 |
| Фома | Протоиерей Александр Сорокин | 23.02.2005 |
Когда я повзрослел, знакомые привели меня в баптистскую церковь, куда я и ходил впоследствии долгие годы. Ходить-то ходил: слушал проповеди, водил дочку в воскресную школу. Но мы не «перекрещивались» у них, хотя там считается, что нужно принять крещение именно в баптистской церкви, чтобы полноправно в нее входить. Есть два камня преткновения в православном крещении, которые не устраивают протестантскую и, в частности, баптистскую церковь: возраст крещаемого и способ самого обряда крещения. Ведь крещение — это обещание Богу служить доброй совестью, и такое обещание может дать только духовно возрожденный человек. По крайней мере, тот, кто способен отвечать за свои поступки — то есть лет с 15−16 и старше. Тот, кто сознательно принял Христа как своего личного Спасителя, и после этого сделал следующий шаг — крестился. Второй камень преткновения — способ крещения. Протестантские церкви признают крещение только полным погружением, а в православной — лишь брызгают на лицо водичкой.
Тем не менее, в нашей семье никто в этом втором крещении смысла не видел.
Прошло много лет, моя точка зрения по некоторым вопросам изменилась, но речь сейчас не об этом. Не то что я резко пожелал стать православным, но моя жена стала ходить и причащаться в православной церкви. Родилась вторая дочка, и встал вопрос о крещении. Где ее крестить — у нас разногласий не было: все в нашей семье крещены в православной церкви, нужно идти туда. Но вот в каком возрасте крестить неразумное дитя? Я спрашивал, читал литературу. Крестить маленьких детей — правильно, это я понял точно. Я всегда проверяю спорные вопросы по Библии. Когда Павел крестил целые дома христиан, нигде не сказано, что это были сплошь взрослые люди. И насчет способа крещения: когда другой апостол крестил эфиопянина в пустыне — там не могло быть столько воды, чтобы совершать крещение полным погружением. Таким образом, это тоже не столь важно.
Меня смущают другие вещи. Например, мне кажется, что четкой ясности — можно ли крестить младенца, если родители сами некрещеные, — в православной церкви нет. Вроде бы и нельзя, по канонам. Но, учитывая специфику нашего российского бытия, — это допускается. И, прежде всего, меня смущает шаблонность, с которой происходит это Таинство. Тебе нужно сто (или двести, неважно) рублей, два полотенца, выучить молитву «Отче наш» (да и то никто не проверит) — и вперед, тебя покрестят в ближайшей церквушке. То есть это носит уже некий оттенок фетиша. Обряд под копирку. Покрестились, узнали, когда твои именины, — и пошли домой, хорошо это дело отметить…
Мне даже беспокойно — а становится ли человек, крещенный таким образом, фактически крещеным, касается ли его благодать? Если ты пришел к равнодушному батюшке, который пошептал что-то и попел, деньги заработал. То есть он тебя покрестил, чтобы отвязаться, и ты, такой же равнодушный, ушел. А произошло ли в это время Таинство?
Андрей.
На вопрос Андрея отвечает
Протоиерей Александр Сорокин, настоятель храма Феодоровской иконы Божией Матери и часовни свв. Новомучеников и Исповедников Российских, председатель Издательского отдела Санкт-Петербургской епархии.
Крещение — это не только начало новой жизни, но и определенный итог. Человек, решивший креститься, должен осознавать то, что он делает, и он должен пройти какой-то хоть минимальный путь с этим осознанием. А итогом этого пути станет крещение.
Крестить детей — практика очень древняя, и автор письма как раз ничего не имеет против этого и совершенно справедливо указывает на описанные в Библии случаи, когда крестили целыми домами. Ведь если есть взрослая сознательная христианская среда, то почему в эту среду нельзя принимать людей еще в младенчестве, с тем чтобы они составляли с нею семейное единство, — не только в плотском смысле, но и в духовном. Ждать, когда наши дети подрастут, чтобы они сами решили, креститься им или нет, — это было бы лицемерием. Да и просто невозможно держать их вне живой традиции, вне каких-то дорогих и священных семейных ритуалов, отмечания христианских праздников.
