 |
| Русская община на Святой Земле | О. Емельянов | 30.06.2006 |
Вот они, основы демократического вероучения:
1. Все религии равноценны.
2. Все расы равны.
3. Все национальности равны.
4. Мужчины равны с женщинами.
5. Все граждане имеют одинаковые права не зависящие от их сексуальной ориентаци.
Если же это не догмы, то тогда возникает вопрос: кто, где, когда и как доказал истинность сих утверждений? Но ответа ни на один этот вопрос мы не найдем. Таким образом, это самые настоящие догмы, которые граждане демократических стран обязаны принимать на веру. («Догма — положение, принимаемое на веру на непреложную истину, неизменную при всех обстоятельствах» — Словарь русского языка С.И. Ожегова).
Позволено ли гражданам сомневаться в этих догмах? Нет! Более того, несмотря на так называемую свободу слова, лица, не приемлющие вышеперечисленные догмы (а их можно назвать еретиками) подвергаются ущемлению в правах и даже преследованию, вплоть до заключения в тюрьму, так что все демократические свободы на деле — всего лишь принуждение следованию догмам. А потому второе любимое занятие либералов — это призывание государства и правительства к более решительной борьбе с инакомыслием, т. е. с теми, кто не согласен с их догмами, правда их называют не еретиками или инакомыслящими (чтобы не возникало нежелательных ассоциаций), а фашистами, националистами или красно-коричневыми, хотя не все они сами себя так называют.
Ни одно государство мира не может называться демократическим, если оно не приемлет все эти 5 догматов! Исключение составляют Израиль и Турция, где ни один из демократических догматов не исполняется, но все же эти государства считаются демократическими. Следовательно, иудаизм и ислам — приемлемые религии для демократии, а вот христианство уже не спасает от гнева либерал-фундаменталистов. Обязательное выполнение перечисленных догм вменяется только гоям — немусульманам. «Имеющий разум да уразумеет», а неимеющий навсегда останется либералом.
Интересно, что еврей может быть за пределами Израиля либералом, а у себя в Израиле националистом, демонстрируя тем самым универсальность мышления, все же прочие народы не имеют такого права. Любая другая страна, посмевшая нарушить хотя бы один из выше перечисленных догматов, рискует оказаться в экономической блокаде (как, например, ЮАР до своей перестройки) или даже подвергнуться вооруженной агрессии со стороны государств, исповедующих демократический фундаментализм (Югославия и Ирак — оказались жертвой именно такой агрессии). А потому третьим любимым занятием либералов является призывание к «крестовым походам» против неверных, т. е. против тех государств, которые не исповедуют их догматов. Таким образом, ортодоксальная демократия догматична, нетерпима, агрессивна и к тому же бессмысленна. А борьба демократов за так называемые свободы — это не более чем борьба за замену одних догматов другими. Может, демократические догмы лучшие других? Но, согласно одному из демократических догматов, все религии равнозначны, а это значит, что сатанизм в глазах демократов имеет такую же ценность, как и христианство. Стало быть, демократы ставят знак равенства между Богом и сатаной, между правдой и ложью, между добром и злом! Есть ли более жуткая нелепость чем эта?! Итак, нечто, принципиально не отличающее доброго от злого должно принести людям счастье и благоденствие?! Или демократия хочет убедить нас в том, что добро находится вне Бога? Может, тогда демократия сама по себе и есть добро? Но именно при демократии, всегда и везде, увеличивается преступность, количество наркоманов, самоубийств, разводов и абортов, так что демократия уже никак не может быть добром! А значит, и догмы ее порочны. Ведь «Не может дерево доброе приносить плоды худые, ни дерево худое приносить плоды добрые». Мат. 7; 18.
