 |
| Победа.Ru | Владимир Рогоза | 01.08.2005 |
26 ноября 1869 года в России торжественно отмечали 100-летие ордена святого Великомученика и Победоносца Георгия. На праздничной церемонии в Зимнем дворце внимание собравшихся невольно привлекал военный священник. Его скромная ряса, украшенная двумя георгиевскими наградами — орденом святого Георгия 4-й степени и наперсным крестом на Георгиевской ленте, контрастно выделялась на фоне шитых золотом военных и придворных мундиров. А после того, как отца Иоанна удостоил беседой император Александр II, и присутствующим показали покореженный пулей наперсный крест и разорванную шрапнелью епитрахиль военного священника, интерес к нему стал всеобщим.
Иоанн Пятибоков начал службу в 1848 году младшим священником Костромского егерского полка. Полковой батюшка быстро завоевал любовь и уважение однополчан. Особенно импонировало солдатам то, что отец Иоанн не робеет в бою и никогда не кланяется вражеским пулям. Когда священника упрекали в «излишней» храбрости, он неизменно заявлял, что не может кланяться басурманским пулям, так как привык это делать только перед святыми иконами. Уже в 1849−50 годах он отличился усердной пастырской деятельностью в ходе Венгерской кампании, был назначен старшим священником в Могилевский пехотный полк. В марте 1854 года могилевцы форсировал Дунай, и стали штурмовать турецкие укрепления. В ходе кровопролитного боя, длившегося около 6 часов, полк понес большие потери; были убиты или ранены многие офицеры. Когда под огнем турецкой артиллерии солдаты дрогнули и смешались, перед полком с крестом в руке появился отец Иоанн и с призывом: «С нами Бог! Родимые, не посрамим себя! Сослужим службу во славу Святой Церкви, в честь Государя и на утешение нашей матушки России!» пошел на врагов. Солдаты устремились за полковым батюшкой. Турецкие укрепления были взяты, и одним из первых на них взошел отец Иоанн, получивший в ходе боя две контузии. Крест с отбитой пулей правой стороной и пробитую шрапнелью епитрахиль, бывшие на Пятибокове в этом бою, и показывал император собравшимся в Зимнем дворце. За этот подвиг отец Иоанн стал третьим среди священнослужителей кавалером ордена святого Георгия 4-й степени. Так как кавалер георгиевского ордена автоматически становился потомственным дворянином, он получил и грамоту о внесении его в Дворянскую родословную книгу Санкт-Петербургской губернии.
Первым почетную боевую награду еще в 1812 году получил священник 19-го Егерского пехотного полка Василий Васильковский. Вместе с егерями отец Василий отличился во многих боях. На начальном этапе войны полк выдержал тяжелый бой под Витебском. Командир дивизии, в которую входил егерский полк, генерал Петр Лихачев после этого боя отмечал, что отец Василий по искреннему усердию постоянно находился в «жарком огне, поощряя и воодушевляя сражающихся». В бою он был ранен, а от верной смерти духовного пастыря спас наперсный крест, принявший на себя удар вражеской пули. Затем было Бородино и кровопролитное сражение под Малоярославцем, который несколько раз переходил из рук в руки. О действиях отца Василия в этом сражении командующий корпусом генерал Дмитрий Дохтуров доносил Кутузову, что священник 19-го Егерского полка «все время находился с крестом в руках впереди полка и своими наставлениями и примером мужества поощрял воинов крепко стоять за Веру, Царя и Отечество и мужественно поражать врагов, причем сам был ранен в голову». Заслуги духовного пастыря по праву были отмечены орденом святого Георгия 4-й степени. Свой жизненный путь отец Василий закончил так, как подобает воину; он скончался во Франции от ран, полученных во время заграничного похода.
