Царь-то не настоящий

На днях в Петербурге разгорелся очередной скандал вокруг останков царской семьи. Уж сколько их было, но этот отличался рядом особенностей: кто-то упорно делал все, чтобы новые данные исследователей по этому вопросу никто не узнал. Началось все с того, что на пресс-конференцю, где планировалось рассказать все подробности, перенесли. Журналисты узнали об этом тогда, когда она уже началась. Дальше было еще интересней…

Для тех, кто успел забыть или не знает об этом вообще (такое возможно):17 июля 1998 года в Санкт-Петербурге, в Петропавловском соборе, были захоронены останки последнего российского императора Николая II, его семьи и приближенных, расстрелянных вместе с царем в подвале дома инженера Ипатьева в Екатеринбурге 17 июля 1918 года. На похороны собрались потомки Романовых и других старинных аристократических семей, в последнюю минуту решился участвовать президент Российской Федерации Борис Ельцин, были видные российские чиновники и депутаты разных мастей, тьма журналистов. Очень хорошо помнится генерал Лебедь, прилетевший одним из первых. Ждали патриарха Алексия II, но он ограничился проведением панихиды по убитым членам царской семьи в московском храме Христа Спасителя. И другие высокие чины РПЦ не приняли участия в петербургской церемонии.

И тогда, и раньше, и впоследствии не смолкали голоса оппонентов официальной экспертизы человеческих останков, обнаруженных свердловскими следопытами Александром Авдониным и Гелием Рябовым в 1979 году. Видимо, они будут всегда. В августе 2000 года Архиерейский собор в числе новомучеников-исповедников российских канонизировал членов царской семьи. Слуги и доктор Боткин, безропотно, как положено страстотерпцам, принявшие страдальческую смерть вместе с императорской семьей, в это число не вошли.

На следующий год, 17 июля, японский судмедэксперт, директор департамента судебной медицины университета Китадзато профессор Татсуо Нагаи обнародовал свой вывод о том, что «екатеринбургские останки» — это не останки Николая II и его семьи. На прошлой неделе профессор Нагаи посетил Питер, и визит этот получился странным. Сначала журналисты получили приглашение на пресс-конференцию в агентство ИТАР-ТАСС. «Правда о „екатерининских останках“. То ли захоронено в Петропавловском соборе?» — так была представлена в пресс-релизе тема пресс-конференции, которую предполагал дать японский ученый вместе с гостем из Екатеринбурга президентом Центра по расследованию обстоятельств гибели членов семьи Дома Романовых Вадимом Винером. Но, когда к назначенному времени пресса подтянулась к офису ИТАР-ТАСС, выяснилось, что встреча перенесена в Готический зал Шуваловского дворца. Примечательно, что информация о перемене места и времени встречи (14.00) мне лично пришла на электронный адрес в 14.38. В результате к тому моменту, когда журналисты собрались на Фонтанке, в наших рядах уже витала непроверенная, но правдоподобная информация о том, что пресс-конференцию запретило некое начальство из Смольного, а руководство ИТАР-ТАСС, убоявшись ненужных проблем, без объяснения причин отказало уважаемому японцу, проводившему свои исследования по поручению аж самого японского императора. Так и делаются скандалы.

Трудно себе представить, что после этого все городские СМИ не отразили бы это довольно скромное событие. Шуваловский дворец, как известно, находится в состоянии перманентного ремонта, поэтому пробираться в Готический зал пришлось какими-то захламленными путями. Аудитория для цивилизованной лекции была не оборудована — ни видеопроектора, ни экрана, ни стенда, на котором можно было бы развесить приготовленные профессором материалы. Но поскольку перед нами японец был настоящий, вел он себя чрезвычайно корректно, улыбался приветливо и раздавал визитки. Не растерялся, разложил бумаги прямо на паркете, и фотографы принялись его азартно фотографировать. Профессор, как говорили, приехал в наш город с целью встретиться с митрополитом Владимиром. Однако встреча не состоялась. Но самым удивительным оказалось то, что организаторы встречи не смогли обеспечить такую малость, как переводчик. Ситуация была комичная, потому что по-английски господин Нагаи говорил с японским, естественно, акцентом, и разобраться в сложных научных терминах в таком исполнении было выше наших журналистских сил. Нам объяснили, что кто-то, знающий японский язык, едет из-за города. И, вероятно, застрял в характерных для Петербурга пробках.

Все эти, увы, нелепые подробности можно было бы опустить, если бы в них не отразился весь тот абсурд, к которому в результате усилий множества людей свелась посмертная история семьи последнего российского императора.

— Вся официальная версия — ложь, — сразу сказал Вадим Винер. Нам в Екатеринбурге с самого начала было понятно, что останки, обнаруженные под Екатеринбургом и похороненные в Петербурге, не являются останками членов царской семьи. Записка Юровского, на которой строилась система доказательств, — фальшивка, ее писал Покровский. Значит, могила, из которой были извлечены останки, — фальшивая. Она была организована в 1946 году, когда Анастасия — Анна Андерсен-Чайковская-Манахан пыталась получить царское золото. Это серьезная чекистская операция. Могила была найдена за три дня под проливным дождем и вскрыта под охраной роты автоматчиков. Вскрытие происходило абсолютно бездарно. Эксперты извлекали останки из верхнего слоя земли и топтали нижний. Дальше все основные усилия были потрачены на то, чтобы внушить обществу, что там лежал царь. Любые сомнения, которые мы с коллегами высказывали, игнорировались. Нам удалось найти документ, где четко описывалась рана, полученная Николаем Александровичем, в ту пору еще наследником престола, в японском городе Отцу. От этой раны должна была остаться костная мозоль на черепе — ее нет. Из Генпрокуратуры нам отвечали: «На ваш намозоливший вопрос о костной мозоли сообщаем, что ее нет». Когда они поняли, что нас такой ответ не удовлетворяет, они стали говорить, что рана «мигрировала». Фотосовмещение, которое они придумали, — просто халтура.

