«Будет ликование торжества восстановления Русской Церкви»

— святитель Иоанн (Максимович),
Из Слова на открытии Епархиального съезда Западно-Европейской епархии в 1960 г.

Мысли священника после поездки в Россию

В мае месяце с.г. состоялась первая официальная поездка Первоиерарха Русской Православной Церкви Заграницей, Высокопреосвященнейшего митрополита Лавра, в Россию. В теэти майские дни чада Русской Зарубежной Церкви усиленно молились Господу, чтобы поездка прошла во славу Божию, на пользу Русской Церкви. Нам известно, например, что в санфранцисском кафедральном соборе молящиеся каждый вечер собирались у раки святителя Иоанна на молебны о благопоспешении поездки Первоиерарха Русской Зарубежной Церкви в Россию; прот. Иоанн Шо, настоятель маленького прихода в Висконсине, во время пребывания Владыки митрополита в России, ежедневно совершал Божественную литургию; многие верующие келейно читали акафисты… Наша делегация чувствовала эти молитвы и поддержку духовенства и прихожан Зарубежной Руси. Спаси всех вас, Господи!

На сегодняшний день тема взаимоотношений двух частей Русской Церкви — самая актуальная тема нашей церковной жизни. Нет возможности в газетной или журнальной статье обстоятельно изложить историю разделения в Русской Церкви, экклезиологические позиции и канонические вопросы. В этой статье я попытаюсь сосредоточить внимание читателя на другом: каков был и должен быть дух нашей Русской Зарубежной Церкви в деле уврачевания трагического для любого христианина разделения?

ПОКАЯНИЕ И СПАСЕНИЕ ДУШ

В состав делегации нашей Церкви митрополит Лавр пригласил представителей всех епархий русского зарубежья. Перед поездкой мы молились о том, чтобы Господь нас вел, чтобы была исполнена Его воля и чтобы мы достойно представили нашу Русскую Церковь Заграницей, прошедшую славный и тернистый путь. Мы осознавали, что на нас будут смотреть не только наши верные прихожане во всем мире, но и наши недоброжелатели и враги русского церковного единства, а также вся церковная и даже нецерковная Россия. Во время нашей поездки везде было много корреспондентов. Ежедневно по новостям передавались репортажи о пребывании делегации Русской Зарубежной Церкви на Родине. По Божией милости, мы быди представителями этой Церкви и участниками этого исторического визита.

Покаяние было главной темой встреч представителей двух частей Русской Церкви. В ноябре 2003 года, во время визита делегации трех архиереев Русской Зарубежной Церкви в Россию, архиепископ Берлинский и Германский Марк от своего имени принес покаяние Патриарху Алексею, и в его лице Церкви в России, за все резкие и неуместные слова о Церкви в России. Месяц спустя Патриарх Алексей, в своем письме Архиерейскому Собору Русской Православной Церкви Заграницей, принес от себя и Церкви в России письменное покаяние Русской Православной Церкви за все слова и действия не способствующие примирению двух частей Русской Церкви.

Мало кто из нашей делегации раньше встречал Патриарха Алексея или членов Архиерейского Синода Московского Патриархата. Должен признаться, что я с волнением ждал этой первой встречи. Впервые я увидел Святейшего Патриарха на богослужении в подмосковном Бутово на второй день нашего приезда, на месте расстрела тысяч русских людей, архипастырей, пастырей и верных чад Церкви. Место очень тихое, деревья только начинали покрываться листвой. Около 12 архиереев, более 300 священников и тысячи богомольцев стояли на поле, пропитанном кровью Новомучеников.