Другой вопрос, чтобы среда, которая собирается воспитывать крещеного младенца в христианском духе, действительно была полноценно христианской. Ответственными за это становятся восприемники, или крестные. Но не только они, но и сами родителей в не меньшей степени. И поскольку никому не придет в голову такой абсурд как некрещеный восприемник, то и родители, конечно, должны быть крещеными. Хотя бы один, причем тот, который знает, что на него ложится усиленная ответственность в деле христианского воспитания ребенка, поскольку он будет заниматься им без участия другого супруга.
Сегодня, в силу особенностей возрождающейся православной жизни, люди приходят крестить детей, руководствуясь очень разными мотивами. Например, чтобы не болел, на всякий случай, потому что все крестят. С одной стороны, по самому смыслу крещения, это неправильно. Повторю слова автора письма, — крещение человек должен принимать как свидетельство своей веры в Иисуса Христа, в этом его смысл. Но с другой стороны, ко Христу люди приходят разными путями. Эти пути изнутри Церкви порой видятся какими-то очень странными, граничащими с суевериями. Но ведь и в Евангелии мы сплошь и рядом видим случаи, когда Христос исцеляет или прощает людей, то есть делает их счастливыми (спасает их, говоря языком церковным), хотя эти люди приходят, движимые очень прозаическими мотивами. Почти все просьбы ко Христу в Евангелии — это просьбы о физическом здоровье. И только потом до людей (и то не всегда) доходит, что, получив исцеление, они обрели нечто гораздо более важное.
И в нынешнее время нельзя отрицать некую динамику, когда человек приходит к крещению по очень странным мотивам, а потом обретает истинную веру. Господь принимает всех пришедших к нему. А потом уже зависит от человека или, при крещении младенца, от родителей — примут ли они благодать, данную при крещении, начнут ли двигаться в правильную сторону? Или останутся на месте, так и не поняв того, что было дано Богом.
Но говоря о том, что крещение должно быть сознательным, мы не можем сводить его к какому-то особенному действу, зависящему только от правильно настроенных родителей или правильно выбранных восприемников. То, что происходит при крещении — это величайшая тайна. Не все здесь зависит от человека. Мы называем крещение Таинством, имея в виду, что это, прежде всего, действие Бога. Как и любое церковное Таинство, крещение — это взаимодействие Бога и человека. Человек делает выбор своей свободной волей и приходит к Богу. А Бог дает ему некий дар в крещении, и дар этот не может исчезнуть. Если же мы сомневаемся в истинности крещения, происшедшего без сознательной веры или без должной подготовки, то тем самым мы отрицаем природу крещения как Таинства. Мы рискуем перевести крещение в плоскость просто человеческого обряда, в народную традицию, или во вступление в какую-то организацию, партию.
Итак, мы приходим к выводу, что любому человеку в крещении дается благодать. Она может быть не востребована, то есть для многих на долгие годы она остается как бы в резерве. Но она, как отмечает Андрей, может вести человека по жизни как-то иначе. Тут, конечно, нужно быть осторожным и не впасть в другую крайность, — в магизм какой-то, колдовство: вот его покрестили, и ему в жизни стало больше везти или, наоборот, меньше. Но то, что благодать эта есть, и благодать призывающая — действительно так.
По поводу обвинения, что это обряд под копирку, могу сказать — нужно отличать икону от карикатуры. В Церкви все происходит в соответствии с уставом, с устоявшейся, очень древней традицией. Это является залогом нашего приобщения к неизменному единству Церкви, к ее неизменному за многие годы сознанию. Устав Таинства крещения формировался в свое время постепенно, но на сегодняшний день остается незыблемой традицией. Такова каноническая икона, которая не может не поражать глубиной своего смысла и красотой. Но эту икону довольно часто превращают, к сожалению, в карикатуру, искажая ее неизменную красоту тем, что производят обряды как какое-то машинальное действие. Это может касаться не только крещения. Любое богослужение в Церкви можно превратить в такое формальное требоисполнительство. И тому, конечно, нет никакого оправдания. Но это уже вопрос личного отношения священнослужителя к совершаемому Таинству. Можно и молитву «Отче наш» твердить как заклинание и вообще превратить в пародию все — и даже Литургию.
