 |
| Независимое военное обозрение | Вадим Соловьев | 11.06.2005 |
Из года в год генерал-полковник юстиции Александр Савенков обнародовал на публике печальные данные об уровне преступности в армии. Точно так же он поступил две недели назад, 24 мая («НВО» #19, 2005). Но никогда прежде реакция верхушки Минобороны не была столь гневной, как в этот раз.
6 июня, находясь в Санкт-Петербурге, что примечательно, по случаю Международного форума военных медиков, Сергей Иванов созвал пресс-конференцию и принялся критиковать военных прокуроров.
Операция обличения была развернута по классическим канонам спецслужб. Заблаговременно в одно из ведущих информационных агентств некое должностное лицо из Минобороны, пожелавшее остаться неизвестным, вбросило компромат на военную прокуратуру. Оказывается, и генералов там в 10 раз больше из расчета на определенное количество военнослужащих, чем в линейных войсках, да и гражданских приходится мобилизовать на должности военных прокуроров, поскольку там большая текучка. Словом, кого бы военная прокуратуре учить, так только не военное ведомство. Выплеснута была мелочевка по принципу: «сам дурак». Кстати, информацию из этой справки воспроизвел почти дословно в своем выступлении сам Сергей Иванов.
По сути же министра обороны задело замечание главного военного прокурора, что зачастую решения Министерства обороны «абсолютно не отвечают задачам правосудия». В частности, речь шла о назначении осужденного экс-командующего Северным флотом адмирала Геннадия Сучкова на должность советника по ВМФ при Сергее Иванове.
На пресс-конференции Сергей Иванов сообщил, что по поводу назначения Сучкова он советовался с главным военным прокурором. «Причем интересовался назначением на нижестоящую должность, не связанную ни с каким командованием». По словам министра обороны, ответ был утвердительным. Получилось, как в плохом анекдоте — формально советник министра обороны по ВМФ, конечно, не связан с прямым командованием, но подчас косвенное командование куда более действенно, чем прямое.
Всякому военному человеку понятно, что советник при министре обороны — это по сути дела серый кардинал, и его влияние не знает границ. Именно этим возмущался главный военный прокурор.
Другой пассаж касался дела спецназовцев капитана Эдуарда Ульмана, обвинявшихся в убийстве мирных жителей в Чечне. Их дважды оправдывал суд присяжных на том основании, что они выполняли вышестоящий приказ.
Главный военный прокурор посчитал, что в этом уголовном деле еще рано ставить точку. В ответ Сергей Иванов изложил свой протест неким риторическим удивление: «Извините. Зачем мы тогда создавали суд присяжных — для правосудия, или для чего-то другого, это непонятно, особенно когда это говорит юрист». Странно было слышать такие наивные контраргументы из уст министра, который выстраивает свой имидж по западному образцу. Хотя отчасти и понятно: присяжные избавили министра от необходимости разбираться, а кто же отдал этот преступный приказ.
Опять вся министерская риторика уложилась в принцип «сам дурак».
Покусали военную прокуратуру и за критику работы военкоматов. По наблюдению прокуроров 18-тысячный контингент военкомов готовит 350-тысячный призыв и отправляет его в войска. То есть в среднем на каждого служащего военкомата в течение одного месяца приходится работа с двумя призывниками. Даже с учетом отпуска и местных командировок. Более яркого прокурорского факта упущения военного реформирования трудно найти.
Сергей Иванов в полемическом гневе сказал, как отрубил: вопрос штатной численности военкоматов вообще не входит в компетенцию прокуратуры, это дело Генштаба. И тут же перевел стрелку на блюстителей военного порядка: он разразился гневной критикой по поводу того, что к различным российским ведомствам прикомандированы около 5 тысяч военнослужащих, в основном полковники и генералы. Сергей Иванов возмущался: «Эту практику надо прекращать».
Выпад предельно прозрачен, основная часть прикомандированных — это военные судьи и прокуроры. Именно над ними министр обороны занес дамоклов меч реформирования, причем весьма иезуитским способом. Предложив самим военным прокурорам заниматься этой проблемой, но при этом полностью отмежеваться от Минобороны, где присваиваются звания, платится денежное довольствие, выделяются квартиры и многое другое, без чего военные юристы жить не могут. Формальное отделение военных судий и прокуроров от структур Минобороны с легкой руки министра обороны способно привести к развалу всей системы военной юстиции.
Не обошлось и без мелких подковырок. Министр обороны очень сетовал, что прокуратура выставляет себя основным борцом с хищениями военного имущества и денежных средств. По его словам, практически 100% случаев воровства в войсках выявляют внутриведомственные ревизии. Активно работает контрразведка, а прокуратура-де, получив материалы, значительную их часть не реализует и не доводит до суда. Мол, в войсках борются, а прокуратура ведет дела ни шатко ни валко.
Но военные прокуроры не дрогнули. Как сообщили в пресс-центре Главной военной прокуратуры обозревателю «НВО» Владимиру Иванову, главный военный прокурор уже дал свои оценки по уровню преступности в армии и наказанию виновных. Глава пресс-службы Михаил Яненко отметил, что позиция его ведомства остается неизменной.
Ухищрения спецслужбистов из Минобороны натолкнулись на непререкаемость закона. Но это не значит, что закон одержит победу.
