Долой «бабовщину»!

На Архиерейском Соборе РПЦ осудили «неуставные отношения» в армии и в женских монастырях

В храме Христа Спасителя из уст высших иерархов Русской православной церкви звучат сенсационные по уровню самокритики заявления. Тон задал сам Патриарх Алексий II.

Многое из того, о чем так долго писали язвительные публицисты, сказано теперь Его Святейшеством. К примеру: «Количественный рост отнюдь не всегда свидетельствует о высоком качестве организации деятельности церковных структур». В переводе на библейский (и публицистический) язык: «Не в силе Бог, а в правде». Другая цитата из доклада Патриарха: «На сегодняшний день у нас не существует программы работы с детьми подросткового возраста… Иногда православная гимназия вместо средства воцерковления ребенка становится средством отвращения его от Церкви… Из множества детей, оканчивающих воскресные школы, в храме мы видим лишь малую часть. И если остальных нет в Церкви, то это не их вина, а наша…»

Говорил Патриарх на Соборе и о низкой образованности духовенства, и о сердечной холодности, отвращающей прихожан от Бога, и о противопоставлении прозелитизму пришлых католиков и протестантов своего миссионерского подвига в духе любви. О любви, альфе и омеге православия, Святейший говорил как никогда много. И о «лжестарцах», расплодившихся в лоне РПЦ, и о диких нравах, царящих в монастырях, коих на территории России действует шесть с половиной сотен и где живут свыше десяти тысяч насельников и насельниц.

Монастырскую тему продолжил, вынося сор из святая святых, архиепископ Орехово-Зуевский Алексий (Фролов), председатель Синодальной богослужебной комиссии. Его доклад можно назвать «гвоздем программы» — как стало «гвоздем» Собора 1992 года выступление архиепископа Литовского и Виленского Хризостома (Мартишкина), который призвал тогда собратьев покаяться в сотрудничестве с КГБ, а потом, в интервью автору этих строк, признался, что сам носил агентурную кличку «Реставратор».

Монастыри — предмет особой гордости РПЦ, подчеркивающей, что в этом она едва ли не единственная преемница традиций христианских обителей первых веков. Но в отличие от них в наших больших и малых монастырях миром пахнет редко. В чем имеет возможность убедиться всякий паломник (разумеется, не из числа кликуш, для которых унижение — род сладострастия). Теперь это признал и архиерей РПЦ. Отметив неуклонный рост числа монастырей (321 мужской и 334 женских), владыка Алексий подчеркнул, что дело не в их количестве, но в том, чтобы они соответствовали своему предназначению. Докладчик обратил внимание на отношения старших и младших, особенно в женских обителях. «Нередко это отношения не христианского единения, а разобщенности по принципу «кто кем командует», — сказал архиепископ и, поясняя свою мысль, прибегнул к нецерковной лексике. — Подобные отношения напоминают армейскую «дедовщину"… Дисциплина в монастыре не может строиться на принуждении, насильно в Царство Небесное не затащишь».

Глава комиссии также выступил против превращения монастыря в «некую ремесленную или сельскохозяйственную артель», что прозвучало более чем актуально в связи с решением Думы о безвозмездной передаче РПЦ земель. «Да, в монастыре надо много трудиться. Но… ведь не ради достижений в овощеводстве, скотоводстве или бесконечной вышивке гладью приходит человек в монастырь», — отметил владыка.

К числу наиболее острых вопросов монастырской жизни, по мнению архиепископа, относятся проблемы, связанные с духовничеством. Это и неудивительно: духовные отцы (и не только в монастырях) слишком буквально толкуют смысл церковного понятия «послушание»: мол, «как тебе сказано, так и делай, даже если сказана глупость». Приходят на память слова митрополита Сурожского Антония (Блума), год не дожившего до нынешнего Собора, но предвосхищавшего многое из того, о чем сегодня говорится. По его убеждению, духовным послушанием является не рабское подчинение одного человека другому, а «вслушивание и всматривание друг в друга до таких пределов, когда обоим становятся слышны шаги Христа».

Иначе говоря, опять же любовь.

О «дедовщине» — только уже не в монастырях, а в армии — говорил в своем докладе на Соборе и протоиерей Димитрий Смирнов, председатель Отдела по взаимодействию с вооруженными силами и правоохранительными органами. «Оскорбление, унижение чести и достоинства солдат не воспринимается сегодня как преступление; грубость, хамство, беспробудное пьянство, воровство становятся в армии нормой», — сказал о. Димитрий. По его словам, сегодня 30,8% семей военнослужащих находится за чертой бедности, 40% браков молодых офицеров распадается, 50% семей молодых офицеров не могут иметь детей. Бедственным о. Димитрию представляется и состояние контингента новобранцев. 40% призывников имеют образование ниже среднего, каждый четвертый до армии нигде не работал и не учился, 8% систематически употребляли спиртные напитки, 5,4% - наркоманы, 12% - имели приводы в милицию, 8% - привлекались к суду. Моральный облик армии вызывает серьезную тревогу в РПЦ. Учитывая, что 320 тыс. военных позиционируют себя как православные, о. Димитрий предложил, следуя зарубежному опыту, за счет избыточного числа военных психологов ввести до 400 штатных должностей для православного военного духовенства и до 32 должностей для мусульманского духовенства. Правда, протоиерей ни словом не обмолвился, подвергнутся ли призыву в армию раввины, ламы, ксендзы и пасторы, но дело тут, надо полагать, за немногим: чтобы остальные военные, не православные и не мусульмане, как-то себя позиционировали. Если же они о своих религиозных предпочтениях нарочно умалчивают — не потому ли, что побаиваются вдобавок к основной «дедовщине» подвергнуться еще и конфессиональной?

Вообще читать материалы Собора увлекательно — здесь мы как в воду глядели, озаглавив предсоборный материал «Православный КВН». Хотя вряд ли всем делегатам потрафили. Митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл (Гундяев) заявил вчера о раскрытом антицерковном заговоре в стане СМИ: «Русское Православие регулярно становится объектом массированных клеветнических пропагандистских кампаний. И сами эти издания, и спонсоры, и имена заказчиков и наемных исполнителей подобных акций давно и хорошо известны православным людям. Недостаток численности и влияния они компенсируют… координацией своих действий».

Подозревая обнаружить себя в списке злоумышленников, автор должен признаться как на духу: на темы религиозно-общественной жизни он пишет еще с доперестроечных времен и в столь разных изданиях, что заговор между их «спонсорами» и «заказчиками» — из области фантастики. Одно из двух: или я всякий раз вру — или высказываю горькую (и для меня тоже) правду. Но, поскольку в каждой своей публикации я оперирую не слухами, а фактами, и никто еще не уличил меня в «соблазнительной лжи», о которой сказал владыка Кирилл, — остается лишь второй вариант.

Откровенные высказывания иерархов РПЦ на Соборе служат более чем убедительным тому доказательством. Похоже, в истории Московской Патриархии наступает новый период, когда власть и общество ждут от нее не пышных церемониалов, «красноречиво символизирующих… и т. д.», не стремления прислониться здесь и там, а реальных дел. Это нужно ей самой. Если продолжать вести прежнюю политику, насаждать «дедовщину», «бабовщину» и прочие прелести в душах и умах подросших поколений, «через несколько десятков лет наши храмы будут пусты».

Закавыченные слова подсказаны автору не каким-либо «заказчиком» — взяты из доклада Алексия II на Соборе.

6 октября 2004 г.