Свет фресок Дионисия

Виктор АСТАФЬЕВ

Торжество православия в российской глубинке

Есть в мире места несравненные, словно сфокусировавшие веру, мирочувствование, эстетику, поэтику народа в конкретном историческом времени — и на все времена. Побывав там, надеешься приехать туда опять, а уж мысленно или сердцем возвращаешься туда постоянно. И понимаешь, что там — помимо всего прочего — ещё и «закодирована» историческая судьба Отечества.
…Наследовавшая Византии средневековая Русь, возможно, именно в силу этого в циклах развития своего не совпадала с западноевропейским культурным движением. Сознание русского художника оставалось глубоко православным и тогда, когда мастера живописи на Западе решали уже светские художественные задачи, даже и в религиозных сюжетах. В XV-XVI столетиях там уже вовсю побеждали психологизм, прямая перспектива, даже натурализм. Художник же православный мыслил себя в категориях обратной перспективы, видел в центре мироздания Бога, чтил иконописный канон, духовные и творческие заветы своих великих предшественников. Одним словом, наше изобразительное церковное искусство являло собою в то время ни с чем не сравнимый религиозный и эстетический феномен. Мастерство и наивность, сила и хрупкость, художественный аристократизм и народность, простота и утончённость — эти, казалось бы, противоположные характеристики и значения органично уживались в отечественном искусстве. Оно создавалось не для наслаждения — для молитвы, но художественное качество его столь высоко, что обладает ещё и изобразительной самоценностью.
Не итальянская, не немецкая натуралистическая экспрессия — наш Дионисий (и его современники иконописцы) весь «другое и о другом» — это изобразительный апофеоз русской святости, как она сложилась в соответствии с заветами преподобного Сергия Радонежского.
Но для таких фресок, для такой стенописи, такого искусства необходим был «ковчег», конгениальное им пространство, в котором только они и могли явиться. Монастырь преподобного Ферапонта, посвящённый Рождеству Богородицы на нашем Северо-Западе, куда от обители преподобного Сергия вплоть до Беломорья волнами пошла русская святость, и стал таким «ковчегом» для Дионисия. Благодать этого края, не броской, но лиричной его природы почила на местоположении Ферапонтовского монастыря, на его не помпезной, но аскетично изящной архитектуре.
…Boт уже более четверти века бываю я в Ферапонтове. Знаю его и «белым на белом» — после отбушевавшей метели, под очищающимся от туч золотистым небом среди волнистых и высоких снегов. Или — июньские ферапонтовские луга с куриной слепотой, купавами и ромашками, а ниже — зыблющиеся сине-голубые озёра. Как тут не взять лодку и отплывать, отплывать, не слишком усердствуя вёслами, от монастыря на горке. А потом зимой закроешь глаза — и вся картина перед тобою: и церковные маковки, и конусы надвратных башенок, и медвежий загривок Цыпиной горы на горизонте.
В далёкие советские 70-е годы слушал я рассказы кирилловского старожила дяди Саши о расстреле игумена и игуменьи Кирилловского и Ферапонтовского монастырей Варсонофия и Серафимы. Привели их ещё затемно на кладбище, поставили у вырытой заранее ямы. «И тут, — рассказывал дядя Саша, — начала матушка-игуменья тушеваться. Тушуется и тушуется. А игумен ей говорит: не тушуйся, мать-игуменья, молись! А самого его пули не берут. Кончил молитву: вот теперь убивайте».
И в самых смелых мечтах не мог предположить я тогда, что доживу до канонизации священномученика Варсонофия (Лебедева) и преподобномученицы Серафимы (Сулимовой), что портретики их с биографиями на обороте будут продаваться за свечным ящиком в Ферапонтове. Св. Варсонофию — узнаю я из биографии на обороте открытки — было в пору кончины (2.IX/1918) 49 лет. Преп. Серафима была, оказывается, постарше, родилась в Устюжне в 1859-м.
Да можно ли было тогда помыслить, что снова будет в Ферапонтове «свечной ящик», что все мы своими ушами услышим над Рождественским монастырём колокольный звон, что оживёт там приходская (а в Кириллове и монастырская) жизнь. А вот случилось. Чудны дела твои, Господи!
…И вот в этом-то «ковчеге» веры и красоты, в Рождественском соборе его, стройном и основательном разом, и расписал «мудрый» Дионисий с сыновьями — причём в сказочно короткие сроки — стены, своды, столпы, купольное пространство, портал.
Я видел эти росписи, «дышал» ими, и когда они были под искристой изморозью, и под лучами проникавшего в узкие окна летнего солнца, и в пасмурную осеннюю мглу. Навсегда со мной золотисто-песочные, фисташковые, бледно-лазурные, вишнёвые и бордовые, благородно побледневшие от времени цветовые сочетания фресок Рождественского собора. И каждый раз, бывая там, вспоминая их, невозможно не поразиться. Талант — да, гений — да, художнические возможности — несравненные. Но главное: изобразительное чудодейственное исповедание веры православной, то, что, кажется, по определению не поддаётся изображению.
Явлено нам в озёрном, северно-русском, «комарином» краю зримое, длящееся в веках чудо. И ежели в суете мирской замаешься, усомнишься и «затушуешься» — спеши в Ферапонтово! Вера Дионисия укрепит тебя и поддержит.

