«Наша позиция такова — надо избегать любых перекосов»

Интервью с Олегом Мартыновым, регентом хора храма Рождества Иоанна Предтечи в Ивановском, преподавателем московских Православных регентских курсов, заведующим певческим отделением Высших православных курсов «Содействие»

— На сегодня это единственный в нашей стране научно-практический семинар, где церковное пение рассматривается на высоком профессиональном уровне одновременно с богословской, исторической, теоретико-музыкальной и прикладной стороны. Официальное его название — Семинар для преподавателей церковного пения духовных школ. Он адресован не регентам и певчим, а именно тем, кто преподает церковное пение будущим пастырям. Конечно, очень часто в епархиальных семинариях и училищах преподаванием этого предмета и будущим священнослужителям и будущим руководите­лям церковных хоров занимается один и тот же человек, сам являющийся регентом.

Идея проведения таких семинаров принадлежит клирику Сурожской епархии протоиерею Михаилу Фортунато. Он часто сослужил покойному митрополиту Антонию и руководил его архиерейским хором. Отец Михаил является одновременно и священником и регентом, что очень ценно. Он обладает прекрасным богословским образованием, полученным в Свято-Сергиевском институте в Париже, а как регент смог перенять традиции доре­волюционной русской регентской школы, близко общаясь заграницей с ее представителями. Семинары проходят под эгидой Учебного Комитета, за что мы — их участники, очень благодарны председателю Комитета архиепископу Верейскому Евгению. Первый семинар был проведен десять лет назад в 1994 году. К сожалению, собираться ежегодно, как первоначально планировалось, не удается, поскольку средства на эти цели отец Михаил собирает сам, привлекая зарубежных православных меценатов, кроме того, отдаваться любимому делу с прежней энергией ему уже не позволяет состояние здоровья.

Обычно семинар продолжается три рабочих дня. В программу входит теоретическая и практическая часть. Теоретическая состоит из докладов, которые затем обсуждаются при­сутствующими. Практическая часть — открытые уроки, или, точнее, мастер-классы. Помню, на четвертом семинаре, проводив­шемся в юбилейном 2000 году и посвященном Рождеству Христову, отец Михаил вместе с регентом хора Свято-Троицкой Сергиевой Лавры и Московских Духовных школ архимандритом Матфеем (Мормылем) «лик совокупльше» из всех участников знакомили нас с очень интересными и неизвестными в России песнопениями из Рождественской службы. Кроме знакомства с интереснейшей музыкой это была еще и возможность «в живую» посмотреть на работу с хором замечательных регентов. Другое практическое занятие на этом семинаре посвящалось вопросу, казалось бы, несколько отвлеченному: как устроить детский праздник на приходе. На деле это актуальнейшая тема для регента и для священника, которые, чаще всего, этим и занимаются. На конкретном примере подготовки к празднованию Рождества Христова объяснялось, как организовать само действо, как составить программу. Разумеется, шла речь и о певческом наполнении этого детского торжества, а именно, какие из песнопений туда можно включать, а какие не стоит, как сделать, чтобы праздник был действительно праздником.

На нынешнем семинаре, темой которого был избран Октоих, также уделялось большое внимание практической стороне дела. Открытые уроки посвященные технике дирижирования обиходным осмогласием и методике разучивания подобнов провели преподаватели Московских православных регентских курсов при храме Трех Святителей на Кулишках Е.С.Кустовский и ваш покорный слуга. Надо сказать такие практические занятия всегда встречают очень живой отклик — бывает с чем-то не соглашаются, начинают рассказывать о своем опыте, своей методике и так происходит реальное взаимообогащение.

Неизменно вызывают большой интерес доклады, звучащие на пленарных заседаниях. В семинарах принимали участие профессора Московской Государственной Консерватории Андрей Николаевич Мясоедов, Ирина Евгеньевна Лозовая, Николай Григорьевич Денисов, а также представители епархий, которые ведут серьезную исследовательскую работу по данной тематике.