Ожидается встреча Патриарха. Все стоят тихо. Перед встречей Патриарха впервые архипастыри, духовенство и верующие Церкви в России видят главу Русской Церкви заграницей, Митрополита Лавра. Его сопровождают два старших архимандрита Московского Патриархата. Невозможно передать словами трепет, радость и даже отчасти неверие, что такой день настал. Глядя на скромного нашего Первосвятителя, сознавая, какой крест он несет, какая у него боль за церковное разделение и какая ответственность у него за будущее, я был охвачен радостью и невыразимой благодарностью Господу Богу за Его милость. Владыке Митрополиту и архипастырям-делегатам уделяется почетное место в алтаре, устроенном на специальном помосте. Затем прибывает Святейший Патриарх. Патриарх не только глава Поместной Русской Церкви, но выразитель ее единства и ее первый печальник. Становится ясно, чего Русская Церковь была лишена в течение 300 лет синодального управления — она фактически была обезглавлена. В конце литургии в Бутово, в беседе со мной, протоиерей Александр Шаргунов, настоятель храма Св. Николая в Пыжах, сказал: «Сегодня земля, на которой мы совершали литургию, служила нам живым антиминсом».
Второй раз мы видели Патриарха через три дня на официальной встрече и за обедом. Патриарх и митрополиты Ювеналий и Кирилл приняли нас очень доброжелательно.

Скромность, простота и любовь Владыки Митрополита Лавра, как мне кажется, сразу расположила к нему Святейшего Патриарха и иерархов Московского Патриархата. В течение встречи ощущалась общая забота о нашей православной вере, о Русской Церкви, о русском народе. Представители Московского Патриархата неоднократно встречались с представителями всех Поместных Церквей, а тут впервые состоялась встреча Русской Церкви с Русской Церковью.

В Москве почти в полтора раза больше приходов, чем во всей Русской Зарубежной Церкви. Патриарх Алексей служит несколько раз в неделю. Он занят с утра до вечера и тем не менее, после первой встречи с нашей делегацией он выразил желание встретиться еще один раз, после нашего паломничества по святыням Руси. Мы это очень оценили.

Следует отметить, что почти во всех полемических статьях, выступающих против нынешних соборных решений и действий Архиерейского Собора Русской Православной Церкви Заграницей отсутствуют, как правило, две вещи: практически нигде не упоминается Бог и Его святая воля, и, второе, нигде не говорится о спасении душ. Кто-то кричит «предательство», вторые имеют свое «личное» мнение, третьи угрожают взять «свой» храм, если им не понравятся решения Священноначалия, четвертые упорно цитируют наших усопших духовных вождей вне исторического контекста, но не принимают во внимание, что положение в России изменилось коренным образом, пятые, часто в ущерб приходской жизни, собирают какие-то собрания и митинги для разработки «дальнейших действии»! А о Господе, о Его воле, о спасении душ — ни слова.

Цель нашего бытия, причина существования Церкви, Тела Христова, именно в спасении душ. Поскольку наша Русская Зарубежная Церковь всегда считала себя временным образованием, а также неотъемлемой частью Поместной Русской Церкви, вопрос спасения душ не был ограничен исключительно спасением душ наших непосредственных прихожан, но и спасением душ всех членов Русской Церкви. Другими словами, наш духовный взор не ограничивался приходами русского рассеяния, но включал в себя русский православный народ на захваченной безбожниками нашей Родине. Как трогательно и сильно об этом сказано в Послании Архиерейского Собора Русской Православной Церкви Заграницей 1950 года: «Образ нашей страдающей Родины, облитый ее слезами и кровью, да не меркнет никогда перед нашими очами, пробуждая в нас неугасимую любовь и сострадание к ней и возгревая в нас пламень молитвы об ее возрождении… будем просить всеблагого Господа, чтобы Он сжалился над нами и не погубил нас с беззакониями нашими, но даровал бы нам дух покаяния и смирения сердца». Не стала ли для нас Россия чем-то абстрактным, может быть даже реально не нужной или нужной, в лучшем случае, только для покупки церковной утвари, облачений и книг, т. е. источником недорогого для нас «церковного сырья»? Стремимся ли мы ее и современного русского человека познать и понять, не меркнет ли наша Родина перед нашими очами и проявляем ли мы к ней настоящее сострадание, по евангельскому учению?

