 |
| Известия | Дмитрий Соколов-Митрич | 25.06.2005 |
«Здесь нет никакого национализма. Здесь чистая коррупция»
Широкую огласку проблема школы N 223 получила 1 июня, в День защиты детей. В этот день на площади перед школой под видом рабочей встречи с депутатом муниципального собрания состоялся митинг. Без всякого оповещения и подготовки перед зданием школы N 223 1 июня собралось около 100 человек: учителя школы (нынешние и бывшие), ученики школы (нынешние и бывшие), а также родители и родственники нынешних и бывших учеников и учителей школы. Работники милиции, которые каким-то образом узнали о готовящемся сходе, по численности собравшимся не уступали. В то, что это не митинг, а встреча с депутатом, они сначала поверили, но через 40 минут передумали и митинг разогнали.
20-летний депутат муниципального собрания Александр Закондырин еще недавно состоял в СПС, потом в «Яблоке», сейчас беспартийный, но в его кабинете висят большой портрет Ходорковского, маленький — Путина и оранжевый шарф украинской революции.
— Для меня в этой истории нет ни политики, ни национализма, — сказал мне Закондырин. — Дело в коррупции чиновников, повлекшей разжигание межнациональной розни. Нужен в наших школах этнокультурный компонент или нет — это второй вопрос. Главное — в школе N 223 грубо нарушается закон об образовании и дискриминируются по национальному признаку дети.
— Александр, в Москве 81 школа с этнокультурным компонентом. От азербайджанских до литовских. И там все в порядке. Почему шум поднялся именно здесь?
— Действительно, ну, подумаешь, школу покинуло больше половины русских учеников. Делов-то.
«Нас сразу разделили на грузин и негрузин»
О том, как должен выглядеть в московской школе этот самый этнокультурный компонент, я спросил у начальника Управления образования Северного административного округа Москвы Виктора Кичатова.
— Это всего лишь 5 часов в неделю дополнительного факультативного обучения, — ответил чиновник. — То есть один час в день. Я подчеркиваю: факультативного. В школе N 223 грузинские и негрузинские ученики приходят утром в школу и учатся в общих, смешанных классах по общешкольной программе. Грузин там 30%, и они все не просто граждане России, а москвичи, у них прописка московская. Преподавание ведется на русском языке. И только после уроков желающие ученики — опять-таки независимо от национальности — остаются еще на 1 урок по программе этнокультурного компонента.
Однако бывшие учителя 223-й школы рассказывают, что на деле все было не так. Вот что говорит бывший учитель музыки школы N 223 Наталья Константиновна Герасимова:
— Когда в 2002 году в нашей школе решили ввести грузинский компонент, я очень удивилась. У нас учились дети 12 национальностей, но грузин в школе было не больше, чем в любой другой. В руководстве и среди учителей грузин не было вообще. Я не говорю о том, хорошо это или плохо, я просто констатирую факт. И вот в преддверии этих перемен директором школы была назначена Дали Гивиевна Макацария, грузинка. Очень скоро в жизни школы медленно, но верно начались странные изменения. В школу в массовом порядке стали принимать грузинских учеников. Все учащиеся сразу же были разделены по национальному признаку — на группы «А» и «Н». «Н» — это национальные грузинские классы, «А» — негрузинские. Группа «А» учится на русском языке, группа «Н» — на грузинском. Группа «А» учится в первую смену, группа «Н» — во вторую.
— Вы имеете в виду 1 час факультативного занятия по этнокультурной программе?
— Нет, я имею в виду полное обучение по всем предметам. Учителей тоже фактически разделили на грузин и негрузин. За редким исключением грузинские учителя преподают для грузин, негрузинские — для негрузин. У директора появляются целых 2 заместителя по национальным вопросам — Марина Джанашия и Тамила Габадзе. Фактически речь пошла не о грузинском компоненте, а о полноценной грузинской школе. Разумеется, все эти события спровоцировали массовое бегство из школы русских учителей и учеников. Я уволилась из школы в прошлом году. Мне просто стало некого учить по-русски.
— Наталья Константиновна, вы ничего не путаете? В России по закону преподавание в государственных школах возможно только на русском языке.
— Я ничего не путаю. Я сама видела учебники по математике на грузинском.
