 |
| Труд | Вадим Карпов | 29.06.2006 |
-…Мы работали только за еду, — вспоминает Александра Маслякова. — Нам давали немного каши из размолотой пшеницы и мелкую картошку — два ведра на две недели на четверых. А работа — с 5 утра до 23. И так каждый день, без выходных. Что-то сделаешь не так — сразу били.
Ахмедовы искали кандидатов в рабы по-разному. В первую очередь среди опустившихся, среди тех, за кого некому было заступиться и кто себя не защитит. Надя Солопова пришла на ферму в деревне Рахлеево еще в феврале 2001 года, когда ей было всего 17. Учиться после 9-го класса не собиралась. Валерий Куделин имел срок, Михаил, его родной брат, тоже сидел. Оба любили выпить. В районе работу найти не могли. Кому нужны выпивохи, да еще с криминальным прошлым? Разим же принял на ферму, обещал хорошие деньги.
Александра Маслякова с дочерью Мариной, после того как у них сгорел дом в деревне Докукино, побирались. Когда в очередной раз искали еду на свалке возле Арсеньево, к ним подъехал участковый Олег Алексеев:
— Есть работа у фермера, — предложил милиционер.
— Сыты у меня будете, — подтвердил Ахмедов-старший, — корову подарю, сена дам…
Женщины обрадовались, никто им не помогал, а тут нашлись добрые дяди. Ни сена, ни коровы они, конечно, не дождались. Почувствовав безнаказанность, «фермеры» совсем разошлись. Заехали как-то по делам в Арсеньево, увидели девушку на улице — чем-то она им понравилась. Лена Ларина ждала маму, которая пошла в Сбербанк за деньгами. Разим с Насимом схватили девушку за руки и потащили к своей черной «Волге». Лена сопротивлялась, кричала…
Все это происходило днем в центре города. А очередь на автобусной остановке даже не шевельнулась. Мать Лены поначалу и не беспокоилась. Потом Лена сама позвонила: «У меня все в порядке…»
И для Лены Лариной с осени 2004 года начались долгие страшные, мучительные месяцы рабства. Больная не больная — иди к коровам, свиньям. В больницу никто не отпустит, лекарств не дадут. Рабам — не положено. Скажут, где жить, живи, скажут, что делать, делай. Бьют — терпи.
«Я сказал Разиму, — вспоминал потом на следствии Валерий Куделин, — что удавлюсь, что больше так не могу. А он в ответ: «Работай, ты мой раб…»
Почему не обращался в милицию? — задал вопрос следователь.
— Боялся. Все боялись, и я тоже. Я никогда не забуду, как Разим бил меня гидравлическим шлангом, руками, ногами…
Пастуху Николаю Лукьянову тоже есть что вспомнить. Ахмедов-старший избил его за то, что тот выпил стакан самогонки. Потом привязал за ноги к трактору и потащил вокруг фермы. Между прочим, Разим имеет высшее образование, окончил Ленинабадский педагогический институт. Учитель математики.
Система подавления всякой воли была отлажена безукоризненно. Паспорта, документы фермеры отбирали. Общаться с местными жителями категорически запрещали.
Если появлялась милиция, рабов прятали. Сами они должны были присматривать друг за другом и сообщать хозяевам, что кто-то убежал или готовится к побегу. Иначе Ахмедовы били всех. Так и жили — от побоев к побоям, от похлебки к похлебке.
А куда могли скрыться местные бомжи, без паспорта, без денег? В лучшем случае в райцентр. Если догоняли в дороге, били сразу же. Если ловили в городе, то везли на ферму и к экзекуциям приступали там. Надю Солопову, которая пыталась вырваться уже во второй раз, Разим избивал часа полтора. Помогал ему Михаил Куделин, старший среди рабов. Старался не меньше хозяина, чтобы самому досталось меньше.
Подневольные были настолько запуганы, что не жаловались даже тогда, когда убегали. Они уже не верили ни в справедливость, ни в возмездие. Иногда сами хозяева милостиво отпускали самых покорных на короткое время домой, разрешали позвонить, пообщаться с родственниками.
