 |
| Русское Воскресение | 19.02.2005 |
Паства вверенной моему духовному руководству Калужской епархии около двух с половиной месяцев находилась под игом немецко-фашистской оккупации. Трудно и невозможно словами описать те нечеловеческие страдания, которые перенесли жители за это время от руки фашистов.
В человеческой истории не было другой армии, которая опозорила бы себя такими зверствами над мирными жителями. Что являет собой входящая в состав моей епархии Тульская область после освобождения ее из-под фашистского ига?
Города превращены в развалины, деревни выжжены, имущество разграблено, хлеб и скот отобраны. Не считаясь ни с международным правом, «и с Божескими и человеческими за конами, фашистская армия, совершала такие зверства, каких мир не знал в самые варварские времена! Немцы не просто убивали жителей сел и деревень, а подвергали их самым утонченным мучениям. Они закапывали живых крестьян, рабочих, служащих. Насиловали женщин и девушек и зверски их убивали. Почти в каждой деревне, в которой побывали изверги-насильники, находили замученных женщин и девушек, у которых исколоты штыками тела, вырезаны груди, распороты животы. Живых детей фашистские солдаты разрывали на куски в присутствии обезумевших матерей. Нечего говорить о тех пытках и мучениях, которым подвергали фашистские изверги пленных наших воинов.
Эти страдания для верующих усугублялись еще варварским издевательством фашистов над религией, православными храмами и духовенством. Немцы преднамеренно разрушали святые храмы, обращали их в конюшни, тюрьмы, кладовые и даже уборные. Оскверняли и грабили церковные святыни, убивали и глумились над духовенством и верующими, грабили их имущество и сожигали дома.
О чудовищных насилиях фашистов над Православной Церковью, духовенством и верующими, последние, после своего освобождения из-под немецкого ига, сочли своим нравственным долгом донести в Московскую Патриархию, дабы поведать всему человечеству, что представляют собой звери-фашисты и как они, именующие себя «крестоносцами», с присущим им варварством уничтожали этот крест Христов.
С глубокой древности православный русский народ с особой любовью чтил свои святые храмы. Он на трудовые копейки воздвигал величественные здания храмов, украшал их золотом и серебром и бережно охранял их, ибо храм для верующего христианина — место молитвенного общения с Богом. Здесь он изливал свои радость и горе, сюда он приходил за помощью в Дни общественных бедствий. С такой же любовью и благоговением почитал православный русский народ и те святыни, которые находились в святом храме. Настолько чтил наш на род свои святыни, что для поклонения им совершал дальние паломничества — в Иерусалим ко гробу Господню, на святую гору Афон, к печерским чудотворцам в Киев, к преподобному Сергию, на Соловки к Зосиме и Савватию, к преподобному Серафиму Саровскому. Какой же великой ненавистью к извергам-фашистам проникнуто было сердце православного русского человека, когда они подвергли варварскому разрушению, надругательству и осквернению дорогие для него святыни! Нельзя было спокойно слушать очевидцев этого беспримерного в истории народов издевательства над православными святынями.
Предо мной убеленный сединами игумен Мартирий Гришин из села Ровки Плавского района Тульской области. Голос его надорван, сам сгорблен; со слезами на глазах он передает: «Прожил я на веку 68 лет, из них полсотни лет своей жизни отдал на служение святой Церкви. На веку своем видел всякие ужасы, но то, что я видел и пережил при немцах, поистине является неописуемыми мерзостью и запустением святыни.
Меня ужасало не то, что немцы ограбили меня дочиста и что они меня, старика, заставили раболепствовать пред ними и служить им, как раба, но мне было обидно за свой священный сан, который подвергся такому унижению со стороны фашистов, и тяжело было переживать осквернение нашего храма и его святынь. Во время службы они входили в храм в шапках, заходили в алтарь и своими погаными руками прикасались к престолу, святому евангелию, кресту. На ночь вводили в храм лошадей и тут же в храме испражнялись. А когда стали отступать, то взламывали замки, грабили наш храм и пушечными выстрелами привели его в негодность. Горит мое сердце глубокой ненавистью к этому проклятому врагу христианства, и свои старческие силы я рад отдать на защиту родины».