На сайте московского грузинского землячества www.mgz.ru школа N 223 рекламируется очень активно. Я позвонил по телефонам, указанным на сайте, сказал, что у меня жена грузинка и мы хотим отдать нашего ребенка в школу N 223. Поинтересовался, на каком языке в ней ведется преподавание в классах «Н». «На грузинском, конечно». — «Полностью на грузинском?» — уточнил я. «Полностью».
Все остальные факты, приведенные в разговоре с Натальей Герасимовой, тоже подтвердились. В распоряжении редакции имеются десятки записанных на диктофон разговоров с учителями, родителями и учениками, покинувшими школу и пока еще остающимися в ней. Все они свидетельствуют об одном и том же: ситуация в 223-й школе выглядит совсем не так, как представляют себе в департаменте образования Москвы.
«Мы будем вынуждены забрать из школы своих детей»
Слепота управления образования Северного административного округа перестала меня удивлять, когда я узнал, как проходило экстренное заседание муниципального собрания Войковского района, состоявшееся вскоре после митинга 1 июня. На него были приглашены глава района Олег Реутов, заместитель начальника департамента образования Северного административного округа Москвы Лариса Портянская и директор школы N 223 Дали Макацария. Депутат-смутьян Александр Закондырин потребовал пропустить с ним в зал заседаний 12 жителей района и выслушать их информацию. Муниципальное собрание приняло решение отказать. Александр Закондырин вместе еще с одним депутатом, Михаилом Комаровым, в знак протеста покинули зал заседаний. Депутаты выслушали мнение одной стороны конфликта, дружно осудили действия коллег и разошлись. Они поверили директору школы, которая заявила, что до 1 июня в школе не было ни одного межнационального трения и, если у кого-то были какие-то претензии, их не следовало сразу выплескивать на улицу. Представитель департамента образования Лариса Портянская подтвердила, что к ней не поступало ни одного тревожного сообщения. Если бы депутаты все-таки выслушали жителей района, они бы узнали, что директор школы и ее начальник, мягко говоря, депутатов обманули.
«Мы, родители учеников школы N 223, хотели бы сообщить, что в средней школе N 223 в результате деятельности директора Макацария Д.Г. сложилась нездоровая обстановка, которая негативно влияет на процесс обучения наших детей и вызывает напряженность в межнациональных отношениях. Со времени назначения директором госпожи Макацария школу были вынуждены покинуть опытные преподаватели (далее следуют 10 фамилий. — „Известия“). Притесняя русских учителей, Макацария Д.Г. активно привлекает учителей грузинской национальности. Многие из них с трудом изъясняются по-русски. В результате в школе русских учителей не хватает, качество преподавания снижается. Мы пытались наладить диалог с Макацария Д.Г., чтобы как-то улучшить ситуацию, однако отношение к нам с ее стороны оказалось неконструктивным. Мы не против совместного обучения русских и грузинских детей квалифицированными, грамотно говорящими по-русски и воспитанными в русской культурной традиции педагогами, независимо от их национальности. Но, исходя из сложившейся ситуации, напрашивается очевидный вывод, что осуществляются последовательные и целенаправленные действия по превращению русской школы в грузинскую, в результате чего мы будем вынуждены перевести наших детей в другие школы».
Это письмо поступило в департамент образования Москвы зимой 2004 года. Под ним стоят подписи 140 человек. Фамилии русские, армянские, азербайджанские. А вот и ответ на тот тревожный сигнал, которого, по словам Ларисы Портянской, не было вовсе:
«Департамент образования города Москвы рассмотрел жалобы родителей на ситуацию, сложившуюся в школе N 223 Северного округа. Результаты проверки действительно свидетельствуют о наличии управленческих просчетов и нарушений в работе администрации школы. Претензии к администрации по вопросам организации образовательного процесса во многом обоснованные. Кадровые проблемы в школе имеются. Привлечение учащихся к досуговой деятельности неравномерное. Ансамбли, кружки, творческие коллективы созданы преимущественно для грузинских детей. Родителей беспокоят имеющие место стычки между детьми и умалчивание этих инцидентов администрацией и учителями». Подпись — первого заместителя руководителя департамента образования Москвы Л.Е. Курнешовой.
