 |
| Независимое военное обозрение | Анатолий Цыганок, Игорь Плугатарев | 26.03.2005 |
Полтора месяца назад в армии удалось замять скандал, связанный с направлением в Государственную Думу письма офицерами 344-го Центра боевого применения и переучивания, дислоцирующего в г. Торжок Тверской области — одной из самых элитных авиачастей российских Вооруженных сил. «НВО» писало об этом подробно (см. # 7, 2005). Напомним лишь, что в документе (подписанном в том числе и начальником Центра генерал-майором Евгением Игнатьевым) делался «нелицеприятный, но объективный вывод» о том, что «высшая законодательная и исполнительная власти РФ проводят целенаправленную работу по развалу собственной армии». Осталось неизвестным, насколько эту точку зрения — которую всецело поддерживают многие действующие и отставные офицеры и генералы — разделяет министр обороны Сергей Иванов (он молча проглотил эту пилюлю), однако симптоматично, что свой вывод офицеры сделали на излете его четырехлетнего срока пребывания на посту главы военного ведомства страны. А по большому счету, это — своеобразная характеристика его «преобразовательской» деятельности за текущий «президентский период» как гражданского министра по реформированию Вооруженных сил.
Дольше Сергея Иванова в эпоху новой России армией руководил только «лучший министр обороны всех времен» (по оценке Бориса Ельцина) генерал армии Павел Грачев (1991- 1996). И это тоже примечательно: Иванов — если не считать главу МЧС Сергея Шойгу — самый «долгоиграющий» министр-силовик путинской команды. Неизвестно, перекроет ли нынешний Минобороны рекорд «Паши-мерседеса», но «исторические» вехи его достижений на армейском поприще за минувшую «четырехлетку» обозначены уже сейчас.
«ВЕЛИКИЕ» СВЕРШЕНИЯ
Сергей Иванов (31 января ему исполнилось 53 года) стал хозяином обширного кабинета на пятом этаже белого здания Минобороны на Арбатской площади ровно через год после победы Путина на президентских выборах 2000 года — 28 марта 2001 года, сменив на этом посту «грустного дедушку» маршала Игоря Сергеева. Послеельцинская армия в этот период переживала некоторый подъем, и армейские офицеры поначалу восприняли Иванова, пусть и варяга-гэбиста, положительно. Вера была в то, что новый Верховный главнокомандующий, сам «выходец из военной среды», поставил «на армию» достойного человека. Искренне ждали, пока он «осмотрится» после назначения, «все поймет» и начнет «рвать тельняшку» за возрождение Вооруженных сил. К тому же до этого назначения военные очень даже неплохо воспринимали Сергея Борисовича на посту секретаря Совета безопасности.
Понимание того, что ошиблись на этот счет, пришло очень быстро. Нового гражданского министра обороны (наверное, первого за последние 80 лет, если иметь в виду наркомвоенмора Льва Троцкого) абсолютно не смущал его дилетантизм в области военного строительства, от которого он и не пытался особо избавиться. Выходило, что новая власть направила его на армию главным образом для того, чтобы он за ней, армией, как бы «приглядывал». И в этом «приглядывании» Иванову, как профессионалу-разведчику, деловых качеств занимать уже не приходилось. Что же касается реформ — то это уж как у него получится…
Недавно свершенное собой «великое» за «отчетный период» Сергей Иванов обозначил тремя составляющими. Это — рост бюджета Минобороны; это — начало перехода на контрактную армию; и, как он выразился, — «началось перевооружение» армии. Теперь эти «процессы, которые уже пошли в военной реформе», Иванов хочет «сделать необратимыми» (армейские остряки сразу задались вопросом: в какую сторону «необратимыми»: в лучшую или?..).
Бюджет Минобороны действительно год от года растет. Но куда уходит прорва денежных средств, в Минфине и в Счетной палате, которая не раз проверяла военное министерство, не понимают до сих пор. А в администрации президента даже ставился вопрос о создании отдельного параллельного Вооруженным силам подразделения для независимого автономного контроля денежных армейских потоков.
Что до «перевооружения», то картина выглядит следующим образом. В 2003 году на экспорт было поставлено 44 самолета, 2 фрегата, 80 танков Т-90С. А российские Вооруженные силы в том же году модернизировали 5 Су-27, отремонтировали 5 подводных лодок, получили 14 танков Т-90С. Еще большие диспропорции дал 2004 год: экспорт 310 танков, 55 самолетов против приобретения Российской армией лишь 31 танка и 4 самолетов.