В городе Туле в церкви Двенадцати Апостолов, при пере полненном молящимися храме, 30 марта 1942 года о. протоиерей Понятский молится Богу о даровании победы русскому воинству. Он обращается к молящимся и с гневом произносит: «Немцы-фашисты среди вас вели пропаганду, что они идут «крестовым походом» освобождать Русскую Церковь и религию от большевиков. Врут поганые изверги. Не Церковь шли они освобождать, которая пользуется всеми свободами при советской власти, а нас полонить, нас сделать своими рабами, за владеть нашими богатствами». Обратись ко мне от лица верующих, он поведал, что когда они мирно молились в этом храме, враг непрерывно обстреливал их: пули и осколки бомб летели в храм. «Они изуродовали наш храм, — говорил он, — но службы мы не прерывали. Передайте наше заверение Блаженнейшему Сергию, что его призыв к защите нашей родины мы восприняли как напутствие Божие на подвиг за отечество и готовы отдать все в жертву за спасение родины от ненавистного нам врага». Батюшка произносит здравицу за воинов и вечную память тем из них, кому судил Господь Бог поло жить души свои на поле брани.
С волнением в голосе и сердечной скорбью рассказывал священник села Ярлыкова Смоленской области Василий Лоскутов, как фашисты разграбили их храм, глумились над святынями — антиминсом, крестом и евангелием, жгли святые иконы и превратили храм в уборную. «Наглее и циничнее надругательства над нашими храмами и его святынями нельзя было придумать. Меня искали, чтобы убить, но я сумел скрыться».
Такие вопли и стенания несутся от всех живых свидетелей этих поистине чудовищных издевательств фашистов над православными святынями.
Обращение действующего святого храма в конюшню имело место и в селе Ровки Плавского района Тульской области. «Много раз заводили на ночь в нашу церковь своих лошадей немцы», — говорил мне священник этого храма игумен Мартирий.
В селе Ярлыкове Дзержинского района Смоленской области немцы превратили здание храма в кладовую и завозили туда уголь.
Обращение действующих храмов в уборные имело место в обоих названных храмах. «Немецкие воины в храме отправляли свои естественные потребности» (рассказ игумена Мартирия). «Вторую половину нашего храма немцы обратили в уборную» (слова священника с. Ярлыково Смоленской области Василия Лоскутова).
В Калуге немцы заходили в шапках в храм и издевались над верующими, когда они творили крестное знамение и лобызали иконы. Немцы, в присутствии верующих, плевали на святые иконы и смеялись над крестным знамением.
Вот что произошло в доме монахини Дарьи Харламовой из Калуги.
«21 декабря 1941 года, — рассказывала она мне, — ко мне в квартиру ворвались три немца, взяли все хорошие вещи, выкинули мою больную сожительницу на улицу, а дом сожгли и не допустили что-либо спасти. Самое ценное в доме для меня были иконы. Немцы издевательски вытолкнули меня, говоря: иди, пока жива».
В городе Калуге немцы пытались ввести празднование Рождества Христова по новому стилю. «Немало смущений пережили верующие Калуги с приближением 25 декабря — дня празднования Рождества Христова на Западе, — говорил мне протоиерей Г. Лысяк. — Городская управа и представители германского командования требовали, чтобы мы праздновали Рождество Христово по новому стилю. В этом верующие почувствовали проявление насилия над своим религиозным укладом и тревожно переживали предрождественские дни в ожидании, чем кончится защита церковного порядка со стороны представителей религиозной общины».
«Немецкая армия, — рассказывал мне игумен Мартирий. — прибывшая в наше село в октябре 1941 года, творила, до своего изгнания советскими войсками, неописуемые злодеяния и учинила омерзительное запустение в нашем храме. Немецкие безнравственные богоотступники, совершая поругание русской святой церкви, заходили в храм в шапках и с оружием в руках, действовали в святом алтаре во время богослужения без всякого человеческого сознания, дерзко хозяйничали на святом престоле, касаясь всей святыни».
* * *
Дикие немецкие орды не ограничивались одним надругательством и осквернением православных святынь, одним только издевательством над религиозным верованием православных людей. Они воскресили времена первых гонителей христиан — Нерона и Диоклетиана. От руки варваров-фашистов полилась невинная кровь служителей Церкви Христовой и пре данных ее чад. И, что особенно важно, эта зверская расправа с христианами являлась не случайными проявлениями хищнической натуры или дикого разгула опьяненных первыми успехами варваров-фашистов, а проводилась и проводится как система, вытекающая из их фашистской идеологии.Фашисты создали новый культ: почитание своего фюрера как Бога. Они провозгласили свое сатанинское учение о праве сильного. И это право сильного они приписали себе. По этому праву сильного фашисты должны господствовать над всем ми ром. Все народы, по их воззрениям, ублюдки и должны быть рабами немцев.