Если бы мы проявляли хоть каплю сострадания, то наш подход, наши слова имели бы иной смысл и иной результат. Сострадание — необходимая и неотъемлемая часть пастырства, по слову Блаженнейшего Митрополита Антония (Храповицкого). И вот это пастырское сострадание и христианскую простоту почувствовали все иерархи, духовенство и верующие в России при встрече с нашим Первоиерархом, Владыкой Митрополитом Лавром. И каков результат? Желание или даже внутренняя потребность ответить любовью на любовь, доверием на доверие, открытостью на открытость, доброжелательством на доброжелательство. Мы в Москве были свидетелями чуда смягчения сердец, доброжелательства и общей заботы о спасении душ. Этой стихии невозможно противостоять, поскольку она не является какой-то тактикой, частью какой-то программы, или даже заключением разных комиссий, а Богом устраивается. Из уст высших представителей Церкви в России Московского Патриархата, в том числе и ее главы, Святейшего Патриарха Алексея, и из уст иерархов Русской Православной Церкви Заграницей и ее главы, Высокопреосвященнейшего Митрополита Лавра, не прозвучало взаимных упреков, не ставились ультиматумы, а исходила скорбь о трагическом разделении в Русской Церкви, тревога о будущих поколениях, осознание необходимости единства перед лицом испытаний.

Говорилось о том, что и чада Церкви в России, и чада Церкви за рубежом, окружены или же безбожной, или же инославной средой — нас мало и только вместе, с Божией помощью, можно устоять: мы друг в друге нуждаемся. Как-то даже перестали говорить «наши Церкви», не говорилось об интересах «Московского Патриархата» или интересах «Русской Зарубежной Церкви», а все стали говорить о служении РУССКОЙ ЦЕРКВИ и прислушиваться друг к другу. Заговорили именно в пастырском ключе: что мы можем сделать для Русской Церкви, для православия, как мы можем ей послужить, и, что необходимо для спасения душ вверенной нам пастве, как в России, так и зарубежом?

ЛЮБОВЬ СОЗИДАЕТ

Наша делегация не случайно посетила Екатеринбург. Это было личное пожелание Владыки митрополита Лавра. Трагедия Россия достигла своего апогея в Екатеринбурге. Здесь, по словам святителя Иоанна Шанхайского, убиением Царственных Страстотерпцев закончилась Россия и здесь, по словам Святейшего Патриарха Алексея, с покаяния следует начинать восстановление Руси.

Покаяние должно быть не только на словах, но и в делах. В Екатеринбургской епархии дела покаяния наяву. На месте зверского убиения Царя-мученика Николая и его благочестивой семьи был воздвигнут великолепный Храм-на-Крови. Постройка храма стала возможной благодаря поддержке властей, представители которой теперь участвуют в почитании Царской семьи, в акте покаяния. Не очень (или совсем не церковные люди не умеют иначе показывать свое покаяние, как поддержкой Церкви в восстановлении и постройке храмов. Господь намерения приемлет и видит сердца этих людей.

Созидание является одним из плодов любви, а там где любовь, там Бог, поскольку «Бог любы есть» (I Иоан. 4, 8). В день перенесения мощей святителя Николая делегация Русской Зарубежной Церкви ранним дождливым утром выехала из Екатеринбурга к Ганиной яме, месте уничтожения святых останков Царской семьи. На этом месте ныне устроен монастырь святых Царственных Страстотепрцев. Первоначально был построен один деревянный храм, но число паломников к этому святому месту ежедневно увеличивалось: Патриарх и архиереи, священники, монахи и простые верующие. Приезжали и приезжают целые приходы со своими настоятелями и хорами с желанием принести Бескровную жертву в этой обители. Паломники особенно любят на этом месте совершать ночные службы. Построили второй храм. Но поток богомольцев не прекратился. Построили третий храм, четвертый, пятый, шестой, седьмой. И все равно не хватит. Нередко среди недели бывает до пяти литургий в день! Любовь созидает.

Факт почитания Царственных мучеников на всех уровнях — архиерейском, священническом и на уровне мирян, — свидетельствует о том, что церковный организм в России единый. Нельзя больше говорить о том, что верующие, мол, хорошие и мы их поддерживаем, а архиереи плохие. Верующие причащаются, но они же не причащаются отдельно от своих священников, совершающих богослужения. А священники не совершают службы без своих архиереев. Архиереи их рукоположили, их благословили и священники служат на антиминсах, выданных этими архиереями. Верующие в России едины со своими пастырями и архипастырями. В России Московский Патриархат — единственная Церковь русского народа. Это неоспоримый факт, и мы не можем теперь на это закрывать глаза.

