«Мы сохраним тебя, русская речь..»

Беседа с филологом, профессором Владимиром Павловичем Казариным

— Да, к сожалению, очень часто вопрос о русском языке для целого ряда политиков носит конъюнктурный характер. Выдвигая его, они не собираются реализовывать этот пункт своих программ. Но существует и объективная трудность: для того, чтобы провести вопрос о статусе русского языка в парламенте Украины, необходимо конституционное большинство, а его, как вы понимаете, сегодня очень трудно собрать. Между тем, на местах и, в частности, у нас в Крыму вполне можно на основе даже того законодательства, которое существует, добиться сохранения высокого статуса русского языка в культурном пространстве. У нас, к сожалению, вопрос о русском языке звучит в слишком общей форме — «даёшь статус официального»! И в таком виде его достаточно трудно решить. Но на самом деле он состоит из массы более частных проблем, которые вполне разрешимы, но для них у политиков не хватает ни политической воли, ни простого терпения. Например, на дорогах Крыма то и дело появляются дорожные указатели, выполненные только на украинском языке. Это безусловное нарушение прав русскоязычных граждан, которых в Крыму большинство. И это вопрос вполне разрешим на местном уровне, но им не хотят заниматься, потому что гораздо легче выдвигать общие лозунги, нежели решать конкретную проблему. То же самое можно сказать о массе других аспектов функционирования русского языка: в официальном делопроизводстве, судах, на почте, в образовании, рекламе, СМИ и т. д. Поэтому, всячески поддерживая идею об официальном статусе русского языка в государстве, мы — команда Куницына ставим своей задачей добиваться решения конкретных проблем, которые непосредственно связаны с интересами людей.

— Официальная киевская политика построена на том, что русский язык является привнесённым на Украине, «наследством российского и советского колониализма». Вы придерживаетесь другой точки зрения, расскажите о ней.

— Русский язык является на Украине таким же «украинским» языком, как и собственно украинский. Если мы вспомним историю русского языка, то увидим, что огромную роль в его создании в конце XVII—XVIII вв. сыграли именно выходцы из Украины — «птенцы Киево-могилянской академии». Выдающийся ученый С.Н.Трубецкой вообще считал, что тот литературный русский язык, которым мы продолжаем пользоваться и сейчас, был более близок к тогдашнему малороссийскому языку, чем древнерусскому. С другой стороны, русский никогда не считался чужим языком ни для одного более или менее образованного украинца. Шевченко писал свою прозу на русском языке, более того, он вёл дневник, и значит, думал по-русски. Владимир Даль — создатель словаря живого великорусского языка — уроженец Луганщины, напротив, ввел в русский язык массу малороссийских слов. Если мы возьмём юго-восток Украины — ту территорию, которую принято называть Новороссией, — то здесь русский язык как язык городской культуры распространяется ничуть не позже украинского. Здесь это вполне домашний, родной язык как русских, так и украинцев. В Крыму ситуация еще более ясная — здесь русский язык является родным для подавляющего большинства населения.

— Националистические политики связывают вопрос о языке с вопросом о национальности его носителя. Если ты по переписи обозначен украинцем, если у тебя фамилия на —ко — значит, ты автоматически должен думать по-украински, а если нет, то ты «зраднык».

— Это абсолютно дикая точка зрения. Она характерна для архаического национализма XIX века. Я уже сказал, что украинцы внесли в создание русского языка не меньше, чем русские, это наш общий язык. Но вообще, язык и национальность — это часто несовпадающие вещи. Этническое происхождение — объективное явление, а язык — результат культурного выбора. В мире масса примеров, когда народ на одной стадии своего существования говорил на одном языке, а затем на другом. Попробуйте, скажите ирландцу или шотландцу, что тот язык, который мы называем английским, — не его родной язык, он вас просто не поймёт. А куда девать Вальтера Скотта или Джойса, которые не просто пользовались, но и создавали современный английский, а ведь первый — шотландец, а второй — ирландец. В мире сплошь и рядом языковая карта не совпадает с этнической, и бороться с этим, значит, последовательно нарушать права человека. Мы за то, чтобы украинский язык развивался, и наше правительство прилагало усилия к этому, но не в ущерб русскому — родному и домашнему языку большинства крымских украинцев.

— В своё время вы выступили с инициативой специальной программы защиты языков, расскажите о ней подробнее.

— Вообще ситуация с языковым разнообразием в мире удручающая. Ежегодно исчезает несколько десятков языков. Люди перестают на них писать, говорить. Для Крыма это ситуация также характерна — практически вышли из употребления караимский, крымчакский языки, непростая ситуация с крымскотатарским. Поэтому без особых усилий государств, интеллектуальной общественности здесь не обойтись, иначе мы рискуем потерять то, что составляет основу культурного богатства общества — его разнообразие. Эту идею мы обсуждали несколько лет назад в Афинах с нашими греческими коллегами. После этого я написал статью «Являемся ли мы истинными наследниками Кирилла и Мефодия», в которой говорил о необходимости создания «Красной книги» для исчезающих языков, которая побуждала бы нас к действиям по сохранению нашего наследия. Вообще в культурном блоке программы команды Куницына языковые вопросы будут занимать достойное место, причём они будут касаться не только защиты интересов наиболее крупного языкового сообщества, но и будут направлены на поддержание культурных запросов тех групп населения, которые находятся в меньшинстве.
«Крымский обозреватель», 24.01.2006
Получено РЛ от Крымского центра гуманитарных исследований (Симферополь)