Но это человеконенавистническое учение фашистов находится в полном противоречии с христианским учением о правде, каре и любви. Верные своей идеологии, фашисты порывают всякую связь с христианством, делаются его противниками. Они открыто объявляют, что христианство «не удалось и для будущего мирового прогресса не годится». А чтобы христианство не мешало фашистам, они под предводительством своего атамана-людоеда Гитлера подняли со свойственной им жестокостью борьбу против христианства и его последователей. Гитлер на весь мир кричит: «Мне ничего не стоит потопить в крови миллионы людей, чтобы стать властителем мира».
И мы видим, что людоед Гитлер залил кровью земли Европы — Францию, Бельгию, Голландию, Норвегию, Грецию, Польшу, Югославию… Гитлер кровью наших единоверных и единокровных братьев и сестер залил поля Бессарабии, Украины и Белоруссии. Он обагрил землю кровью христиан и во время своего пребывания в городе Калуге Тульской области. В Калуге немецкими фашистами был расстрелян престарелый священник Василий Гречанинов. Он был убит на кладбище, где совершал панихиду на могиле. Ими же были убиты регент Георгиевского храма Николай Гайчеров и монахиня Наталия Оболенская. Об этих страшных злодеяниях немецких извергов сообщают служащие протоиереи города Калуги Иоанн Соловьев, Григорий Лысяк и Александр Анохин. «В мрачные дни немецкой оккупации города Калуги мне при шлось быть все время в городе, — рассказывал о. Иоанн Соловьев. — Тревожные дни и ночи переживали все граждане, не успевшие эвакуироваться из города. Каких только зверств и насилий не испытали они! И на долю православного духовенства выпало немало бед и несчастии. Так, от руки гнусных убийц нашел смерть глубокий старец протоиерей Василий Гречанинов. В то время, когда он совершал на могилах городского кладбища панихиды по усопшим, его настигла вражеская пуля. Монахиня Наталия Оболенская была сражена также пулей в 7 часов утра, при выходе за ворота своего дома. Почтенный регент церковного хора Георгиевской-за-Верхом церкви Николай Николаевич, идя после, всенощной в 5 часов вечера домой. За несколько шагов от своей квартиры пал от руки кровавых захватчиков».
Священник Лоскутов спасся от расстрела только потому, что успел вовремя скрыться. «Псаломщика моего Александра Рогожина с сыном Николаем увели в плен», — пишет мне священник Лоскутов.
Немцы-оккупанты не только оскверняли наши святыни, но и грабили наши церкви. Разграблены были церкви в селе Ровках Плавского района Тульской области, в селе Ярлыкове Дзержинского района Смоленской области, о чем рассказывали мне настоятели этих храмов.
«За два дня до отступления немцы сломали замки в церкви, ворвались о нее и все похитили. Унесли антиминс, два наперсных креста, дискос, чашу. Словом, забрали все необходимые принадлежности для богослужения. Мраморный престол раз ломали. Мне 62 года. И за всю свою жизнь такого издевательства над храмом, его святынями, священниками и верующими я еще не встречал», — сообщил мне священник Лоскутов.
Питая ненависть к Православной Церкви, немецкие фашисты грабили духовенство.
Вот что передает протоиерей города Калуги Александр Анохин:
«Находясь в Ново-Дугашеком районе Смоленской области, я по пути в Калугу встретил немецких солдат. На вопрос: не солдат ли я русский, я объяснил им, что я священник. Они отняли у меня рукавицы, телогрейку; единственное, что оста лось из дорожного питания, сахар, и тот отняли».
«Лично я не раз был ограблен немцами, когда уходил на службу», — сообщает мне протоиерей Соловьев.
«Я скрывался от немцев. Не найдя меня, немцы сожгли мой дом и разграбили все мое имущество», — рассказывал мне священник Лоскутов.
«Немецкие мучители жестоко обидели меня — с моих ног сняли валенки, взяли белье и одежду, отняли и не возвратили 500 рублей денег и личные мои документы», — говорил мне игумен Мартирий.
Не оставляли в покое немецкие оккупанты и верующих.
«Узнав, что я монашка, немецкие солдаты ворвались в мой дом, разграбили все мое имущество и зажгли мой дом», — рас сказывает монахиня Харламова.
