 |
| Московский комсомолец | Сергей Бычков | 11.02.2005 |
Если платоновская Атлантида бесследно канула на дно океана, унеся с собой все свои тайны, то сталинский ГУЛАГ оставил после своего крушения множество документов. На страницах многотомного издания приговор выносит себе сама система. Она откровенна, как палач на исповеди, и говорит о своих страшных и обыденных тайнах на циничном бюрократическом сленге. Многие в России до сих пор не хотят верить жертвам. Так, может быть, теперь поверят палачу, тем полутора тысячам гулаговских документов, которые авторы издания нашли в архивах и честно прокомментировали.
Первый том посвящен массовым репрессиям. Цунами террора, волны которого накатывались на страну с конца 20-х до смерти Сталина, восстановлено со скрупулезной детальностью. Публикуемые документы не оставляют сомнения в том, что «вождь народов» не только знал, но и лично планировал уничтожение миллионов. В томе, посвященном «населению ГУЛАГа», впервые опубликованы практически все обобщающие документы о численности заключенных, их социальном и национальном составе, «окрасам» — кто и по какой статье сидел в лагерях и тюрьмах. Цифры, представленные ОГПУ, а затем НКВД, говорят сами за себя: в феврале 1929 года в местах заключения находилось около 80 тысяч человек. Через пять лет — 685 тысяч человек. На 1 января 1939 года заключенных в СССР было уже 1 миллион 289 тысяч. Но уже в 1941 году их было 2 миллиона 300 тысяч. Всего за 10 лет, с 1934 по 1944 год, через сталинские лагеря прошло шесть с половиной миллионов человек. Самое большое увеличение ГУЛАГа произошло в конце 40-х годов, когда количество заключенных достигло двух с половиной миллионов. Смертность среди зэков в годы войны достигала 25%. Сколько из них не вернулось? А ведь среди них были женщины и дети. Существовали отдельные женские и детские лагеря, где томились дети репрессированных.
Отдельный том посвящен спецпереселенцам, тем, кого без суда и следствия насильно отрывали от родных мест и ссылали в тайгу и в Среднюю Азию. Сначала это были крестьяне, которых сотнями тысяч изгоняли из деревень и увозили на Север. Там их бросали в необжитых местах, без еды и средств к существованию. Они были обречены на вымирание, но сопротивлялись, выживали и выжили. Во время и после Отечественной войны — репрессированные народы: этнические немцы, ингуши, чеченцы, карачаевцы, калмыки, западные украинцы, крымские татары… Всего было выслано на окраины СССР после войны два с половиной миллиона человек. Они фактически разделили судьбу зэков и стали неотъемлемой частью ГУЛАГа.
Третий том издания посвящен экономике ГУЛАГа. Большевики создавали архипелаг за колючей проволокой, потому что не сумели добиться своих амбициозных целей без рабского труда. Потому что без труда заключенных, а потом еще и военнопленных великие сталинские «стройки коммунизма» сразу же превратились в то, чем они, собственно, и были, — в фикцию. Места заключения, предназначенные для изоляции преступников, стали огромными людскими муравейниками, где насилие и страх смерти были единственными побудительными стимулами к труду, а борьба за выживание любой ценой — целью существования миллионов. Но как изумляет контраст между невероятно разрушительной мощью репрессивного механизма, нечеловечески изобретательного и способного контролировать малейшие детали, и невероятной его беспомощностью организовать, построить или просто оставить в покое все, что элементарно необходимо для жизни и даже его собственного выживания.
Соловки — первый образцовый советский концлагерь, в котором применялось «трудовое перевоспитание». Соловецкий лагерь особого назначения — СЛОН — был создан в 1925 г. В нем впервые была опробована так называемая перековка. Арестантов заставили трудиться на лесозаготовках, на сельскохозяйственных работах, а часть даже в научных лабораториях. Как происходило перевоспитание тех, кто не принимал советскую власть и кого власть относила к категории «врагов народа», гениально описал в своих воспоминаниях бывший заключенный СЛОНа и будущий академик Дмитрий Лихачев.
В мае 1929 года Сталин провел через Политбюро решение об использовании труда уголовных арестантов. В нем говорится: «Перейти на систему массового использования за плату труда уголовных арестантов, имеющих приговор не менее трех лет, в районе Ухты, Индиго и т. д. Поручить комиссии в составе тт. Янсона, Ягоды, Крыленко, Толмачева, Угланова подробно рассмотреть вопрос и определить конкретные условия использования арестантского труда на базе существующих законов и существующей практики».