Местный архиерей, архиепископ Екатеринбургский Викентий простой, бесхитростный, невероятно энергичный. Где бы он ни служил, сколько бы ни собралось человек, он проповедует, рассказывает, призывает к покаянию, постоянно говорит о подвиге Царя-мученика, о зверствах безбожников, об отступлении русского народа от Бога и о чуде его возвращения, о преображении сердец. Один из членов нашей делегации после двух-трех проповедей Владыки Викентия, начал вести счет: в течение двух с половиной дней архиепископ Викентий проповедовал более пятнадцати раз!

После Москвы Урал кажется довольно бедным. Народ беднее одет, нет московского блеска, и лица людей, как правило, другие, нежели в Москве. У верующих сибиряков лица внешне несколько суровые, но когда сибиряки тебя немного узнают, их лица становятся открытыми. Вообще о лицах верующих, которых мы встречали везде во время визита нашей делегации, следует сказать особо: была неописуемая радость, радость детская, по поводу нашего прибытия, по поводу наших общих молитв с представителями и верующими Церкви в России, по поводу надежды на скорое единение у Чаши Христовой.

В Троице-Сергиевой лавре, которую мы посетили в третий день нашего пребывания в России, например, ко мне подбежали две женщины средних лет и с пасхальной радостью начали рассказывать о том, как они почитают святителя Иоанна, архиепископа Аверкия и иеромонаха Серафима (Роуза), какую любовь они таили к Русской Зарубежной Церкви с первых дней знакомства с ней через книги, и как они усердно молились и молятся, чтобы Церковь в России и Церковь зарубежом были бы едины. Я подумал, имеем ли мы право отвергать этот народ, можем ли мы, на которых Господь возложил такую ответственность в настоящее время, не делать все возможное для достижения единства, о котором мы молились более 80 лет в храмах русского рассеяния? Имеем ли мы право лишать следующее поколение единой Русской Церкви?

Вспоминается встреча Митрополита Лавра в Курске. Наша делегация прибыла туда для поклонения месту явления Одигитрии русского рассеяния в Курско-Коренной обители и месту рождения преподобного Серафима Саровского. Шел проливной дождь. Наш самолет совершил посадку, и у выхода из самолета нас встретил пожилой и благостный митрополит Курский и Обоянский Ювеналий со своим духовенством. Среди курского духовенства большое число маститых протоиереев, переживших Великую Отечественную войну и принявших священство в очень тяжелые годы. На их лицах начертаны страдание и твердая и непоколебимая вера. Владыка Ювеналий мне очень напомнил нашего приснопамятного добрейшего архиепископа Западно-Американского и Сан-Францисского Антония. В России практика такова: только правящий архиерей ходит с посохом. В присутствии Патриарха архиереи без посохов — посох только у Патриарха. В других епархиях, которые мы посетили, посох был только у правящего архиерея. В Курске же старец-митрополит Ювеналий вручает Владыке Митрополиту Лавру архиерейский посох и сам, еле стоя на ногах, его поддерживает и под дождем ведет к автомобилю. Это был особый жест уважения и любви к нашему Первосвятителю и в его лице, к нашей Русской Зарубежной Церкви.

ВОПРОСЫ РАЗДЕЛЕНИЯ

Возможно возникнет вопрос: а как насчет «сергианства» и экуменизма? Наш Архиерейский Собор еще в 2000 году дал оценку решениям Архиерейского Собора Московского Патриархата, в которых принцип сотрудничества Церкви с враждебной христианству государственной властью был осужден и протестантская «теория ветвей» была категорически отвергнута. В настоящее время Церковь в России совершенно свободна проповедовать слово Божие, строить храмы, просвещать народ. Она консервативна и традиционна. О реальных проблемах Русской Церкви и России говорят сами архиереи и духовенство: секуляризация общества, внедрение либерально-демократических ценностей, утеря преемственности в традициях, распад семьи, наркомания, нищета, беспризорные дети, пьянство, привнесение духа мира в Церковь… Проблемы касающиеся непосредственно спасения души, проблемы, в первую очередь пастырского характера. И как прекрасно, что спасение душ стало во главу угла процесса примирения двух частей Русской Церкви.