«Одновременно со мной подверглись ограблению и прихожане. У моей квартирной хозяйки Анны Михайловны Софроновой немцы выгребли муку, рожь, сено и взяли последний только что испеченный хлеб. Они похитили всех овец, кур, масло, а из сундуков взяли все вещи. У гражданки Усачевой, 67 лет, немцы отняли корову, овец и поросенка. Сожгли дотла и ограбили церковниц-вдовиц Леоновых. Граждане во гневе проклинают немцев», — сообщал мне игумен Мартирий Гришин.
В Калуге немцы с первых дней оккупации стали отбирать у верующих обручальные кольца и снимать ризы с икон. Немцы знали, что обручальные кольца бывают золотые, а ризы на иконах делаются также из дорогого металла.
«Первое, что ударило по религиозно-национальному и патриотическому чувству верующего, — это то, что немцы насильственно отбирали, наряду с другими ценностями, обручальные кольца. Напрасны были попытки некоторых граждан апеллировать к немецкой „набожности“ и указания на ритуальное Значение этих колец. Металл для немцев был выше религиозного чувства. За кольцами пошли иконы с ценными ризами, святыни семейных очагов», — передавал мне протоиерей Лысяк.
* * *
Дикие немецкие насильники подвергли разрушению великие святыни наши.Безо всякой нужды преднамеренно были обстреляны храмы Тулы. Некоторые храмы приведены в полную негодность. Так, разрушен храм в поселке Рогожине, обстреляны артиллерий ским огнем храм Двенадцати Апостолов, кладбищенский Всехсвятский храм.
Вот что сообщают мне об этом варварском поступке немецких извергов духовенство и верующие Тулы.
«Немецко-фашистская пропаганда всюду и везде распространяет слухи, будто фашистоко-германская армия сражается за освобождение церквей от ига большевизма и что только эта армия дарует свободу Церкви и религии. Но их пропаганда полна лжи. Немцы разрушают храмы и глумятся над религией, которая свободно исповедуется в нашей России. В момент оккупации немцами Тульской области немецкие армии подо шли к самым окраинам нашего родного города Тулы и стали, не разбирая ничего, бомбить и обстреливать город, в том числе преднамеренно стреляли из орудий и минометов по нашему дорогому храму, церкви Двенадцати Апостолов. Следы этих обстрелов видны и сейчас: все стекла и часть железных рам побиты. Одна бомба попала в стену подвального помещения центрального отопления, повредила центральные печи, изуродовала весь пол в храме, плиты все покороблены. Было сделано несколько выстрелов и по колокольне. Мы, верующие, сильно возмущены варварским разрушением и второго нашего храма — при поселке Рогожине, где немецкими снарядами: сне сены колокольня, купол и крыша. Непрерывно бомбили фашисты также кладбищенскую Всехсвятокую церковь», — так рассказывали мне настоятель церкви Двенадцати Апостолов протоиерей о. Понятекий и верующие Тулы.
С нарочитой целью были разрушены немцами храмы в селе Масловке, в Алексине, Успенский храм в Калуге, Мироносиц- кий в Серпухове, храм в селе Башмаковке Московской об ласти и другие.
Разрушение святых храмов, осквернение святынь, издевательства над духовенством и верующими вызвали среди православных людей Тульской области глубокую ненависть к заклятому врагу Православной Церкви и подняли на небывалую высоту патриотические чувства и них. Непередаваема была радость верующих Тульской области, когда Господу Богу угодно стало освободить их землю от фашистского ига. А иго это было поистине невыносимое. Каждый шаг земли был залит народной кровью. Самым тяжелым испытанием для верующих была оторванность их от матери-Церкви. Но и в разлуке верующие не теряли с ней связи. Во всех храмах за богослужением открыто произносилось имя главы Православной Церкви Митрополита Сергия. Все верующие глубоко помнили воззвание Блаженнейшего с призывом, по примеру древ них предков, полагать души своя за отечество свое. По словам протоиереев Тулы Михаила Понятского, Калуги — Григория Лысяк, Александра Анохина, они за каждым богослужением тайно читали молитву о даровании победы русскому воинству. У большинства верующих дети, мужья и братья сражались в рядах русской армии, и сердце молящихся было обращено к ним. Верующие молили Господа Бога, чтобы Господь увенчал русское оружие победой, а их освободил из-под фашистского ига.
