Опускаясь на дно в полном сознании

Два самолета взорваны, 90 человек погибли — и те, кто остается в живых, не забились в приступе страха. А ведь российское общество показывало, что способно на естественные движения, когда замерло в стыде и ужасе от «Нордоста», остолбенело от взрывов на Гурьянова и Каширском.

Как будто давление, наконец, уравновесилось, и более нет перепада между кошмаром вовне и абсурдом в душе. Так водолазов опускают на дно в барокамере, постепенно увеличивая давление, чтобы там, на глубине, они могли без опаски выплыть.

Мы говорим не только об умственном отупении и нравственной слепоте. Просто самое страшное в жизни нашей страны уже случилось, и давно. Тело народа помнит то, что сознание уже перестало ощущать. Так наркоз спасает от боли наш ум, тело же присуждено к тому, чтобы нести в себе отпечаток невыносимой муки.

Ужас переворота 1917 г., ужас распада страны в декабре 1991, гайдаровское «окончательное решение», расстрел парламента — все это уже произошло, и произошло именно с нами. Однако сознанию требовалось время, чтобы опуститься на уровень окружающей бессмыслицы, освоиться с ужасом.

По этой причине можно по-новому оценить современное положение. Самое страшное не то, что все вокруг плохо. Страшнее всего, что в стране плохо — как-то по-плохому. Это, по замечанию одного проницательного человека, означает, что и плохое плохо, и хорошее плохо.

Возьмем уровень доверия к власти. Народ не доверяет ни одной государственной структуре, и менее всего правоохранительным органам. Как показывают опросы, чуть не треть населения допускает, что взрывы домов в Москве 1999 года — дело рук самой власти.

Удивительно здесь не то, что люди столь трезво оценивают моральную природу режима. Но как с этой мыслью жить? Проживать как ни в чем не бывало?

Мы идем ко дну в полном сознании, ясно понимая, что с нами происходит. Эпоха революций прошла, дым увлечений развеялся, пелена с глаз спала окончательно.

Это хорошо и одновременно очень плохо как симптом. Поэтому, возвращаясь лет на 10−12 назад, видишь, что тогда путь спасения России был более близок и ясен. Разумеется, было много иллюзий, но одновременно было меньше умственного страха. А сегодня именно неосязаемый страх сковывает самую простую работу ума: понимания того, что видишь ясно.

Сегодня нетрудно увидеть истинное положение страны, в которой мы живем. Но что-то нехорошее произошло с теми глазами, которые видят.

Произошел теракт, власть лжива и опасна, и человек спокойно допивает чашку кофе, складывает портфель и уезжает на работу.

Неверно называть такое состояние цинизмом. Просто умерла душа. И давно.