Тем не менее, мы верим, что любое таинство в Церкви совершает не только священник. Важно, что и сам человек пришел сюда для крещения, и его шаг видит Господь, и этот его шаг имеет большое значение как существенная составляющая Таинства. И самое главное — Таинство совершает Сам Бог через людей. Люди, может быть, и в самом деле до конца чувствуют тайну или их чувства притуплены формальным отношением. Тем не менее, Таинство все равно совершено.
Если же мы встанем на позиции тех, кто перекрещивает «более правильно», не признавая Таинство, которое свершилось, мы можем сделать простой вывод. Они считают, что все зависит только от человека, от его сознательного подхода. Тем самым отвергается действие Божье, отвергается ТАЙНА действия Бога, отвергается таинство, и тогда косвенным образом ставится под вопрос и смысл их собственного действия.
Еще необходимо хорошо понимать, какую роль при любом — машинальном или пламенноисполняемом — Таинстве играют присутствующие люди, которых воспринимают лишь как приглашенных гостей. Например, я всегда, когда совершаю крещение, предъявляю требование, чтобы присутствовали только крещеные. Не потому что их крещеность служит каким-то пропуском, а потому что церковное Таинство не предполагает безучастного наблюдения со стороны. Необходимо участие всех присутствующих в общей, церковной молитве, которая и является содержанием таинства. И даже если это близкие люди, друзья, все эти факторы отходят на второй план, а на первом плане встает требование — молитвенное участие в Таинстве. Конечно, вслух молитву читает только священник, но, как и все в Церкви, — это лишь внешняя форма, за которой есть нечто внутреннее. Читает один, но молится вся Церковь, представленная в этот момент людьми, которые пришли поучаствовать в крещении. Вот это мне кажется очень важным.
Что конкретно можно посоветовать автору письма. Во-первых, не сомневаться, что таинство крещения свершилось, коль скоро оно произошло в Церкви и совершено священником. Во-вторых, перед крещением дочки он должен озаботиться тем, чтобы были верующие восприемники, хотя бы один человек. Затем прийти в один храм, другой и, чтобы не было смущений, о которых он пишет, посмотреть и выбрать, где ему по душе священник, обстановка… А в-третьих, если речь идет о взрослом человеке, сегодня существует возможность принять крещение после специальной подготовки, называемой в Православной церкви оглашением. Нужно только поискать, где это совершается. Все большее и большее число священнослужителей сегодня приходят к выводу, что совершенно оправданна практика крещения только после оглашения, если, конечно, речь идет о взрослых людях. И даже если ты крещен в детстве, это не исключает, что ты можешь восполнить свое оглашение как бы задним числом. Такова особенность современной действительности, которую в Церкви очень даже учитывают.
Историческая справка
Оглашение
Практика Православной Церкви подготавливать и подводить человека к крещению — это изначальное ее достояние. Другой вопрос — сколько времени должна занимать и насколько глубокой должна быть эта подготовка? В книге Деяний (гл. 8) описывается, как апостол Филипп — один из первых диаконов — встретил человека, эфиопского вельможу, который читал Ветхий завет и не понимал, что там написано. Филипп начал ему благовествовать, объясняя, что это все сказано об Иисусе Христе. После этого вельможа говорит: что мешает мне креститься? Могу ли я креститься прямо сейчас? А Филипп отвечает — если веруешь от всего сердца, то можешь. Таким образом, подготовка к крещению может быть очень краткой. Но хоть какая-то она должна быть обязательно.
Принцип этой подготовки один — человек, принимая крещение во Иисуса Христа, должен узнать, кто такой Иисус Христос, и засвидетельствовать, что его личная вера в каких-то самых главных положениях совпадает с верой Церкви, в которую он входит.