Вскоре были созданы и другие отделения СЛОНа. Сталин объявил о первой пятилетке. Согласно его планам, СССР должен был в кратчайшие сроки стать мощной промышленной державой. Сталин решил возвести гигантский суперсовременный комбинат. Поэтому в Вишеру были приглашены иностранные специалисты. Еще не было завершено строительство Березниковского комбината, как возникает вторая гигантская стройка первой пятилетки — Беломорканал. Причем Сталин поставил жесткие сроки: он отвел на строительство канала лишь 20 месяцев, со второй половины 1930 по апрель 1932 года. Хотя в этом не было никакой необходимости. В Карелию и Ленинградскую область со всех концов страны шли эшелоны зэков. Заключенных снимали с других лагерей. Иногда на отдельных участках строительства канала было сосредоточено до 100 тысяч заключенных. Строительство оказалось завершено в рекордные сроки. Впервые была «обкатана» в столь крупных масштабах лагерная экономика. С потерями никто не считался. После завершения строительства канала ОГПУ начало формирование крупных хозяйственных подразделений в Норильске, на Колыме, началось строительство Байкало-Амурской железнодорожной магистрали.
Один из зэков вспоминал, что кормили на строительстве Беломорканала отвратительно: «Работа была тяжелая. Возили на тачках плавун, ил. Весь намокнешь, такая тяжесть, ноги мокрые, тачка застревает. Люди умирали так часто, что не успевали закапывать. Постоянно мучил голод. Бывало, найдешь банку из-под консервов, соберешь туда козявок или червяков, разведешь огонь, сваришь и ешь с таким аппетитом! На строительстве канала люди умирали каждый день. Летом ночи были белые — не заснуть с непривычки. Нормы были большие, а кормили — 200 граммов сырого хлеба да баланда. А если норму не выполнишь — и этого не получишь. Самое тяжелое было в конце дня. Если кто-то из заключенных сбежал, то всех выстраивают и до тех пор не отпустят, пока не найдут беглеца. Стоишь час и два под дождем, а то и под снегом, холодный и голодный. Многие падали из строя и тут же умирали. А то загонят всех в тесный барак, дышать нечем, а в нем нет окон, и дверь не откроешь. Вонь страшная. Ляжешь на пол, расскребешь между половиц дырку и сосешь воздух, а вокруг стоны, люди умирают!»
Шестой том посвящен лагерным восстаниям, бунтам и забастовкам заключенных. В нем представлены документы начиная с 1930 по 1954 год, когда империя ГУЛАГа начала стремительно разрушаться. Благодаря опубликованным документам можно проследить, как менялся в различные периоды этот гигантский социальный организм. Как менялась психология зэков во время Отечественной войны и после нее. Известные по великой книге Александра Солженицына «сучья война» в обычных ИТЛ, «рубиловка» в особых лагерях, волынки, забастовки, голодовки, отчаянные побеги, перераставшие порой в восстания, — все это ныне скрупулезно реконструировано по подлинным документам ГУЛАГа.
Документы для издания прежде всего почерпнуты из архивов самого ГУЛАГа, фондов НКВД И МВД СССР, прокуратуры, Верховных судов СССР и РСФСР, а также Министерства юстиции СССР, хранящихся в Государственном архиве Российской Федерации. Теперь, когда они стали доступны широкому кругу исследователей и любителей отечественной истории, должны стихнуть споры об оценке кровавого эксперимента большевиков. Важно понять, как это могло произойти. Причем не только россиянам, но и всем мыслящим людям. Морок коммунизма отуманивал головы не только нашим соотечественникам. Последствия этого эксперимента наиболее болезненно переживает прежде всего Россия, но кровоточащие метастазы разбросаны по всему миру. Возрождение России по-прежнему связано с осмыслением коммунистической трагедии, с пониманием личной ответственности за то, что ты сделал или не сделал на земле.
«История сталинского ГУЛАГа» позволяет еще раз взглянуть на тех, кто причинял страдания и смерть другим людям; тех, благодаря кому невинные теряли годы жизни и здоровье, а виновные — страдали несоразмерно своим преступлениям; тех, кто просто «выполнял приказы» бесчеловечной системы и был уверен, что о его «работе» никто и никогда не узнает, и тех, кто старался сохранить в себе остатки человека и хотя бы раз помог хотя бы одному зэку. Люди всегда отвечают за себя и свои поступки — не обязательно здесь и сейчас, но всегда! Перед законом или перед совестью, перед людьми или перед Богом, перед детьми или историей. Всегда! Откройте том «Карательная система: структура и кадры» — и вы убедитесь, что это именно так.
И последнее. Титанический труд, проделанный коллективом авторов, безусловно заслуживает самой высокой награды. Нисколько не удивлюсь, если семитомник «История сталинского ГУЛАГа» будет выдвинут на соискание Государственной премии России.
