Владимир Хотиненко: Экранизацию чудес не обещаю

Недавно стало известно, что Русская православная церковь и Ватикан впервые в истории осуществят совместный кинопроект пятисерийного неигрового телефильма о первых христианах.

Предварительное название будущей картины — «Паломничество в Вечный город». «Огонек» выяснил подробности у Владимира Хотиненко, который принял предложение, от которого невозможно отказаться, — стал режиссером этого фильма.

ОГОНЕК: В чем состоит главная сложность будущего проекта для вас как для профессионала, а в чем — как для христианина?

— С чисто профессиональной точки зрения, небольшая проблема состоит в том, что наша картина будет документальной, а я все-таки специалист по игровому кино. Поэтому я сейчас пытаюсь найти для себя ответ — как это сделать? К тому же я всегда считал, что вера — дело очень личное, интимное. В православии вообще не принято активно пропагандировать, у нас ведь даже миссионерство не было распространено. Так что громко говорить о вере можно только в крайние, исключительные моменты.

ОГОНЕК: Выходит, нынешняя ситуация по каким-то причинам кажется вам крайней?

— В некотором смысле — да. Недавно Евросоюз в погоне за политкорректностью вычеркнул из своей Конституции пункт, где христианство признавалось культурной и нравственной основой европейского сообщества. Это произошло в Риме, что выглядит довольно демонстративно. С другой стороны, само современное общество отчего-то вынесло вопросы нравственности за скобки, как некий необязательный коэффициент: вроде бы можно его учитывать, а можно — и нет. Стоит начать говорить об этих ценностях открыто — тебя непременно подвергнут либо нападкам, либо осмеянию, как случилось, например, с фильмом Мела Гибсона…

ОГОНЕК: Расскажите, кому предстоит стать героями вашей будущей телекартины.

— Первая часть будет посвящена апостолу Петру, вторая — апостолу Павлу, потом пойдут первомученики-мужчины, затем женщины; и пятая серия расскажет об отношениях церкви и власти: ее главный герой — император Константин I, который признал христианство государственной религией Римской империи.

ОГОНЕК: Ага, значит, дело ограничится первыми веками нашей эры, и православные мученики на экране не появятся. Интересно, а относится ли, скажем, Мария Магдалина к числу мучениц?

— Строго говоря, Мария Магдалина — не мученица, поскольку умерла не в муках. Она — равноапостольная святая мироносица — так это называется на языке церкви. Вообще исторических свидетельств осталось не так уж много: как вы знаете, ни одного подлинника Евангелия не сохранилось, есть только списки. Зато существует много настоящих записей о первомучениках, и их подвиги будут показаны. Например, безусловный факт, что Нерон приказывал обмазывать христиан смолой, распинать на столбах и поджигать. Живые факелы служили для освещения римских улиц, работали как фонари.

ОГОНЕК: В какой форме будут присутствовать в фильме образы этих людей? К примеру, если по легенде Павел был кривоногим коротышкой-эпилептиком, то будет ли визуально закреплен такой «имидж»?

— Если помните, шекспировский Гамлет был тучен и страдал одышкой. А вы видели хоть одну постановку, где бы он выглядел таким?.. Но, с другой стороны, совершенно не исключается, что где-то будет произнесено, будто Павел был кривоног и подвержен падучей, поскольку в конечном счете мы хотим, чтобы первые христиане воспринимались как живые люди. Да и в самом деле, посмотрите: одна только история Петра чего стоит. На пути к вере он испытал сомнения, умудрился заснуть в Гефсиманском саду в трагический момент — во время моления о чаше, он, наконец, совершил предательство учителя… Знаете, наверное, когда я придумаю, как решить сцену отречения Петра, я придумаю и все остальное. Потому что это одна из самых пронзительных сцен в истории христианства.

ОГОНЕК: Но все-таки как же можно «пронзить» зрителя без участия актеров? С помощью анимации, что ли?