На серьезном научном уровне рассматривались богословские аспекты церковного пения, что стало возможным благодаря участию священнослужителей — в семинарах принимали участие архимандрит Никон (Смирнов), игумен Тихон (Зайцев), протоиерей Геннадий Нефедов, ректор Московской регентско-певческой семинарии, и многие другие. Разумеется, богословские темы поднимают в своих выступлениях и священнослужители-регенты: архимандрит Матфей (Мормыль) и протоиерей Михаил Фортунато. Одна из постоянных участниц семинара Н.В.Балуева из Костромы решила написать книгу о нем, о его регентском опыте, в частности о дирижерской технике. Это будет достаточно большой труд. Пока написана только одна глава, в виде брошюры, которая называется очень интересно: «Регентский жест в литургическом контексте».

— В чем заключаются основные задачи семинара?

— Одна из задач семинара — обмен живым практическим опытом между его участниками, хотя конечно в плане опыта и возможностей первенствующее положение занимают Духовные школы Москвы и Санкт-Петербурга. К сожалению, многие преподаватели церковного пения в Духовные школы приходят из светских учебных заведений и вынуждены с ходу перестраи­вать свое восприятие, свое преподавание в соответствии с новыми требованиями. Эти люди едут сюда в Москву для того, чтобы увидеть отца Михаила, отца Матфея, других корифеев-регентов, которые хорошо знают настоящую традицию церковного пения и не просто знают, но учат: что, когда и как петь. Так, на прошедшем семинаре присутствовали преподаватели церковного пения из духовных школ не только России, но и Украины — из Почаева, Чернигова, из Белорусии, а на прежних семинарах были гости даже из Прибалтики.

Очень важная проблема из тех, что рассматривались на семинарах — вопрос церковности пения, на мой взгляд, стоящий сейчас очень остро. Естественно на приходе в этом отношении многое зависит от священника. Если он не задумывается об этом, то у него даже при очень профессиональном хоре никогда не будет подлинно церковного пения. Конечно, у всех участников семинара своя точка зрения на эту проблему и это очень хорошо, поскольку мы избегаем опасности выносить однобокие и узкие суждения. Сейчас, когда заходит речь о церковности пения, очень заметен крен в сторону идеализации в этом смысле знаменного распева. Зачастую аргумент таков — древнее, т. е. до XVII века — истинно церковно, все последующее — нецерковно, и даже гармонизация древних напевов часто отвергается как «латинская ересь». Совершенно ошибочная точка зрения, но опровергнуть ее можно только при должном уровне богословской и музыкально-теоретической подготовки.

— Сторонники этой теории полностью отбрасывают творчество таких известнейших церковных композиторов, как Бортнянского, Чеснокова, Кастальского?

— Дело в том, что такими «ревнителями» за образец берется старообрядчество. Певческая традиция старообрядцев старинная, но живая, она тоже эволюционирует и раз­вивается, поэтому далеко не все в ней обладает той почтенной древностью, на которую так любят ссылаться. Никто не спорит: древнее пение хорошо, и тот же отец Мат­фей прекрасно поет знаменным распевом. По этому поводу он замечательно сказал: представьте себе, что вы поднялись на колокольню Троице-Сергиевой Лавры. Что мы увидим? Троицкий собор XV века, Успенский собор XVI века, Трапезный храм XVII века, Смо­ленская церковь XVIII столетия и Надвратный Иоанно-Предтеченский храм XIX века. Попробуйте вынуть из них что-нибудь. Не хочется? Конечно, потому что это — единый архитек­турный ансамбль. Так же и в отношении пения. Из русской церковной музыкальной сокровищницы нельзя изъять ни одно из тех богатств, которые накопились в ней за века.

Наша позиция такова — надо избегать любых перекосов. На семинарах мы обращаемся и к древней церковной музыке, и к современной, отыскивая критерии для выработки понятия не древнее или новое пение, а пение церковное.