Вторым кавалером военного ордена стал священник Тобольского пехотного полка Иов Каминский. Во время русско-турецкой войны 1828−29 гг. полк участвовал во многих боях. В мае 1829 года одному из батальонов полка была поставлена задача форсировать Дунай и уничтожить неприятельские батареи, чтобы обеспечить штурм города Рахова. Отец Иов благословил воинов на берегу реки и вместе с ними под огнем противника переправился на лодке через Дунай. Форсирование прошло успешно, и солдаты, воодушевляемые священнослужителем, бросились на штурм вражеской батареи. После ожесточенного боя турецкая батарея была захвачена, но отец Иов, находившийся в первой шеренге атакующих, был тяжело ранен пулей в голову. За этот подвиг отец Иов стал кавалером ордена святого Георгия.
Крымская война 1853−1856 годов дала немало ярких примеров пасторского служения военных священников. В марте 1855 года, в ходе ожесточенных боев за Севастополь, отряд генерала Степана Хрулева предпринял дерзкую ночную вылазку. В переломный момент боя, когда французы стали одолевать смельчаков, в передовой цепи появился священник 45-го флотского экипажа отец Иоаникий и, воодушевив солдат, снова повел их в атаку. В стремительном порыве солдаты захватили три вражеские траншеи. Несмотря на контузию — пуля попала в крест на груди пастыря, он не оставил поля боя. Свидетельством того, что священник оказался участником рукопашной схватки, стали епитрахиль и ряса, пробитые вражескими штыками. Единственный из военных священников, участвовавших в Крымской кампании, Иоаникий Савинов был награжден орденом святого Георгия 4-й степени.
В войнах, которые приходилось вести России, подвиги военных священников, появившихся в армии еще во времена Петра I, были явлением далеко не единичным. Многие из них в критические моменты боя, следуя примеру иноков-воинов Пересвета и Осляби, с крестом в руке шли впереди солдат, собственным примером увлекая их на противника. При штурме Измаила в Полоцком пехотном полку погиб командир, были убиты или ранены многие офицеры; атака начала захлебываться. Тогда впереди полковой колонны встал священник Трофим Куцинский и с крестом в руке повел солдат на штурм. Полк свою задачу выполнил. После победы Александр Суворов доносил генерал-фельдмаршалу Григорию Потемкину: «Сегодня у нас будет благодарственный молебен. Его будет петь Полоцкий поп, бывший с крестом перед сим храбрым полком…». Одним из первых отец Трофим в 1790 г. получил золотой наперсный крест на Георгиевской ленте, который был специально учрежден для награждения военных священников за боевые подвиги.
Стоит отметить, что Георгиевский наперсный крест стал второй (по времени учреждения) Георгиевской наградой в России; знаменитый солдатский Георгиевский крест (первоначально он назывался Знак отличия Военного ордена) появился значительно позже, только в 1807 году. Золотой наперсный крест на Георгиевской ленте стал не только очень почетной, но и относительно редкой боевой наградой; до русско-японской войны им было награждено всего 111 человек. И за каждой такой наградой конкретный подвиг.
После изгнания наполеоновских полчищ из России Александр I наградил золотым крестом на Георгиевской ленте священника Кавалергардского полка Михаила Гратинского и назначил его своим духовником. Участник Бородинского сражения, отец Михаил по духовным делам задержался в Москве и не успел ее покинуть при отступлении русской армии. Оставшись в захваченной врагом столице, стал доступными ему средствами бороться с захватчиками. Уже 3 сентября (по старому стилю) он собрал людей в церкви и, не страшась присутствия французов, провел молебен о даровании «победы русскому христолюбивому воинству и об изгнании врага из столицы». Богослужения и проповеди отец Михаил проводил почти каждый день в уцелевших московских церквах, призывая к беспощадной войне с поработителями. Слух о храбром священнике быстро распространился среди немногих оставшихся в столице жителей, и на его проповеди, несмотря на смертельную опасность, всегда собирались люди. Так, даже в окружении врагов, полковой священник продолжал выполнять свой пастырский долг.