Преднамеренное откладывание еще на 10−15 лет массовых закупок для армии современного вооружения вызывают в лучшем случае недоумение. Здесь отношение власти к армии можно сравнить с обращением скупой мачехи с растущим пасынком. Вместо того чтобы купить новые штаны, рубашку и ботинки за 100 рублей на год, она ежеквартально сдает в починку его вещи, платя при этом 95 рублей…
Перевод армии на контракт «по-ивановски» — это профанация хорошей, в общем-то, идеи. Недавно министру было направлено письмо за подписью председателя Межрегиональной общественной организации военных пенсионеров и инвалидов военной службы полковника в отставке Виталия Мешика. От имени коллег он удивляется позицией и спешкой министра в отношении строительства профессиональной армии. «Контрактный способ комплектования только тогда имеет смысл, — говорится в письме, — когда набор осуществляется на конкурсной основе, когда одного выбирают из 10, а лучше из 20 желающих служить. А Ваш подход — лишь бы укомплектовать, хоть кем-нибудь, даже гражданами СНГ…»
А ведь и набирать-то особо не из кого. Пример. За два с половиной месяца 2005 года военные комиссариаты Самарской области смогли призвать на военную службу по контракту лишь 16 граждан, хотя только для комплектования частей постоянной готовности надлежало набрать 230 человек. И это при том, что Самарская область имеет потенциально высокие возможности для призыва контрактников: по численности населения она занимает 11-е (из 89) место в России (3 млн. 217 тыс. человек), здесь высок уровень безработицы — только официально зарегистрированных безработных 34,5 тыс. человек, из которых не менее половины — молодые мужчины в возрасте от 18 до 35 лет.
Большинство экспертов уже сегодня склоняется к тому, что доклад Иванова в 2008 году о завершении перевода армии на контракт (если, конечно, именно он будет докладывать президенту об этом) явится чистым блефом. По крайней мере — полуправдой. Но, возможно, за этот прогнозируемый «контрактный провал» ответит уже другой министр обороны.
СТИЛЬ «РЕФОРМАТОРСТВА»
19 августа 2002 года в Чечне боевиками был сбит армейский вертолет-тяжеловоз Ми-26. Погибли 127 (из 147 находящихся на борту) военнослужащих. Министр стал немедленно «наводить порядок» в армейской авиации. Он, игнорируя мнения специалистов, решил, что в Сухопутных войсках авиация — излишество. И она была выведена из их состава. Этой «логики» не может объяснить никто. Непонятно, почему вертолеты — одно из мощнейших средств мобильности и огневой поддержки мотострелковых и танковых частей и соединений — на поле боя были переданы в ВВС. Тем более что у коллег Российской армии по антитеррористической борьбе — армиях НАТО — в Сухопутных войсках в настоящее время имеется более 2470 вертолетов.
«Кошмар» этой реформы сказался уже через год. 26 августа 2003 года на Дальнем Востоке во время учений чуть ли не на глазах у самого министра при посадке столкнулись и разбились два Ми-24-х (пятеро погибших). По мнению бывшего командующего армейской авиации генерала Виталия Павлова (которого министр сделал «козлом отпущения» за сбитый в Чечне Ми-26), главной причиной столкновения была «реорганизация системы управления армейской авиации». Министр же причину катастрофы увидел в «браваде летчиков». Как будто сам он за несколько дней до этого, нарушив все мыслимые авиационные правила, не совершил, под стать Чкалову, трансконтинентальный «беспосадочный полет» Европа — Азия (Энгельс — Владивосток) на стратегическом ракетоносце Ту-160. Специалисты по безопасности полетов были возмущены тогда беспардонным игнорированием министром незыблемых норм эксплуатации воздушных судов. Кстати, в том же году разбился и Ту-160.
Резкое падение боевой готовности армейской авиации связано и с тем, что она стала финансироваться по остаточному принципу… Летчики из Торжка, когда писали в своем письме, что высшее военное руководство целенаправленно разваливает армию, обнаруживали это прежде всего на примере именно армейской авиации.
Но идем далее.
СТРАТЕГИЧЕСКИЙ ПИАР
За четыре года Сергей Иванов провел несколько мощных пиаровских кампаний, которые должны были убедить в первую очередь граждан России в том, что отечественная оборона нерушима, а Вооруженные силы страны самые-самые… Достаточно вспомнить масштабные учения на Каспии в 2002 году, на Тихом океане, Балтике и Черном море в 2003-м, «стратегическую командно-штабную тренировку» 2004 года, и, наконец, «оперативные стратегические учения» «Мобильность-2004».
