 |
| Фонд стратегической культуры | Владимир Максименко | 23.06.2006 |
ХХХ
Отправным пунктом Декларации является концептуальный разрыв с идеологией «общечеловеческой цивилизации». Авторы документа ведут речь «от имени самобытной русской цивилизации», и в этой редакции принятого собором текста зафиксирован очевидный, но часто игнорируемый факт — реально существующая в современном мире множественность народов и культур.
Многообразие культурно-исторических типов в мире разрушает идеологему «мирового сообщества» как некого единообразия. До тех пор, пока мы соглашаемся с принуждением к единообразию, от лица «мирового сообщества» будут говорить исключительно идеологи Запада — представители Совета Европы, Северо-Атлантического альянса и других родственных им организаций. Стоит перестать быть конформистами в мировоззрении, как идеологическое единообразие мира, где народам отведены всего две роли — the West and the Rest («Запад и остальные»), «развитые» и «развивающиеся» — исчезает. Вместо этого обнаруживается множественность народов, культур, цивилизаций, систем властвования; множественность, не сводимая к единству иначе, как в тоталитарных проектах.
Ни одна из цивилизаций, исторически сложившихся за пределами Западной Европы и Северной Америки (китайская, индийская, арабская, русская цивилизации), как бы ни пленялась Западом та или иная «интеллигенция» (публицисты, политики и т. п.), никогда не шла «по дорожке Запада» до точки своей исторической смерти — растворения в инокультурном европейском (романо-германском) типе. Это ничуть не исключало общения и взаимообмена культур.
Образованным индийцам хорошо известен знаменитый спор махатмы Ганди с Рабиндранатом Тагором, относящийся к 1921 году. Спор шел о «движении несотрудничества» с западными колонизаторами, — движении, которое поднял Ганди и которое увенчалось освобождением Индии от иностранного господства. Тагор опасался, что «движение несотрудничества» воздвигнет китайскую стену между Западом и Индией. Ганди ответил ему письмом, где писал: «Напротив, несотрудничество направлено на то, чтобы открыть дорогу реальному, честному и добровольному сотрудничеству, основанному на взаимном уважении и доверии. Наша борьба направлена против принудительного сотрудничества, против любой односторонней комбинации, против навязывания силой современных методов эксплуатации, замаскированных именем цивилизации». История свидетельствует, что Ганди, а с ним и индийский народ в этой борьбе победили.
ХХХ
Наряду с утверждением принципа множественности цивилизаций как характеристики мира «Декларация о правах и достоинстве человека» утверждает принцип религиозного происхождения любой культуры как «имеющей своим Первоисточником Бога». Это — еще один серьезный вызов либеральной европейской концепция прав человека, которая принципиально атеистична (породившая данную концепцию новоевропейская культура остается религиозной на свой манер: атеизм — это религия, идолом которой является мир, изгоняющий Бога).
«Религиозное чувство присуще человеку, — пишет один из наиболее глубоких церковных писателей нашего времени архимандрит Рафаил (Карелин). — Человек отличается от животных прежде всего тем, что он — существо религиозное». Религиозные истоки культуры (любой культуры!) лежат гораздо глубже, нежели корни новоевропейского атеизма. Именно поэтому в душе каждого человека, как отмечается в «Декларации», есть «вечный нравственный закон», он имеет «твердую основу, не зависящую от культуры, национальности, жизненных обстоятельств», ибо эта основа дана человеку его Творцом.
«Две свободы», о которых говорит «Декларация» (свобода-«ценность», присущая человеку как «образу Божьему» от рождения, и свобода-«достоинство», обретаемая человеком тогда, когда он живет в соответствии с замыслом Бога о себе) — хорошо известны Православию. Две свободы человека — это свобода в Боге и свобода от Бога. Единственно возможной (и «прагматичной») позицией православноверующего христианина является стремление к утверждению первой свободы и ограничение второй. То, что Русский народный собор напомнил об этом, принадлежит к числу важных заслуг авторов «Декларации прав и достоинства человека».
ХХХ
Сила «Декларации прав и достоинства человека» смешана с поразительной слабостью этого документа. Авторы «Декларации», говоря от лица «самобытной русской цивилизации», ни единым словом не упомянули о краеугольном камне русской самобытности — Христе и Его Церкви, определивших неповторимую красоту русской цивилизации и место России во всемирной истории.
Главный автор «Декларации» митрополит Кирилл, выступая на соборе, отмечал, что «православная традиция» является «культурообразующей для русской цивилизации». Напомнить об этом необходимо. Без Православной Церкви (а не «православной традиции») не было бы и того «особого вклада» русского народа в мировую историю, о котором сказал митрополит Кирилл, имея в виду уникальное многообразие русского мира как цивилизации «многонациональной и многокультурной».
Разгадку слабости документов собора можно найти в первых строчках «Соборного слова», принятого на заключительном пленарном заседании ВРНС. Соединив под знаком не определенной «религиозной традиции» (?), к которой апеллируют документы ВРНС (непонятно, почему цивилизаций много, а «религиозная традиция» одна), членов Русской Православной Церкви и представителей «других традиционных религиозных общин» (выделено мной. — В.М.), а заодно представителей «делового мира, науки, культуры, образования, здравоохранения, военнослужащих, общественных объединений из 72 регионов России и многих государств ближнего и дальнего зарубежья», ВРНС размыл культурообразующее ядро русской самобытности как таковой.
В какой степени влияние документов ВРНС распространится за пределы его заседаний, сейчас сказать сложно, но ясно другое. Х Всемирный русский народный собор — не христианский, а экуменический форум со многим, что присуще экуменизму как модернистскому движению прошлого века. Отсюда и слабость, ибо в этом качестве ВРНС не только не «самобытен», но и не очень интересен как партнер по диалогу той же, например, Европе. Ибо «диалог» может принести плоды тогда, когда он ведется «без лжи о сходстве взглядов, равенстве традиций и возможности единства», — когда православноверующие не скрывают от остальных того, что «Церковь, продолжающая миссию Христа на земле, есть не только путь ко спасению, но единственный путь» (архимандрит Рафаил).