Не все в России радовались приезду нашей делегации и началу процесса излечения ран Русской Церкви. Особым цинизмом и лукавством отличались статьи в либеральной прессе, известной своим антирусским и антиправославным направлением. Эти СМИ (средства массовой информации) старались свести весь визит, весь процесс к следующим темам: захват имущества Зарубежной Церкви, Путин благословляет единение Церквей, Московский Патриархат поглощает Зарубежную Церковь, тайный сговор в действии. В том же духе писали о визите псевдоцерковные и раскольничьи интернет сайты. В самом лоне Московского Патриархата тоже оказались противники сближения — это модернистки-экуменически настроенное духовенство и непримиримые к «карловчанам» клирики старого советского закала. Слава Богу, таковых очень мало.

ЦЕРКОВЬ ЖИВА

Вернемся в Екатеринбург. Воскресный день. Утром, по дороге из гостиницы «Екатерининская» в Троицкий кафедральный собор, а затем по дороге из собора в Епархиальное управление, мы выглядываем из окон автобуса и смотрим на русских людей на улицах, на молодежь и детей, на дома, на русскую природу, на плакаты, а также на многочисленные жалкие остатки «совдепии». Едем по городу и видим огромный плакат: «Читайте ‘Православную газету’». Едем дальше и видим православную столовую. Ежедневно бесплатно предлагаются бедным, беспризорным и старикам горячие обеды. Церковь в России, после восстановления и постройки храмов, постепенно входит во второй этап своего бытия — служение ближним. Церковь не богата, но начинает участвовать в социальной помощи своему народу. За границей мы от этого совершенно отвыкли. Мы окружены инославными, не-русскими, имеются государственные и инославные учреждения помогающие бедным. А дело помощи голодающим, наркоманам и беспризорным детям наших приходов практически не касается. В России же везде русские люди, везде крещеные православные, и даже если они безбожники, они «свои», от них не откажешься. Церковь начинает им протягивать руку. Да, одна-две православных столовых на большой город — это мало. Но это — начало и не может не радовать.

Подъезжаем к кафедральному собору к литургии. На паперти встречаю доброго молодого батюшку, с которым накануне познакомился. Он выходит из собора и я его спрашиваю: «А вы не будете сегодня служить?» Он отвечает, что уже отслужил раннюю литургию, а теперь спешит на богословскую конференцию. «Что за богословская конференция?» Он поясняет, что всех учащихся в воскресных школах города Екатеринбурга везут в большой зал. Там соберется более 500 учащихся и им будет предложено свыше 40 докладов на церковные и богословские темы.

После литургии наши хлебосольные хозяева везут нас в епархиальное управление и показывают епархиальный информационный центр. В центре своя современная типография, многочисленные компьютеры, радиостанция и телевизионная студия. Смотрю я на компьютеры и вижу, что идет прямая трансляция упоминаемой выше богословской конференции. Любой житель Екатеринбурга может включить телевизор и увидеть как она проходит. Оказывается, что в эфире Екатеринбурга ежедневно по 10−12 часов (м.б. и больше, не помню) можно слушать православное радио и смотреть православное телевещание. У Владыки Викентия своя собственная телепередача — «Архиерей». Он отвечает на вопросы жителей Екатеринбурга и области. В день, когда мы посетили Информационный центр Екатеринбургской епархии с нашим Первосвятителем, в студии провели беседу в прямом эфире. Каждый житель Екатеринбурга впервые в истории имел возможность услышать голос и видеть Первоиерарха Русской Зарубежной Церкви!

В других городах России происходит то же самое. В Санкт-Петербурге, например, две православных радиостанции, в Москве работает т.н. «горячая линия»: если кто-либо на грани самоубийства, в унынии, в затруднении, одинок, запутан… он может 24 часа в сутки звонить и православный дежурный выслушает его, даст ему направление и окажет поддержку. Привез я с собой из России несколько экземпляров журналов: «Фома» и «Нескучный сад». Изданы они великолепно, с большой любовью и вкусом. Первый из них «журнал для сомневающихся». В нем главным образом статьи апологетического содержания. Журнал «Нескучный сад» посвящен делам милосердия. Каждый номер тематический: как окормлять заключенных, наркоманов, пенсионеров, бомжей (бездомных), беспризорных детей… Какова разница между психологом и духовником, кто страдает больше: тяжко болящие дети или их родители?