— Знаете, Господь сподобит — придумается. Во всяком случае, возвращаясь к картине Мела Гибсона, как к удачному примеру последнего времени, хочу обратить ваше внимание: он ведь Христа практически не показывает. То есть показывает его только тогда, когда тот уже изуродован до такой степени, что как бы и не персонифицирован. Так же и здесь. Очень опасный путь — отождествлять апостолов с реальными актерами: вот это Петр, это Павел… В этом есть некое лукавство. Нужен зыбкий неуловимый (и все же человеческий!) образ, а это как раз архисложная задача. Я даже не знаю, удастся ли ее решить. Но биться-то имеет смысл только ради нее.

ОГОНЕК: Где будут происходить съемки?

— На территории Ватикана, в Риме, в Израиле — нам так или иначе нужно пройти по пути апостолов. Но пока для меня в этом проекте больше вопросов, чем ответов. Потому что одно дело, если бы этот пятисерийный фильм снимался только для верующих. Но наша задача — сделать картину для широкого зрителя, который в большинстве своем не имеет понятия ни об апостолах, ни о мучениках за веру. Для игрового кино тут действительно был бы простор. Можно было б, допустим, показать своеобразное состязание между Петром и знаменитым волхвом Симоном. Этот волхв (то бишь языческий чародей), стремясь разоблачить учение Христа, демонстрировал разные чудеса, вплоть до того, что рубил себе голову, а она прирастала. И в конце концов воспарил, стремясь дискредитировать идею вознесения. А в это же время апостол Петр истово предавался молитве. И волхв в итоге упал и погиб. Очень яркий эпизод. Ведь современный человек — он верит в «летающие тарелки», верит в принципе даже в левитацию, верит в некую энергетику: существуют же уникумы, которые ложки гнут, стаканы двигают без помощи рук. Но дальше сознание почему-то не распространяется. И отпечатки колен Петра в камне (эта реликвия существует и будет показана в фильме) — для такого Фомы неверующего лишь свидетельство, что состязание с волхвом было энергетическим. А нам нужно, чтобы зритель поверил в эти вмятины в камне от колен Петра. Сделать чудо вещественным, зримым — вот задача.

ОГОНЕК: Компьютерные эффекты будете использовать?

— Пока не знаю.

ОГОНЕК: Но хотя бы параметры бюджета уже известны?

— Еще нет. Ведь я пока не знаю, какими художественными средствами буду решать картину… Наличие игровых моментов предполагало бы один бюджет, их отсутствие — другой. В любом случае сейчас все мое существо занято телефильмом «Гибель империи», я должен закончить 10 серий к марту и не могу отвлекаться, так что на проект, о котором мы говорим, у меня пока работает только подсознание. Съемки начну лишь весной, а к Рождеству будущего года мои заказчики рассчитывают показать «Паломничество в Вечный город» телезрителям.

ОГОНЕК: А будет ли вашу работу принимать некий совместный «худсовет» представителей РПЦ и Ватикана?

— Конечно. Думаю, это неизбежно и правильно: они заказчики. Кстати сказать, и Микеланджело, и Леонардо работали на заказ. Им в голову не приходило чего-нибудь наваять ради самовыражения. Более того, все художники во все времена мечтали о заказе, поскольку хотели, чтобы профессия их кормила. Знаменитое противостояние Моцарта и Сальери — на самом деле борьба за заказ: Сальери был благополучным придворным композитором, и Моцарт жутко хотел получить такой же статус. Так что еще вопрос, кто кому завидовал. В свое время, когда я учился на Высших режиссерских курсах, мастер-класс у нас читал Тарковский. И я своими ушами слышал его слова: «Художнику свобода не нужна. Андрей Рублев творил в условиях жесточайшего церковного канона, что не помешало ему создать «Троицу».

***

Режиссеру Владимиру ХОТИНЕНКО 52 года. Родился на Алтае, учился в Свердловске (в архитектурном институте). Был ассистентом Михалкова на фильмах «Несколько дней из жизни И.И. Обломова», «Пять вечеров», «Родня». В авторском послужном списке Хотиненко такие качественные картины, как «Один и без оружия», «Зеркало для героя», «Рой», «Патриотическая комедия», «Макаров», «Мусульманин», «72 метра», мистический ретро-сериал «По ту сторону волков» и другие работы.

Татьяна Рассказова

N48, 1.12.2004 г.