Во время русско-турецкой войны 1877−78 гг. в Кавказской армии прославился священник 160-го Абхазского пехотного полка Феодор Михайлов. Когда полк участвовал в боях, он постоянно находился в передовых цепях. Если же полк выводили из боя, отец Феодор шел в передовые шеренги других полков. Солдаты не только горячо любили своего батюшку, но и искренне считали, что пули его не берут. За отличие в боях под Эрзерумом он был произведен в протоиереи. Его подвиги были отмечены золотым наперсным крестом на Георгиевской ленте, орденами святого Владимира 4-й степени с мечами, святой Анны 2-й степени с мечами и многими медалями. Боевых наград было у отца Феодора так много, что он из скромности стеснялся их все надевать. И таких орденоносных батюшек в российской армии было не мало.
Стоит отметить, что награды в России давались только в соответствии с чинами, поэтому полковые священники, которые примерно приравнивались по чину к армейским капитанам, обычно получали ордена святой Анны 3-й и 2-й степеней и святого Владимира 4-й степени. Благочинные дивизий, корпусов и армий могли рассчитывать и на св. Владимира 3-й степени. На кресты этих орденов, полученные за отличия в боях, добавлялись скрещенные мечи. Орден святого Георгия не входил в систему старшинства российских орденов, а случаи награждения им военных священников были единичными и только за беспримерные личные подвиги.
Военные священники могли поощряться и специальными духовными наградами: за боевые отличия их производили в протоиереи, представляли к скуфье и камилавке, награждали тремя видами золотых наперсных крестов — на Георгиевской ленте, из Кабинета Его Императорского Величества и от Священного Синода.
Войны ХХ века — русско-японская и первая мировая — дали еще множество примеров героизма военных пастырей. Священник 11-го Восточно-Сибирского стрелкового полка Стефан Щербаковский в бою под Тюренче ном, благословив стрелков, с пением «Христос воскресе» пошел в атаку во главе знаменной роты, б ыл ранен. Стал пятым георгиевским кавалером среди священнослужителей. Священник крейсера «Варяг» Михаил Руднев во время боя бестрепетно ходил по залитой кровью палубе, напутствуя умирающих, оказывая помощь раненым и воодушевляя сражавшихся. Награжден золотым наперсным крестом на Георгиевской ленте.
Случалось, что захваченный азартом боя полковой священник, вспомнив бурсацкую молодость, подбирал рукава рясы и, скосив рот не божественным призывом, а солдатским «Ура!» бросался вместе с полком в рукопашную. Конечно, такие поступки официально не приветствовались, но после боя командир, смахнув с седого уса слезу умиления, обнимал батюшку за плечи и говорил: «Ну, батюшка, ты и даешь! Буду к ордену представлять». И такие случаи были, явно, не редки. По не полным данным в годы первой мировой войны военные священники были удостоены 14 орденов святого Георгия 4-й степени, 85 орденов св. Владимира 3-й степени с мечами, 203 орденов св. Владимира 4-й степени с мечами, 304 орденов св. Анны 2-й степени с мечами и 239 орденов св. Анны 3-й степени с мечами, а так же 227 золотых наперсных крестов на Георгиевской ленте.
Вот только несколько примеров. В 1914 г. сорвалась атака на австрийцев 9-го Казанского драгунского полка. Тогда на нестроевой лошаденке с криком: «За мной ребята!» поскакал на противника священник Василий Шпичек. Полк поддержал своего батюшку, противник был разбит. Отец Василий стал кавалером ордена святого Георгия.
