 |
| Невское время | Григорий Гельфенштейн | 30.06.2005 |
Немецкое командование не сомневалось в своем успехе и в скором падении Ленинграда. Единственное серьезное препятствие для себя оно видело только в могучей артиллерии нашего Балтийского флота, которая во взаимодействии с артиллерией Ленинградского фронта создавала несокрушимый огненный щит Ленинграда. По этой причине до начала генерального наступления на Ленинград немецкое командование решило уничтожить артиллерию флота.
Для этого воздушный флот Германии, поддерживавший наступление группы армий «Север» на Ленинград, был усилен 8-м ударным авиакорпусом, известным в мире своими эффективными действиями против Великобритании.
Авиационная подготовка к генеральному наступлению на Ленинград вылилась в гигантскую битву наших сил ПВО КБФ и сил ПВО Ленинградского фронта с массированными силами немецкой бомбардировочной авиации. Трехдневное Кронштадтское сражение, которое в то время оказалось беспрецедентным, и его просто еще не с чем было сравнивать, произошло 21, 22 и 23 сентября 1941 года.
Об этом сражении и его итогах ничего не сообщалось в официальных ежедневных сводках Совинформбюро. Вся информация об этом сражении была у нас намертво закрыта от всех средств массовой информации. Весь мир знал об этом сражении только то, что громко, на весь мир, трубила о нем немецкая пропаганда, приписывая Германии почти полное уничтожение нашего Балтийского флота. А мы на официальном государственном уровне молчали и молчим до сего времени, оставляя эту ложную немецкую версию без комментариев и без опровержений…
В год 60-летия нашей ПОБЕДЫ считаю необходимым рассказать правду об этом Кронштадтском сражении и нашей Победе в нем.
21 сентября 1941 года. Это был ясный, осенний, теплый воскресный солнечный день. Золотая осень в лихолетье! Утром, ровно в 8.00, дежурная смена, которую я, как старший оператор РЛС, возглавляю с первых же дней войны, заступает на очередное дежурство… Так дежурить мы будем всю неделю до 27 сентября. Потому все три массированных налета запланированной немцами авиационной подготовки пришлись на время дежурства моей смены. И, поскольку в то время на всем Ленинградском фронте только наш радиолокатор «Редут-3» располагался южнее Ленинграда, он оказался единственным, способным увидеть вражеские самолеты на удалении 180−210 км от РЛС и Кронштадта. Все то, о чем я расскажу ниже, будет неопровержимая правда единственного и главного свидетеля, наблюдавшего все происходившее своими глазами на экране индикаторного устройства нашей РЛС!
Все три массированных, коварнейших «звездных» налета, рассчитанные на внезапность, происходили 21, 22 и 23 сентября по одному и тому же сценарию и с немецкой педантичностью с точностью до 2 минут. Потому здесь достаточно будет описать только один, первый день налетов.
21 сентября примерно в 9.30 заметил несколько больших групп самолетов противника, почти одновременно появившихся из районов севернее Новгорода, севернее жел. дор. ст. Дно, и у Луги, где у противника были крупные аэродромы. Они летят вдоль линий железной дороги, в направлении на Гатчину (тогда г. Красногвардейск).
Наблюдая цели, определил, что их общее количество в группах уже превышает 170−180 самолетов… В каждой группе 18−20 самолетов. Над районом Гатчина-Сиверская походные колонны становятся в большой круг и барражируют над этим районом, осуществляя какое-то сложное перестроение. В это же время наблюдаю, что и с аэродромов у Гатчины и Сиверской тоже стали подниматься самолеты и тоже встраиваются в этот круг-карусель… Общее количество всех этих самолетов уже определяю 220−230…
Надо сказать, что в то время разгадывать хитроумные замыслы воздушного противника было моим любимым делом, как теперь говорят, «хобби». Но тут еще никак не могу понять, что они замышляют и куда готовятся лететь… Думал, что это они собираются лететь на Ленинград… Но вот вижу, что разделились они на три колонны и что одна из них начала движение на запад… И вот тут вдруг в какой-то короткий миг я все понял, разгадал коварнейший замысел врага:
— ЭТО ИДУТ НА КРОНШТАДТ!.. Это идут на нас, на корабли!..
На всем Ленинградском фронте в то время только я один и мог видеть все это на экране нашего радиолокатора… Но то, что я видел, через буквально 20−30 секунд становилось известным на командных пунктах ПВО Ленинградского фронта (по радио) и на КП ПВО КБФ (по телефону).
Теперь мне уже стало ясно, что над районом Гатчина-Сиверская у них тут был район большого сбора.
РАЗГАДАЛ!.. Наша антенная система уже давно почти не вращается вкруговую… Только изредка «для порядка» делаю круговой обзор воздушного пространства. Нигде никого более в воздухе нет… Все внимание сейчас на район Гатчина-Сиверская… Опыт работы у меня большой, но никогда ранее не видел я на своем экране одновременно такого большого количества самолетов…
Ранее в моей практике уже не единожды были случаи, когда нашим донесениям не доверяли. В то время все то, что касалось радиолокации, было у нас строжайше засекречено. Слова такого «радиолокация» в нашем лексиконе не было. Наши РЛС называли «РадиоУловители Самолетов» (РУС-2).
