На службе Отечеству

Главы из очерка Руслана Гагкуева «Последний рыцарь. Генерал М.Г. Дроздовский»

Учеба в Академии Генерального штаба продолжалась три года и потребовала от М.Г. Дроздовского полной самоотдачи. 18 октября 1905 года приказом по Генеральному штабу N 53 подпоручик Михаил Дроздовский был зачислен в младший класс Академии, не воспользовавшись льготой, позволявшей ему, сдав экзамены, перейти сразу в старший класс. 18 ноября 1905 года подпоручик Михаил Дроздовский вернулся в родной Лейб-Гвардии Волынский полк.

В апреле 1906 года Михаил Дроздовский был произведен в поручики (со старшинством 13 августа 1905 года). 18 августа 1907 года, окончив по первому разряду два класса Академии, приказом по Генеральному штабу N 64 он был переведен на дополнительный курс. Почти через год, 2 мая 1908 года Михаил Гордеевич, завершивший обучение в Академии, за отличные успехи в науках был произведен в штабс-капитаны.

По окончании Академии молодому офицеру было выдано 300 рублей на первоначальное обзаведение лошадью со всеми принадлежностями. Выпускники Академии были обязаны проходить срочную службу в Военном ведомстве. 23 мая 1908 года приказом N 19 М.Г. Дроздовский был причислен к Генеральному штабу и откомандирован от Академии в штаб Варшавского военного округа для отбытия там лагерного сбора. На время сбора Дроздовский был отправлен в прикомандирование к управлению 49-й пехотной резервной бригады, где пробыл до сентября 1908 года.

11 сентября 1908 года из штаба Варшавского военного округа Дроздовский был откомандирован в свой Волынский полк, где согласно приказу по Генеральному штабу N 20 отбывал двухгодичное цензовое командование ротой. В свое распоряжение Дроздовский получил 9-ю роту, командовав ею до 4 ноября 1910 года.

26 ноября 1910 года после отбытия обязательного ценза командования ротой Михаил Дроздовский был переведен в Генеральный штаб с переименованием в капитаны (старшинство 2 мая 1908 года) и назначением на должность обер-офицера для поручений при штабе Приамурского военного округа в Харбине, куда прибыл 26 февраля 1911 года.

На Дальнем Востоке за год службы Дроздовский принял участие в ряде поездок и сборов: с 24 мая по 17 июня 1911 года — в полевой разведывательной поездке офицеров Генерального штаба у урочища Ново-Киевского, с 5 по 19 сентября — в подвижном сборе и больших маневрах в Южно-Уссурийском крае, в октябре — в полевой разведывательной поездке офицеров Генерального штаба у Южного берега озера Ханка.

26 ноября 1911 года М.Г. Дроздовский вновь получил назначение в Варшавский военный округ на должность помощника старшего адъютанта штаба округа, отбыв в конце января 1912 года к месту службы. Служба в округе была напряженной: в июне 1912 года Михаил Гордеевич находился на специальном артиллерийском сборе для ведения тактических занятий с офицерами 6-го корпуса, в июле — в командировке на специальном пулеметном сборе в Рембертове и в полевой разведке офицеров Генерального штаба округа у города Волковыска и др. В июне 1912 года Дроздовский временно исполнял должность старшего адъютанта отчетного отделения.

Служба на благо Отечества за это время была отмечена рядом наград. 6 декабря 1911 года Михаил Гордеевич был награжден орденом Святой Анны 3-й степени. На основании положения, объявленного в приказе по Военному ведомству N 433 от 26 августа 1912 года, Дроздовский получил право на ношение светло-бронзовой медали «В память 100-летия Отечественной войны 1812 года». Позднее, согласно приказу по Военному ведомству N 95 от 12 марта 1913 года, он также получил право на ношение светло-бронзовой медали «В память 300-летия царствования Дома Романовых».

Действенная натура Михаила Гордеевича не могла примириться с чисто канцелярской работой, отведенной ему в штабе. Невысокий чин и невозможность проявлять инициативу заставляли его страдать. В октябре 1912 года, с началом 1-й Балканской войны, М.Г. Дроздовского не оставляла мысль принять в ней участие, вновь попасть в бой и услышать свист пуль. Он подал прошение о командировании на войну, но получил отказ. 22 ноября 1912 года он записал: «Моя мечта принять участие в Балканской войне почти облеклась в реальные формы, я почти торжествовал, но вчера все рухнуло — категорически воспрещены поездки, и я должен сидеть смирно. До каких же пор?..»

В том же 1912 году штабс-капитан Дроздовский начал работу над большим трудом по стратегии, затрагивавшим будущее русско-германское противостояние. Приезжая в Петербург, он часто посещал Публичную библиотеку, где собирал необходимые материалы. К сожалению, работа, которую Михаил Гордеевич все же успел завершить, погибла.

