Пресс-конференция нового Управляющего Курской епархией Преосвященного Германа, архиепископа Курского и Рыльского, состоялась в Доме журналиста.
Интерес к личности недавно назначенного архиерея проявили представители буквально всех курских газет, теле- и радиокомпаний, собственные корреспонденты центральных российских изданий. Журналисты, обрушив на владыку немало проблем и каверзных вопросов, словно забыли, что он еще не успел даже пройтись по курским улицам. Но архипастырь — надо отдать ему должное — быстро и незаметно для непростой аудитории установил с ней теплый контакт, был тактичен и дипломатичен, а в своих ответах предельно открыт и искренен. Он начал беседу с комплимента в адрес газетчиков.
— Об энергичности курских журналистов я был наслышан еще в Якутии. Собираясь сюда после решения Священного Синода о моем новом назначении, узнал, что местным газетчикам позвонили их курские коллеги и поинтересовались, когда я приеду в Курск, с кем еду и какие чудеса бывали во время моих богослужений. Сразу понял, что в Курске — шустрые и деловые журналисты. Если они меня разыскали в Якутии, так что же будет, размышлял, когда туда приеду?
— Расскажите, пожалуйста, о себе. Мы слышали, вы — нижегородец?
— Родился я в 1956 году в городе Арзамасе Горьковской области в нецерковной семье, то есть я не получил никакого религиозного воспитания. Обостренное чувство веры, благоговение перед святыней, тяга к Церкви были неосознанными, только с возрастом я понял, что мое призвание — быть священнослужителем, и об этом не сожалел. После школы окончил медицинское училище, служил в армии, работал фельдшером. Хотел поступить в Московскую духовную семинарию, но осуществить этого не удалось, и я стал студентом заочного отделения историко-филологического факультета Горьковского университета. Когда понял, что это не моя стезя, пришел служить иподиаконом у архиепископа Владимирского Серапиона. После служения диаконом в древнем Успенском соборе Владимира принял сан священника, заочно получил богословское образование.
В 1993 году Патриарх предложил мне стать епископом только что образованной Якутской епархии. Я согласился и одиннадцать лет прослужил первым епископом на этой кафедре. Мое служение там начиналось в довольно непростых условиях. Я приехал туда молодым епископом, мне тогда было 36 лет, начинал службу один — ни священников, ни диаконов, ни помощников, никакого епархиального управления не было. Это огромный регион, составляющий пятую часть Российской Федерации. Лишь один скромный, деревянный храм был в городе Якутске да барак на окраине города Нерюнгри, остальное разорено еще в 20-е годы безбожной властью.
Паства моя — многонациональная: русские, якуты, эвенки, чукчи, талганы. Были образованы якутские православные общины в различных улусах, районах республики Саха-Якутия, православие стало духовной силой, связующей, объединяющей многие национальности в единую семью. Сейчас в епархии почти 50 общин, построено 23 храма. Не был я обделен и вниманием руководства республики. Даже награжден высшим золотым орденом республики «Полярная звезда» с крупным бриллиантом.
С большим сожалением мне пришлось покинуть этот отдаленный холодный, но ставший мне близким край. В Курске я никогда не был. Видел город из окна поезда. Меня сердечно встретили в Знаменском кафедральном соборе городское духовенство и благочинные всех церковных округов епархии. Думаю, мне предстоит здесь много работы.
— Мы знаем, что вы дружны с архиепископом Белгородским Иоанном. Не он ли подсказал Патриарху назначить вас на Курскую кафедру?
— Мы с владыкой Иоанном, правда, знакомы давно, с 1993 года. Впервые увидели друг друга в приемной Патриарха, где, скромно сидя на диванчике, дожидались аудиенции Его Святейшества. Меня рукоположили во епископа на несколько дней раньше владыки Иоанна, поэтому я принимал участие в его хиротонии, то есть стоял на коленях и держал руку над раскрытым над ним Евангелием, что символизирует соборность, преемственность в служении Церкви. Владыка Иоанн вскоре был назначен председателем Миссионерского отдела, а моя Якутская епархия — самая что ни на есть миссионерская. В течение нескольких лет к нам приезжала группа студентов и преподавателей Белгородской духовной семинарии, посещала многие районы с миссионерскими акциями, за это я им очень благодарен. Участвовал я и в работе Миссионерского съезда в Белгороде.
Что касается совета Патриарху о моем назначении на Курскую кафедру, то скажу, что Его Святейшеству трудно что-либо советовать. Пока, слава Богу, он всё в Церкви держит в своих твердых руках.
— Где вы определили быть на покое митрополиту Ювеналию?
— Владыка решил жить в отреставрированном небольшом особняке в Знаменской роще. Там, сам убедился, очень уютно, чисто, комфортно, молитвенно. А вокруг — прекрасная природа, замечательный воздух уникального заповедника. Говорят о физической немощи владыки, но я увидел, что он — силен духом и бодр душой. Он долго ждал меня у ворот Курска в первый день, хотя я сообщил, что буду в такой-то час. Но он, беспокоясь, приехал заранее. Мы еще и Орел не проехали, а он звонит, спрашивает, где мы, потому что ждет у поста курского ГАИ. После молебна в Знаменском соборе, братской трапезы с духовенством он повез меня в Свято-Троицкий женский монастырь, потом была экскурсия по большому хозяйственному двору епархии, где владыка мне все показывал. Уже стало темнеть, и я чувствовал, что порядочно за эти дни устал, он же проводил меня до покоев и только потом уехал к себе.
Мы постараемся сделать все, чтобы владыку митрополита, нашего старца беречь и покоить.
