Православие на Католической улице

Под Рождество «Телеграф» отведал семинарских щей

Рижская духовная семинария находится на маленькой улочке Католю. Но хоть улица и Католическая, семинария — православная. 7 января Великий праздник Рождества здесь отмечают, как и полагается, торжественным богослужением во Всехсвятском храме.

Матушка и карандаши

Иногда я думаю, что проректора Надежду Демину семинаристы не только любят, но и чуть-чуть побаиваются. Потому что не побаиваться такой энергичной женщины невозможно. К тому же Надежда Диомидовна в семинарии и за строгое начальство, и за родную мать: под ее присмотром молодые люди не только учатся, но работают и живут.

— А видели бы вы, с чего семинария начинала возрождаться! — признается Надежда Диомидовна, усаживая «Телеграф» за свой огромный проректорский стол. — С комнатки в школе и двух скамеек. Помню, когда в девяностых годах молодые люди впервые собрались на занятия, покойная игуменья рижского Свято-Троице-Сергиева монастыря матушка Магдалина прислала пачку бумаги и карандаши. Нас эти карандаши здорово тогда выручили.

От тесного класса до настоящей семинарии пройден путь длиной в десятилетие. Нынче кто скажет, что у первых студентов даже парты не было? Никто. Потому что теперь у учеников есть все: и столы, и книжки, и даже горячие обеды, приготовленные руками студенток. Кстати, о студентках. Ходят легенды, что поначалу девушек в семинарию принимать не хотели. Мол, не женское это дело, чтобы литургику с патрологией изучать. Но высокопреосвященнейший митрополит Александр с таким подходом в корне не согласился, мудро спросил: «А где мы супруг для наших батюшек брать будем?» Задумались противники женского пола, а поскольку с ответом не нашлись, то отступили. Так и стала наша сестра наравне с юношами разбираться в тонких богослужебных вопросах, заодно изучая и пение, и иконопись.

Знания, как и душа, не ветшают

В нынешнем году Рижской духовной семинарии был присвоен статус высшего учебного заведения, а ведь десять лет назад скептический люд на все лады ворчал: «К чему возрождать то, что ушло без возврата? Где студентов возьмете? А преподавателей?»

— Учителей мы нашли хороших, именитых, среди них даже профессора есть. А студенты к нам сами приходят, без особой рекламы, — улыбается Надежда Диомидовна. — А мы еще смотрим, кого принять, а кого нет. Обычно требованиям отвечает только один претендент из пяти.

Настораживаюсь. Может, по расовому признаку отсев? Или по возрасту? Но нет, оказывается, важнее всего для кандидата в семинаристы интеллектуальный багаж. Ступая на порог духовного училища, молодой человек обязан сносно читать на церковнославянском, а также знать молитвы и хоть немного петь. Требуется и рекомендация от приходского священника: так, мол, и так, этому юноше доверяю и считаю его способным освоить основы православия.

Пусть и сложны правила, а для человека с истинной охотой к духовному образованию они не помеха. Некоторые студенты еще во время учебы бывают рукоположены в священнослужители, хотя судьба эта, конечно, не для каждого. Чтобы батюшкой стать, тут особое расположение должно быть. И даже талант, данный от Бога. А вообще-то молодой человек после семинарии может избрать любую другую работу, полученные знания ему и там сгодятся. Ведь это знания о душе. Как и сама душа, они не ветшают.

Эх, доля моя кочегарская!..

Старая духовная семинария была создана в Риге в середине XIX века, но после разорения войнами и череды режимов-перевертышей от нее не осталось ничего, кроме воспоминаний. Хотя и они представляют собой немалую ценность. Например, выпускником этого учебного заведения был первый президент Эстонии и многие видные политики Латвии. Для семинарии же в столице был выстроен анатомикум, где сейчас усердно занимаются студенты Медицинской академии.

— Теперь на заочном отделении тоже учится много людей разных профессий, среди которых есть и известные личности, — утверждает Надежда Диомидовна, — медики, юристы, учителя.

Поскольку большинство современных заочников — люди работающие, им в процессе обучения дают поблажку и освобождают от послушаний. А послушания в семинарии очень серьезные. Достаточно сказать, что студенты дневного отделения фактически своими руками наводят порядок во всем доме, дворе и соседней Всехсвятской церкви.

Роман сам коренной рижанин, но две недели в месяц ему приходится жить в семинарской келье. Объяснение этому очень простое: на время учебы Роман назначен на должность кочегара храма Всех Святых.

— Там находятся большие котлы, а топить нужно углем, — поделился он с «Телеграфом». — Служба-то проходит каждый день, поэтому в помещениях должно быть тепло. Когда на улице мороз, бегать в кочегарку приходится по три-четыре раза в сутки. В том числе и посреди ночи.

Но как ни тяжела жизнь истопника, Роман уверен, что на его желание учиться послушание не повлияет. Другие же выдерживают! А им тоже не легче: нужно и помещения прибирать, и дворничать. Девушки больше по кухне, но это и понятно — завтраки-обеды у них выходят вкуснее, чем у сильного пола.