…Кто из нас не задумывался: есть ли у «русской цивилизации» будущее, или в 1917-м она окончательно рухнула и уже не восстановима. А применительно к нашей теме: что такое фрески Дионисия — таинственный реликт навсегда канувшей в Лету культуры или то, что всё ещё актуально, и не только эстетически, но и духовно? Конечно, мимоходом, по-туристски искусство Дионисия не постичь. По себе знаю: приедешь в Ферапонтово, пройдёшь в собор Рождества Богородицы, постоишь, походишь, позадираешь голову, мысленно поахаешь и назад — в мир, в суету, со смутным чувством, что заглянул в запредельное. Просветительский проект Юрия Холдина «Свет фресок Дионисия — миру», который воплощается вот уже десятилетие, помогает осмыслить этот вопрос. Высоким уровнем своего творчества, замечательными работами фотохудожник и издатель даёт нам возможность «задержаться» в Ферапонтове, вновь и вновь «возвращаться» туда и по мере сил духовно и эстетически обживать православную вселенную Дионисия Мудрого.
Пока звонят колокола у Сергия Радонежского, в Кириллове, в Ферапонтове, на Соловках — по всем всё ещё необъятным весям России, хочется верить, что ферапонтовское «послание» Дионисия, чудом до нас дошедшее, чудом нам возвращённое, не только наше прошлое, но и залог чаемого всеми нами русского возрождения.

Юрий КУБЛАНОВСКИЙ, поэт, лауреат Литературной премии Александра Солженицына (2003)