В 1913 году М.Г. Дроздовский, прекрасно понимавший значение боевой техники, увлекся авиацией, бурно развивавшейся в то время в России. Грядущая война должна была стать для мировых держав первым большим опытом ее применения на практике.

Михаил Гордеевич был одним из немногих офицеров, совершивших первые полеты на самолетах еще до начала Великой войны: «Недавно совершал полеты на аэропланах, — писал он в апреле 1913 года, — два на „Ньюпоре“ и один на „Фармане“. Подымался <на высоту> свыше 800 метров, летал продолжительностью в 10, 22 и 5 минут. Нахожу, что занятие это в высшей степени увлекательное и вполне понимаю, что массы людей идут по этому пути, невзирая на гибнущих. Первое мгновенье, когда садишься на аппарат, и в самом начале полета было немного жутко, особенно когда порывы ветра покачивали, а потом наоборот — особенно приятное ощущение».

Согласно письму Главного управления Генерального штаба N 8547 от 29/30 мая 1913 года, Дроздовский был командирован в Севастополь в Офицерскую школу авиации Отдела воздушного флота, куда и отбыл 13 июня. «Получил командировку в Севастополь, в авиационную школу, учиться наблюдениям с аэропланов. По сему случаю пребываю в телячьем восторге… Во всяком случае большой отдых от гнетущего однообразия моего постоянного бумагомарания…летательная перспектива вдохнула в сердце дух живой!», — писал Дроздовский об ожидаемой поездке.

Лагерь авиационной школы, в которую был командирован Михаил Гордеевич, находился примерно в 15 верстах от Севастополя. После штабной «канцелярской» деятельности подобная командировка для помощника старшего адъютанта штаба округа была, безусловно, большим отдыхом от повседневной рутины. Живем «в ящиках от аэропланов, в которых проделаны окна и двери, — описывал свое пребывание в лагере Дроздовский. Размер помещения на каждого человека — примерно как товарный вагон обыкновенного размера. Немного протекает и продувает, но это не беда. <…> Живем в общем на даче, на самом берегу моря; морской воздух, солнечные ванны, купание в море, юг и солнце — все что угодно, чтобы лечить нервы». Уже к началу августа Михаил Гордеевич совершил ряд полетов и даже «научился немного управлять аппаратом в воздухе и несколько раз вел его самостоятельно под контролем летчика». «Это удивительно увлекающая вещь, — писал он сестре, — и я глубоко сожалею, что не разрешили мне учиться летать — мое управленье было контрабандой и лишь на воздухе, а самым трудным являются посадка и взлеты».

Подобная увлеченность авиацией вполне могла привести не только к полетам в качестве офицера-наблюдателя, но и сделать М.Г. Дроздовского военным летчиком. К концу лета он окончил серию полетов пассажиром (проходивших иногда в тяжелых условиях), налетав в общей сложности около 2000 верст. «Теперь на время перестал летать пассажиром, но зато начал уроки самостоятельного управления; надеюсь, если все будет благополучно, то есть аппарат будет в исправности и дни будут хорошие, то дней через семь-восемь <я смогу> сделать первый самостоятельный полет». Однако надеждам Дроздовского научиться самостоятельно летать сбыться было не суждено: «За последнее время летать почти что совсем не приходилось: смерть наших двух летчиков, разбившихся через неделю один за другим, отняла массу времени на панихиды и похороны (а в такие дни полетов не бывает), а главное, какая-то сугубо скверная, совсем не южная погода, стоящая последнее время — то штормы, то дождь… Зато удалось познакомиться поближе с флотом: удалось пойти в море на броненосце на боевую стрельбу; ходили также в море на подводной лодке и спускались под воду в водолазном костюме. Не правда ли, полная программа: „Я опущусь на дно морское, я поднимусь за облака…“»

За время прикомандирования к авиационной школе Дроздовский совершил двенадцать полетов, каждый из которых был продолжительностью не менее 30 минут. Всего же Михаил Гордеевич находился в воздухе 12 часов 32 минуты.

По возвращении из авиационной школы Дроздовский вновь в штабе Варшавского военного округа. В мае — июле 1914 года он временно исполнял должность старшего адъютанта отчетного отделения. «Завален работой, которая мне, к слову, опостылела своей бессмысленностью», — описывал свою деятельность Михаил Гордеевич в то время. «Прихожу домой редко когда раньше шести, а иногда еще и дома приходится служебными делами заниматься. А заняться чем-нибудь поинтереснее — и времени совсем нет. И все свое небольшое свободное время сиднем дома сижу. <…> Порою тошно от всего становится. Интересно знать, повернется ли когда-нибудь колесо фортуны? Видишь, какие все грустные мотивы!..».

Однако уже в скором времени о «канцелярской» деятельности Дроздовскому пришлось забыть навсегда…