На австрийском фронте 7-й Финляндский стрелковый полк готовился к наступлению, перед началом которого предстояло разрушить проволочные заграждения на позициях противника. Несколько безуспешных попыток закончились большими потерями. Тогда вызвался организовать вылазку полковой священник отец Сергий Соколовский. Он объяснил свое решение тем, что уничтожение заграждений — не убийство и его сану не противоречит. Обрядив смельчаков, вызвавшихся идти с ним, в саваны — дело было зимой — духовный пастырь повел их под покровом ночи к вражеской позиции. Проволочные заграждения были уничтожены, и полк провел успешную атаку. За этот подвиг отец Сергий стал георгиевским кавалером. Впоследствии полк сражался на французском фронте и французы, которых трудно удивить военной доблестью, прозвали отца Сергия «легендарным священником».
Действуя в боевых порядках, священники подвергались тем же опасностям, что и простые воины. Только в Отечественную войну 1812 года погибло, умерло от ран и болезней около 50 полковых священников. Большими были потери священнослужителей и в других войнах. В 1853 году обер-священник Кавказского корпуса протоиерей Михайловский доносил обер-священнику армии и флотов, что «по взятии турками укрепления св. Николая гарнизон начальника Черноморской береговой линии адмирала Серебрякова, исключая 30 человек, весь уничтожен. В числе убитых находится мученически умерший иеромонах Серафим Гуглинский, ему отпилили голову и, вонзив ее на копье, показывали турецкому полчищу». И таких примеров можно привести немало. Только в ходе первой мировой войны более 400 священников было контужено или ранено, а более 30 погибло. Практики посмертного награждения в русской армии не было до 1917 года, поэтому главной наградой погибшим в боях священнослужителям стала светлая память об их подвигах.
В октябре 1914 года в Черном море немецкий крейсер атаковал минный заградитель «Прут», который не мог противостоять ему в открытом бою. Командир российского корабля принял решение — открыть кингстоны. Видя, что «Прут», не спуская Андреевского флага, начал погружаться, а личный состав садится в шлюпки, капитан крейсера приказал открыть артиллерийский огонь. С отходящих от гибнущего корабля шлюпок матросы видели, что на верхней палубе среди огня и дыма стоит в полном облачении с поднятым крестом корабельный священник. Восьмидесятилетний иеромонах отец Антоний не покинул родной корабль, а предпочел с ним погибнуть, до последней минуты жизни благословляя свою паству.
Время не властно над традициями. И в годы Великой Отечественной войны рядом с воинами снова оказались духовные пастыри. Призванные в ряды Красной Армии или пришедшие на помощь партизанам и подпольщикам они с честью выполнили свой гражданский и христианский долг.
Священник Успенской церкви Ивановского района на Пинщине отец Василий Копычко с первых дней оккупации установил тесные связи с партизанами и стал их связным. Патриотическая деятельность священника, который призывал прихожан к сопротивлению, доводил до них сводки Совинформбюро, не осталась незамеченной оккупантами. Фашисты сожгли церковь и дом священника, но отца Василия захватить не смогли — прихожане его спрятали, а затем переправили в партизанский отряд. За свою подвижническую деятельность отец Василий был награжден медалями «Партизану Великой Отечественной войны», «За победу над Германией» и «За доблестный труд в Великой Отечественной войне». Любопытно, что награждение двумя последними медалями одного человека — случай очень редкий, т.к. обычно награждали только одной из них.
Пятью боевыми медалями был отмечен ратный путь священника из города Чистополя Куницына, призванного в армию в 1941 году и с боями дошедшего до Берлина.
В наши дни в воинские части и на боевые корабли снова пришли священнослужители. И глубоко символично, что возрождение, как когда-то и зарождение, военного духовенства началось на флоте. В 1992 году из Кронштадта в дальний поход вышел учебный корабль «Гангут», на борту которого находился настоятель кронштадтского Владимирского собора отец Владислав.
Возрожденная традиция духовного окормления российского воинства военными священниками динамично развивается, получая поддержку и в армии, и в обществе, и в государстве. И подтверждением подвижнического служения военного духовенства являются государственные и ведомственные (силовых структур) награды, которыми вновь стали награждать военных пастырей.
Владимир Рогоза, полковник запаса, кандидат исторических наук