Когда же была очищена Тульская область от фашистов, во всех храмах служились благодарственные молебны. Теперь за каждым богослужением открыто возносятся молитвы о даровании победы русскому воинству. В храмах производятся оборы пожертвований в фонд обороны. Сердца верующих Тульской области горят священной ненавистью к заклятому врагу, посягнувшему на нашу родную землю, осквернившему наши святыни. «Врут фашисты, что они идут за свободу веры, не вера им нужна, а наши земли, родные поля и наши леса. Все верующие нашей общины это давно поняли и любят нашу Красную Армию, сражающуюся за нашу родину. В день Красной Армии нами было пожертвовано 3000 рублей на подарки и 50 полотенец. Мы и впредь будем жертвовать все, что можем, нашим воинам и молиться за них в нашем родном храме. При этом мы заверяем Московскую Патриархию, что сердца наши горят глубокой любовью к матери-родине, за спасение которой мы готовы отдать свою жизнь», — говорили мне верующие города Тулы.
«Тяжесть фашистского ига и издевательства немцев над святынями нашими и над верующими вызвали высокий подъем патриотического чувства в сердцах верующих. Все с нетерпением ожидали часа освобождения от чужеземного ига и от религиозно-национального порабощения. Эта напряженность сказалась при богослужениях в усилившихся молитвах о воинах, а с приходом Красной Армии — в торжественных молениях о даровании победы русскому оружию. Верующие молят об этом Господа коленопреклоненно и со слезами на глазах», — рассказывал мне протоиерей Григорий Лысяк.
Мое близкое общение с верующими Тульской области, совместное мое моление с ними в дни страстей Господних и торжественного праздника Пасхи Христовой дают мне право заявить, Что могуч и непоколебим дух верующих, устремленный к победе над общим врагом человечества — немецким фашизмом. Не сокрушить и не поколебать решимости православных русских людей бороться до полного уничтожения врага, какими бы приманками и лестью последний ни обольщал их. Лицо зверя опознано. Православные русские люди верят, что гнев Божий истребит фашистскую свору, ибо пролитая ею кровь невинных жен и детей вопиет к небу об отмщении.
Православные люди Тульской области горят одним желанием, воодушевлены одной мыслью: как можно скорее победить ненавистного врага, об этом они горячо молятся вместе со мною за каждым богослужением.
Епископ Калужский ПИТИРИМ (СВИРИДОВ),
8 апреля 1942 года,
Среда св. Пасхи. День архангела Гавриила.
«ГОРЕ ТОМУ, КТО ПОДНИМЕТ РУКУ НА НАШИ СВЯЩЕННЫЕ СЕДИНЫ»
В эти дни судьбы трех великих русских городов тревогой сковывают наши думы.
Киев, Великий Новгород, Псков — города-памятники мирового исторического значения. Мало того, это драгоценнейшие страницы героического прошлого нашей родины, это стяги, знаменующие несокрушимую мощь русского народа и его неиссякаемую творческую силу.
Слава и честь, воля и неколебимое мужество нашего народа нераздельны с именами этих городов и событиями, ими пережитыми.
Киевская София строится с 1017 по 1036 год; «Киевский свод» — наш древнейший летописный свод — датируется 1039 годом; Новгородской Софии кладет начало Владимир Ярославич в 1045 году.
Уже в XII веке в «Слове о полку Игореве» (древнейший список «Слова» доходит до нас из Пскова) говорится: «Ту Немци и Венедици, ту Греции Морава поют славу Свято славлю». Поют иноземцы эту славу тому, кто положил начало величию земли русской, предвозвестив и словом и делом ее великую судьбу. Выступая против стотысячной армии врага с десятью тысячами русских воинов, так говорил им Святослав: «Уже нам некамо ся дети, волею и неволею стати противу; да не посрамим земле Руськые, но ляжем костию ту: мертви бо срама не имам; аще ли побегнем, то срам имам; и не имам убежати, но станем крепко, аз же пред вами пойду; аще моя голова ляжеть, то промыслите о себе».
И была сеча великая, и одолели русские врага-захватчика.