— Священником стать хочешь? — спросила я и тут же сообразила, что вопрос, пожалуй, слишком уж в лоб.

Роман не смутился:

— Есть такое желание.

«Пусто», но вкусно

Романа мы оставили в маленькой келье (по-мирскому это просто жилая комнатка), потому что молодому кочегару еще предстояло готовиться к экзамену. А «Телеграф» отправился на тот самый обед, который нам так расхваливали.

Похвалы оказались правдивыми. Поскольку в гости к семинаристам мы угодили во время рождественского поста, то на первое потчевали «пустым» супом. Но «пустым» он был только по названию, потому что отсутствие мяса не мешало блюду быть сущим объедением. Только мы с фотографом собрались попросить добавки, как оказалось, что это еще не конец трапезы. За супом явились картошка и салат. При этом порции были такими солидными, будто готовили их не на школьной кухне, а в заправском ресторане. На запивку угощали яблочным компотом.

— У нас всех студентов дневного отделения кормят бесплатно, — между первым и вторым блюдом пояснила Надежда Диомидовна.

— Наверное, это входит в плату за обучение?

— Ничуть не бывало! — опровергла проректор. — На дневном отделении у нас никакой платы не предусмотрено, да и для заочников бывают разные скидки. Конечно, по нынешним временам это звучит почти неправдоподобно, но такую роскошь семинария может себе позволить попечением высокопреосвященнейшего митрополита Александра, который является нашим ректором. Тут у нас все держится только его заботой и молитвами. Беседу за столом нам с Надеждой Диомидовной пришлось вести вполголоса, потому что по стародавним обычаям шушуканье во время еды в семинарии запрещено. А чтобы у кушающих не возникло соблазна поговорить, обед сопровождается чтением житий святых… Особенным в семинарии кажется все: и эти совместные трапезы, и послушания. Но как только дело доходит до зачетов, понимаешь, что в этом семинария ничем не отличается от других учебных заведений.

«Телеграфу» удалось одним глазком подсмотреть за экзаменом по литургике, который начинался сразу после обеда.

В классе все было как полагается: преподаватели грозно хмурились, а студенты бледнели и дрожащей рукой тянули билеты (как удалось узнать потом, заваливших проверку не оказалось).

Будьте как дети

Но строги преподаватели семинарии, пожалуй, только для вида. Попозже, заглянув в учительскую, «Телеграф» обнаружил их за чаепитием и не упустил момента для расспросов.

— Да, семинаристы сильно отличаются от обычных учеников, — подтвердила Клавдия Максимовна, которая ведет курс истории Русской православной церкви. — Чем именно? Думаю, доверием. И мы это доверие стараемся не подрывать. Например, я на лекциях не скрываю от студентов и неприятных моментов в истории церкви, которых тоже было немало. Пусть узнают это в семинарии, чем от досужих атеистов.

Любимчиков у Клавдии Максимовны за годы работы так и не появилось. «Дорожу всеми студентами», — говорит она и добавляет, что иногда экзамены приходится принимать на дому. Но не потому, что Клавдия Максимовна снисходительна к должникам. Нет, с двоечниками в семинарии просто: кто не успел, тот опоздал. В следующий раз добро пожаловать на экзамен через год. Домашние зачеты приходится устраивать совсем по другому случаю — многие студенты связаны с богослужениями и сопровождают высокопреосвященнейшего митрополита Александра в его архипастырских поездках по стране. Тут уж неволей пропустишь зачет, ведь служба Богу важнее, чем уроки. Тогда преподаватели и идут на уступки. Такая вот специфика.

Женитьба — дело добровольное

Как вы сами поняли, семинарист обязан быть во всем молодец, и это его делает завидным женихом. В свое время злые языки поговаривали, что при Московской семинарии даже особая аллейка имеется. Здесь под сенью лип постоянно прогуливаются барышни, постреливают глазками в сторону семинарских окон. Много отсюда вышло не только мимолетных знакомств, но и вполне удачных браков.

Но в Рижской духовной семинарии этим слухам не очень-то верят. Здесь браки чаще заключаются прямо между студентами и студентками. Конечно, не по принуждению, а только в случае взаимной любви. В 2004 году, рассказывает Надежда Диомидовна, отыграли целых три веселых свадьбы (двое молодых мужей с тех пор уже рукоположены в священство). Как в воду смотрел высокопреосвященнейший митрополит Александр, когда заботился о воспитании достойных матушек для латвийских батюшек…

Но хватит о семинарских делах. В Рождество просто хочется пожелать учебному заведению процветания. Глядишь, через несколько лет и восстановится в Риге престижность духовного образования. Что, одной только Эстонии не зазорно президента с семинарским дипломом иметь? Нет уж, Латвия тоже отставать не должна, и тут все еще у нас впереди…

7.01.2005