— Как вы относитесь к преподаванию в светских школах предмета «Основы православной культуры»?
— Изучая историю православной культуры, дети узнают о корнях своей Родины, знакомятся с духовными ценностями, на которых воспитывалось не одно поколение русских людей. Имея эти знания, они никогда не вырастут иванами, не помнящими родства. В этом отношении Курская область и епархия являют добрый прогрессивный для всей России пример. Знаю, какие дебаты велись и ведутся по поводу школьного предмета «Основы православной культуры», хотя он преподается факультативно и только с согласия администрации школы, родителей и самих детей. Здесь, я узнал, во всех школах области в новом учебном году будет преподаваться этот предмет. Убежден, что, кроме пользы, кроме добра, он ничего не принесет. Мы должны научить наших детей разбираться, что есть добро и зло, знать, что такое грех, а что добродетель.
— В Россию в последнее время возвращаются ее православные святыни — икона Божией Матери Тихвинская, список с древнего Казанского образа Богородицы… Будет ли Курская епархия предпринимать усилия для возвращения Курской-Коренной иконы Божией Матери, которая находится ныне в США?
— Сейчас действительно благодатное время, этакий таинственный, глубоко мистический знак, что на Русь возвращаются безвозвратно утраченные святыни. В июле я был в Москве, явился свидетелем возвращения Тихвинской иконы Богоматери. Перед отъездом в Курск я служил с Патриархом в Успенском соборе Москвы, в котором представительная делегация римско-католической Церкви передала Его Святейшеству один из особо почитаемых, древних списков Казанской иконы Богородицы в драгоценной ризе. Знаю, что Курская-Коренная икона «Знамение» Пресвятой Богородицы являлась и является главной святыней курского края. С детства помню репродукцию картины Ильи Репина «Крестный ход в Курской губернии». Наслышан, что древняя традиция проведения крестных ходов со списком с этой иконы возрождена.
Святой образ Богоматери «Знамение» Коренной пребывает в лоне Русской Зарубежной Церкви, являясь ее Путеводительницей. Слава Богу, ныне нет причин для разделения Московского Патриархата Русской Православной Церкви и Зарубежной Церкви. С большим успехом прошла встреча Святейшего Патриарха Алексия и Предстоятеля Зарубежной Церкви митрополита Лавра. Посещение им Курска, по-моему, было связано не только с тем, что это родина преподобного Серафима Саровского, но и с тем, что здесь находилась великая святыня «Знамение» Пресвятой Богородицы Курская-Коренная. Насколько я знаю, на переговорах этот вопрос не поднимался. Не знаю, согласятся ли они вернуть святыню, думаю, какой-то разговор об этом был между Первоиерархом митрополитом Лавром и владыкой митрополитом Ювеналием. Но препятствий к посещению святыней России будет много. Есть ведь противники сближения Зарубежной и Русской Церквей. Думаю, митрополит Лавр вынужден прислушиваться к самым разным точкам зрения. Но когда-нибудь она н!
епременно вернется.
— Знаменская роща захвачена представителями Церкви, теперь она закрыта для простых курян. Даже пожилым людям, ветеранам не разрешается проходить к озеру по ее территории. Будет ли роща доступна для прогулок ветеранов?
— Сегодня я впервые побывал в этой роще, но я далеко не все смог осмотреть. Конечно, это уникальный уголок, удивительно, каким образом этот заповедный массив сохранился, он ведь раньше принадлежал Церкви, на законных основаниях ей и возвращен. Хотя, конечно, понимаю, что проблемы будут, ведь многие люди привыкли там гулять, отдыхать. Старинное здание, в котором располагается пастырское отделение духовной семинарии, производит очень печальное, удручающее впечатление. Церкви возвратили то, что развалено, разрушено. Мне рассказали, что кто-то на пруду ловит рыбу варварским способом. Я обязательно изучу эту проблему, но думаю, что Знаменская роща не должна быть запретной зоной.
— Специалисты Курской областной инспекции по охране памятников предъявляют претензии к Церкви, что первозданный облик Знаменского кафедрального собора при реконструкции не сохранен…
— Я еще детально не знакомился как шла реставрация Знаменского собора и по каким причинам было изменено расположение его колокольни, поэтому ответить на вопрос не могу. Но, вспоминая свой пастырский опыт во Владимирской епархии, скажу, что многие чиновники часто равнодушно взирают на разрушение ценнейших, известнейших памятников архитектуры. Например, Богородицко-Рождественский собор — главный храм Суздаля находился в аварийном состоянии, было опасно заходить в алтарь, рушился и собор Ростовского кремля, хотя внешне их стены были побелены, но на это никто не обращал внимания. Как только Церковь начинала что-то делать, тут же летели десятки официальных писем, инструкций, указаний, комиссии по проверке следовали одна за другой, не утихали крики: «Караул! Церковь все разоряет и переделывает!»
Идеально, если бы было полное взаимодействие и понимание между Церковью и властью при восстановлении памятников, но, увы, в жизни до этого далеко.
— Владыка, а где вы сами будете жить?
— В архиерейских покоях на улице Володарского, которые мне оставил владыка Ювеналий. Это старый дом.
— Начнете с ремонта?
— Нет-нет, не с ремонта. Может быть, сделаем небольшой косметический. Да и некогда. Нерешенных проблем, несмотря на сделанное, все же хватает. Самое отрадное, что наступило-таки время, когда можно и строить, и восстанавливать. Понимаю, что Курская область — не богатая, это не то, что, скажем, Свердловская или даже Белгородская. У вас здесь возможности поскромнее. Но мы будем строить, восстанавливать, проповедовать и духовно просвещать людей.
N 11, 2004 г.