Вот и здесь чувствую, что наши кодированные донесения там, на КП ПВО КБФ, принимают уж очень даже спокойно. Не чувствую я там тревоги, нет у них к нам никаких вопросов… С волнением решаюсь на крайность, на нечто недопустимое в нашей практике: как старший по смене, в сложившейся экстремальной ситуации я решил действовать тоже экстремально! Беру у моего помощника оператора-телефониста В. Майорова телефонную трубку прямой связи с КП ПВО КБФ и прямо открытым текстом говорю тому дежурному офицеру, который принимает наши обычно закодированные донесения:
— ЭТО ИДУТ НА ВАС!.. Их 230−250!!! Давайте ТРЕВОГУ!!!
Меня поняли правильно!..
Через 3−5 секунд после этого услышали мы, как поплыли над заливом, над побережьем тревожные звуки сирен.
А в это время над районом Сиверской и Гатчины обстановка полностью прояснилась. Четко наблюдаю уже три боевые колонны вражеских бомбардировщиков. Одна из них (первая!) движется на запад, чтобы затем с разворотом вправо выйти к кораблям и Кронштадту с запада, со стороны залива. Другая колонна берет курс на Ораниенбаум, чтобы выйти на Кронштадт с юга. Третья колонна движется так, чтобы, пройдя над Петергофом, с разворотом влево выйти на корабли и Кронштадт с запада.
Но теперь я уже работаю спокойно. Ушло волнение. Мы сделали свое дело — предупредили своевременно! Фактор внезапности нападения был исключен в полной мере! Иногда беру телефонную трубку и короткими репликами, открытым текстом поясняю командному пункту ПВО КБФ ход развития событий. Теперь чувствую надежный контакт и полное взаимопонимание.
Через 10−12 минут, как я понимаю, они уже будут над нами. А над собой наш локатор ничего уже видеть не может — «мертвая воронка». Еще минут через пять говорю оператору-телефонисту В. Майорову: «Они уже почти над нами. Вокруг более никого нет. Выйдем, посмотрим на них при подходе, пересчитаем по колоннам. Это для меня очень важно для проверки методики определения количества самолетов в групповых целях!»
Не выключая аппаратуры, выходим и смотрим в небо… После полумрака в нашей аппаратной яркое солнце слепит глаза.
С трех сторон медленно надвигаются на корабли и Кронштадт три колонны вражеских бомбардировщиков… В каждой 65−75 самолетов… Летят строем по четыре, уступом. Впереди каждой из колонн один самолет — ведущий… Густой, тяжелый гул почти 400 могучих авиамоторов… А земля молчит, затаившись… Бегут секунды. Затишье перед огненной бурей!..
У кого-то из зенитчиков не выдерживают нервы — следует выстрел одиночного зенитного орудия, и перед носом у ведущего одной из колонн с явным недолетом разорвался зенитный снаряд… Белая шапка разрыва повисла в воздухе…
— Огонь!!!…
Это описать невозможно! Это нужно было видеть! Вмиг небо оказалось перечеркнутым дымовыми трассами многих сотен зенитных снарядов, залпом выброшенных в высоту. Гул многих сотен зенитных орудий дополнил адскую симфонию четырех сотен авиамоторов.
Мигом на пути вражеских колонн встала, вздыбилась стена всеразящего огня! И нет более стройных парадных колонн. Разлетелись, рассыпались на группы и звенья… Ищут подходы к кораблям и намеченным объектам. Но никакой «самодеятельности» здесь не было! Каждая группа самолетов имела, конечно же, свое конкретное задание, свои конкретные цели, намеченные по данным предварительной авиаразведки.
Над нами происходит гигантское Кронштадтское сражение, а мы ничего этого в нашей маленькой аппаратной сейчас не видим. Над собой мы видеть ничего не можем. Затем наблюдаю уходящие самолеты. Уходят небольшими группами, уходят и одиночные самолеты. Всех их я считаю по своей «хитрой», но точной методике подсчета самолетов в группах. По моим данным, за три дня в общей сложности огнем зенитной артиллерии над заливом сбито было не более 20−25 вражеских бомбардировщиков.
22 сентября состоялся точно такой же второй массированный налет, а 23-го — третий. Отличие было только в том, что в первом из налетов реально участвовало 220−230 вражеских самолетов, во втором — 160−180, а в третьем — 140−160. Только этим и отличались эти налеты один от другого! Это освобождает меня от необходимости описывать каждый из налетов в отдельности.
Для того чтобы безошибочно ответить на вопрос, кто победил в Кронштадтском сражении, нужно прежде всего осознать, кто какую главную цель в нем преследовал и сумел ли он реализовать эту главную цель.
Поскольку главной целью немецкого командования в Кронштадтском сражении было уничтожение нашей могучей морской артиллерии, то объективно следует признать, что, несмотря на некоторые нанесенные нам потери, эту свою главную цель немецкое командование реализовать не смогло! Мы просто не позволили им сделать это!
С другой стороны — наша главная цель в Кронштадтском сражении заключалась в недопущении уничтожения нашей артиллерии и кораблей, минимизировать наши потери и утраты. Нам это в полной мере удалось! В этом гигантском трехдневном сражении, несмотря на некоторые потери, нам удалось не допустить существенного снижения боевого потенциала артиллерии КБФ!
Прямое доказательство тому — активные действия этой нашей морской артиллерии 23 сентября 1941 года в момент начала запланированного немецкого генерального наступления на Ленинград и тот бесспорный факт, что противнику не удалось сломать оборону наших войск и взять Ленинград!
Григорий ГЕЛЬФЕНШТЕЙН, бывший старший оператор радиолокационной станции «Редут-3»
22.06.2005
http://www.nevskoevremya.spb.ru/cgi-bin/pl/nv.pl?art=213 116 726