В Троице-Сергиевой лавре епископ Сергиево-Посадский Феогност рассказывал нам о тяжелом состоянии российского общества. Один из главных показателей плачевного состояния — растущее число беспризорных детей. Судьба детей, «воспитанных» в детдомах, приблизительно следующая: 40 процентов по выходе «в мир» преждевременно умирает, 40 процентов становятся преступниками, 10 процентов наркоманов и только 10 процентов становятся порядочными людьми! Владыка Феогност молодой. Нам говорили, что когда он не в разъездах, он служит литургию ежедневно. Знает Владыка Феогност литургийные молитвы наизусть и служит без архиерейского чиновника. В прошлом году Лавра в соседнем селе Топорково построила дом-интернат для мальчиков-сирот. Интернат можно назвать образцовым. Мы его посетили после осмотра Лавры и Московских духовных школ. Дети аккуратно одеты, условия хорошие, но в глазах этих детей какая-то печаль, вызвавшая у нас невероятную жалость. Многие из детей к Владыке Феогносту и к нам буквально прилепились: держали наши руки, от нас не отходили. Невольно в такие моменты задумываешься: что в настоящее время важнее для Господа и для Русской Церкви — полемические статьи, псевдостояние за истину, или же милосердие и служение?

Во всех городах, в Москве, Санкт-Петербурге, Екатеринбурге, Нижнем-Новгороде и Курске наша делегация посетила духовные школы. Там не только обучение богословским и пастырским предметам, но существуют курсы для регентов, иконописцев, катехизаторов, переводчиков, православных сестер милосердия. При московском Сретенском монастыре ведется кипучая деятельность. Помимо издательства (в прошлом году Сретенское издательство выпустило около 200 (!) новых наименований книг, и все эти книги продаются, читаются — они на полках не лежат) при монастыре открыта семинария, создан прекрасный хор из молодых певчих. Несколько лет тому назад Сретенский монастырь взял под свой покров деревню в Рязанской области и там устроил скит. Монахи туда ездят, служат, работают и беседуют с крестьянами, куплена новая техника. За небольшой отрезок времени деревня поднялась, люди начали работать с усердием, честно. В прошлом году эта деревня (колхоз) получила государственную премию как самое образцовое сельское хозяйство в России, как по производству, так и по общему порядку. Впервые за многие годы поднялась в этой деревне рождаемость! Теперь Сретенский монастырь берет под свою опеку государственный детдом с 500 детьми. Бог им помощь в этом трудном, но богоугодном деле.

Вспоминаются мне слова преподавателей в джорданвильской семинарии: «Барометр духовной жизни в Церкви — монашество». В России сейчас около 600 монастырей. В 1989 их было около 60. В Дивеевской обители, которую наша делегация посетила для поклонения мощам преподобного Серафима Саровского, свыше 400 монахинь и есть очередь на поступление туда.

Церковь в России жива. Пульс церковной жизни сильно бьет. В этом году на Вербное воскресенье в Москве не хватило храмов, чтобы вместить всех желающих быть на богослужении в этот день. Сколько работы еще предстоит в России! Работа начата, везде трудятся и это подает надежду. Мы должны этот процесс поддержать. Сейчас идеальное время для работы, для посева, а какие будет результаты и когда, это уже от Господа зависит.