Киев издревле обороняет независимость русского Юга. На княжеском съезде Владимир Мономах говорил: «Как станет крестьянин пахать, приедет Половчин, ударят его стрелою и лошадь его возьмет, и, поехав в его село, возьмет жену его и детей и все имущество». «Если мы не прекратим междоусобий и начнет брат брата „закалати“, то погибнет земля Русская и враги наши, половцы, возьмут землю Русскую». То же говорили и «мужи смыслении»: «Зачем вы допускаете распрю между собою. Пользуясь ею, „погании“ губят землю Рус скую. Если вы поднимете рать между собою, „погании“ станут радоваться и возьмут землю нашу, которую „стяжали“ отцы ваши и деды ваши трудом великим и храбрством, поборающе по Русской земле».
На севере оберегают Русь и ведут борьбу с нападающими на нее захватчиками Новгород Великий и Псков. На славных стенах новгородского храма Спас-Нередицы мы знаем древнюю фреску, изображающую князя Ярослава, отца Александра Невского: «Краль части Римския, от полуночные страны» (го есть Швеции) сказал: «Пойду, попленю землю Александрову», и пошел «в силе вслице, пыхая духом ратным, ша таяся безумием». Пришли в Новгород от короля послы со словами: «Аще можеши 'ми противится, уже есмь зде, по- пленю землю твою». Повел Александр рать русскую против шведов на Неву. «И бысть сеча великая над римляны», а самому королю Александр «возложи печать на лицы острым своим копнем».
Но богатства русской земли не дают покоя немцам, и они полонят Псков. Александр выбивает их из Пскова и дает сражение на Чудском озере немцам — «иж именуются рыдели» (рыцари). Шли на эту битву новгородцы и псковичи, и «сердца их были как сердца львиные и они готовы были положить головы свои за родину». «Бы же тогда день субботний, восходящу солнцу, ступишася обои, и бысть сеча зла и труск от копей, и ломление, и звук от мечного сечения, якожь морю мерзшу двигнутися; не бе видети леду, покрылося бяше кро вию». «И победи я… и вдаша ратнии плещи своя (то есть обратились вражеские воины в бегство). Они же сечахуть и гонящи, яко по яйеру; не бе им камо убежати».
Но кончаются черные годины войны, и опять развертывается в славных городах и их весях мирное строительство, народным гением создаются дивная архитектура, живопись, литература и опять во всех областях своей жизни народ мирно работает над созданием и укреплением своей родины.
Эти мирные и ратные дела и подвиги наших предков, создавших и оборонявших Киевскую, Новгородскую и Псковскую Русь, кровно спаяны с несокрушимой, мощью нашего настоящего дня и являются его надежным основанием.
О том, как расценено историческое значение этих городов- памятников советской культурой, можно судить по тем грандиозным работам, которые ею были развернуты и организованы в целях сохранения и реставрации этих замечательных ансамблей. Как советский специалист в области охраны и реставрации памятников старины и произведений искусства, я говорю об этом в пределах, ограниченных короткими строками.
В Новгороде Великом всего на государственную охрану был взят 51 архитектурный памятник; среди них 17 памятников, украшенных фресковой росписью, относятся к XI — XVII векам. Первой по своей исторической ценности и архитектурной строгости следует назвать Новгородскую Софию (1045). К 1105 году относится украшенный фреской Антониев монастырь и к XII веку — дивная архитектура Юрьева монастыря. В Аркажском монастыре фрески (1189), исключительные по мастерству, выдержаны в 6−7 тонов; в Спас-Нередице фресковая роспись (1199) по праву пользуется мировой известностью, но все же она ниже по своим живописным достоинствам аркажских росписей.
Далее следует Николо-Липецкий монастырь (XIII в.), Успенье-на-Волотове и Рождество-на-кладбище, относящиеся к XIV веку, а также храмы, датированные: 1361 годом-Феодора Стратилата и 1380 годом — Спас-Преображенья.
Из гражданской архитектуры нельзя не упомянуть Ивановской палаты (XIV в.) в Детинце.
Из перечисленных исторических сокровищ новгородских советской реставрацией полностью раскрыты и приведены в порядок три ценнейших храмовых ансамбля: Спас-Преображенья, фрески которого принадлежат мастерству Феофана Грека, Рождества-на-кладбище, где весь ансамбль, то есть живопись и архитектура, принадлежит первоклассному, но неизвестному новгородскому мастеру, и славный своим живописным богатством Сковородокий монастырь (конец XIV — начало XV в.).
