 |
| Гудок | Николай Морохин | 15.07.2005 |
Уже спустя 12 лет Юрьевец разграбили и дотла сожгли войска Батыя. Но люди вернулись на пепелище. В трагическом XVII веке рыбаки и токари, кузнецы и иконописцы — этими промыслами занимались здесь — одними из первых на Руси выступили против интервентов, создав народное ополчение. Юрьевчанин Федор Красный повел его в бой в 1609 году на дальних подступах к городу. А спустя три года жители Юрьевца двинулись вместе с отрядами Минина и Пожарского освобождать Москву. Памятью о тех временах остались валы «Белого города», где над крутым берегом Волги возвышался белокаменный кремль. Сам он до наших дней не дожил — его разобрали около двухсот лет назад.
На крутом повороте Волги пересеклись судьбы ярких людей России, очень друг на друга не похожих. В 1652 году здесь был возведен в сан протопопа 32-летний Аввакум Петров — легендарный ревнитель старой веры и талантливый писатель.
Помнит Юрьевец Исаака Левитана. Знаменитые «Тихая обитель», «Вечерний звон», «Пасмурный день над Волгой» написаны были совсем недалеко от города — возле стен Кривоезерского монастыря.
И снова замечательные российские имена. Братья Леонид, Виктор и Александр Веснины — знаменитые архитекторы, творчество которых определило судьбы советского зодчества 20 — 40-х годов: по их проектам застраивали тогда многие улицы Москвы и Иванова, Запорожья и Баку, возводили Днепрогэс и многие химические, текстильные, машиностроительные предприятия в стране. Веснины заявили во всеуслышание — производственные корпуса должны радовать глаз и настраивать на труд. Они родились в Юрьевце в 80-х годах XIX века. Здесь прошло их детство, и волжский разлив, тихие городские улицы учили их представлению о прекрасном.
В Юрьевце родился Александр Роу — создатель ставших классикой фильмов по мотивам русских сказок. «Василиса Прекрасная», «Кощей Бессмертный», «Конек-Горбунок», «Морозко», «Огонь, вода и медные трубы», «Варвара-краса, длинная коса», «Золотые рога» — да кто же в детстве не видел его картин! И в каждой — русская природа, живой русский язык: всего этого не придумать и не узнать, если не вырасти в глубинной России, в таком маленьком городе, как Юрьевец. И, может быть, особенно остро ощутил Роу эту среду, поскольку русским был лишь наполовину: его отец-ирландец приехал сюда когда-то как торговый представитель зарубежной фирмы, но так тут и остался, создав семью.
Может, сам город этот настраивает на творчество? Ведь не случайно же, приезжая сюда, на крутой горе, которая возвышается над старинными центральными улицами, часто встречаешь в хорошую погоду художников — пусть даже начинающих.
В начале пятидесятых в сотне с лишним километров ниже Юрьевца по течению развернулась гигантская стройка: сооружалась плотина Горьковской ГЭС. Город готовили к затоплению. Он должен был отдать рукотворному морю заветные свои улицы. Дном стала бы площадь, которой гордились. А вместе с ней исчезла бы построенная при Петре I Богоявленская церковь. Затонул бы созданный в середине XIX века великолепный, обладающий необыкновенной акустикой Входоиерусалимский собор, рядом с которым возвышается пятиярусная 65-метровая колокольня — одна из красивейших на волжском берегу. Взамен юрьевчанам обещали прямые ряды двухэтажных кирпичных домов со всеми удобствами в безопасном удалении от крутых прибрежных гор. Ведь это благо для городка с 18 тысячами жителей, перед которым, сказать честно, не открывалось иных особых перспектив.
Именно так исчезли под водой тогда старые кварталы ровесника Юрьевца — Чкаловска, в прошлом Василева, его соседа старинного городка Пучежа.
Но юрьевчане не отдали свой город, не променяли свои древние мощенные булыжником мостовые, свои рубленые и сложенные из столетнего красного кирпича дома на убогий типовой микрорайон, хотя бы даже с водой и центральным отоплением. Ходоки самого разного ранга с массой доводов одолели столичные ведомства, и первоначальный проект был изменен — гидростроители направили здесь свои средства на сооружение не новых домов, а пятиметровой дамбы, которая опоясала и спасла старый город. Потом специалисты говорили о большой потере: при ее отсыпке и бетонировании, как выяснилось, был безвозвратно утрачен культурный слой на месте самого первого городища. Но сам Юрьевец остался таким, каким его знали несколько последних поколений жителей.
Он зачаровывает приезжего человека, который обязательно остановится на несколько минут на высоком мысу, прежде чем спуститься в центр: такую панораму увидишь в России не во многих городах. Волжский разлив уходит далеко к горизонту.
Что вспоминается здесь? Может быть, легендарный град Китеж: не таким воды вернули бы его земным людям? А может, тот теряющийся в волнах неведомой планеты дом из «Соляриса» — в нем каждый из нас с болью и тревогой вдруг узнает что-то родное для себя.
