В горах на Клязьме

Между Владимиром и Нижним затерялся один из самых красивых русских городов

Гороховец — возможно, единственное место на земле, где можно почувствовать дух русского города XVII века. Здесь сохранилось семь неперестроенных каменных палат местных купцов (что уже — рекорд), три монастырских ансамбля и три церкви конца XVII — начала XVIII века. И эти здания до сих пор остаются градостроительными доминантами. Уникальное для России свойство.

Лысая гора

Небольшой холм до проплешин истоптан любителями красоты и шашлыков. Лучший вид на речную пойму открывается с Лысой горы в Гороховце. Заклязменье выглядит так же, как и 100, и 1000 лет назад. До сих пор еще тянутся на многие километры глухие болота, травяные луга и святые озера.

Старинные русские города хороши поздней осенью, когда листья уже всерьез пожелтели, но еще не вполне опали, а заморозки уже ударили, но погода днем еще не стала минусовой. Тогда настроение грусти в природе замечательно подчеркивает обаяние исторического ландшафта.

Гороховец — это былинная васнецовщина в реальном пейзаже. Избы и церкви, белый камень и крашеное дерево, высокий лес и шатровые колокольни. Все это разбросано по холмам по долам и обрамлено неторопливой рекой Клязьмой. Неповторимую красоту месту придает динамическое сочетание «гор» и белокаменных зданий. А главное — почти полное отсутствие следов индустриализации. Разве что судоремонтный завод, давно уже заросший лесом, да еще один заводик помельче, с трубой, да телемачта, но они не портят общей благостной картины.

«Помню, мальчишки залезали на крыши — смотрели, как немцы летят Нижний бомбить», — говорит смотрительница местного музея. Гороховец не бомбили: он был в глубоком тылу. И старинных храмов с монастырями здесь при советской власти не сносили — просто приспосабливали под жилье, под склады, под что угодно еще (до сих пор одна из церквей XVII века здесь занята физкультурной школой). Поэтому город развивался естественно и последовательно.

Гороховец при взгляде на него с левобережья, от Знаменского монастыря дает образцовую панораму для киношника. Мало где в средней полосе России можно встретить настолько не обезображенный город, расположенный так живописно. Разве что Касимов?

Монастырский кисель

Изморозь лежала на траве как украшение. Солнце светило, как сквозь марлю. «Как туман», — сказал я. «Завтра, наверное, заморозков не будет, — отозвался Андрей и взмахнул веслами. — Перед заморозками небо ясное». На реке не было ветрено, но забирало до костей. «У нас, на низком берегу, всегда холоднее», — Андрей скептически посмотрел на мою осеннюю куртку и опять неторопливо взмахнул веслами.

«Вот и еще одна причина никогда не ездить с экскурсиями», — подумал я. Мы на лодке переплывали Клязьму. Наступала зима, понтонный мост уже разобрали, и до Знаменского монастыря никак иначе было не добраться. А до монастыря нужно было добраться — хотя бы потому, что именно оттуда открывается лучший вид Гороховца — такой, что дух захватывает.

«У нас сегодня кисель. Поминаем Питирима», — радушно сказала мать Ирмогена, монахиня с руками прачки. «Наша кухонная благодетельница», — называют ее насельницы. От киселя трудно было отказаться — так вкусен он был на вид. От чая отказаться было просто невозможно — за Клязьмой оказалось гораздо холоднее, чем в самом Гороховце.

За трапезой собрались меньше двух десятков женщин — негусто. На подоконниках стояли цветы в горшках, а на столах — наваристый суп, пирожки, котлетки — русская кухня в ее самом домашнем изводе. Атмосфера была ничуть не напряженной и нимало не истеричной (как это иногда бывает в женских монастырях). Но с монастырями всегда одно: чем дальше и тише, тем люди радушнее и проще. В Знаменский женский епархиальный монастырь из Гороховца добраться весной — пока лед не сошел, и осенью — пока лед не стал — невозможно.

Летом наводят мост. Зимой ездят по льду на «козле». В большой паводок монастырь оказывается на острове. «Вода дошла прямо до ограды и остановилась», — рассказывает Андрей, местный тракторист и лодочник.

333-й километр

Гороховец можно проехать насквозь и не заметить, как он хорош. Потому что он расположен слишком удобно — прямо на горьковской трассе, и слишком незаметно — центр города лежит в стороне, северо-западнее загруженной дороги, и немногие автомобилисты догадываются, что они проезжают один из самых красивых городов центральной России. Только одно, пожалуй, может остановить взгляд на 333-м километре шоссе Москва-Нижний Новгород: это красивейший деревянный особняк — совсем не сельского вида, стоящий на холме посреди обычных деревенских домов и придорожных достопримечательностей. Это дом местного богатея Шорина, поставленный в конце XIX века, и если вы увидели эту купеческую виллу, значит, вы только что пропустили поворот налево, ведущий прямо к центру города.

Другие способы добираться до города гораздо менее симпатичны. Есть, например, междугородный автобус Москва-Горький. Однако путешествие в нем неприятно и зимой (дует), и летом (жарко): либо ночь разбита, либо день потерян. К тому же обратно на автобусе можно и не добраться — он может идти из Нижнего забитым. Есть владимирская электричка, но три с половиной часа с пьяными попутчиками, которые будут нестройно горланить песни (и хорошо, если это не песня «эй ты, очкарик, дай закурить»), мало кого воодушевят, к тому же удобно состыковать прямую электричку Москва-Владимир с электричкой на Гороховец не удается, а значит, нужно либо ночевать во Владимире, либо ехать тремя электричками: Москва-Петушки, Петушки-Владимир и так далее, что обессмысливает саму идею «отдыха воскресного дня». К тому же, железнодорожный вокзал расположен больше чем в 10 километрах от города.

Гороховец расположен между Владимиром и Нижним, но гораздо ближе к Нижнему, чем ко Владимиру. Поэтому в местном эфире ловится нижегородское ТВ, а не владимирское, а добираться в Гороховец из Москвы гораздо удобнее… возвращаясь в нее из Нижнего. А еще лучше — из Дзержинска, ближайшего к Гороховцу крупного города. До Дзержинска очень уютно ехать фирменным поездом «Золотая Хохлома». А от Дзержинска до Гороховца — всего час на электричке. Или полчаса на такси (местные таксисты — не звери: 500 рублей — и вся недолга).