«Мы отлично дружили без всякого компонента»
Одного из авторов родительского письма зовут Виктория Точенова. Виктория долгое время работала на ответственной должности в МИДе, сейчас она занимает высокий пост в одной очень крупной российской компании. Если бы кто-то еще недавно сказал Виктории, что ей придется защищать своего ребенка от дискриминации по национальному признаку, она бы подумала, что этот человек бредит:
— После нашего коллективного письма департамент созвал в школе общеродительское собрание. Проводила его та самая Лариса Портянская, которая теперь говорит, что не получала от нас ни одного тревожного сигнала. Дали Гивиевна имела в тот день бледный вид. Она каялась и говорила: «Я осознала свои ошибки». Когда директор вышла из класса, Портянская попросила нас не раздувать пожар, пообещала, что Макацария доработает этот учебный год и будет уволена, а чтобы нам было легче дожить до лета, она отправит ее на полуторамесячные курсы повышения квалификации. Только это и заставило нас успокоиться.
— Виктория, а что вас так не устраивает в этом директоре и в этническом культурном компоненте?
Дело не в компоненте, а в дискриминации. Дали Гивиевна в первую очередь человек своей нации и лишь потом — человек своей профессии. В нашей школе и при нашем директоре этот компонент просто стал поводом для того, чтобы представители одной национальности стали хозяевами в школе в ущерб другим. Мы это почувствовали сразу. И родители, и дети. Родители — когда для грузинских мам были созданы особые условия. Например, русским родителям разрешается пройти в помещение школы лишь по паспорту и с конкретной целью. Мы не против, эти антитеррористические нормы введены во всех школах Москвы. Но для грузинских родителей было сделано исключение. Им с самого начала разрешили находиться в школе на протяжении всего учебного времени. Вместо документа у них было грузинское лицо. Их даже допускали в столовую, где по санитарным нормам вообще посторонним запрещено находиться. Что должны были чувствовать русские родители? Уважение к культурным традициям другой нации? А что должны были чувствовать ученики, когда грузины им говорят: «А почему вы здесь учитесь? Это наша школа!» Толерантность? И ведь грузинские дети действительно так думают, им это дают понять грузинские руководители и учителя. Хотя бы тем, что в любом детском конфликте они принимали сторону своих учеников.
«Я их буквально за руку хватаю — все равно бегут»
На курсы повышения квалификации директора школы действительно отправили. Но через полтора месяца Дали Макацария вернулась как ни в чем не бывало, и родителям стало ясно, что все будет по-прежнему. Из школы и до этого уходили ученики — группами и в одиночку. А теперь бегство стало массовым. В прошлом году ушел в соседнюю 747-ю школу весь 5-й класс. За ним в полном составе ушел в 726-ю школу один из 8-х классов. Эта школа находится по другую сторону Ленинградского шоссе, идти туда приходится минут 20, но дети предпочли это неудобство удовольствию учиться в школе N 223. Уже в нынешнем учебном году кто куда сбежали половина учеников другого 8-го класса. Третий год у школы проблемы с набором в первые классы группы «А». 3-го класса нет вообще ни одного, один 2-й класс кое-как набрали, 1-й пока под вопросом. Русскоговорящие дети не идут в школу. Это значит, что через 5−6 лет школа станет полностью грузинской и впору будет в приказном порядке вводить русский компонент.
Массовый уход русских учеников начальник Управления образования Северного округа объяснил мне так:
— Они не сами уходят. Это мы их переводим. В связи со строительством нового здания школы. И первые классы тоже специально не набираем. Нет помещения для учебы. Но когда школа откроется, мы не будем их возвращать. Зачем? Они уже влились в новые коллективы.
Рассказывает учитель начальных классов Софья Ароновна Бугова:
— Набор в первые классы все эти годы проводился. Просто люди не хотят вести к нам детей. Для всех местных жителей это уже не обычная общеобразовательная школа, это грузинская школа. На будущий год записались пока лишь 5 человек. Если не наберется хотя бы 15, я останусь без работы.
Те же проблемы и у заслуженного учителя России, лауреата премии «Соросовский учитель» Ольги Кривошеевой, преподавателя математики. Раньше у нее была нагрузка 30 часов в неделю, теперь осталось 10. Преподавать в грузинских классах ей не дают, а число русских учеников с каждым месяцем уменьшается.