Если мы в числе тех, кто не видит перемен в России, в церковной жизни там, если мы их не замечаем или же их не поддерживаем, то это скорее говорит о плачевном состоянии нас самих. Мы не живы, если не реагируем на перемены. Только человек с окаменелым и ожесточенным сердцем не реагирует на чужую радость, на успех своего близкого. По словам святителя Николая Охридского: «Не радоваться чужому благу есть одно из самых недостойных отличий огрубевшей от греха души человеческой». Положительная реакция нашей заграничной части Русской Церкви на положительные и радостные события в жизни Церкви в России свидетельствует не только о постепенном, и, надо сказать, чудесном восстановлении церковной жизни в России, но и жизненности нашей Церкви за рубежом. Поездка нашей делегации подтверждает, что наша Церковь жива! Быть может, что через несколько лет, или же после ухода старших иерархов нашей Церкви в иной мир, боль о церковном разделении и за судьбу Церкви в России станет так мало ощутимой, что мы уже будем неспособны честно и с радостью отреагировать на тамошние церковные события. Видимо, поэтому Господь сегодня и сейчас, по Своей неизреченной милости, дает нам возможность быть участниками того, что предсказывали наши духовные вожди: после освобождения от безбожной власти, будет ликование торжества восстановления Русской Церкви (св. Иоанн Шанхайский, «Слово на открытии Епархиального съезда Западно-Европейской епархии в 1960 г.»).

ТРИ ВЫБОРА

Перед нам стоит три выбора:

1. Заявить, что России больше нет, русского народа больше нет (а только советский), Русской Церкви больше нет и быть не может и жить лишь жизнью той страны, где мы проживаем, замыкаясь исключительно на своих, пусть и церковных, интересах. Заявление, что человек не может измениться и Господь не способен тронуть его сердце и обратить его, — это хула на Святого Духа. А отказ от России, от Церкви в России и ее народа — это отказ от подвига, по словам приснопамятного архимандрита Константина (Зайцева), «православной русскости», отказ и от всего пройденного пути Русской Православной Церкви Заграницей.

Вспомним слова св. Новомученицы Великой княгини Елизаветы Феодоровны, написанные в революционные дни, незадолго до ее мученической кончины:

«Святой Кремль, с заметными следами этих печальных дней был мне дороже, чем когда бы то ни было, и я почувствовала, до какой степени Православная Церковь является настоящей Церковью Господней. Я испытывала такую глубокую жалость к России и к ее детям, которые в настоящее время не знают, что творят. Разве это не больной ребенок, которого мы любим во сто раз больше во время его болезни, чем когда он весел и здоров? Хотелось бы понести его страдание, научить его терпению, помочь ему. Вот, что я чувствую каждый день. Святая Россия не может погибнуть.» (из письма гр. Александре Олсуфьевой от 1917 года).

Пропитаны ли мы, русские по крови за пределами Отечества, любовью, жалостью, желанием помочь России и ее народу, о чем пишет нерусская по крови Новомученица?

2. Ставить жесткие требования Церкви в России и ждат, пока по нашему усмотрению эти условия не будут выполнены. Опыт последних лет показывает, что те люди, которые ставят подобные требования, по исполнении этих требований, придумывают и выставляют все новые и новые требования. Мы поставили требование, чтобы была прославлена Царская Семья, но когда в 2000 Церковь в России ее прославили, наши требовательные братья начали придираться и заявили, что это прославление «не настоящее», оно «не угодно Богу». Интересно, в этом 2004 году, совершались ли во всех наших храмах, или даже в большинстве храмов Зарубежной Церкви службы в день памяти Царственных мучеников? В современной же России самые почитаемые святые — Царственные мученики.

Кроме того, честно ли ставить требования и даже не помогать в выполнении этих требований? Ставим ли мы требования нашим прихожанам или детям, не помогая им? Если мы желаем, чтобы наши прихожане как-то исправились, воцерковились, мы же обязаны, как пастыри и как любящие христиане, им помочь своей поддержкой, лаской, знаниями, добром…

Также, если мы имеем право ставить условия, имеет ли Церковь в России то же право? Она может нас упрекнуть в том, что многие из нас на Западе пропитаны сервилизмом, духом демократизма и страхом перед «новым мировым порядком»; мы молчим, видя, что власти узаконивают однополые браки; что наши прихожане, да и некоторые священники помешаны на отстаивание своих прав, своих мнений, что они даже считают, что храмы им лично принадлежат, а не Христу и Его Церкви; что из-за этого духа «мира сего» мы дерзостно проявляем свои требования к архиереям и Архиерейскому Собору. Пока мы не принесем покаяние в этой новой «ереси», не может быть и речи о разговорах с представителями Церкви в России — могут заявить они.

