освоить полностью эту бывшую советскую авиабазу, разместить такое количество самолетов и в таком качестве, чтобы мы могли бы парировать американскую угрозу, если она возникнет.
Игорь Шишкин: Будем надеяться, что у нас все же хватит сил на то, чтобы парировать эту угрозу из Средней Азии, тем более что одну базу все же удалось ликвидировать, хотя мы сами их туда и запустили. Сегодня начали исправлять собственные ошибки.
Наше эфирное время истекло. До свидания.
