 |
| Труд | Юрий Волгин | 27.06.2006 |
В РВСН до сих пор как страшный сон вспоминают, как в прошлом году в одной из ракетных частей под Новосибирском был задержан прапорщик Евгений Погружин, приторговывавший марихуаной. Его арестовали рядом с КПП, где он пытался сбыть очередной спичечный коробок с отравой. К счастью, по своей должности никакого отношения к выполнению задач боевого дежурства он не имел. Как пояснили «Труду» в штабе РВСН, это единичный случай, когда в боевой части был изобличен такой вот наркоделец. Тем не менее нельзя не видеть, что при нынешнем уровне наркотизации страны проблема «армия и наркотики» не может не тревожить. Недавно в Тверском гарнизоне осужден военнослужащий, у которого при обыске нашли 36 граммов героина и почти миллион рублей. Периодически попадают в поле зрения правоохранительных органов военнослужащие российской военной базы в Таджикистане, которых местная наркомафия пытается вовлечь в свой бизнес.
Конечно, сотрудники нового отдела не будут в масках и с автоматами ловить наркопреступников на территориях воинских частей. Заслоны от наркозаразы перед воротами КПП батальонов и полков он призван ставить иным способом: оказывая методическую помощь командирам на местах плюс анализ и прогноз ситуации. А она, судя по словам генерала Резника, весьма неоднозначна. Наркобизнес настойчиво торит себе дорожку в армейскую среду. По словам главного воспитателя военного ведомства, в прошлый весенний призыв призналось на медицинских комиссиях в употреблении наркотиков только полпроцента призывников. В этом — уже четыре процента. То есть рост в восемь раз. Так что же, армию грозит захлестнуть наркотическая удавка? Начальник нового отдела ГУВРа полковник Владимир Лякишев так прокомментировал корреспонденту «Труда» ситуацию:
— Она под контролем. Но «противник» рядом, и его надо упредить. Вот зачем создан наш отдел. По данным статистики, в прошлом году в стране количество преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, выросло на треть. А в армии уже несколько лет этот показатель держится на одном и том же уровне и составляет примерно один процент от всех преступлений, что значительно ниже, чем в целом по стране. Что же касается призывников, то просто лучше стали работать медкомиссии. У них появились новые методики выявления наркозависимых, более современная аппаратура.
Сейчас идет оснащение военных госпиталей новейшими лечебно-диагностическими комплексами. Цена говорит сама за себя — более 300 тысяч рублей каждый. Всего же в рамках Федеральной целевой программы по противодействию наркотикам Минобороны выделено несколько десятков миллионов рублей. Скрывать не будем: и продавцы наркотиков, и их потребители встречаются не только среди солдат, в том числе контрактников, но и прапорщиков, и даже офицеров. Но есть крупные гарнизоны, где эта проблема практически не стоит. Например, на Балтийском флоте, дислоцированном в крайне сложном с точки зрения наркоситуации регионе, в этом году не было совершено ни одного преступления, связанного с употреблением наркотиков. На наиболее важных объектах, особенно в РВСН, Космических войсках, ВМФ, уже давно проводится экспресс-контроль заступающих на боевое дежурство. Вероятность того, что сквозь это сито сможет проскочить человек, находящийся под действием наркотиков, крайне мала.
КСТАТИ
В некоторых регионах России наступает «героиновый голод», заявил вчера, в Международный день борьбы с наркоманией, глава Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков РФ Виктор Черкесов. Он связывает это с тем, что в последние годы в стране изымаются все более крупные партии наркотиков. Если в 2001—2003 годах у наркодельцов изымалось в среднем около тонны героина, то в 2004 году — уже 3,9 тонны, а в 2005 году — 4,8 тонны. В результате в Москве и других крупных городах цены подскочили в 1,5−2,5 раза.