Новый вектор современной культуры

Воистину жизнь человеческая полна обжигающих противоречий. В наше свистящее от бешеных скоростей и бешеных денег время, «благоухающее» ароматами новоявленной «сладкой парочки»: олигархи — бомжи, в потоке всеобщей коммерциализации как прямое противостояние всему этому, в жёстоком стыке с ним рождаются и живут импульсы культуры, в основе которой углублённая созерцательность, подвижничество и высочайший профессионализм.
Да простит мне читатель столь пафосное начало. Речь идёт о набирающем известность в России и за рубежом просветительском проекте «Свет фресок Дионисия — миру». А кто такой Дионисий? — спросит неискушённый читатель. К сожалению, немногие, исключая художников, искусствоведов и музейных работников, знают, что Дионисий — великий русский иконописец второй половины XV века. Современник Леонардо да Винчи и Микеланджело, он наряду с гениями русской средневековой культуры Феофаном Греком и преподобным Андреем Рублёвым олицетворяет собой Золотой век иконописи на Руси XIV—XV вв.еков. Фрески Дионисия в соборе Рождества Богородицы Ферапонтова монастыря — единственный в России памятник с полным циклом росписей, сохранившийся в своём первозданном виде до наших дней. Они вошли в Государственный свод особо ценных объектов культурного наследия народов России, занесены в Список всемирного культурного наследия ЮНЕСКО.
Проект, о котором идёт речь, является универсальным, он включает в себя выпуск альбома «Сквозь пелену пяти веков: сокровенная встреча с фресками Дионисия Мудрого» и других изданий, фотографическую экспозицию «Фрески Руси. Дионисий. Золотой век иконописи XIV—XV вв.», просветительскую программу. Автор проекта, известный московский фотохудожник и издатель Юрий Холдин разработал и создал неповторимый материал — свыше 500 фотографических композиций архитектурного пространства собора Рождества Богородицы Ферапонтова монастыря, его природного и социального контекста.
Новая концепция съёмок и показа фресок уникальна для мировой музейной и книжной практики, она обеспечила недостижимое ранее качество и целостность их восприятия. По сути, это открытие фресок Дионисия обществу в современном изобразительном формате.
Книга «Сквозь пелену пяти веков», вышедшая в свет в год 500-летия стенописи, стала откровением для ценителей древнерусского искусства. В ней наряду с пейзажами, портретами, жанровыми сюжетами, создающими образ Северной Фиваиды, представлен полный цикл фресок (около 300 композиций). Больше того, удалось создать целостное сюжетно-образное повествование, которое конгениально передаёт светоносность фресковой живописи, её духовную мощь. Это художественный альбом нового поколения. Он продиктован единой авторской волей и открывает собой новый этап осмысления знаменитых росписей. Книга стала частью национальной экспозиции на Международной книжной ярмарке во Франкфурте-на-Майне в 2003 году и была удостоена Всероссийской премии в номинации «Книга — событие года».
О проекте заговорили. Искусствоведы, журналисты, критики, в их числе и автор этой статьи, отметили новизну креативной идеи и эталонный характер работы мастера фотографии и издателя. Среди публикаций появились восторженные отзывы об альбоме и серьёзные аналитические статьи в журналах «Обсерватория культуры», «Библиотековедение» и других изданиях. Выступавшие на «Радио России», радио «Радонеж», на канале ТВЦ говорили о том, что впервые в мировой книжной практике вышел в свет альбом, не иллюстрирующий фрески Ферапонтова монастыря, а создающий уникальную возможность войти в их мир. Были публикации и иного рода. Так, в вологодской газете «Красный Север» можно было встретить безграмотные статьи, одна из которых называлась «Светлый мир Дионисия — мир до грехопадения».
Это, конечно, из области курьёзов, скажет читатель-скептик, но ведь альбом недёшев, и познакомиться с фресками Дионисия смогут сравнительно немногие. Стало быть, это элитарная затея, доступная только для знатоков и продвинутых «новых русских»?
Нет, это не так. Суть дела в том, что наконец-то стало возможным видеть и изучать весь цикл росписей художника вне стен собора. В настоящее время готовится передвижная фотографическая экспозиция «Фрески Руси. Дионисий. Золотой век иконописи XIV—XV вв.», подготовлены к печати более доступные издания на основе высокопрофессионального материала. Проект, кроме всего прочего, поможет понять, что современники великого мастера точнее, чем многие наши искусствоведы, оценивали масштаб его творчества, называя Дионисия «мудрым», «пресловущим паче всех в таковом деле», «началохудожником живописания» на Руси.
Метод и новизна разработок Юрия Холдина лежит в области искусства фотографии, цветоведения, постановочной интерьерной съёмки при естественном дневном освещении с правильной цветопередачей, с учётом особенностей композиций иконописца. Из-за известных сложностей музеи всего мира осуществляют фотосъёмку подобных объектов в ночное время при искусственном освещении, что искажает восприятие пространства и образов. Эти недостатки были присущи и итальянской фотовыставке, посвящённой фрескам Джотто в Падуе, показанной в нынешнем году в Москве и других городах мира.
Фотохудожнику удалось решить эти проблемы. Он создал композиции, которые передают световоздушную среду, особенности фресковой живописи и архитектуры, цвет адекватно оригиналу, фактуру; и всё это без чёрных окон, искажённых теней и пространств.
Это интересно, но хотелось бы, возражает читатель-скептик, получить ответ на вопрос: то, что делает Холдин при съёмке пространственной фресковой иконописи, — это «фотофиксация», буквальная репродукция или нечто иное? На этот вопрос точно ответил искусствовед Сергей Паршин: «Это авторское истолкование… реконструкция того художественного и духовного переживания, которое произошло у автора от встречи с творчеством Дионисия… образ — образ духовного путешествия, паломничества, совершаемого — через пять столетий после создания ферапонтовских фресок» («Библиотековедение», 2004, N 1). А от себя добавлю: в строгих рамках богословского канона в соответствии с принципами обратной перспективы. Фотохудожник отказался от позиции фотографа-репродукциониста, его работы взорвали традицию «фотофиксации» — бездушного механического воспроизведения фрагментов и деталей. Иными словами, мы имеем дело с новым качеством изобразительного материала и зрительского восприятия. Впервые в мировой практике «автор взял на себя смелость сделать художественный перевод фресковой живописи и архитектуры на язык искусства фотографии, искусствоведчески интерпретировать огромный фресковый ансамбль, включив его в своё произведение, раскрывающее своеобразие русской культуры, и справился с этой задачей».
Зритель словно совершает паломничество к Святым местам России, погружается в атмосферу собора Рождества Богородицы, пронизанного светом цветного трёхмерного пространства. Он видит свет, воздух, изображения на общих и крупных планах и даже ощущает микроструктуру (фактуру) фресок, мазок мастера. В обычной обстановке, без специального оборудования, за время, отведённое для обозрения в соборе (10−15 минут), детально рассмотреть сотни композиций художника, расположенных в сложном пространстве средневекового храма и на большой высоте, практически невозможно. Отныне мы получаем недостижимую в самом музее возможность увидеть фрески так, как их видел сам Дионисий. Произошло усиление духовного воздействия фресок и колоссальное расширение аудитории.
Просветительская составляющая проекта предусматривает проведение круглых столов, творческих встреч и мастер-классов, цель которых — серьёзный разговор специалистов и критиков о проблемах фотографии — одного из основных визуальных искусств нашего времени, о болевых точках в сфере книгоиздания, искусствоведения и музейного дела, перспективах в осмыслении древнерусского искусства, о культурологических проблемах. Думается, это позволит преодолеть катастрофическую «зашлакованность» отечественного книжного рынка ремесленно-коммерческими поделками, выйти на более высокий уровень книгоиздания, а также решить целый ряд прикладных задач.
Проект «Свет фресок Дионисия — миру» поддержан Администрацией Президента Российской Федерации, Министерством культуры и массовых коммуникаций. Среди партнёров фирма «Кодак», что позволяет применять передовые разработки в области фотографии. Главным информационным спонсором выступает «Литературная газета».
Проект отвечает коренным потребностям современной культуры с её широким информационным полем, опорой на новейшие технологии и на глубинную национальную традицию с её жаждой целостности. Выставка и альбом представляют не только исторический интерес, они являют собой один из импульсов формирования вектора современной культуры.

Владимир ШЕХОВЦЕВ, критик, научный редактор Новой Российской энциклопедии

6 октября 2004 г.