У этого вопроса есть еще и такой аспект: многие профессиональные хоры, определяя свой репертуар, зачастую ограничивают его, увы, не лучшей авторской музыкой XIX века, оттесняющей как обиход и церковные распевы, так и сочинения более современных нам авторов. Гораздо чаще в их исполнении можно услышать не Кастальского и Чеснокова, а Веделя и Старорусского, в лучшем случае Бортнянского и того же Турчанинова, который, конечно, был хорош, но для своей эпохи. Например, традиционно такие хоры исполняют Задостойники Турчанинова, хотя есть, например дивные Задостойники знаменного распева в обработке Чеснокова. Конечно, я субъективен в своих оценках, и ни в коем случае не хочу сказать, что не надо петь Ботнянского и Турчанинова. В то же время, иногда кажется, что достижения в сфере церковной музыки, к которым мы пришли на рубеже 19−20 вв., сегодня оказались в некотором забвении. Когда читаешь статьи того же Кастальского, посвященные состоянию церковного пения начала XX века, понимаешь, что картина та же, те же проблемы. Тогда так же остро стояла проблема воспитания церковно-музыкального вкуса. Тяжело воспринимать, когда на одной службе звучат Ведель, Чесноков, византийская музыка, знаменный распев. Получается просто «винегрет», который ничем не оправдан.

— На Ваш взгляд, каковы минусы современного состояния церковного пения в России?

— Беды две — отсутствие у людей профессионализма и благочестия, точнее, это две стороны одной проблемы. Профессионал без веры не сможет петь церковно, но даже очень верующий человек, которому «медведь по ушам походил», тоже не может этого делать. Певчий, а тем более регент, должен быть профессионально подготовлен и быть человеком церковным, потому, что в первую очередь служба — это богослужение. Почему многие так заслуженно любят Лаврский хор? Именно за то, что в его пении сочетается достаточно качественный технический уровень при внутреннем духовном наполнении. Многие люди ведь ходят в храмы, порой, не понимая слов службы, не осознавая богословского смысла исполняемых песнопений, просто внимая церковному пению. Вся та мирская какофония, которая царит вокруг нас, побуждает человеческую душу стремиться к гармонии. Очень хорошо, что в храме человек может ее найти, может понять что-то, что он слышит — это иное, это из другого мира.

— Каковы пути преодоления этих проблем?

— Многое зависит как раз от певческого образования пастыря. Он, конечно, обязан сам уметь спеть службу. Не обязательно исполнять Рахманинова и Чеснокова, но знать Обиход, разбираться в нем священнослужителю необходимо. Сейчас уже полузабыто положение Устава о том, что пение в храмах совершается неслужащими священниками. В монастырях это реально осуществить. Я видел такое на практике в одной из Киевских обителей. В ней немного монахов, практически все они имеют священный сан. У них установлено три череды: одну неделю служат, одну исповедуют, одну поют на клиросе. На приходах, конечно, труднее. Реальное решение проблемы здесь — правильно духовно воспитывать детей и развивать их музыкальные способности, прививать здоровый церковно-музыкальный вкус. И пастырь должен быть подготовлен для решения этой задачи. Традиции хорового пения утрачиваются из-за того, что люди сейчас больше слушают, чем поют. Не побоюсь утверждать, что сегодня единственное место бытования устной традиции хорового пения — это Православная Церковь. Церковные певчие умеют петь без нот — открывают книгу и поют, потому, что знают напевы, так как раньше пели народные песни.

— В начале XX века русскую церковную музыку обогатили своим творческим вкладом композиторы, выпускники московского синодального училища — Кастальский, Чесноков, Голованов, Гречанинов, Никольский. Кто сейчас является продолжателем их дела?

— Во многом это вопрос личного вкуса, но я считаю, что есть фигура наиболее значительная для русской церковной музыки конца XX века. Этот человек воплотил в своем творчестве традиции Московской церковно-композиторской школы, он очень глубоко проникся духом подлинного церковного распева, при этом сочиняя церковную музыку. Я говорю о ныне, к сожалению, уже покойном, диаконе Сергии Трубачеве. Он тесно сотрудничал с архимандритом Матфеем. Вместе они практически воплощали замыслы отца Сергия, таким образом, его сочинения рождались непосредственно в богослужении. Сам архимандрит Матфей больше известен, как обработчик, гармонизатор, хотя и у него есть собственные сочинения. Есть ряд светских композиторов, которые для себя открывают сферу церковной музыки, но большой вопрос что это: религиозная музыка в национальном стиле или музыка для богослужения. Чтобы написать подлинную богослужебную музыку надо очень глубоко понимать богослужение, надо жить церковной жизнью.

С Олегом Мартыновым беседовала Ольга Кирьянова