 |
| Русский журнал | Никита Алексеев | 24.11.2004 |
Вот и я как-то, в рассуждении, что бы почитать, спустился в «Общую комнату» и стал перебирать книжки. К тому же меня интересовало не только чем бы себе замусорить голову, но и чем ее себе замусоривают высоколобые американцы, ведь известно: состав библиотеки великолепно говорит о ее хозяине, в данном случае — коллективном. Набор оказался, в общем, таким, какого следовало ожидать. Множество дамских романов. В ассортименте мистические страшилки, в особенности Стивен Кинг. Путеводители по Риму и Италии. Немного книг по-итальянски, по большей части кулинарные. Толкиен. Потрепанные томики Диккенса, Джейн Остин и Теккерея. Обнаружились «Мертвые души», не по-русски, естественно. Хотя мог бы здесь Иосиф Бродский после своих многочисленных визитов оставить что-нибудь на родном языке! И — очень много детективов, аристократических английских и из американской «черной серии», но в основном современные, политической направленности.
Для себя я сперва обнаружил очаровательный сборничек рассказов Дороти Л. Сэйерс 20-х годов «Лорд Питер обследует тело» про сыщика лорда Питера Уимси, по-русски он мне не встречался. Потом на одной из полок всплыла милая книжка англичанки Маргарет Дуди «Детектив Аристотель» — про то, как великий мыслитель, пользуясь принципами своей философии, помогает расследовать загадочное преступление и спасает невинного человека от казни. Книжка эта была почему-то по-французски.
Дальше взялся читать толстенную, страниц в 800, книгу Тома Клэнси «Дракон и медведь» — про то, как китайцы-коммунисты нападают на Россию, чтобы у нее отобрать нефть и золото, а американцы, стиснув зубы (все же русские, хоть тоже скоты порядочные, но, выражаясь словами Д.А.Пригова, «поприятнее и поопрятнее») им мешают. Прочитал страниц 200, плюнул и отнес обратно в «Общую комнату».
Зато нашел там чинного вида книгу в жестком черном переплете «Случайный папа» Реймонда Флинна и Робина Мура, изд-во St. Martin’s Press, Нью-Йорк, 2000.
История такая. В 2000 году умирает папа Иоанн-Павел II. Кардиналы собираются на конклав, сидят взаперти больше трех суток и никак не могут решить, кого возвести на Святой Престол. Главного претендента, Государственного секретаря Ватикана кардинала Эудженио Робителли, представителя консервативных кругов? Примаса Ирландии кардинала Брайана Комиски, умеренного модерниста, учившегося в США, или чернокожего кардинала из Африки Огюстена Мотупу — явного модерниста, он у себя в церквях разрешил бить в там-тамы, или откровенного жулика, главу Банка Ватикана кардинала Паскуале Монассари? Полный тупик.
Истово верующий, но остроумный ирландский кардинал, чтобы как-то выйти из безнадежной ситуации, снимает свою кандидатуру. Вместо себя он предлагает старого друга, с которым учился в семинарии, американского ирландца Билла Келли. Тот, правда, лет двадцать назад влюбился в прекрасную ирландку из Ирландии, сложил с себя сан, женился, прижил четырех детей и занялся семейным делом — рыбной ловлей у берегов Кейп-Кода. Жена у него умерла от рака четыре года назад, Билл живет в полном целибате и сохраняет всю полноту веры. К тому же, по церковным канонам, если священник и слагает с себя сан, это не отменяет таинства посвящения. Билл Келли не епископ? Так это дело поправимое. Чем не кандидат на престол Св. Петра?
Кардиналы расходятся по личным покоям, чтобы обдумать сложившееся положение. И почти каждый из них, даже Робителли, независимо от других приходит к хитроумной мысли: «А поддержу-ка я идею Комиски, никто другой же до этого не додумается! Атмосфера таким образом разрядится, и мы быстренько выберем из своих рядов подходящего понтифика». Они собираются — и чуть не единодушно поддерживают кандидатуру Билла Келли! И приходят в полное ошеломление. Робителли пытается урезонить князей церкви, мол, пошутили и хватит, давайте делом займемся, на что Мотупу заявляет: «А вот и нет! Это шутка Бога! Нами Святой Дух руководил!» Ситуация тупиковая. Кардинал Комиски предлагает: «Давайте я вопреки всем законам конклава тайно слетаю в Америку и попрошу моего друга Билла отказаться, сказать — не достоин. Уверен, он так и сделает».
Тут к делу подключается посол США при Святом Престоле Эд Кирби, истовый католик, ирландец, отец троих детей, бывший мэр Чикаго, блестящий политик и дипломат, которому чинят козни атеистические карьеристы из Госдепа, да и президент США, назначивший его на этот пост и обожающий всякий джаз, относится к Эду с подозрением — уж больно мощная личность.
А вдруг посол Джим Николсон, у которого я был на вилле Ричардсон в гостях на Хеллоуин-парти есть прототип Эда Кирби? Не удивлюсь, я сразу начал подозревать, что Американская Академия в Риме и ее окрестности — место весьма не простое. Прочитав про «Случайного папу», где как раз эти места и описаны, в этом мнении утвердился.