— Я не могу сказать, что я испытываю какие-то явные притеснения от грузин, — рассказала Ольга Николаевна. — Но мне скоро некого будет учить. Из нашей школы уходят те ученики, которые действительно хотят учиться. Для меня потеря работы не проблема, меня готовы взять в любую школу, но я принципиально не хочу уходить. И учеников прошу этого не делать. Но пока меня слушается только мой собственный класс. Остальные бегут. Буквально за руку хватаю — все равно бегут.
Спрашиваю у Виктории Точеновой:
— Виктория, действительно, зачем уходить? Учите ребенка смелости, пусть справляется с трудностями.
— Я хочу дать своему ребенку хорошее образование. Как можно оставаться в этой школе, если русскому учителю физики приходится преподавать географию. Если немецкий и английский одно время вела грузинка, которая по-русски говорит на уровне «один вилька две ложка». Если для русских детей директор не может найти учителя информатики, а для грузинских — полный комплект всех учителей. А что касается сведений о том, что наш класс, оказывается, специально перевели, то я даже смеяться не могу. Это уже слишком. Хотя, возможно, они потом задним числом оформили наш уход как спланированный перевод. Они могут.
«Они все — потенциальные москвичи»
Дали Гивиевна Макацария в разговоре со мной говорит много красивых и правильных вещей:
— Дети есть дети. Они везде имеют право учиться. Планета наша общая. И если они приехали в Москву учиться, они должны здесь учиться, об этом нам говорит начальник департамента образования Москвы Любовь Петровна Кезина. В нашей школе с национальным этнокультурным компонентом все делается для того, чтобы воспитать в детях культуру уважения к другой нации. Они все потенциальные москвичи. И у меня распоряжение такое: учить всех, независимо от национальности. Мы не имеем права делить их на грузин и русских.
— Так почему же делите? На группы «А» и группы «Н». Это же само по себе провоцирует противостояние.
— Это временная мера, в связи со строительством школы.
— Учителя хором говорят, что так было всегда.
— До 1 июня в школе не было никаких трений на межнациональной почве, ни одной жалобы, — Дали Гивиевна даже глазом не моргнула. — Все началось только сейчас, как только строительство нового здания вышло на финальную стадию. Я думаю, кому-то просто очень приглянулось новое здание школы.
Я попросил Дали Гивиевну предоставить мне возможность пообщаться с грузинскими родителями и учениками, поскольку в каникулы найти их в Москве самостоятельно невозможно. Она познакомила меня со случайно находящейся в тот момент в здании мамой одного из учеников — Изой Барамидзе. Иза Котевна говорила по-русски очень плохо, но на мои вопросы смогла ответить. По ее словам, ее дети в школе чувствуют себя очень хорошо, никто их не притесняет, с русскими детьми у них отношения хорошие, учителя замечательные. Я попросил у директора хотя бы телефоны других родителей, но Дали Гивиевна сказала, что беспокоить их не стоит. Моя попытка пообщаться с грузинскими учениками и их родителями на выпускном балу тоже не увенчалась успехом: директор потребовала разрешения начальника управления образования Кичатова, а он не разрешил.
«Известия» продолжат следить за ситуацией в школе N 223. Однако уже сейчас ясно одно. Действия чиновников привели к всплеску ксенофобии.
P.S.
В ччетверг на митинг у метро «Войковская» пришло около тысячи человек. Помимо обычных горожан, которых конфликт в школе N 223 коснулся непосредственно, были там и ярые националисты. Одни, бритые наголо, выкрикивали лозунг «Слава Руси» и вскидывали руку в нацистском приветствии. Другие развернули такой плакат: «Выгнали из Абхазии, выгоним из Москвы». В толпе сначала поднялся неодобрительный гул, однако этот плакат провисел до конца митинга.
Интернет-опрос «В школе, где учатся ваши дети, возникают конфликты на национальной почве?»
Голоса распределились следующим образом:
1. Да — 50,28%
2. Нет — 35,60%
3. Не знаю — 14,12%
Опрос проводился на интернет-сайте «Известий» по адресу www.izvestia.ru. В голосовании приняли участие 1177 человек