Ведь просто об Иисусе Христе сейчас знают люди во всем мире. Но при этом о Нем судят и говорят по-разному. И вот для того, чтобы отождествить два сознания — личное и общецерковное — и существует оглашение.
Почему сейчас происходит такое возвращение к древней практике Православной Церкви крестить после оглашения? В свое время православие в России было официальной религией, и с определенной стороны это послужило во благо. Создалась очень широкая, пропитавшая многие слои, христианская среда. Люди рождались и сразу попадали в православную, христианскую атмосферу, которая их окружала буквально со всех сторон — в семье, в школе, во всей стране. Как ни парадоксально, но этот факт снимал вопрос о целенаправленном специальном оглашении. А в советское время, напротив, оглашения быть не могло по идеологическим причинам. Главный удар гонений на Церковь был направлен не только на то, что закрывали храмы и репрессировали священнослужителей, но и на то, чтобы разрушить Церковь как сильное сознательное собрание верующих. Такие вещи как оглашение были невозможны, потому что атеистическое государство старалось ограничить Церковь четырьмя стенами храма и превратить ее, как тогда выражались, просто в место для «отправления культа». Когда же началось возрождение Церкви, — сразу же стало возрождаться и оглашение, просто потому что без этого невозможна полноценная жизнь Церкви.
На оглашении готовят людей к крещению в течение нескольких месяцев — например, мы на своем приходе берем период, совпадающий с учебным годом, для того чтобы окончить оглашение к Пасхе. Здесь мы ничего не изобретаем, а лишь пользуемся тем, что в Церкви выработано давно. В древности как раз на Пасху и на другие великие праздники совершалось таинство крещения. И самым знаменательным, самым логичным временем для этого всегда был праздник Пасхи. Потому что крещение — это не что иное, как смерть и воскресение человека, Пасха каждого крещаемого, Пасха вместе с распятым и воскресшим Иисусом. Смерть для греха и воскресение для жизни с Богом.
О том, что крещение совершалось в древней Церкви не каждый день, как принято сейчас, свидетельствует наше богослужение и поныне. Крещальный гимн «елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся», по уставу поется на Литургии не каждый день, а в такие великие праздники, как Пасха, Рождество, Троица и некоторые другие. Это косвенное указание на то, что крещению предшествовала подготовка. Люди объединялись в группы и им рассказывали о вере, Евангелии, Церкви. И завершалось это групповым крещением в особенный праздничный день. Кроме того, и первая часть Литургии, как известно, называется Литургией оглашенных. На этой части литургии оглашенные (или правильнее сказать — оглашаемые) не только могли, но и должны были присутствовать наряду с верными (т.е. крещеными людьми). Потому что главным смысловым центром литургии оглашенных является чтение Священного Писания. А во второй части Литургии, когда происходит Таинство Евхаристии (т.е. причастие), уже могут участвовать только крещеные люди, и называется она Литургией верных.
Интересный факт
Всем известна поговорка «Вопить как оглашенный». Откуда она появилась и что она значит? Дело в том, что Литургия оглашенных заканчивается ектенией (особенной молитвой) об оглашаемых. Как всегда, ектения происходит в такой форме: священник или дьякон произносят краткие прошения к Богу, а хор после каждого прошения поет «Господи помилуй». Хор, естественно, поет более-менее прилично, туда специально подбираются певчие с музыкальным слухом. Но первая фраза ектиньи об оглашенных обращена к самим оглашенным: «Помолитеся, оглашеннии, Господеви». И, строго говоря, первое «Господи помилуй» должен петь не хор, как это происходит сейчас, а сами оглашаемые. Но ведь оглашаемые — это люди самые разные, не обязательно певчие, и поэтому их «Господи-помилуй» звучало не совсем музыкально. Кто в лес, кто по дрова, одним словом. Вот и говорили в храме — «ну, завопили оглашенные…». В настоящее время эта поговорка неактуальна, потому что все поет хор.
Подготовила Анна Ершова