Из исключительных по ценности раскрытых станковых произведений следует выделить иконы: «Николы» — XII век (из Николо-Дворищевского собора — до сего времени хранилась в Новгородском музее); «Знамения» — XII век (из собора «Знаменья» — в Новгородском музее); «Георгия» — XII век (из Георгиевского собора — собрание Государственной Третьяковской галлереи); «Спасителя"-письма Феофана Грека (из иконостаса „Феодора Стратилата“ — собрание Новгородского музея); „Воскресенья“ — XIII век (Новгородский музей), и уникальные по исторической художественной ценности (ра нее раскрытые) доски „Битва суздальцев с новгородцами“ и „Молящиеся новгородские посадники“ (обе — конца XIY в., в Новгородском музее).
Младший брат Великого Новгорода — Псков по праву гордится художественным ансамблем своего Спасо-Мирожского монастыря. Мирожские фрески (XII в.) поражают как особенностями своих желтых (крон), голубых (лазурит) и темно- зеленых тонов, так и проникновенностью своего композиционного строя. Среди большого живописного богатства особо выделяется композиция „Положение во гроб“ с изумительными фигурами Иосифа, Никодима и трех плакальщиц. Особо следует отметить некоторую стилистическую и живописную общность спасомирожских фресок с росписями знаменитого Вестминстерского аббатства в Лондоне.
Своеобразием композиции и колорита отмечаются фрески Снетогорского монастыря (1316). По времени снетогорская живопись предваряет Феофана, но уступает ему в своих достоинствах.
Оба эти замечательные памятника в большей их части реставрированы.
Из архитектурных псковских богатств следует выделить знаменитые Поганькины палаты (XV в.) и Псковско-Печерский монастырь с драгоценным „Успеньем“ в уборе златочервленном, украшенном сканью и эмалью, вкладом Ивана Грозного. Псковские церкви XV — XVI веков поражают не только своеобычностью стиля, но и исключительным живописным богатством и оригинальностью своей „школы“.
Особо ценны псковских писем (полностью отреставрированные) „Царские врата“ — XIII века (в Псковском музее) и иконы „Георгия“ и „Пароминская“ (типа „Умиления“) — XIV века; об» хранятся в Государственной Третьяковской гал лерее.
В Киеве советской реставрацией произведены огромные работы в изумительной Святой Софии (построения 1017−1036).
Всего полностью раскрыто около 600 кв. метров древних фресок. Среди них следует особо отметить «Сошествие во ад» (центральный неф), «Явление Христа Марии и Марфе» (южная стена), «Фомино уверение», «Послание апостолов» (северная стена), «Положение во гроб» и «Распятие» (верх северной и южной стен) и колоссальные композиции на хорах: «Явление Аврааму» и «Брак в Кане».
Особо следует отметить две уникальные семейные группы: «Три дочери и жена Ярослава Мудрого Индигерда» и «Ярослав Мудрый и его три сына».
Специальным закреплением предотвращено разрушение имеющих мировую славу софийских мозаик. Всего из них полностью реставрировано свыше 300 кв. метров, по пре имуществу вкладом в места утрат оригинальных древних цветных камней.
Совершенное великолепие «Нерушимой стены» и монументальная строгость «Таинства Евхаристии», «Святительского чина» и «Благовещения» вновь возрождены в их историческом и художественном величии.
Из ансамбля Златоверхого Михайловского монастыря (1108) реставрированные фрески и мозаики перенесены в «Софию», и знаменитая мозаика «Дмитрий Солунский» хранится в Государственной Третьяковской галерее.
В Киево-Печерской лавре, в древнем ее Успенском соборе (XI в., постройки Изяслава Ярославича) и в лаврской Надвратной церкви (XI в.), произведены большие изыскательные работы по раскрытию древних фресок. На месте постройки князя. Владимира в Берестовской церкви открыты фрески XII века и времен Петра Могилы (XVII в.). В Кирилловской церкви (XII в.), украшенной превосходной живописью Вру беля, раскрыто около 70 кв. метров древних фресок, много местно изображающих житие Кирилла Александрийского.
И это только краткий перечень тех работ, которые выполнила советская реставрация в трех великих русских городах.
С высоты восьми веков свидетельствуют эти города о былой их судьбе, о величии их мирного творчества, о бедах и войнах их с «поганими» захватчиками. Слушаем мы эту их славную повесть в черные дни немецких разрушении и насилий и твердо знаем: горе тому, кто поднимет руку на их священные седины!
Профессор А.Рыбников, 25 апреля 1942 года. Москва.
Подготовка и составление Сергея Котькало
