 |
| Ежедневные новости (Владивосток) | Андрей Вороной | 11.07.2005 |
Алисия — монахиня ордена «Сестры милосердия святой Анны», славящегося своей благотворительной деятельностью по всему миру. Кстати, больше в России представительниц этого ордена нет. Даже в Москве.
Двойная фамилия Алисии, для русского уха по крайней мере, звучит не совсем обычно. Но у испанцев есть такая традиция: носить две фамилии — отца и матери. Получается, что Гонсало — отцовская, а Лопес — материнская.
Вообще-то, Алисия — миссионер, если вы еще не догадались. Потому и оказалась в России. Это было серьезное решение, продиктованное, по словам Алисии, «служением людям». И, когда ей предложили отправиться за тридевять земель, она согласилась не раздумывая. Кстати, орден «Сестры милосердия святой Анны» существует уже 200 лет. Ее основатели — падре Хуан Бональ Кортада и монахиня Мария Драфольс Бруно, оба из Каталонии. Основная идея ордена — служение больным, увечным, неблагополучным, что весьма органично укладывается в гуманистические традиции католицизма.
Итак, в 1998 году, Алисия получила «направление» во Владивосток. В столице Приморья католическая конфессия представлена уже не первый год, действует здесь и филиал международной благотворительной католической организации «Каритас». Вот в рамках «Каритаса» и проходит та часть работы Алисии, что связана с ее религиозной деятельностью. «Работа университетского преподавателя — только вторая часть моей жизни во Владивостоке, но весьма значительная и увлекательная, не скрою».
— Так случилось, что в католическом костеле я познакомилась с преподавательницей ДВГУ. Она узнала о том, что я филолог по образованию и предложила мне поделиться своими знаниями со студентами недавно открывшегося отделения испанской филологии. Руководство университета оказалось не против, и вот я уже несколько лет учу русских девушек и юношей испанскому языку.
— Кстати, русские и испанские студенты чем-то отличаются друг от друга?
— Очень рознятся системы высшего образования в Испании и России. Но и у тех и у других студентов — только пусть ребята не обижаются — сильна тяга к получению максимального результата при минимуме затрат, — смеется Алисия.
У нее-то, кстати, образование завидное. Она окончила факультет романских языков знаменитого университета в Памплоне, древней столице королевства Наварра, — это на севере Испании, в Пиренеях. Этот вуз был известен еще в эпоху средневековья и до сих пор обладает авторитетом, пожалуй, не меньшим, чем легендарная Сорбонна или Оксфорд.
Плотность веры
Вскоре после окончания учебы в Памплоне, в 23 года, Алисия приняла монашеский постриг. И это не было случайным решением. Лет в 15 у себя на родине, в городке Сигуэнса (Гвадалахара), она училась в школе «Сестер милосердия святой Анны». В странах католического мира и вообще Западной Европы католические монашеские ордена активно участвуют в процессе народного образования. Помнится, сам Вольтер учился в школе, которую содержали иезуиты. А «поэт из Могера», лауреат Нобелевской премии по литературе Хуан Рамон Хименес окончил иезуитский колледж.
— Три года до университета я провела в школе святой Анны. Меня очень впечатлил стиль жизни святых сестер, то, как они общаются друг с другом, с мирянами… Вот тогда, в самом начале моего жизненного пути, они и заронили в мое сердце первые семена веры. Если в вашем сердце есть вера, то вы поймете меня и мое решение без труда. Это был духовный призыв.
На самом деле нет ничего удивительного в том, что юная Алисия Гонсало Лопес стала монахиней. В странах европейского Запада, где позиции римской католической церкви традиционно сильны, где вера не вытравлена искусственно из сердец людских, как это было в свое время «на одной шестой земного шара», в бога верить просто.
Плотность веры на душу испанского населения всегда была высока, несмотря на то что и материалистов в этой стране в годы юности Алисии было пруд пруди. Но тот же самый «сумасшедший» гений, известный миру как Сальвадор Дали, бунтарь и «анфан террибль» мировой культуры, был очень верующим человеком. Но эта тема слишком значительна для обсуждения ее в скромном газетном материале.
— Скажите, Алисия, какой вам видится эволюция такого древнейшего и почтеннейшего религиозного института, как католическая церковь?
— К лику святых в католицизме были причислены очень многие. Но и грешников среди нас немало. И что же, отрицать теперь из-за этого саму церковь? Да, церковь — святая. Но и она грешница. И ее можно критиковать. Потому что мы в своей жизни, как правило, критикуем более всего тех, кого сильнее любим. Например, свою семью. А церковь для меня — семья, вне всяких сомнений.
«Русскому меня учила улица»
Беседуя с Алисией, с удовольствием отмечаешь прекрасное знание русского языка. Между тем жалобы на трудность самого распространенного славянского наречия у иностранцев — не редкость. Кстати, во Владивосток Алисия приехала… русского не зная. Почти.
Выручала улица. По словам Алисии, русскому она училась, запоминая фразы, случайно брошенные прохожими, слоганы на щитах наружной рекламы или по телевидению. Но история постижения русского языка была бы фантастической и фееричной, если бы дело ограничивалось только этим. Разумеется, Алисию языку наших с вами «родных осин» учила специально приглашенный преподаватель.
Несмотря на исполинское культурное, географическое и религиозно-идеологическое расстояние между русскими и испанцами, эти два народа, по мнению Алисии, чрезвычайно похожи.
— Сходство есть… Во взглядах на мир, в той сердечности, которая присуща и нам — испанцам, и вам — русским. И хотя мы не так хорошо друг друга знаем, наши национальные характеры очень похожи. Может быть, поэтому в России так любят Сервантеса, Лопе де Вега, Лорку… Хотя тех же Мигеля де Унамуно и Антонио Мачадо знают здесь немногие. Увы, но и я пока с большим трудом читаю вашу литературу в оригинале — общаться по-русски мне намного проще. Хотя несколько стихотворений вашего гениального Пушкина я уже знаю не в переводах.
С другой стороны, не зря и русских, и испанских авторов неофициально называют богами поэзии ХХ века. Судите сами: у нас Цветаева, Ахматова, Мандельштам, Пастернак и Бродский, у них Федерико Гарсиа Лорка, Хуан Рамон Хименес, Рафаэль Альберти… Есть и еще одна строка истории, объединившая русских и испанцев, — гражданская война в Испании 1936 года; здесь сложили головы первые русские интернационалисты.
— Алисия, вы приехали во Владивосток не в самый удачный для города год… Как на вас отражались бытовые неурядицы того времени?
— О, честно сказать, если бы не поддержка тех русских людей, с которыми меня свела судьба в первые же дни здесь, я бы не выдержала. Помощь мне предлагали по самым разным поводам! Сосед помогал принести ведро воды, когда ее отключали. А друзья даже покупали посуду, потому что я поначалу просто не знала, где она продается во Владивостоке! А сейчас я чувствую себя тут почти как дома.
Знаете, через пару дней я уезжаю на родину — на месяц. Не просто съездить в гости. В Мадриде я буду продлевать свою российскую визу. А в августе вернусь. Но я миссионер, и дела моего монашеского ордена могут позвать меня в любую точку мира. Хотя если бы могла, я осталась бы во Владивостоке навсегда.