Цель всех этих воинствующих пиар-акций на Западе раскусили сразу. И ни из Вашингтона, ни из брюссельской штаб-квартиры НАТО никто даже не попытался обвинить Россию в «бряцании оружием», как это водилось в советские времена. В забугорной прессе немного посудачили лишь о неудачных пусках межконтинентальных ракет с атомной субмарины и крейсера, и то потому, что это произошло в присутствии самого Путина. Действительно, могла ли кого в Европе и за океаном насторожить «стратегическая» переброска в течение месяца 800 десантников и морских пехотинцев по воздуху с использованием самолетов Аэрофлота летом 2004 года?! (Можно сравнить, вспомнив стратегическую переброску двухмиллионных фронтов из Германии на Дальний Восток в 1945 году. Или пример 25-летней давности, когда в течение 55 часов в Кабул и Баграм самолетами Военно-транспортной авиации были доставлены 7750 военнослужащих, 890 единиц техники и 1060 тонн грузов.)
Нынешних заклятых друзей России на Западе, видимо, не могло не оставить в недоумении «сражение при Терешках» на Дальнем Востоке. Там под руководством министра обороны была проведена «стратегическая операция» по обороне моста от десятка условных террористов. В завершении ее Сергей Иванов, облаченный в военную форму, лично руководил мастерской по ремонту железнодорожных путей. Похоже, это так понравилось ему, что там, у моста, он загорелся идеей подчинить Минобороны Железнодорожные войска. Что успешно и осуществил в течение прошлого года… Западных наблюдателей не может не поражать и то, как полчища разнородных сил и флотилии надводных кораблей гоняются за браконьерскими шхунами. Сложно представить, чтобы авианосец США, имея на борту крылатые ракеты с ядерными зарядами, пустился в погоню за подобным пиратским сейнером или стал вдруг обеспечивать экологическую безопасность судоходства.
Все эти потемкинские «стратегические» маневры маскируют одно — отсутствие в России реально подготовленных и готовых к немедленному применению стратегических и оперативных штабов.
С другой стороны эта стратегическая шумиха прикрывает определенную бездеятельность самого министра. Так, в прошлом году Путин загорелся идеей создать на юге России горные бригады. Дал поручение Иванову. А тот о нем… забыл! Главковерх в августе напомнил ему — это показывали по телевизору. И Сергей Борисович пообещал создать эти спецчасти уже к… январю. Теперь он устами других военачальников пытается донести до Верховного главнокомандующего мысль о том, что для создания горных бригад нужны годы. Ибо все военные альпинистские традиции в России почти утрачены.
ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ ОДНОЙ ИЗ СПЕЦСЛУЖБ
Реально ситуацию в армии и на флоте по итогам последних четырех лет можно охарактеризовать как «практически неизменную в течение последних тринадцати лет». То, что было в армии при Грачеве, сохранилось и поныне с тенденцией движения в худшую сторону.
А «реформаторские» высказывания Сергея Иванова о том, что Вооруженные силы должны заниматься в том числе и нейтрализацией таких угроз, как «деятельность сепаратистских и радикальных религиозно-националистических движений, трансграничная преступность, контрабандная и иная противозаконная деятельность» (к чему армия не должна привлекаться в принципе!), дают основание полагать, что он, уже четыре года исполняя должность министра обороны (а до этого полтора года возглавляя Совбез), до сих пор все оценивает через призму генерала спецслужбы. Этим же в принципе объясняются и гонки атомных крейсеров за браконьерами и тематика оперативных и стратегических учений, целью которых порой ставится снижение уровня контрабанды на конкретном оперативном направлении. Складывается впечатление, что чекистский министр обороны вольно или невольно, но постепенно трансформирует Российскую армию в Вооруженные силы одной из спецслужб. Это может привести к тому, что вскоре сухопутные и морские командующие будут согласовывать свои решения с главами региональных управлений ФСБ или начальниками особых отделов при штабах воинских объединений и соединений. Может быть, это одна из целей реформирования?
НАСТАВЛЕНИЯ ДЛЯ ВОЙН БУДУЩЕГО
Но главная беда в том, что в Министерстве обороны упорно продолжают «не замечать» смену приоритетов в конце 1980−1990-х годов в перспективных стратегиях, где на смену классическим вышли десантные и противодесантные операции с применением интеллектуального боевого оружия. Классическое оружие, поражающее пулями, осколками, кумулятивной струей, не годится для сражений, в которых ставится задача поразить сознание, нейтрализовать, ослепить, усыпить или испугать до потери воли действовать.
Несмотря на то что Россия заметно «ужалась» в границах, растеряла союзников, стала граничить со странами блока НАТО, разительно изменились угрозы ей и их степени, Российская армия, заменив звезду на орла, учится воевать по прежним нормативным документам. По ним 80% учебного времени отведено наступательным и оборонительным операциям, 15% - операциям в особых условиях (в горах, пустынях, северных районах) и 5% - десантным и противодесантным операциям. Вооруженные силы США, «и не друг и не враг, а так», наоборот — 80% отработки учебных задач отводят десантным и противодесантным операциям.