Когда Солопова забеременела, Разим страшно разозлился. Как она посмела? Отвез ее в Арсеньево, где Наде сделали аборт.
…В свой очередной побег — шел уже пятый год рабства (!) — Надя Солопова успела добраться до своего дома в поселке Пионерский. На этот раз, чтобы погоня не настигла в дороге, женщина пробиралась домой окольными путями. Шла больше двух суток, в основном ночью. Вскоре возле дома остановился синий фермерский уазик. Надя все поняла, вышла навстречу, стала умолять: «Мать в больнице лежит, не трогайте меня…» Солопову вытащили из дома, не обращая внимания на соседей, повезли обратно.
На ферме в Рахлеево несчастным выделили небольшой закуток. И люди жили под одной крышей с животными. На полу утрамбованный навоз, сырость. Никаких простыней, подушек.
В деревне Араны рабам отвели комнатку в административном здании. Четыре койки, печка. Вот и все удобства. На ночь тюрьму — общагу Ахмедовы запирали на замок, чтобы «зэки» не разбежались.
— После очередного побега, — рассказывал Валерий Куделин, — меня Разим приковал цепью к кровати.
И так шел месяц за месяцем, год за годом…
Знали в местных деревнях, что творится на фермах? Знали. И с этим злом мирились? Почтальон из Рахлеева Ольга Лунева объясняет мне как несмышленышу:
— Ахмедовы приехали к нам еще в 1997 году. Люди они хорошие, если попросишь, огород бесплатно вспашут и еще денег в долг дадут. А бомжи хотят, чтобы их десять раз в день кормили?
Председатель районного комитета по агропромышленному комплексу Николай Дроников на суде дал просто блестящую характеристику фермеру. «Ахмедов Разим умеет организовать и наладить работу в коллективе. К рабочим и специалистам относится с уважением. Очень внимателен к подчиненным…»
Но были и те, кто помогал несчастным.
— Ко мне подошел Миша Куделин, — вспоминает жительница деревни Араны Галина Гордиенко. — Он плакал как ребенок: «Не могу так больше жить».
Женщина пообещала помочь ему бежать. Вечером постучала в окно конторы. На улицу выскочил надсмотрщик Насим, побежал узнавать, все ли в порядке. А в это время Михаил выбрался на улицу. Его встретили арановские мужики. Александр Попугаев отвел к магазину, где стояла наготове машина. Николай Спичков вместе с Сергеем Семкиным отвезли беглеца в Арсеньево…
Действовали «спасатели» как партизаны на оккупированной территории. Но поразило другое: два года назад Разима Ахмедова избрали в Аранах председателем местного сельского кооператива! Уважили.
….Когда Ахмедовы увезли Надю Солопову из дома, ее отец подал заявление в милицию.
— У самого слезы на глазах, — рассказывает милиционер Александр Ключников. — «У меня ребенка украли». На место выехала оперативная группа.
Суд приговорил Ахмедова Назима к четырем годам и шести месяцам лишения свободы. Асим и Насим получили по четыре года условно.
— Процесс проходил, наверное, шумно, дело-то не рядовое? — спрашиваю и.о. председателя Арсеньевского районного суда Андрея Борисова.
— Да, такое дело, наверное, первое в России. Но все было тихо и спокойно. Возмущенный народ у здания суда не собирался.
И в Рахлеево, судя по всему, ничего не изменилось. На ферме встретил… Михаила Куделина.
— Ты как здесь?
— Вернулся, деньги нужны. Ахмедовы дали 400 рублей.
— Но тебя и брата здесь же все время били?
Михаил улыбается.
Увидев незнакомых людей, спешит Асим Ахмедов.
— Да не было никакого рабства, — уверяет меня фермер. — Мы сами же всегда работали… Куделин, видите, опять пришел. И пастух тоже.
Что же еще должно случиться, чтобы люди осознали происходящее?