А как же генетики — мировые знаменитости, которые поставили свои подписи под заключением? Неужели осмелились рискнуть — ведь если останки не подлинные, то их имена будут опорочены безвозвратно. Как же муж английской королевы герцог Эдинбургский, который дал свою кровь для исследования?

— Принц Филипп — не сын своих родителей, отвечает екатеринбургский историк. Так создается почва как для мифов, так и для анекдотов. Надо сказать, что почва эта хорошо разработана уже многие десятки лет. Головы, привезенные с Урала в Кремль. Царские миллионы, до сих пор наполняющие банковские сейфы в Европе и Америке. 81 сын Алексея Николаевича. Что правда, что ложь? Верить нельзя ничему.

Тем временем центр, возглавляемый господином Винером в Екатеринбурге, формирует туристический продукт «Русская Голгофа»: путешествие к месту расстрела, маршруты паломников, торговля сувенирами на тему Ипатьевского дома. При этом Вадим Александрович высказывается весьма критично по поводу церкви, построенной на месте Ипатьевского дома: «Алтарь расположен на месте комнаты Юровского, это не памятник царю, а памятник Росселю».

Вот еще легенда. Рассказывают, что во время поездки в Японию Анатолий Собчак случайно натолкнулся в одном рыбном! музее на самурайскую саблю и окровавленный платок, тот самый, которым обвязывали голову русскому цесаревичу после покушения на него в городе Отцу в 1896 году. Петербургский мэр предложил японцам поменять эти реликвии на что-то более им нужное, и те попросили каких-то каспийских мальков, осетровых, наверное. Собчак уже, было, договорился, но затея его стала достоянием гласности, началась шумиха, и японцы передумали меняться. Теперь кровавое пятно на том платке — аргумент в теории профессора Нагаи.

В одном из интервью прокурор-криминалист Владимир Соловьев, который занимался идентификацией останков, объяснил, что российские специалисты проводили необходимые исследования с этой повязкой, но безрезультатно: ткань побывала во множестве рук, и ее, как говорится, «захватали». Что касается останков родного брата Николая Второго — великого князя Георгия, могилу которого в Петропавловском соборе вскрывали, то официально в Страну восходящего солнца никто не отправлял этого материала. И если профессор исследовал прах Георгия Александровича, значит, это были ворованные кости. Значит, и на Востоке — неправда. По мнению Вадима Винера, само государство довело всю ситуацию с останками до абсурда. Что не лишено логики. Ну, кому в голову пришло заводить уголовное дело под длинным номером, в котором присутствует число «666»? Как после этого должна была церковь относиться к усилиям следственной группы? Петербургским загсом было выписано свидетельство о смерти Николая Александровича Романова. Судя по прочеркам в некоторых графах, он — бомж… Но причина смерти была указана — расстрел. Действительно, это свидетельство о смерти, выданное, как наследницам, Леониде Георгиевне, вдове Владимира Кирилловича, и Марии Владимировне, внучке великого князя Кирилла, главы императорского дома в изгнании. То был период, когда монархическая идея окрыляла причудливые административные экзерсисы. Кирилловичей то называли «вашими величествами», то не дружили с ними. Свидетельство о смерти Н. А. Романова было помещено в витрину Музея личных коллекций на Волхонке в Москве, когда там в 1997 году выставлялся архив следователя Соколова, переданный князем Лихтенштейна России. Если я правильно помню, уголовное дело N18/123 666−93 тогда еще не было закрыто. И на основании каких фактов давалось это свидетельство — знает, вероятно, работник загса, заполнявший бланк. Возможно, на основании «записки Юровского»? Или по звонку из Смольного? И это лишний раз убеждает в том, что цена иному документу, выданному в период смуты, — грош. В таком случае, неясно, почему нужно доверять выводам одних ученых и не верить другим.

Вот и теперь, с профессором Нагаи. Приехал с самого Тихого океана человек. Ни слова не собирался говорить о принадлежности Курил. Только про нашу историю. Привез ноутбук, в котором, возможно, ошибочная информация. Не проливающая свет на тайну, интересующую многих, а сплошное заблуждение. Почему бы, если правда на стороне тех, кто считает, что останки, захороненные в Екатерининском приделе, действительно ТЕ САМЫЕ, не встретиться с японцем в свободной дискуссии, в присутствии тех же журналистов, и не доказать свою правоту. Никто ничего толком не знает. А если знает — как проводивший генетическую экспертизу Павел Иванов или его оппонент, тот же профессор Нагаи, — то сейчас же найдутся десятки иных «знатоков», которые тут же опровергнут выводы ученых и приведут свои доводы. Винер призывает взглянуть правде в глаза, признать, что с 1998 года общество вводили в заблуждение, и… вынести останки из Петропавловского собора. Вот комедия-то будет.

Елизавета Богословская (Петербургский Час Пик специально для Newsinfo)