3. Третий выбор, выбор, сделанный нашим Первоиерархом и Архиерейским Собором: протянуть руку помощи и поддержки Церкви в России, включиться в процесс оздоровления и созидания. Только этот третий путь можно назвать подлинно евангельским. По моему мнению, поездка делегации Русской Православной Церкви Заграницей сделала больше за две недели, нежели статьи и обращения нашей Церкви за последние 15−20 лет. Дело в том, что наши Послания фактически не доходили до российских верующих, а если доходили, то они воспринимались с опаской, с подозрением, поскольку две части Русской Церкви находились, мягко говоря, в противостоянии. Теперь, во время и после визита нашего Первоиерарха в Россию, нам путь в Россию открыт: к нам прислушиваются, ценят наше стояние и опыт, и мы, в свою очередь, имеем возможность обогатиться, как говорил приснопамятный иеромонах Серафим (Роуз), опытом страдания русского народа, его благочестием и его преданностью Христу. Русский народ почувствовал в лице митрополита Лавра дух нашей Зарубежной Церкви, он увидел лица нашего духовенства. Один студент Московской духовной академии, после встречи с нашей делегацией, подошел к нам и воскликнул: «Вы совсем не такие, как вас описывали и изображали, — вы плоть от плоти Русская Церковь, русские люди, вы совсем не фанатики, какая радость!»

Возвращение Русской Зарубежной Церкви на Родину совершалось этапами.

Сперва наша Зарубежная Церковь вернулась в Россию через посылаемые туда книги авторов нашей Церкви. Потом, вместе с пересылкой книг, началась переписка отдельных членов нашей Церкви с людьми на Родине. Затем Зарубежная Церковь вернулась в Россию посредством опыта с принятыми в наше лоно приходами в России. Этот опыт, и в положительном и в отрицательном его проявлениях, позволил нам столкнуться с реальностью постсоветской России. А теперь, с поездкой Первосвятителя нашей Церкви и сопровождающей его делегации, Русская Зарубежная Церковь воочию встретилась с церковной Русью и вступает в последний этап своего возвращения.

Закончу свой очерк одним рассказом, который мне поведал клирик Западно-Американской епархии, протоиерей Стефан Павленко. Его мать, Мария Владимировна, урожденная Шатилова, жила в Белграде и дружила с целой плеядой будущих архиереев Русской Зарубежной Церкви. Она хорошо знала братьев Бартошевичей (будущих епископа Леонтия и архиепископа Антония Женевских), молодого о. Аверкия Таушева (будущего архиепископа) и других. В 80-х годах, когда почитание святителя Иоанна (Максимовича) все больше и больше возрастало, Мария Владимировна, стоя у гробницы Владыки Иоанна в его усыпальнице под кафедральным собором Всех скорбящих Радости в Сан-Франциско, рассказала своему сыну, о. Стефану, следующее:

Она помогала подавать на стол на приеме у Блаженнейшего митрополита Антония при русской Троицкой церкви в Белграде и стояла рядом с пожилым вдовым священником (к сожалению о. Стефан не мог вспомнить его имени), славившимся своей высокой духовной жизнью. К митрополиту Антонию начали подходить под благословение прибывающие гости. Подошел один молодой студент, и священник шепнул Марии Владимировне: «Этот человек будет большим молитвенником». Действительно, в будущем этот человек стал архиереем Зарубежной Церкви и его молитва была очень сильна.

Подошел к Владыке Антонию второй человек и священник сказал: «Этот человек принесет много вреда нашей Церкви». Этот человек также стал архиереем Зарубежной Церкви и действительно принес много вреда (прот. Стефан знает имена первых двух лиц, но главное не в том, кто они были).

Третьим подошел к митрополиту Антонию за благословением молодой иеромонах Иоанн (Максимович), и священник сказал: «С его мощами русские люди будут возвращаться в Россию».

Слова русского батюшки сбылись. Спустя более 70 лет Русская Зарубежная Церковь в лице ее Первосвятителя вернулась в Россию с 11 иконами и частицами мощей иже во святых отца нашего Иоанна, Шанхайского и Сан-Францисского Чудотворца.

Протоиерей Петр Перекрестов (Сан-Франциско)