Далее задействуются все каналы тайной дипломатии, ирландский кардинал инкогнито отправляется в Америку, но все равно происходит утечка информации, гнусные безбожники-журналюги не дают покоя. Ему и Кирби удается от них оторваться и прибыть к Биллу, который сидит на берегу и починяет сеть, без сопровождения телекамер. Кардинал Комиски имеет серьезную беседу с другом Биллом, но, вопреки ожиданиям, слышит: «Нет, кореш, накануне мне в море явилась Дева Мария и сказала, что я призван стать ловцом человеков. Я сперва испугался, ведь недостоин, но что я могу против Ее воли? Я думал, это сон, но смотри, Она починила разорвавшийся шнурок четок!».
Брайан Комиски — человек не менее истово верующий, чем Билл. И он его своей кардинальской властью ставит в епископы. И они прибывают в Ватикан. И там кардиналам ничего не остается, как признать, что ими руководил Святой Дух.
Билл Келли возводится на апостольский престол под выбранным им именем Петр II.
Habeam Papam, Pontifex Maximus Petrus II!
Понтифик, настоящий скромный американец, правда, предпочитает, чтобы его называли Биллом. И католический мир, за исключением некоторых фундаменталистов, в восторге. США же просто ликуют!
С Кейп-Кода к нему прибывают дети (за исключением взрослого сына, который уже сам рыбачит). Младший сын катается по ватиканским коридорам на роликах, а младшая дочь случайно находит в археологическом раскопе под собором Св. Петра мощи Св. Павла, которые безуспешно искали на протяжение веков.
Но Ватикан есть Ватикан: интриги, подвохи, протокольные дебри. Куда простаку Биллу с ними справиться? Но кардинал Комиски и посол Кирби собирают вокруг папы Билла дружную и компетентную ирландскую компанию, умело противостоящую всем подводным течениям.
Билл тем временем обретает конфиденциальное послание Иоанна-Павла II своему преемнику. Видимо, провидческие способности польского папы были ограниченными, не мог он предположить, что ему наследует американец, вот и написал его по-итальянски. А Билл, естественно, этого языка, как и любого другого, не знает. Но, просидев три недели со словарем, доходит до смысла послания. Он таков: «XXI век ознаменуется многими бедами и опасностями. Голодом и эпидемиями. Террором со стороны исламских фундаменталистов. Но главная опасность — русское православие!».
А Билл про это ничего раньше не знал…
Но — оказывается, правда. По просьбе кардинала Мотупу и вопреки настояниям влиятельных ватиканских деятелей, а также Эда Кирби, хорошо знающего о русской опасности, Билл отправляется в Африку — посмотреть, что там творится. Творится на самом деле кромешный ужас. Голод, разруха, половина населения заражена СПИДом и прочими отвратительными болезнями. Католические миссии пытаются противостоять катастрофе, но у них — демонический противник, русское православие. Его цель — обратить население Черной Африки в свою схизматическую веру и таким образом завладеть нефтяными полями и золотыми приисками. Руководит этими чудовищными действиями епископ Юсотов по прозвищу Бешеный монах из Одессы, агент КГБ, а патриарх Алексий II совершает частые визиты на Африканский континент, чтобы проконтролировать успехи своего эмиссара.
Папа Билл посещает несколько лагерей беженцев и больниц и имеет встречу с Бешеным монахом и Алексием. В одной из больниц больной африканский мальчик кусает Его Святейшество за палец. Как далее выясняется, это было подстроено сербским врачом Марией Майнович. Папа заражается неизвестным вирусом и, несмотря на усилия лучших американских докторов, умирает через год своего понтификата. Но перед смертью успевает написать энциклику, призванную повести человечество к светлому будущему.
Да и вообще, все не так плохо: его сын-рыбак знакомится в Риме с хорошей американской девушкой польского происхождения, приехавшей учиться в католическом колледже, и женится на ней. А у средней дочери налаживается роман с хорошим швейцарским парнем, капитаном ватиканской гвардии.
А завершается книга макабрической благодарностью и уверениями в признании «нашему другу папе Иоанну-Павлу II».
Вся эта чушь написана корявым языком, заставляющим вспомнить уже позабытые советские сочинения 60−70-х годов вроде «Чего же ты хочешь?» Кочетова или «Тли» Шевцова. И даже проникаешься некоторой гордостью: Проханов у нас свои мракобесные книги пишет получше, у него не отнимешь мастерства владения разложенческо-некрофилической образностью.
Но это так, про литературу. Интереснее в книжке, обнаруженной мной в «Общей комнате» Американской Академии, конечно, другое. Ее идеологический фарш.
Во-первых, что же это такое, это же просто ирландское обстояние? И есть ли, занимательно было бы узнать, в Америке параллельные опусы, сочиненные польскими или испано-американскими католиками?
Но это — ладно… А вот за русское православие обидно. К нему много обоснованных претензий. Нет, не по поводу косной приверженности традиции. Кто-то ведь должен традицию оберегать, не так ли? Грустнее другое — ее ксенофобия и подозрительность в том, что вокруг одни враги, цель которых православие изничтожить. Еще одна претензия — как раз по поводу склонности к обновленчеству, выражающейся в сервильности по отношению к мирской власти и в безудержной экономической деятельности.
Однако можно ли представить, чтобы первейшей целью РПЦ было окрестить в православие африканцев, выморить их СПИДом, а затем завладеть их минеральными богатствами? Господи помилуй…
Вот ведь какие книги читают отдельные американские интеллектуалы в Риме. Но на родину их, к счастью, не везут.