Российский Генштаб явно готовит отечественную армию к войнам прошлого — рассчитывает на проведение массовых наступательных и оборонительных операций, в которых будут участвовать тысячи бронированных машин. Между тем теория военного искусства и большинство военных экспертов и у нас, и на Западе говорят о том, что в ближайшее время таких массовых сражений просто не может быть. Это поняли даже в маленькой Белоруссии, где каждый год проводят крупные экспериментальные учения, на них отрабатываются задачи, которые могут возникнуть в современных боевых реалиях. И это далеко не только борьба с «крупными бандами террористов», но и, скажем, отработка боевых информационных технологий.
МИНИСТР ОБОРОНЫ НА ТРАМПЛИНЕ?
В общих чертах «эпоха» руководства Иванова армией ознаменовалась массовым исходом профессиональных кадров из войск и ростом преступности в офицерской среде, дилетантизмом в руководстве Вооруженными силами, крупными катастрофами и авариями, обнищанием армии и разделением ее на штабную высокооплачиваемую и окопную нищую. Вряд ли в Кремле не видят этого. Или «не хотят знать», что авторитет самого министра обороны Сергея Иванова в армии более чем скромен. По данным ВЦИОМ, ему доверяют лишь 11% военных, а не одобряют его деятельность более 48% опрошенных. На Западе, который в России любят брать в пример в таких случаях, подобные низкие показатели «общественного рейтинга» говорили бы о фактическом вотуме недоверия тому или иному высшему чиновнику. С Иванова же все как с гуся вода.
Почему? Аналитикам невольно приходится думать, что, видимо, власть дает своему главному силовику карт-бланш на использование «площадки», какой является пост министра обороны, для проверки будущего кандидата в президенты. Тем более что опыт уже есть. Владимир Путин в преддверии выборов 2000 года очень активно посещал войска, в том числе и в Чечне, что в немалой степени обеспечило ему первый срок президентства. «Сверхзадачей» Иванова, видимо, является перевод армии на контракт к 2008 году (год выборов!) и сокращение сроков срочной службы до года (за это ему будут благодарны все матери России, даже оппозиционное к Министерству обороны движение солдатских матерей). И не премьер, как было при Ельцине, а именно министр обороны (якобы наведший в армии порядок, возобновивший боевую учебу), в этих условиях может стать лидером предвыборной гонки и победить. При этом у ряда оппонентов (типа Немцова и Хакамады) не будет повода критиковать его за то, что будущий президент не командовал даже губернией, поскольку Министерство обороны Российской Федерации будет покрупней Московского или любого другого губернаторства.
Впрочем, может быть и другая схема. Не «вечно» же Иванову возглавлять Минобороны, пред возможным президентством надо расти дальше. И в этом смысле, по мнению экспертного сообщества, не исключено, что возможен его карьерный рост в системе правительства. В ближайшей перспективе для него может быть воссоздан пост вице-президента. Либо это будет возврат в кресло секретаря Совета безопасности с вице-президентскими полномочиями. Усталые воздыхания Иванова для прессы типа «мне уже больше не хочется осваивать ничего нового, здесь бы доделать» (то есть в армии) — не что иное, как «дымовая завеса» и политическая дезинформация, проводимая кадровым разведчиком достаточно убедительно.
КТО ВМЕСТО ИВАНОВА?
Но кто в этом случае может сменить Сергея Иванова на посту руководителя военного ведомства? В кулуарах ему на смену прочат двух генералов — председателя думского комитета по обороне Виктора Заварзина и нынешнего командующего Северо-Кавказским военным округом Александра Баранова. Прохождение службы у них до командира дивизии одинаково. Оба Герои России. Заварзину звание было присвоено за памятный бросок российских десантников в Приштину в 1999 году. Баранову — за руководство Объединенной группировкой федеральных войск на Северном Кавказе. У Заварзина больше политического опыта, в том числе и сотрудничества с НАТО. У Баранова — классическая для командующего округом череда командных и штабных должностей, к чему уважительно относятся в армии. Но вопрос не только в том, кто из них больше отвечает требованиям президента. Дело в том, что они — люди при погонах. Их можно, конечно, уволить с военной службы (как того же Иванова), и руководить военным ведомством они будут в гражданском костюме. Но суть вещей от этого не изменится. Это будет означать, что идея гражданского (читай — некомпетентного в военных вопросах) лица во главе Министерства обороны России терпит крах. В том смысле, что контроль за армией, конечно, есть, но реального улучшения в ней дел не наблюдается. Скорее, как убеждает пример Сергея Иванова, — наоборот.