Нетрудно понять некоторые из механизмов стимуляции преступности при помощи демократических догматов, он заключается в следующем: если преступники скомплектуют свои шайки по религиозному, расовому или этническому признаку, то эти банды автоматически будут находиться под защитой догматов. Вот как это происходит: все такие группы обладают двумя свойствами: они, с одной стороны, преступны, а с другой, моно-национальны (или имеют единую религию и расу). Когда их начинают преследовать за преступную деятельность, они выставляют напоказ свою другую — национальную сторону, говоря о том, что их, якобы преследуют не за преступные деяния, а за принадлежность к той или иной национальности (религии или расе). Таким образом, по их мнению, нарушается один из догматов демократии. Пожалуй, наиболее эффективна комбинированная мусульманско-этническая крыша (двойная защита); она хорошо себя зарекомендовала на Кипре, в Чечне, в Боснии, в Косово и в Македонии. Другой пример — евреи, которые в любой демократической стране самые богатые люди, но в то же время именно они, по их утверждению постоянно подвергаются преследованию по этническому и религиозному признаку.
Вот один из простых примеров того, как демократические постулаты веры способствуют росту преступности. В США негры составляют 12% от всего населения, а среди заключенных их в 2−3 раза больше, чем белых. Для либералов и негритянских лидеров это несомненное доказательство расовой дискриминации, и они работают над тем, чтобы количество негров в тюрьмах было бы сокращено до уровня 12%. Это можно сделать, только выпустив большую часть преступников на свободу и усилив репрессии против той части населения, которая с этим не согласна. По их мнению, функция правоохранительных органов состоит не в борьбе с преступными элементами, а в соблюдении расовых, национальных и прочих пропорций в местах заключения. То же самое происходит и в других странах демократии, тюрьмы там переполнены людьми, не являющимися представителями государствообразующих национальностей. Таким образом, с точки либералов, титульная нация обладает патологической особенностью постоянно подвергать дискриминации нацменьшинства, а также создавать всевозможные профашистские и националистические организации. Однако есть и другая патология, которую не замечают демократы: почему все нацменшинства с какой-то необъяснимой страстью тянет жить туда, где, по их заявлениям, поднимает голову фашизм и национализм, где они подвергаются всякого рода притеснениям, унижениям и где их бросают в тюрьму! Ведь все должно быть как раз наоборот: при первых признаках фашизма и проявлении всей этой вопиющей несправедливости все они должны быстро собрать пожитки и уехать домой. Как объяснить тот факт, что они едут туда, где испытывают максимальный дискомфорт?! Да просто: благодаря демократической догматической идеологии причина и следствие меняются местами.
Теперь некоторые выводы. Вот в Православии все понятно. Главное предназначение разума — отличать добро от зла. Предназначение свободы — выбрать добро и отвергнуть зло. Предназначение догм — удержаться на этом истинном пути. А в демократии? Главное предназначение разума неизвестно (наверное, он там даже не нужен). Свобода существует для того, чтобы бесконечно играть в выборы, тщательно избегая при этом главный выбор — меду добром и злом. А догмы придуманы для того, что бы мы не свернули с этого гибельного пути. Ведь первый догмат демократии о равенстве религий фактически о равенстве христианства и сатанизма, т. е. о невозможности познании добра и зла, его еще можно назвать догматом о духовной слепоте. А слепой рано или поздно упадет в яму и погибнет.
Человек становится православным, увидев чудеса исцеления, мироточащие иконы, снисхождение благодатного огня в Иерусалиме, изучив правдивую историю православного государства — Российского, а вот что узрев, человек ставится демократом? Ведь вера без разума — фанатизм! «Фанатик — человек исступленной религиозности, изувер» (словарь С.И. Ожегова). Невозможно даже представить себе дискуссию в СМИ, в Думе или еще где-либо о целесообразности демократических догм. Да они сами знают, что проиграли бы подобную дискуссию.
Да, нелегко выбраться из зиндана демократии. Но все же это единственный путь к спасению, ведь с нами Бог! А путь к истинной свободе лежит через уничтожение демократических догм.
